Война культур (страница 5)
В период между 1972-м и 1982-м годами количество американок, которые полностью или при определенных условиях поддерживали секс до брака, подскочило почти на 20 %, дойдя до 58 %, причем 36 % женщин уже поддерживали крайне либеральные взгляды на добрачные половые отношения, указав, что они «совершенно не являются чем-то неправильным». Сначала неуверенно, но со все большей убежденностью женщины требовали неограниченной эротической свободы. Их родители вздыхали и пожимали плечами. В 1967 году 85 % родителей молодых людей студенческого возраста считали добрачные половые отношения неправильными; к 1979 году только 37 % родителей все еще были против последних тенденций нашего времени[20].
Эти показатели не стали лучше. Сейчас в нашем обществе сама идея о том, что интимные отношения должны быть в рамках моногамного гетеросексуального брака, воспринимается как чудаковатая и старомодная, если не опасная и «репрессивная» вещь. Откровенная сексуальность присутствует почти повсеместно, как и во всех революциях, первыми появляются проходимцы и спекулянты. Как только корпорации поняли, что «свободная любовь» попала на «свободный рынок», то начали использовать секс как самое мощное оружие из своего арсенала. То, чего смогли добиться создатели порнографии и порнографических романов, добились и они. Журнал Newsweek так прокомментировал эту тенденцию в 1967 году по мере того, как бизнес, корпорации и маркетинговые фирмы начинали предпринимать все более и более смелые действия:
Старые табу умерли или умирают. Формируется новое, более снисходительное общество. Его контуры более всего заметны в мире искусств – в возрастающей наготе и откровенности современных фильмов, в грубом, часто вульгарном языке, который, по-видимому, становится повсеместным в американских романах и пьесах, в развязных текстах популярных песен и в обнаженности авангардного балета, в эротическом искусстве и телевизионных ток-шоу, в не стесненной правилами моде и в откровенной рекламе. И за этой ширящейся снисходительностью мира искусств стоит общество переходного периода, общество, которое утратило консенсус в таких критических вопросах, как добрачные половые отношения… брак, просвещение на тему контрацепции и сексуальности; общество, которое не может прийти к согласию в вопросах поведения, языка, манер, того, что можно смотреть и слушать[21].
Сложно полностью осмыслить, как далеко ушло наше общество с тех пор, однако это поможет продемонстрировать один пример. В начале XX века человека могли арестовать за непристойное обнажение, если он открыл слишком большой участок тела на берегу водоема или где-либо еще. Считалось общепринятым, что цивилизованные люди должны прикрывать свое тело одеждой. Нескромность считалась пороком. Кстати, когда дизайнер одежды Луи Реар объявил о выпуске новой модели купальника «бикини» в 1946 году, ни одна модель не согласилась надеть его. Дизайнеру пришлось нанять стриптизершу, чтобы та представила купальник довольно шокированной и возмущенной публике[22]. В наши дни большинство христианских семей, даже те, которые считают себя консервативными, настолько обработаны непрекращающейся гиперсексуализацией всего вокруг, что уже не считают бикини чем-то шокирующим или неприемлемым. Большинство христиан не сильно беспокоятся, когда подростки отправляются на свои тусовки, почти не прикрывая тело. Факт того, что христиане, которые жили всего лишь 60 лет назад, арестовали бы нынешних христиан за непристойное обнажение, является мощным свидетельством о серьезном успехе сексуальной революции.