Старик остановился на лестнице, ухватившись за перила; его разбирал глухой, нехороший кашель. Я озабоченно поглядел на него – судя по всему, схватка далась Архимагу тяжелее, чем он хотел это показать, и на восстановление уйдёт какое-то время.

За смелым ходом придут последствия… Нужно не забывать, что не только для меня одного.

* * *

Местечко было в чём-то даже очаровательным.

Нет, неподходящее слово. Вряд ли можно всерьёз, без сарказма, назвать очаровательными липкие столы с кружащими над ними сонными мухами, мутные стёкла, запах дешёвого пива, разносимый слишком громко жужжащим вентилятором. Заведение располагалось на самой окраине города, и внешне полностью этому соответствовало.

Просто все эти детали вместе создавали какой-то… стиль, что ли. Целостный образ.

А может, просто внешний вид кафешки сейчас полностью соответствовал моему настроению. Самое то после нескольких дней треволнений и беготни посидеть в таком месте и попить кофейку, отдохнуть от вечного движения в тишине и пустоте. Кафе и правда было пусто, да и деда я предусмотрительно отослал обратно в подвал, поправлять здоровье и приглядывать, чтобы не начудил его новый сосед.

Официантка бухнула чашку дымящегося напитка прямо передо мной на стол.

– Что, тяжёлый день? – заметила она.

Я скользнул по ней взглядом; официантка выглядела очень даже ничего. Пожалуй, она одна в этом заведении не оставляла ощущения потасканности и заштатности. Дочка владельца или что-то в этом роде? Иначе бы она не пошла сюда работать, зуб даю.

– А что, – усмехнулся я в ответ, поднимая кружку, – по мне видно?

Она чуть повела головой.

– Ну… в такое время немногие заказывают фильтр.

Я кинул взгляд за окно. Пока то, сё, пока я добрался до этих окраин – снаружи уже совершенно стемнело.

– А что так? Не по этикету? – я отхлебнул кофе. Сносный; не шикарный, ну и чёрт с ним.

– У вас по лицу видно, как вы вымотались, – отозвалась она. – А в таком состоянии… уже не до этикета.

Я улыбнулся и отпил ещё раз. А даже ничего, пить можно.

– Ну, раз так… то можно сразу и второй сюда принести.

– Ого! – рассмеялась официантка. – А я-то думала, это у меня проблемы.

Скрип двери и звон висящего над ней колокольчика возвестил о новых посетителях. Ого. Кавадзаки не заставил себя долго ждать…

А, нет. Это был не Кавадзаки. Обернувшись, я наблюдал, как в распахнутую дверь вваливается компания из пяти патлатых неформалов в рваных джинсах и чёрных жилетках.

– Слышь! – заорал с порога один из них, украшенный полуметровым ирокезом. – Пиво есть? Холодное чтоб было, бл*!

За последний десяток лет субкультуры рождались и умирали прямо на глазах, сменяя друг друга с завидной регулярностью – просто чтобы вернуться снова спустя какое-то время. Вот и сейчас я не понимал, значила ли одежда этой шпаны, что они панки, или же несёт в себе какой-то мутный постмодернистский посыл на эту тему.

Что бы они там не хотели сказать своим внешним видом, пока что было ясно только то, что быдло они то ещё.

– Конечно-конечно! – официантка, вежливо улыбаясь, тут же метнулась за стойку. – Только сначала посмотрю на ваши паспорта.

– Чи-и-иво? – сморщился «ирокез». – Херни не неси. Для тебя я достаточно взрослый, малая!

Он рассмеялся, и четверо приятелей тут же подхватили этот смех, больше похожий на гиенье ржание. Ещё один тип, пониже ростом, отделился от пятёрки и с силой дёрнул за ручку холодильника с пивом; разумеется, тот был заперт.

– Открывай, б*я! – третий тут же пнул холодильник.

Я спокойно отпил кофе из чашки.

– Успокойтесь! – официантка пыталась урезонить толпу гопников. – Без паспорта алкоголь не продаём, а если будете шуметь, я полицию вызову!

Новый взрыв гогота не заставил себя ждать.

– Смелая куколка, бл*ть! – прокомментировал «ирокез». – Чё, правда вызовешь? Или шутишь? А?

…я громко, протяжно вздохнул.

Разумеется, это тут же не осталось без внимания.

– А ты чё развздыхался тут, лошок? – тут же повернулся ко мне низкорослый. – Чё, проблемы какие-то? Не устраивает чё-то?

Я ещё раз отпил кофе.

– Да, есть одна проблема, – спокойным голосом сообщил я.

– И чё? И какая? Ты скажи, бл*!

– Вот эта милая девушка, – я кивнул в сторону официантки, – сказала, что я выгляжу уставшим. Но… она ошиблась. Я не уставший. Я чертовски за*банный.

Развернувшись к гопоте, я машинально потёр запястья; на тех ещё до сих пор виднелись красные следы от верёвок.

– А когда я чертовски за*бан, мне помогает всего одна-единственная вещь – дешёвый, горький, как судьба ваших мамаш, кофе, – продолжал я. – И вот сейчас вы, толпа придурков, мешаете мне его пить. Так что да, у меня есть проблема.

– Ууу. Чё, правда? – теперь вперёд выступил «ирокез», отпихнув с дороги коротышку. – А эт точно проблема? А может, ты ещё подумаешь, а?

Он дёрнул вверх майку; та задралась, и я увидел торчащий из-за резинки трусов ствол.

Мило.

– Да ну? – отозвался я.

Раздался громкий механический писк.

– Эй, я открыла холодильник! – официантка говорила громко; её голос сильно дрожал. – Берите пиво и валите. Пожалуйста!

– Ну! – громко заржал «ирокез», пряча пистолет обратно. – А сразу так чё, нельзя было?

Коротышка и ещё один его приятель деловито выгребали из холодильника всё пиво, что там было. Набрав полные руки запотевших бутылок, громко ржа, они развернулись, чтобы уйти…

– Кхе-кхе, – заметил я. – А вы ничего не забыли, случаем?

– Чё?! – вытаращился на меня главарь, вновь хватаясь за край майки. – Ты чё, не понял чё-то?

– Деньги, – пояснил я, отпивая ещё кофе. – Вам пояснить, как работают кафе? Это не паперть, здесь милостыню не подают. Заплатите за то, что взяли.

Рука «ирокеза» снова потянулась к стволу…

Но тут колокольчик на двери зазвенел вновь.

Вот чем всё-таки хорош Кавадзаки – помимо очевидных вещей, таких, как исполнительность и эффективность – так это внешним видом. Даже меня впечатлил момент, когда в дверном проёме возник этот высокий, широкоплечий, густо татуированный азиат…

А уж когда следом за ним показались другие – здесь был и тот боевитый лысый старик, что так радовался возвращению Культа к корням, и прочие весьма эффектно выглядящие ребята – до панков окончательно дошло, что что-то не то. Гогот стих; они растерянно запереглядывались…

– Босс, – Кавадзаки моментально оценил обстановку, – всё в порядке?

Я пожал плечами.

– А я не знаю, всё ли в порядке. Вон, стоит парень, он лучше знает, наверное. Спроси у него. Эй, парень, всё в порядке?

«Ирокез» застыл на месте; рука всё ещё держалась за рукоять пистолета, заткнутого за пояс, на лице повисло испуганно-изумлённое выражение.

– Эй, ты, – Кавадзаки сделал два шага в его сторону. – Босс спросил тебя, всё ли в порядке. Отвечай.

Ни слова ни говоря, тот быстро опустил майку на место; молниеносно выхватил из кармана купюру – мятую, но явно более крупную, чем нужно – и, бросив её на стойку, попятился в сторону выхода из кафе.

– Д-да… конечно, всё в порядке… – промямлил он, столкнувшись с грозным взглядом Кавадзаки.

Четверо его дружков спешно последовали за ним; мгновение – и за окном раздался рёв удаляющихся мотоциклов.

Я мило улыбнулся официантке, отпустив наконец рукоятку пистолета, который держал под пиджаком.

– Ну вот. Это вам на чай.

* * *

Пару минут спустя я приканчивал уже третью чашку крепкого кофе, а Кавадзаки спокойно заканчивал свой отчёт.

– …то есть, промежуточные результаты хорошие, – заключил он. – Раненых относительно немного, убитых нет совсем, зато потери врага огромны. Благодаря нашей внезапности и скоординированности мы сумели нанести внушительный удар… итого, сегодняшний день полностью за нами.

Фраза оборвалась, но намёк, прозвучавший в ней, я уже услышал. Сегодняшний день – за нами, отлично. А что завтрашний?

– Снежана Зимина получила силу Сферы, а вместе с ней и роль главы Зиминых, – отозвался я ответ. – Октябрь… в общем, о нём в ближайшее время волноваться не придётся. Сама же девчонка, хоть и получила большую мощь, не освоилась с ней, не говоря уже о делах клана.

– То есть, какое-то время на передышку у нас есть, – удовлетворённо согласился Кавадзаки. – Наши диверсии, смена главы – всё это в целом даст такой бардак, что атаковать сразу они не смогут.

Я кивнул. Если повезёт, кто-нибудь из Зиминых ещё и права Снежаны на лидерство оспорить может… но даже если нет, в ближайшие дни она намертво завязнет в делах, тут и к гадалке ходить не надо.

– Впрочем, – продолжил я мысль уже вслух, – это ещё не означает, что можно расслабляться. Зиминам не до реванша, а вот Грачёвы могут ударить – особенно если за ними не следить.

– Грачёвы? – Кавадзаки приподнял бровь. – А они тут при чём, глава?

– Просто держи в голове, что они могут нанести удар, – я не стал вдаваться в детали. – И делай то, что я говорю.

– Разумеется, глава, разумеется… – Кавадзаки почесал затылок. – Но вы же должны понимать, что сегодня мы отхватили больше территорий, чем за последние двадцать лет. Очень скоро мы поймём, что людей на всё не хватает, особенно если учитывать раненых…

– Да, – согласился я. – Над этим я тоже уже думал. У меня есть решение.

Обернувшись на своих людей – они сидели тут же, рядом – Кавадзаки махнул рукой.

– Давайте, давайте, возьмите мне что-нибудь!.. Голоден как волк. И это, оставьте девочке чаевые пожирнее.

…когда Тёмные, поняв намёк с полуслова, убрались к стойке, Кавадзаки наклонился ко мне и заговорил уже тише.

– …позвольте откровенный вопрос, глава? – он глядел прямо мне в глаза. – Что изменилось? Настолько, что вы решили начать действовать… активнее?

Я криво усмехнулся половиной рта. Что сказать?

– Времена меняются, Кавадзаки, и нужно набирать темп. Как физически, с новым телом… так и в методах. Ты хорошо постарался; я знаю, что если бы не ты, то Вивианна и прочие слизняки уже давно низвели бы боеспособность Тёмного Культа в ноль…

Ответить на комплимент Кавадзаки не успел – колокольчик зазвенел в очередной раз за вечер, и в столику подлетели ещё двое: Славик с огромными мешками под глазами и почему-то красная как рак девица с оргии; последняя прижимала к груди небольшой прозрачный пакетик, в котором виднелся десяток матовых белёсых шариков неправильной формы.

Серебряный Янтарь.

Шикарно.

– Всем привет!.. – на ходу, чуть ли не зевая, поприветствовал нас Славик. – Так, я жрать хочу… Эрика, тебе что взять? А-а-а, возьму что-нибудь. Так, так, у вас есть бургеры? Штуки четыре сразу, и картошки… О, а курица есть?

Он направился к стойке; что до Эрики, то она со странно-болезненным видом просто уселась за стол между мной и Кавадзаки. Её руки и плечи чуть тряслись.

– Эй, эй, вы двое!! – взревел Кавадзаки, привставая. – Вы что, совсем опухли?! Субординация уже не для вас?!

– Спокойно, спокойно, – я махнул ему рукой. – Они сегодня хорошо поработали, так что пусть расслабятся.

– Я… – теперь у Эрики задрожала ещё и нижняя челюсть. – Я, конечно, не хочу ставить под сомнение ваши суждения, глава… Но… Но…

Я её не перебивал, с интересом наблюдая за тем, что же будет дальше.

– …но Боже ж ты мой! – выпалила она – тихо, но очень экспрессивно. – Славик… он почему-то решил, что я влюблена в него. Всё задание он пытался меня впечатлить…

Она заморгала.

– И разве это плохо? – уточнил я.

– …впечатлить тем, сколько креативных способов убийств Светлых он знает!

Девушка, не глядя, протянула руку; схватив мою чашку с остатками кофе, она залпом осушила её, даже не поморщившись.

– А я не хотела… повторяю, я не хотела!.. Знать, что в горло человека помещается небольшой огнетушитель. Ну, с треском…

Её взгляд упёрся в никуда, между нами.