И, конечно же, нужен имидж – общественный имидж. Хватит ничего не делать с тем, что нынешняя репутация Тёмных застряла где-то между средневековьем и тропами дешёвого фэнтези – нужно делать себе лицо.

Как это сделали Светлые. Такие же маги с бандитским уклоном, если зреть в корень, но величают себя «аристократами», меряются родословными и кичатся своим достоинством. А главное – сумели убедить в этом и всех остальных.

Если Тёмные хотят выжить, и не просто выжить, а начать значит что-то в нынешнем мире, они должны идти этим же путём. Быть просто бандитами уже недостаточно; нужно стать новыми аристо. В процессе – уничтожив, а ещё лучше подмяв под себя старых.

Никто не захочет жить под бандюками, торговцами оружием и шлюхами. А вот под уважаемыми клановыми бизнесменами – почему бы не пожить? Имидж решает всё.

…но уважаемым клановым бизнесменам нужно что-то, чем они будут цеплять всех остальных. Что-то уникальное.

Вроде Серебряного Янтаря. Я ведь заметил, как жадно глядел на него врач, как он бормотал что-то в духе «Вот бы его пустили в свободный доступ»…

Славик и Эрика вновь заняли свои места, наблюдая за тем, как он колдовал над моей мамой… я же опять вытащил телефон.

Надеюсь, Алиса ещё не спит. Конечно, она должна была изрядно вымотаться за эти дни…

Но всё-таки она – фиксер. А фиксеры, как известно, спят в перерывах между звонками.

– …Макс? – на этот раз она взяла трубку аж после шестого гудка. – Ты на время-то смотрел?

– Время делать дела, – отозвался я.

В ответ Алиса лишь зевнула.

– Послушай, я благодарна тебе за то, что выручил там, на крыше, но, знаешь… Меня не пришлось бы выручать, если бы ты не прислал мне фото того шарика.

– Справедливо, – согласился я. – А я не прислал бы фото того шарика, если бы ты не выдала мне то бл*дское задание несколько дней назад. Или, по крайней мере, заплатила бы за него.

В трубке повисла пауза.

– И чего ты хочешь, Макс? – осведомилась Алиса спустя секунд десять.

– Хочу заполучить себе в штат опытного фиксера, – сообщил я ровным тоном. – Человека с опытом в логистике, аналитике; разбирающегося в подпольных делах, в хитросплетениях клановских интриг… По-моему, ты очень даже подходишь под такое описание.

– Я не Тёмная, Макс, – отрезала Алиса. – И не имею ни малейшего желания ей становиться.

– И не нужно. Главное – плодотворное сотрудничество, а уж в какие цвета рядиться, дело личного выбора.

– У тебя своих подчинённых теперь навалом!

– Я не кладу все яйца в одну корзину, – усмехнулся я. – К тому же, среди них, как правило, попадаются… специалисты другого профиля.

Вздох; похоже, Алиса поняла, что не готова к этому спору посреди ночи.

– Ладно, Макс. Чего ты хочешь прямо сейчас?

Вот это другой разговор. А спор… мы к нему ещё вернёмся, попозже. Я улыбнулся.

– Прямо сейчас? Как насчёт Серебряного Янтаря?

– …Серебряного Янтаря?

– Что ты знаешь о нём?

– Час от часу не легче, – судя по тону, Алиса поморщилась. – Сначала шар, теперь это… Серебряный Янтарь – байка, практически городская легенда.

– Зимины добывают твою легенду – добывают совершенно официально, – заметил я.

– Да, он существует, с этим никто не спорит, но… – Алиса замялась. – Мало кто знает, что это вообще такое – кроме тех же Зиминых. Его невозможно найти, его невозможно купить. Ходят слухи, что он исцеляет любую болезнь, чуть ли не мёртвых воскрешает… Но кто его вообще видел? Я таким точно не торгую, у меня всё больше обычная травка. Хочешь?.. Могу сделать солидную скидку, как любимому клиенту.

– Прости, откажусь, – отмахнулся я. – А что касается Янтаря… кто-то же его продаёт. И по каким-то каналам. Вряд ли Зимины добывают его чисто для коллекции.

– Кто-то – да, но…

– Вот и узнай всё, что сможешь, о его продаже, – заключил я. – Нет, не так… узнай о нём вообще всё, что сможешь узнать. Мне нужно как можно больше информации о Серебряном Янтаре.

…окончив звонок, я задумался.

Серебряный Янтарь – штука ценная. И если его действительно не найти в продаже, то на это должны быть свои причины. Дорого и долго добывать, мощное действие? Окей, тогда бы он стоил дорого. Очень дорого, запредельно дорого, баснословно дорого – но стоил бы, хоть сколько-то!

А если цены нет вообще… значит, есть договорённости.

Вот только с кем?

Как бы там ни было, товар сейчас у нас – десять ящиков, всё, что хранилось на складах Зиминых (если они не припрятали какую заначку). Главное – применить его с умом, как можно более стратегически.

И почему Светлые не занимались распространением Янтаря?.. На этом можно было бы неплохо так подняться.

Новый звонок вырвал меня из мыслей о бизнес-стратегии. Карина.

Кажется, не мне одному не спится в эту ночь.

– Да? – я понял трубку.

– Макс, – выдохнула Карина. – Во что ты меня впутал?

О, началось.

– Ни во что такое, во что тебя нельзя было впутать после того, что ты сделала при нашей последней встрече, – холодно заметил я.

– Я пыталась спасти тебя, как-то…

– Давай без этого, – оборвал я девушку. – Ты хотела, чтобы я стал шестёркой Грачёвых; я решил остаться независимым. Как видишь, я не прогадал.

– Но…

– Я предлагал тебе взять ответственность за свою жизнь, Карина, – заключил я. – Ответственность, а не что-то иное. Никто и не говорил, что последствия будут приятными. Но – поздравляю, ты сделала первый шаг к тому, чтобы перестать быть чьей-то марионеткой.

Не дожидаясь ответа, я сбросил звонок.

Нужно сменить номер, что ли.

И… телохранителя завести, наверное. В свете событий последних дней, он мне очень даже пригодится. Кавадзаки и так загружен по самую маковку… может, Славик?

Может. Если избавится от дурной привычки задавать лишние вопросы.

Кстати, о Славике. Он как раз махал мне рукой.

– Босс!.. Она приходит в себя!

А?.. Мама очнулась?

Мигом выбросив из головы и Карину с её нытьём, и бизнес-план, я метнулся к каталке и процедурному столу.

* * *

За окнами уже теплился рассвет; я всё продолжал говорить.

Неудивительно, что мой рассказ затянулся. За последние три года мама приходила в себя… сколько раз? Пять, шесть? Да и то, даже придя в себя, она находилась как будто в полусне…

Серебряный Янтарь действительно был сущим чудом. Мама сидела на каталке, не выказывая абсолютно никаких признаков болезни, и сосредоточенно слушала меня.

Я рассказывал ей всё, выгнав из помещения и врача, и Славика с Эрикой. Более «дальние» и не такие важные события я мог пробежать вскользь, но сейчас, подобравшись к событиям последних дней, я не упускал ни одной детали.

Даже тех, о которых мне не очень хотелось ей говорить.

– …все эти жертвы были так необходимы, сынок? – мама глядела на меня; во взгляде – никакой болезни, никакой заторможенности, но взгляд был серьёзным и озабоченным.

Я пожал плечами.

– Без них ты не пришла бы в себя.

Она замолчала; затем аккуратно поднялась с каталки. После стольких лет на постели тело должно было ослабеть, отвыкнуть стоять и ходить, но… мама чувствовала себя на ногах достаточно уверенно. Янтарь действовал.

Временный это эффект или постоянный? Врач уверял, что нужно подержать её в больнице ещё какое-то время, что нужно больше Янтарей и больше сеансов, но никакая сила сейчас не заставила бы меня оставить её здесь.

– Ну вот – я пришла в себя, – немного странным голосом отозвалась мама.

– Ты… злишься на меня за это? – я глядел на неё.

– Злюсь? Я просто… прошло много времени, и теперь ты говоришь мне что стал главой… Тёмных? – она покачала головой. – Мне нужно проветриться. Я ничего не понимаю.

Я не нашёлся, что ответить; она же продолжала.

– Поверить не могу, что Больжедор так поступил… а я, дура, молчала всё это время…

– Молчала? – не понял я. – О чём?

Мама, вздохнув, вновь опустилась на каталку.

– Сразу после смерти Алана ко мне пришли и сказали, чтобы я не рассчитывала на привилегии члена семьи Грачёвых. Однако пообещали помочь тебе, в обмен на молчание…

Я моргнул, потрясённый её словами.

– Молчание?

Руки немного задрожали. Я и правда очень мало знал про то, что происходило между моими родителями и остальными Грачёвыми.

– Всю жизнь ты думал, что ты бастард Грачёвых…

– Я не бастард?! – я перебил маму.

Тысячи мыслей крутились у меня в голове. Что за секрет мог заставить её выдавать меня за бастарда, для чего? Какой была бы моя жизнь, если бы…

– Не бастард? – она покачала головой. – Скорее, наоборот, Макс. Ты бастард в квадрате, – мама нервно хихикнула, – если можно так выразиться.

А, ну да, супер. Как я сразу не понял, что со мной всё не может быть так просто?

Она грустно улыбнулась, я же ничего не понимал.

– В каком смысле?..

– Для Грачёвых я – никто, – пояснила она. – Не аристо, не Светлая. Они отвернулись от Алана за связь со мной. Но… для моей родни это Алан – никто, а ты – бастард от какого-то заштатного аристо из мелкого рода.

Видя, что я всё ещё в недоумении, она пояснила.

– Разумеется, я никому и никогда не говорила об этом. Не для того я бежала из дому, разорвав все связи со своим семейством, чтобы потом рассказывать, что я – средняя дочь Монтресоров.

– Монтресоров?! – не поверил я. – Погоди… это те магнаты-миллиардеры с Запада? Которые…

– Всё куда глубже, Макс, – отозвалась мама. – И куда хуже. Я сбежала не просто так, и не просто так порвала с ними. Поверь… это тема для отдельного разговора, но Монтресоры – не простые корпораты.

Я кивнул; не знаю, что там за история, но я верил ей. Раз она говорит, что причины серьёзны…

– Дома… спрятано кое-что, – заключила она. – Одна вещица, которую я забрала с собой, уходя. Это одновременно и доказательство, и объяснение, и…

– Вот и прекрасно, – согласился я. – Нужно будет в ближайшие дни заехать туда и поинтересоваться этой вещицей.

Дом, в котором она жила три года назад, разумеется, уже давно не наш, но вряд ли это станет проблемой.

Всё ещё не веря в услышанное, я фыркнул.

– Чертов Больжедор. Портил мне жизнь с самого детства.

– Больжедор? – мама удивленно глянула на меня. – При чём здесь брат твоего отца? Нет, мне сказал молчать твой дед.

Дед?! Но… к чему тогда все его попытки со мной общаться, зачем этот фарс, если он стал причиной моего положения в семье?

Видимо, мама заметила смятение на моем лице.

– Я обо всём тебе расскажу. Но сейчас я устала, дорогой.

Я кивнул.

– Сейчас поедем… в твой новый дом, – я махнул рукой. – Ты готова?

– В новый дом? – она чуть удивлённо оглянулась. – Мы уходим отсюда?

– Не оставлять же тебя здесь. После того, как Больжедор собирался увезти тебя неизвестно куда, – у меня холодело в груди при мысли о том, что ещё пара минут – и я мог бы не успеть.

– Но разве лечение… хочешь сказать, я уже могу покидать больницу?

Я криво усмехнулся; сколько там ящиков Серебряного Янтаря мы забрали, десять?

– Что-нибудь придумаем.

Если будет нужно, я пущу на её лечение все десять. Хотя что-то мне подсказывало, что получится обойтись гораздо меньшим количеством.

…мы спускались к парковке вчетвером. Славик и Эрика не задавали никаких вопросов, вышагивая по обе стороны от нас. Получив чёткие команды, они следили, чтобы к нам никто не подошёл. Мама шла впереди – немного неуверенно, в тонком больничном халате – я же замыкал процессию.

Куда сейчас? Наверное, в одно из убежищ Тёмных. То, которое посекретнее. В подвал её везти небезопасно – меня видели рядом с ним, да и буйный Зимин…