Мне взялись последовательно переводить каждое письмо, передавая одно за другим. В основном поступали военные отчёты и доклады, и чем больше я их читала, тем яснее осознавала размах происходящего. Силы лорда Кейнера распространились даже за пределы империи, он сумел отыскать союзников и среди эльфийских кланов, и в гномьих общинах, и в демонических доменах. Его поддерживали, за ним шли, его… собирались сделать новым императором.

Выходит, я – помощника революции. Союзник оппозиции. Предатель правителя и преступник… Что ж, если я с Кейнером уже давно, то неудивительно, почему в городе меня пытались убить. Я, наверно, вообще вне закона.

Из тяжёлых размышлений меня вырвало дикое улюлюканье и звонкий треск магии.

Вскинув голову, увидела разноцветных фей, оседлавших конверты и скачущих по воздуху вокруг меня. Держась за края бумаги, волшебные создания издавали звуки, каким позавидовали бы любые кочевники, дикари и охотники.

– Мда, – заключила угрюмо, – помощницы вы ещё те.

Феи не обиделись – им было некогда.

– Но-о-о! – завопила рубиновая, весело хохоча.

Её подружки не остались в стороне.

Вот и поработали.

Но решать вопросы всё равно пришлось, к сожалению.

Часть отчётов я просто просмотрела и отложила, оставив без ответов, но сделав короткую информационную выжимку в ежедневник. Где требовалось, ответила и приняла решения, но отправлять не стала, вместо этого всё сложила, распределив, и направилась обратно в кабинет Кейнера. Пусть сам проверяет, если одобрит, то отправлю.

И вот возвращаюсь я из кабинета своего начальника, намереваясь идти и наконец познакомиться с обитателями замка, и тут:

– Айлин! – вопль под потолком, заставив подпрыгнуть от неожиданности и похолодеть от страха. – Главный зал, немедленно!

Не знаю, кто кричал и зачем, но тело среагировало раньше, чем мозг сумел переварить информацию. Я сорвалась с места, пролетела по коридору, вниз по лестнице на первый этаж, мимо встревоженно бегающей, но единодушно расступившейся передо мной прислуги, через высокие распахнутые двери в большой зал из отполированного чёрно-белого мрамора…

Чтобы застыть на миг при виде десятков раненых воинов. Часть из них сидела, кого-то под руки вводили или вносили на носилках, многие лежали… Кровь, хрипы, глухие стоны…

Дальше всё произошло само по себе.

Я вскинула руки, выплёскивая магию, мигом преобразованную в заклинание, и на огромный зал опустилась яркое светло-зелёное свечение. Опав каплями, оно водной гладью осело над полом, тревожно-красными волнами осветив тех, кто был на грани жизни и смерти, синим окутав тех, кто получил опасное магическое воздействие, и серебром накрыв тех, кто по мнению сканирующего целительского заклинания был опасен для окружающих.

Таких обнаружилось двое. А ещё я поняла, что присутствующие были знакомы с моей магией, потому что через миг рядом с мужчинами в серебре появился Йорген.

Оглушительный лязг, взмах, удар! И мёртвых стало на двое больше… А безжалостный убийца, мрачно посмотрев на товарищей, убитых его собственной рукой, указал на ближайшее к нему синее свечение и ледяным голосом приказал:

– Снять воздействие, к магически поражённым леди Грейстоун не подпускать.

Глава 4

У меня было много вопросов, но в условиях ограниченного времени я разумно решила с ними повременить, срываясь с места и подлетая к первому воину, окутанному алым свечением моей магии.

Он был едва жив. Тяжёлое дыхание с хрипом вырывалось из горла, грудь медленно вздымалась и резко опадала, тревожа глубокую рану от шеи до живота… Кто-то успел наложить кривое стабилизирующее заклинание, и только оно одно сейчас поддерживало в мужчине жизнь.

Я не раздумывала. Одной рукой сформировала основу более крепкого стабилизатора, тут же наложила и закрепила заклинание, смяв и уничтожив старое. Энергетически скользнув внутрь покалеченного тела, поняла, что магический источник был пуст – он отчаянно пытался удержать гаснущую жизнь и выкладывал себя без остатка. К сожалению, остаток там был действительно ничтожным, так что пришлось вовсе перекрыть источник на сутки, пресекая магическое выгорание, и уже своими силами восстанавливать структуру жизненно важных органов.

Управилась за две минуты, не больше, стабилизировала состояние и позволила человеческому организму дальше восстанавливаться самостоятельно.

– В лазарет! – крикнула, вскакивая на ноги и уносясь к следующему едва живому.

Краем сознания отметила, что мой приказ выполнили мгновенно, мужчину погрузили на магические носилки и осторожно вынесли. Но это промелькнуло где-то там и тут же забылось – я рухнула перед новым телом.

В итоге из зала практически выползала – я выложилась. Не знаю, что было со мной до этого дня, но тот факт, что мой источник был наполовину пуст, я осознала уже здесь, стоя на коленях перед очередным потенциальным трупом. Просто пошатнуло, и по венам прошлась волна холодной слабости, но отступать было некуда, так что пришлось сжать зубы и выдернуть в мир живых всех, кого смогла.

А смогла не всех… двое погибло. К одному просто не успела, за что ужасно себя ругала, а вот второго даже не знала, как лечить. Его принесли в замок с ножом в сердце, их тут таких было человек пять, и с остальными трудностей не возникло, но вот этот… Едва я вытащила нож, наложив стабилизирующее заклинание на сердце, как началась асфиксия, следом за ней неконтролируемый выброс магии, потому что источник отчаянно не желал умирать и не собирался позволить умереть своему носителю, в результате мой стабилизатор слетел, новый наложить не получалось, как и перекрыть источник, и… я не разобралась. Не поняла, что происходит и как мне следует действовать, замешкалась, ошиблась… маг умер.

Его молча унесли, не сказав мне ни слова. Парни даже недобрым взглядом не наградили, хотя я ждала обвинений и проклятий.

В итоге в зале я осталась одна. Посидела, шатаясь и тяжело дыша, на коленях, подождала, пока рой чёрных точек перед глазами хотя бы уменьшиться, с трудом и не с первой попытки поднялась…

И почувствовала какое-то странное жжение в носу, а затем что-то тёплое и вязкое, коснувшееся губ.

Уже догадываясь, что происходит, взяла кусочек бинта с медицинского подноса, который принесли мне, приложила к носу и вот так побрела к выходу.

Цель у меня была простая – попасть в дверь. Их две, обе оставались открытыми, то есть проход был довольно широким, но чем ближе я подходила и чем сильнее плыло перед глазами, тем крепче становились мои опасения на благоприятный исход.

И ведь не ошиблась в своём прогнозе. Поняла это, почувствовав вначале каменную стену под плечом, а потом, как я медленно сползаю по ней на пол.

Пол был хорошим, гладким и без крови, правда, ужасно твёрдым и холодным, но мне обрадовался, как родной.

А дальше случился облом. Пол с тесным знакомством обломали, придержав меня за плечи, рывком подняв на ноги, а затем и вовсе поразительно бережно подхватив на руки.

– Держу, непутёвая, – за спокойным голосом Йоргена мне отчётливо слышалась мрачность и суровость предводителя, только что с трудом вытащившего своих людей с поля боя.

И без того было паршиво, но теперь стало в конец гадко.

– Прости, – повинилась искренне, – прости, что не всех вытащила…

– Память отшибло, а привычка извиняться без повода осталась, – довольно грубо осадил оборотень, вынося меня из зала, пропитанного резким запахом крови.

– Я многое вспомнила, – зачем-то рассказала ему, чувствуя, как всё сильнее пропитывается кровью бинт, – почти всё, честно говоря, но только не последние… не знаю даже, по ощущениям, полгода.

– Вспомнишь ещё, – убеждённо заявил суровый мужчина, – дай себе время и не требуй от себя слишком много. Айли, – позвал без перехода, опустил голову, серьёзно вгляделся в мои уставшие глаза и твёрдо сказал, – ты молодец, девочка. Если бы не ты, половина войска уже была бы мертва.

Принимать похвалу я никогда не умела, поэтому промолчала.

Рыжий волк всё понял, перевёл взгляд на лестницу, по которой мы поднимались, и решил:

– Идёшь отдыхать. Мы дальше сами справимся.

У меня не было сил спорить с ним. Спросила лишь:

– Аданарн не вернулся?

И ощутила, как окаменело тело, к которому меня прижимали.

– Ещё нет, – ровно отозвался оборотень, – как вернётся, ты узнаешь об этом первой.

Я поверила. Было в Йоргене что-то такое располагающее, твёрдое, убедительное, что заставляло невольно верить каждому его слову.

– Спасибо, – прошептала, откидывая голову на его плечо и бессильно прикрывая глаза.

Мужчина принёс меня в комнату, но на кровать усадил, велев пока не ложиться. Затем сходил за водой и льдом в тканевом мешочке, и сидел со мной всё то время, пока кровь из носа не перестала идти. Хотя я его выгоняла и уговаривала, что всё в порядке, он всё равно упрямо оставался на месте, не желая бросать одну в беде.

– Хороший ты человек, Йорген, – пробормотала, умыв лицо влажным платочком и медленно заваливаясь на подушку.

– Умеешь ты оскорбить, Айли, – печально вздохнул оборотень, укрывая меня пледом.

Дальше была темнота.

Мне снился полный дождя и тумана зелёный влажный лес. В воздухе головокружительно пахло свежестью, листвой и грозой, серые облака сверкали и громыхали, скрывая за собой тяжёлые тёмные тучи, птицы разлетались, стремясь скорее скрыться в широкой листве и своих гнёздах.

Так умиротворённо, хорошо, спокойно…

Ненадолго!

Рёв! Дикий, звериный, болезненный рык и вторящий ему грохот небес! А затем треск ломаемых деревьев, удары разлетающихся стволов, дрожь земли и перепуганные крики птиц…

Там, в глубине лиственных зарослей, бушевал уже знакомый мне чёрный дракон с глубокими фиолетовыми глазами. Словно обезумев, он шатался, бросался из стороны в сторону, не замечая ни деревьев, ни каменных глыб, покрытых мхом, и будто рвался из невидимых пут, оглашая округу пробирающим до костей рёвом. Я даже испугалась, не ранен ли он, но вместо крови и повреждений видела лишь огонь, вырывающийся из клыкастой пасти и смертельным листопадом оседающий на землю вокруг.

Начинался пожар… но зверь не замечал и его, продолжая метаться по лесу.

Происходящее было похоже на сон, только очень уж реалистичный. Словно и не сон вовсе…

Я огляделась, но не смогла ни увидеть, ни почувствовать собственного тела. Лишь странное тянущее чувство в груди, что звало меня к этому опасному, потерявшему над собой контроль зверю.

Звало мягко, но настойчиво, уговаривая подойти, позвать, коснуться, принять…

“Что сделать?!”, – возмутилась я собственным желаниям, порывам, головным туманам и всему прочему, что имело место быть.

И буйство зверя прекратилось! Резко, по щелчку пальцев, словно по чьему-то приказу. Он застыл, не до конца выпустив перемешанный с огнём воздух из груди, занеся и не поставив переднюю лапу, расправив крылья и взмахнув длинным сильным хвостом.

И долгую секунду монстр не шевелился, чтобы затем пугающе медленно, обманчиво плавно повернуть громадную голову… и взглянуть на меня.

По коже прошёлся мороз…

И вот непонятно, какой ещё мороз, если и кожи по сути не было, потому что тела я как не чувствовала, так и не начала?

“Айлин”, – пронеслось в голове далёким раскатом грома.

Только гром был каким-то потрясённо-тоскующе-взывающим, почти даже отчаянным, и я бы впечатлилась гаммой эмоций в его голосе, если бы не одно но:

“Головы-то тоже нет!”, – подумала взбешённо.

Дракон встал. То есть, он и до этого находился в вертикальном положении… хотя, для его тела будет всё же более уместным слово горизонтально. Короче, дракон и так стоял, но не полностью, в смысле, не на всех лапах, а сейчас вот встал нормально, крылья за спиной сложил, хвост опустил, озадаченно на меня посмотрел.

“Пламя погаси”, – попросила, слегка нервничая от такого пристального ко мне внимания.