Здоровье в рассрочку (страница 2)
– Носят, но не такие, какие ты продаёшь. И деньги они обычно на карточку переводят. Наличкой чаще пенсионеры платят. Сначала копят, потом из-под подушки последние достают и отдают таким как ты обманщикам.
У Степана снова появился этот странный взгляд. Ему почему-то вдруг стало невыносимо тошно. Всё бравое настроение улетучилось, сделав его мгновенно беззащитным.
– Всё равно у них деньги просто так лежали, – почему-то в оправдание тихо сказал он. – Были бы бедные, о шубах не думали бы.
– Угу, для тебя лежали! А может, они их на лечение откладывали или на новый телевизор, или … Да какая разница на что? Дело даже не в деньгах. Ты неуважительно отнёсся к почтенному возрасту людей. Сколько пенсионеркам было лет, ну примерно?
– Одна хвасталась, что будет восемьдесят, – просто ответил он. Ему уже не хотелось прикрывать правду. Теперь вдруг появилось злость, и он решил задавить ситуацию привычным цинизмом. Как это срабатывало с другими людьми. Но только не с сестрой. Она была тёртым калачом, закалённым в долгих семейных батлах.
– Точно, г@внюк, – не пытаясь даже замечать изменившееся состояние брата, прямо ответила Кира. – Засунь свои деньги куда подальше и вали отсюда.
– Если ты такая умная, почему ты такая бедная? Копейки считаешь? – огрызнулся на это Степан.
– Потому что трачу свою жизнь на уродов братьев. Видеть вас уже не могу! Старший г@вно, а ты ещё хуже! Правильно и сделала Наташка, что ушла от тебя! Мне тоже пора уезжать подальше. Из-за вас под раздачу попадаю, наказание от Вселенной получаю за чужие грехи.
Это было последней каплей. Степан выскочил из-за стола, вышел на балкон и прикрыв дверь, закурил. Он вспомнил свою неудачную попытку женитьбы, снова испытав приступ мучительной тоски и откуда-то из глубины души вынырнуло щемящее ощущение недооценённости и недолюбленности. Сколько себя знал, он всегда чувствовал к себе невыносимо снисходительное отношение. От всех: от брата с сестрой, мамы, отца. Женился и жена стала общаться с ним, как с недоумком. То ли в шутку, то ли в серьёз. Понять он этого не успел, поскольку терпеть такую ситуацию долго не стал и брак их быстро развалился.
– Что, не задался день? – вдруг услышал он откуда-то снизу.
Молодой человек посмотрел с высоты второго этажа вниз и в восхищении замер. В свете заката стояла прекрасная юная девушка. Она стояла у дерева палисадника в простой чёрной майке и такой же чёрной короткой юбке и улыбалась. Это была потрясающая улыбка! Светлая, открытая и абсолютно обезоружившая. Казалось, от неё исходило волшебное сияние. Клокочущая мрачная буря эмоций бесследно исчезла, поддавшись неведомой силе обаяния, закуренная сигарета замерла в воздухе, оставшись без внимания, а всё существо Степана вдруг окунулось в бездонное море какого-то небывалого неизвестного ему чувства. Он не мог понять, что это за чувство такое, как не мог понять, откуда эта девушка. Но точно знал, что где-то её видел. Просто не мог припомнить, где именно.
– Что ты тут делаешь? – только и пришло ему в голову её спросить?
– С тобой разговариваю!
– Ну это понятно! А до того, как я появился, что ты тут делала?
– А до этого меня здесь не было! – весело ответила она. Девушка была похожа на ученицу балетного класса. Сочетание аскетичной одежды, тонкого, лёгкого стана, длинных тёмных волос, собранных на затылке в пучок, создавало ощущение утончённой красоты.
– Я смотрю ты не любительница говорить о себе.
– А ты любитель задавать вопросы.
Послышался шум открывающейся балконной двери. Степан оглянулся.
– Что, с совестью своей разговариваешь? – примирительным тоном спросила сестра.
– Ты прям сёдня жжёшь! Что ни слово – огонь! С девушкой я прекрасной разговариваю, познакомься! – доброжелательно ответил он. Но снова взглянув на палисадник, обнаружил, что там уже никого нет.
– Что-то робкая твоя собеседница оказалась! – взглянув вслед за братом вниз, заметила Кира.
– Да, наверное, робкая, – согласился он, постепенно снова переходя в реальность диалога с сестрой. И, затушив сигарету, окончательно поставил точку в гипнотической магии очаровательного видения. – Что делать-то будем? – вернулся Степан к продолжению их разговора, возвращаясь с сестрой в квартиру.
– Извини, я перегнула палку. Лишнее сказала.
– Да ладно, забыто. Правда, что ли уедешь?
– Уеду. Устала. Мне психолог сказала, что надо менять обстановку, иначе всю жизнь на вас растрачу. Да и на мужиков мне нужно нормальных посмотреть. А то только…
– Нас и видишь? – насмешливо ответил брат. Он снова обрёл душевное равновесие. Но оно уже было без прежнего цинизма. Ему вдруг пришло понимание того, что люди имеют право и высказаться по поводу того, что им не нравится. И сейчас уже не злился на сестру, мысленно соглашаясь, что во многом она права.
– Ну хорошо! Если по серьёзному, а не просто так сотрясать воздух, что ты хочешь?
– Помоги брату вылезти из пьянства.
– Как?
– Знать бы. Придумай как!
– Ладно, подумаю. Только давай и ты мне поможешь. Месяц ещё сможешь потерпеть? А потом уедешь. Попытаемся брата вытащить из пьянства и поедешь. К тому же, напоследок на приличных братьев посмотришь. Отправишься за счастьем с хорошими воспоминаниями.
Сестра, наконец, засмеялась своим прекрасным добрым смехом, как в детстве.
– Умеешь ты на уши приседать! Твои бы способности да в доброе дело! Цены бы не было! Хотя, вот здесь их и примени! Заболтай брата! Продай ему его же здоровье! Если ты такой хороший менеджер, докажи это!
– На «слабо» берёшь, да? Ну а чо, давай поспорим.
– И на что?
– Да не знаю на что. Давай, если брат вылечится, ты перестанешь так ко мне относиться! Будешь общаться с уважением!
– Идёт! А если ничего не изменится, – ты вернёшь деньги той восьмидесятилетней старушке. С процентами!
– Где ж я тебе её найду?
– Да где хочешь! Ну что, договорились?
– Ну хорошо! – согласился брат, уверенный, что решит дело в два счёта.
И они пожали друг другу руки в знак согласия.
***
На следующий день Степан отправился в гости к брату. Было субботнее утро, и он не сомневался, что хозяева будут дома. Знакомая кнопка домофона, звук открывающейся двери – и вот он уже на пороге той самой квартиры.
– Привет! А что телефоном из принципа не пользуешься? Почему не сообщил? – доброжелательно встретил брат. И по некоторой разухабистости звучания слов с заплетающимися окончаниями Степан почувствовал, что тот уже подшофе.
– Решил сюрприз сделать! – вместо приветствия ответил он.
– Киндер сюрприз ты наш! – со смешком откликнулся на это Сергей, направляясь на кухню. – Ну проходи. У нас тут как раз застолье.
Из прихожей был заметен обильно накрытый стол и початое спиртное.
– А в честь чего застолье? Праздник что ли?
– А у нас праздник каждый день, – с тем же смешком ответил брат. Поставил гостю чистую посуду, налил рюмку. – Ну рассказывай, как жизнь.
– Да нормально всё! Только я вот утром не пью. Да и вообще особо не пью. Зря ты мне налил.
– Ну как хочешь. Нам больше достанется, – Сергей подмигнул супруге.
Жена его сидела в домашнем халате и выглядела очень неопрятно. Нечёсаная, в мятой несвежей одежде, в какой-то в излишне свободной позе. Как сидят люди, не очень заботящиеся о том, как они смотрятся со стороны. И Степан с трудом узнавал в ней ещё недавнюю красавицу. Потускневший взгляд, оплывшие черты лица. В сорок она выглядела на все пятьдесят. Но иронию мужа быстро поддержала. Лихо подхватила рюмку и выпила, вызвав смех Сергея. Степан не знал, что и сказать. То, что он увидел, его ошеломило. Когда всё успело так измениться? Почему он раньше этого не замечал?