Бойцовский клуб (страница 7)
Сначала я отказывался, но Тайлер рассказал мне, что не хочет умереть без шрамов на теле, что ему надоело только смотреть по телевизору, как дерутся другие, что он желает больше узнать о себе.
Он рассказал мне про саморазрушение.
В то время мне казалось, что в моей жизни больше ничего не случится, поэтому я подумал, что стоит вырваться из клетки наружу и попытаться найти себе другую жизнь.
Я огляделся по сторонам и сказал, ладно, ладно, но давай лучше выйдем наружу, на стоянку.
Мы вышли, и я спросил, куда Тайлер хочет, чтобы я его ударил: в голову или в живот.
Тайлер сказал:
– Застигни меня врасплох.
Я сказал, что никогда никого не бил.
Тайлер сказал:
– Ну так дай себе волю.
Я сказал, закрой глаза.
Тайлер сказал:
– Ни за что.
Я поглубже вдохнул воздух и, целясь Тайлеру в подбородок, изобразил удар, виденный сотни раз в ковбойских фильмах. Так поступают все новички в бойцовском клубе. Естественно, я попал не в подбородок – мой удар пришелся вскользь Тайлеру по шее.
Черт, сказал я, это не считается. Давай я перебью.
– Считается, считается, – и Тайлер неожиданно, как боксерская перчатка на пружине в воскресных мультиках, ударил меня кулаком прямо в грудь.
Меня отбросило на чью-то машину. Некоторое время мы стояли молча: Тайлер растирал себе шею, а я держался рукой за грудь и мы оба, как кот и мышонок из мультика, понимали, что забрели куда-то, где еще не бывали, но при этом все еще живы и нам очень хочется знать, как долго можно идти по этой дороге, оставаясь живыми.
Тайлер сказал:
– Клево.
Я сказал, ударь меня еще.
Тайлер сказал:
– Нет, теперь твоя очередь.
И я ударил его как-то по-женски, неловко, прямо в ухо, а Тайлер в ответ пнул меня в живот. Все, что произошло дальше, словами не объяснишь. Как раз в это время бар закрылся. Люди выходили из него, собирались вокруг нас на стоянке и кричали.
Не знаю, что уж там понял Тайлер, но я почувствовал, что теперь я в состоянии справиться со всеми неполадками в моем мире: и с химчисткой, которая постоянно возвращает мне рубашки со сломанными пуговицами, и с банком, засыпающим меня сообщениями о превышении кредита, и с моей работой, и с начальником, который хозяйничает в моем компьютере, как у себя дома, меняя настройки ДОС. И с Марлой Зингер, которая украла мои группы поддержки.
Когда наш поединок закончился, ни одна из этих проблем никуда не девалась, но мне теперь было на них наплевать.
Наш первый с Тайлером поединок случился субботней ночью: Тайлер не брился с пятницы, так что после поединка мои костяшки были ободраны в кровь о его щетину.
Лежа на автостоянке на спине рядом с Тайлером и глядя на единственную звезду, которая пробивалась сквозь свет уличного фонаря, я спросил его, с кем он бился.
И Тайлер сказал: со своим отцом.
Впрочем, дело, возможно, совсем не в этом. В бойцовском клубе личность противника значения не имеет. Ты просто бьешься – и все. Хотя первое правило запрещало говорить о бойцовском клубе, мы все равно говорили, и вскоре на автостоянке после закрытия бара стало собираться все больше и больше парней. Когда похолодало, мы нашли другой бар, в котором нам разрешили собираться в подвале.
Каждая встреча бойцовского клуба начинается с того, что мы с Тайлером оглашаем установленные нами правила.
– Большинство из вас, – заявляет Тайлер, – очутились здесь потому, что кто-то нарушил правило. Кто-то рассказал вам о бойцовском клубе.