– Несколько раз. Подумали, где-то землетрясение.

– Это голос леса. Учтите на будущее.

К разговаривающим робко подошла седая женщина.

– Извините, я хотела попросить…

– Слушаем вас.

– Разрешите мне присоединиться к вам? Всё-таки соотечественники, абсолютно иной менталитет.

– Никаких возражений.

– Командир, надо похоронить… – произнёс Редошкин, имея в виду убитого Керзоева.

– Мария Ивановна, – спохватился Максим, – у нас есть неотложные дела, но мы за вами вернёмся через пару часов, не возражаете?

– Спасибо огромное!

Максим взгромоздился на седло аэробайка.

– Господа, ваша судьба теперь в ваших собственных руках. Решите присоединиться к нам – милости прошу, не захотите – мы будем вас навещать. А пока разрешите откланяться, у нас много дел.

– Вы отпустили главного, Мигомберо, – хмуро сказал бородач.

– Кого?

– Главного террориста. Это настоящий зверь!

– Вряд ли он вернётся, особенно когда окончательно убедится в реальности этого мира. Нападать ему на вас нет смысла, ваш плен не даст ему преимущества. К тому же он не вооружён, а у вас останется оружие тюремщиков, пулемёты на катере. Кто-нибудь из вас умеет стрелять?

Бывшие пленники переглянулись.

– Выясним, – пообещал бельгиец.

– До скорой встречи.

– Простите, у вас один воздушный мотоцикл?

– К сожалению, один. Это неземной аппарат, он достался нам случайно. Мы нашли потерпевшую крушение ракету, этот байк принадлежал её экипажу. Как оказалось, он летает, хотя ракета пролежала в лесу много лет.

В глазах обоих мужчин зажглось любопытство.

– Неземная… ракета? – недоверчиво произнёс бородач.

– Вероятно, она не принадлежала этому миру, но мы торопимся, поговорим об этом позже.

Редошкин уселся позади Максима.

Аппарат взлетел, поднимаясь над лагерем боевиков на сотню метров.

Члены экспедиции ЮНЕСКО остались стоять, задрав головы, ещё не до конца осознав, что остались один на один с чужим миром.

– Сначала к нашим? – повернул голову к напарнику Максим. – Или сначала похороним Хасика?

– Подожди, командир, – озабоченно проговорил Редошкин. – Посмотри вверх. Почти над нами… крестик…

– Какой крестик?! – не понял Максим, мгновением позже включая боевую психику на полную мощность.

– Левее, метрах в пятидесяти над нами.

Максим присмотрелся к синему небесному простору (на горизонте собирались облака, суля дождь) и действительно увидел крестик, обнаруженный остроглазым лейтенантом.

– Дрон?!

– Похоже…

Аэробайк поплавком взлетел на полсотни метров выше.

Крестик и в самом деле оказался беспилотником – тетракоптером, причём российского производства, судя по нумерации на борту. На его подвесных модулях были видны зрачки видеокамер, а одна из них была повёрнута «на спину», созерцая пейзаж под аппаратом, в то время как сам он висел «вверх ногами», с неработающими винтами.

– Ближе! – азартно выкрикнул Редошкин.

Максим вознамерился подвести байк вплотную к дрону, но ощутил порыв ветра: струя воздуха, насыщенная подзабытыми запахами африканских джунглей, била почему-то сверху вниз, – прислушался к тишине леса, раскинувшегося на сотни и тысячи километров, и отказался от намерения.

– Ну, что же ты? – удивился Редошкин. – Давай посмотрим, что за чудо вылезло с небес.

– Видишь, как он висит?

– Ну?

– Винты не работают, а он висит и не падает. А из брюха тянется паутинка…

– Вижу.

– И ещё ветер. Почему он дует струёй сверху вниз? Ровно от дрона?

– Вот и узнаем…

В затылок толкнулась какая-то смутная мысль, объясняющая феномен беспилотника, висящего в полутораста метрах над землёй с отключёнными винтами.

– Нет, Жора, бережёного бог бережёт. Что-то здесь не так!

– Стрельни в пуповину, он упадёт на землю.

– Что-то здесь не так, – повторил Максим, наблюдая за «привязанным к небу» аппаратом. – Давай помашем руками, чтобы нас заметили.

– Кто?

– Камеру не зря повернули таким образом, чтобы она смотрела со спины дрона вниз. Им кто-то управляет, и те, кто управляет, специально послали аппарат с расчётом охвата видимой территории. Что, если это весточка с Земли?

– Как это возможно?

– Кто сказал – нет?

– Ладно, как скажешь.

Оба замахали руками.

Максим крикнул изо всех сил:

– Мы здесь! Всего пятнадцать человек! Заберите нас!

В следующее мгновение дрон качнуло с боку на бок, он медленно поплыл вверх и исчез, преодолев метров тридцать. Будто растаял в воздухе, как привидение, вместе с вытягивающей его пуповиной.

– Молотком по пальцу! – выдохнул Редошкин.

Максим не обратил внимания на реплику лейтенанта, отпустив сознание на свободу и ныряя в океан «тонких энергий и ощущений», пронизывающий все живущие и растущие создания этого мира. Название океана не имело значения, ни одно из человеческих понятий и обобщений типа «астрал» или «ментал» не охватывало весь спектр его характеристик, но человек, сумевший подключиться к нему, получал в своё пользование великолепный инструмент восприятия Вселенной и мог научиться многое предвидеть.

Струя воздуха, создающего локализованный поток ветра с неба на землю, с исчезновением беспилотника дуть не перестала. И снова шепоток интуиции, поддержанной красноречивым молчанием леса, подсказал Максиму, что чудеса на этом не закончились. Появилась реальная надежда на изменение положения попаданцев.

– Командир, это нечестно! – расстроился Редошкин.

– Ещё не всё потеряно, Жора.

– Что? Ты хочешь сказать, дрон вернётся?!

– Шанс есть. Его тащили за верёвку, вот для чего она была привязана к его полозьям. И ветер дуть не перестал. Чуешь? Здесь в воздухе что-то торчит, может, портал связи с нашей Вселенной.

– Ты прав! Будем ждать?

– Летим к своим, предупредим об освобождении коллег. Потом вернёмся и будем ждать.

– Понял.

Максим сориентировался, отмечая местоположение невидимого «портала» по рельефу местности: берег реки, катер, ложбина от удара «фаустпатрона», – осторожно отвёл аэробайк, чтобы не попасть в центральный стержень воздушного потока, действительно приносящего запахи земных джунглей и душно-влажную дымку.

– Гнилью пахнет! – радостно воскликнул Редошкин. – Водяную пыль несёт! Лохом буду, если это не дырка домой!

– Держись! – Максим толкнул от себя рукоять «акселератора».

Глава 27
Беру на себя

Вертолёты прибыли на час позже, чем обещал Плащинин: один транспортно-десантный Ми-8 АР, вмещавший до двадцати пассажиров, в том числе десантников в полной боевой форме, второй – «Ночной охотник» Ми-28 Н, вооружённый под завязку. Боевики СОА могли напасть на «мирную» экспедицию в Баире, и лётчики получили задание жёстко нейтрализовать любую попытку головорезов провести пиратскую акцию.

– Товарищ генерал! – взмолился Карапетян, забывший не только об отдыхе, но и о том, что надо пить, есть и посещать «удобства». – Позвольте запустить дрон! Мы уже готовы, осталось протестировать операционную систему.

– Нет времени, Егор Левонович, – мрачно ответил начальник экспедиции. – По нашим сведениям, новая баирская власть, науськиваемая американцами, готова отправить к нам две «вертушки», причём одну – «Команч» с ракетами «воздух – земля».

– Наш «Ночной охотник» справится с ними легко, – сказал Сергей Макарович, находясь рядом с физиком все последние часы.

– Мы не воевать сюда пришли, полковник, – поморщился Плащинин. – Обещаю, как только повстанцы, как их называют янки, уберутся обратно, мы вернёмся и доделаем начатую работу.

– А если они наткнутся на иномериану? – ужаснулся Карапетян.

Плащинин отвёл глаза.

– О местонахождении иномерианы знаем только мы с вами. Будем надеяться, что бандиты её не заметят.

– Дайте хотя бы полчаса! – прижал к груди ладони Егор Левонович.

Плащинин посмотрел на Савельева, заколебался.

Сергей Макарович кивнул.

– «Вертушки» СОА долетят досюда не раньше чем через два часа, если вообще рискнут лететь в такую погоду.

– Хорошо, – согласился генерал, – поторопитесь.

Возня с дроном продолжалась ещё четверть часа. Наконец он взлетел, дождавшись прекращения ливня.

Снова все члены экспедиции потянулись под навес над берегом реки, с нетерпением ожидая очередного запуска. В принципе их присутствие было необязательным, беспилотник обслуживали всего трое специалистов из двенадцати человек группы, но время торопило, надежда на связь с «потусторонним» миром не уходила, и возбуждение людей росло в геометрической прогрессии.

Процедура запуска аппарата прошла в том же темпе, что и прежние.

Дрон исчез в паркой влажной горловине иномерианы, шнур натянулся.

– Ждём полчаса, – объявил Плащинин, пряча свои переживания от спутников. Волновался он едва ли меньше Карапетяна, отвечая за исход командировки.

Карапетян прерывисто вздохнул, и стоявший рядом Сергей Макарович протянул ему флягу с водой.

– Хлебни, полегчает.

Егор Левонович слепо взял флягу, сделал несколько глотков, вернул.

– Спасибо.

– Как ты думаешь, мы сможем запустить туда вертолёт и вернуть пропавших? Иномериана не схлопнется?

– Не знаю, – признался физик невесело. – Будем надеяться.

Дрон вытащили ровно через полчаса, как и велел генерал. С виду аппарат был не повреждён, но винты не крутились, подчиняясь какой-то блокировке двигателей, случавшейся каждый раз при пересечении беспилотником границы миров.

В палатку Карапетяна снова набились как шпроты в банку, обступив монитор, терпя неудобства. Первой включили запись со «спинной» видеокамеры.

Сначала по экрану пошёл «муаровый снег» помех, потом он прояснился, снова стали видны район под аппаратом, ограниченный излучиной реки, территория лагеря, почему-то лишившегося палатки и навеса, катер, группа людей на берегу в количестве не меньше десятка человек.

– Боевики, – пробормотал кто-то.

Но это были не боевики СОА. Камера дрона нашла оптимальный ракурс съёмки, и все увидели, что люди на берегу одеты не в камуфляж-комбинезоны, а в жёлто-коричневые куртки, какие носили члены экспедиции ЮНЕСКО.

– Наши! – проговорил Кондратюк, не веря сам себе.

– А это что? – ткнул пальцем в экран Плащинин.

Поодаль от толпы членов экспедиции стоял какой-то непонятный механизм, опиравшийся на три чёрных диска, оборудованный седлом, и Сергей Макарович первым догадался о его назначении:

– Мотоцикл!

– Точно, байк! – мотнул головой Кондратюк. – С вывернутыми колёсами.

К аппарату подошли четверо мужчин, начали совещаться. Двое из них были одеты в полевые костюмы, двое других, вооружённых винтовками, – в спецкостюмы с «пиксельной» расцветкой. В небо они не смотрели, и разглядеть их лица не представлялось возможным.

К собеседникам подошла женщина, они обратили внимание на неё. Потом двое вооружённых мужчин сели на широкое седло «мотоцикла», и аппарат взлетел, вызвав шквал возгласов в палатке.

Сначала казалось, воздушный мотоцикл летит прямо к беспилотнику, бесстрастно снимающему всю картину, потом на небольшой высоте аппарат остановился; седоки рассматривали ландшафт под ними. Один из них поднял голову, и Сергей Макарович получил мощный сердечный толчок: на него смотрел заросший соломенной щетиной боец группы Маугли лейтенант Редошкин.

– Дом!

– Что?! – сунулся ближе к экрану Плащинин.

– Лейтенант Редошкин!

Второй спецназовец тоже поднял голову, и Сергей Макарович добавил внезапно охрипшим голосом:

– А вот вам и Маугли… майор Ребров.

Новая буря криков сотрясла палатку.

– Не может быть! – вытаращил глаза Кондратюк.

– Ещё раз! – сдавленным голосом попросил Плащинин.

Затаив дыхание, запись прогнали ещё раз. Зашумели, перебивая друг друга.

Кондратюк от избытка чувств хлопнул Карапетяна по плечу.