Морской царь (страница 16)
– Я князьтархан Дарник Рыбья Кровь и иду не за вашим войском, а чтобы помочь кятским переселенцам, – учтиво отвечал ему князь. – Месяц назад в мою ставку прибыл посол Хосрой из Кята, который посулил мне пятьдесят тысяч дирхемов за помощь кятскому племени пересечь эту пустыню и поселиться в Хазарской земле. Думаю, ваши беглые преступники и есть эти переселенцы.
– Этот Хосрой есть самый главный преступник. И мы просим тебя, князь, выдать его нам, за что эмир Кята Анвар ибн Басим будет тебе очень благодарен. Мы даже можем обсудить, в чем может состоять эта благодарность. Надеюсь, что такая мелочь, как беглые преступники, не может служить причиной раздора между твоим, князь, Яицким княжеством и бескрайними владениями великого халифа Мухаммада.
То, что визирь не клюнул на Хазарскую землю, а прямо обозначил самостоятельное Яицкое княжество, было одновременно и приятно, и как-то обвинительно, мол, знаем, что чистый разбойник и можешь ничем законным не прикрываться.
– Конечно, нет, но все упирается в данное мной слово и пятьдесят тысяч дирхемов. Мои воины не поймут меня, если я не смогу им заплатить. Но если бы вдруг половина этой суммы появилась у меня, тогда все можно было бы наилучшим образом уладить.
Ислах посмотрел на своих спутников и получил их молчаливое согласие.
– К сожалению, сейчас в моем походном ларце таких денег нет, но по возвращении в Кят вместе с твоими, князьтархан, послами мы можем прийти к нужному соглашению.
– Мы можем поступить еще проще, – невозмутимо подхватил Рыбья Кровь. – Вы нам отдадите половину захваченных вами переселенцев и ту казну, которая есть в твоем походном ларце. А мои послы последуют с вами в Кят, чтобы как-то договориться об оставшейся сумме. В этом случае никто не будет ущемлен в своих денежных интересах и можно будет подумать о каких-то уступках.
– Чтобы принять нужное решение, мне нужно переговорить с моими людьми. Уже слишком поздно, и лучше перенести окончательное решение на завтра.
На том они, попрощавшись, разъехались в разные стороны.
Воеводы с нетерпением ожидали результаты переговоров. То, что все может закончиться миром, не всех обрадовало.
– Зачем мы тогда сюда шли, если получим только часть переселенцев без денег – арабы все ценное у них наверняка отобрали, – высказался хорунжий Нака.
– Если их визирю надо поговорить со своими помощниками, то что тебе мешает, князь, переговорить с нами? А если мы все за сражение, то ты вовсе не нарушаешь своего мирного слова, – нашел нужную лазейку Корней.
– Узнать бы, есть ли у них запасы воды, – с сомнением произнес Радим. – Ну, захватим мы десять тысяч кятцев без воды, и через два дня они все у нас перемрут.
Поинтересовались мнением Хосроя. Тот считал, что утром арабы сами нападут на дарпольцев.
– Ну вот, вы сами все и сказали, – подвел итог совету Рыбья Кровь. – Дадим войску как следует поспать, а утром все видно будет. Только выставить двойные караулы с собаками, и в каждой хоругви одной сотне не спать и быть в доспехах.
Однако отдохнуть войску не удалось. Едва князь расположился в своем шатре ко сну, как караульные привели из кятского лагеря двоих перебежчиков. Те через Ерухима рассказали, что арабы готовятся отобрать у них молодых парней и девушек, тех, кто может выдержать трудный путь, посадить их по двое на ишаков и верблюдов, а остальных без воды и еды оставить словенскому войску.