Катя замерла в ступоре, уже прикидывая, какой очередной набор себе закажет или возможно купит непосредственно в городе. Тут же появились мысли о новенькой паяльной станции для работы с тонким жалом или феном, потом мысли перескочили на полупустой запас деталей для ремонта уже имеющихся дронов. Разбиралась и чинила Екатерина их превосходно, а вот летала она мягко говоря не очень, за что и страдали оба собранных «Соколка».

– Так, одна, я вижу, уже прикидывает что-то в голове, – хмыкнул дядя Женя. – А вот вы… Уже решили: куда потратите?

– У меня карманные деньги не все расходятся, – пожал плечами Борис.

– Я пока отложу, – развёл руками Гарри.

– Понятно, но это не всё. Я хочу вас кое-что показать, – произнёс дядя Женя и отправился в небольшую каморку, которую мы называли кухней. Там он с минуту гремел тарелками и кружками, после чего вышел с озадаченным лицом и принялся рыться на складе.

В итоге минут через десять поисков он вернулся к нам с небольшой чёрной коробочкой.

– Итак, – произнёс он и кивнул на выключатель. – Катенька, выключи, пожалуйста, свет.

Девушка кивнула и вырубила его.

Бородач же достал из коробочки небольшую стеклянную капельку с хвостиком.

– Что это? – нахмурившись спросил Гарри в слабом свете сумерек, что опускались за окном.

Дядя Женя положил себе на стол капельку и сжал кулак. Он несколько секунд его держал сжатым, закусив губу. После этого он раскрыл ладонь.

На нем лежала все та же капелька, но в ней застыла крошечная искорка белого света.

– Это артефакт что ли? – наклонил голову начинающий некромант.

– Я делал эту каплю восемь лет, – произнес дядя Женя. – Восемь лет понадобилось моему крошечному дару магии света, чтобы создать эту каплю. И нет, это не артефакт.

– А что? – удивлённо спросила Катя, рассматривая крошечную искорку.

Света она давала очень мало, но его хватало, чтобы слегка подсвечивать контур стеклянной капли.

– Это особый прием. Им пользуются артефакторы… Ну, ещё ювелиры балуются. С помощью воздействия силы определенным образом можно придать материалу определенные свойства.

– Ты маг? – хмурясь, спросил Борис.

– Нет. Я одна из тех бездарностей, что учились в школе для одаренных, и даже сумел сдать экзамен, – вздохнул Бородач. – Я продолжал тренировки, но стандартный светлячок смог зажечь только к тридцати годам.

Мужчина поднял руку и, оттопырив мизинец, собрал всю свою силу, чтобы зажечь небольшой светящийся шарик размером с горошину у самого ногтя.

– Это всё, на что меня хватает, – вздохнул он. – Но в школе… да. В школе я мечтал. Мечтал, что стану сильным магом и смогу сделать что-то по-настоящему прекрасное. Чем старше я становился, тем меньше у меня были запросы. К выпускному классу, когда мой дар наконец прорезался, и у меня был первый выброс… Я его толком не заметил. Тогда-то я и понял, что создавать прекрасное я смогу… но только руками.

Дядя Женя положил капельку на специальную подложку, которую убрал в коробочку.

– Зачем вы это нам показывали? – спросил Гарри.

– А мне понравилась капелька, – вздохнула Катя. – Красивая. Вот бы из неё брошь сделать.

– Ювелиры так и поступают, но подобные фокусы они делают немного по-другому и не со стеклом. Стоит это, конечно, безумных денег.

– А артефакторы?

– Для артефакторов – это ученический прием, – улыбнулся Бородач. – Красиво, но не более того. А вот показывал я это по другой причине.

Дядя Женя сложил руки с коробкой за спиной и обвёл взглядом ребят.

– Я знаю, что большинство странных проделок в городе – это ваша работа. Нет, не осуждаю, но…

Тут он тяжело вздохнул.

– Может, вместо ядовитого гриба у промзоны и вишни, что жрет собак… Вы сделаете что-нибудь по-настоящему красивое?

– Капельку? – спросил Боря.

– Да не важно. Можете капельку, можете с вазой что-нибудь придумать. Можете вообще сотворить городскую легенду. Это не имеет значения. Просто… разрушать и пугать людей, конечно, это весело, но это забудется. А вот то, что вы создали руками, то над чем вы бились – останется. Может быть, в виде капельки стекла с вашей силой, может, в какой-нибудь вазе. А может, и в городской легенде. Понимаете, о чём я?

Ребята переглянулись.

– Я вас больше не задерживаю, – кивнул Бородач. – Вы славно сегодня поработали. Завтра вазы заберут.

Ребята подхватили рюкзаки, в которых принесли еду, и направились к выходу. Когда они отошли уже на квартал в молчании, Боря спросил:

– Гарри, помнишь, ты говорил про серьёзное дело?

– Помню, – кивнул Гарри и добавил: – Уже думаю.

Боря покосился на Катю.

– Что? Я тоже участвую! Или вы думали, я на капельку стекла согласна?

– Так! Стоп! – почесал голову начинающий некромант и обернулся к друзьям. – У меня столько дел в голове, что она сейчас лопнет.

– Опять про трусики думаешь, фетишист? – упёрла в бока руки Екатерина.

– Нет. У меня проблемы, и мне нужно что-то решить с родом. Я хочу попробовать связаться с родом Мрак. У меня есть идея сделать кое-что интересное, но я понятия не имею, как к ней подступиться. Две недели назад я узнал, что скоро стану старшим братом, а ещё надо работать, медитировать и наконец сдать «глазастой» книге проверочную по «Некрокристаллам».

– Твоя книга ещё и проверочные задает? – смутился Борис.

– Нет. Просто следующая глава не откроется, если не предоставить для глаз на обложке доказательство усвоения материала предыдущей главы, – буркнул Гарри.

– Стоп, я не ослышалась, Гарри у тебя будет брат? – вскинула брови Катя.

– Я понятия не имею: мальчик у мамы будет или девочка, и не представляю, как к этому относиться, – вздохнул начинающий некромант. – Вроде как, и ничего страшного, но… это последнее, что я ожидал от мамы.

– Ребят, серьёзно, – вздохнул Гарри после небольшой паузы. – Со всем этим я, в принципе, могу справиться. Не могу только с одним.

Друзья переглянулись.

– Род Мрак, вроде как, затворники… – произнёс Боря, поняв, о чем говорит друг. – Это ведь сейчас основное?

– Да. И я понятия не имею, как с ними связаться. Борь, поможешь?

* * *

То, что на меня все свалилось разом…

Ну, скажем так.

Это была небольшое преувеличение. Бывало и хуже, но не в этой жизни. В этой жизни хуже было уже потом, но… На тот момент это было действительно для меня большим напряжением.

Да, я шёл вперед.

Да, я занимался и старался стать сильнее.

Да, я точно знал: зачем и в какую сторону иду.

Но вот становиться старшим братом… Сейчас мне хотелось бы написать «не хотел», но тут было кое-что другое. Наверное, в первую очередь – это непонимание. Неизвестность.

Нет. Я понимал, что мама будет вся в заботах, и ей будет просто не до меня. Ну, и что? Я был довольно самостоятельным. Не получу её фирменных куриных ножек в секретной панировке? Да и бог с ними. Я знал, что она родной мне человек. И не морщитесь. Да, она мне была родным человеком, которая обо мне беспокоилась, за меня волновалась и была всегда на моей стороне. Даже, когда я сам понимал, что не прав. Просто эта неизвестность и точное непонимание перемен меня… пугали?

Да, наверное, это слово тут подходит больше всего.

Я на тот момент был ещё молод в теле, но возраст моего разума на тот момент не играл роли.

Почему?

Да потому что я все сильнее сживался со своим телом. Мне хотелось веселиться – и я веселился. Мне хотелось пошлых шуточек? Я шутил. Мне хотелось попробовать что-то неизвестное – я пробовал. И плевать, что это может быть опасным.

А что делать с тем, что происходило вокруг меня?

Будь вы подростком, если перед вами девочки готовы ноги раздвигать – не воспользовались бы? Не кривите душой. Даже я, будучи настоящим подростком не пропустил бы такую возможность. А если вас, взрослого человека поставить в эту же ситуацию? Только вот с небольшим нюансом – риск оказаться женатым на этой девочке, без права на развод, а так же оказаться младшим в большой семье с влиянием на правах породистого быка производителя? Тут уже начинаешь думать. А у меня в довесок за спиной женщина, которая родила это тело и Петр – очень даже неплохой парень.

Все это уже не выглядит настолько однозначным.

Но я вам рассказываю это, чтобы вы поняли, что те интриги, что творились вокруг и которых я не видел были для меня новым опытом. И как к ним относиться – я понятия не имел.

Одно знал точно: коней гнать не надо. Надо иметь выдержку и держаться Бори. И даже если отбросить нашу дружбу, то его стоило держаться просто потому, что он аристократ и кое-что понимает в этой публике.

Как итог – я старался говорить, как он, держаться, как он.

Даже когда на меня совершили первое покушение.

Хотя…

Сейчас я задумался, а первым ли оно было?

Ладно, скорее всего оно было не первым, но сколько из них я не заметил?

Глава 15

– У меня сейчас шея отвалится, – пожаловалась Дарья, пытаясь размять её в районе второго шейного позвонка.

– Что-то сегодня прям жёстко вышло, – буркнул Гарри, хмуро взглянув на Бориса.

– Согласен, – кивнул тот.

– Мы есть пойдём? – спросила Катя, тоже пребывая не в лучшем состоянии. – И вообще, на кой черт мы именно сегодня так торопились?

– Потому что осталось всего два дня выходных, – буркнул Гарри. – Нам надо выбраться на пустырь, подальше от людей и сделать продувку. Я закончил второй слой, и сейчас надо было завершить последние элементы.

– Я тоже закончил, – кивнул Борис. – Правда, второй слой немного жжётся. Так и должно быть?

– Кто бы знал, Боря. Кто бы знал, – вздохнул Гарри.

– Стихия во втором слое должна ощущаться, – пояснила Дарья. – Отец говорил, что дядя Федор, когда второй закончил, орал как резаный.

– Кхэм, – кашлянул начинающий некромант и покосился на Бориса.

– Надо очень безлюдное место, – пояснил он.

Ребята уже вышли за пределы промзоны и подошли к аллее, которая вела к блинной. Там, в небольшом кармане у дороги, стоял представительский автомобиль с гербом Демидовых на борту.

– Это за мной, – пояснила Дарья и махнула рукой. – До следующей тренировки.

– Угу, давай, – кивнул Гарри.

– До встречи, – махнул рукой Боря.

– Увидимся, – кивнула Катя.

Девушка направилась к машине, сопровождаемая взорами мальчишек, остановивших их на девушке, чуть ниже спины. Когда она села в авто, оно медленно и осторожно поднялось и с ускорением поплыло вверх.

– Слушайте, – задумчиво произнёс Гарри. – На чем летают эти автомобили?

– На магической энергии, – хмыкнул Боря. – Это же артефакт по сути. Дорогущий, зараза, артефакт.

Проводив взглядом удаляющийся автомобиль, Боря вздохнул.

– Борь, у вас автомобиля нет что ли? – спросил Гарри.

– Есть, конечно, но такой только у отца, – пояснил друг. – Обычных – на бензине или спирту – полно.

– Сударь, ваш вздох, мне подсказал, что вы… крайне заинтересованы в таком аппарате, – задумчиво произнёс Гарри. – Неужели в уголках вашей души притаился романтик, мечтающий о небе? Или это банальная аристократическая жажда выделиться?

Борис хмыкнул и тяжело вздохнул:

– Нет, друг мой. Это глупая ребяческая жажда скорости, – развёл руками он. – Ничего не могу с собой поделать.

– Вы водили эти штуки, сударь? – кивнул в сторону, куда улетел авто Демидовых, Гарри.

– Всего раз, – вздохнул Борис. – И скорости у них… неимоверно много. Не чета бензиновым и спиртовым вариантам.

– Господа, – подала голос Екатерина. – Ваши речи искусны, но, к сожалению, не имеют веса, способного утолить жажду и насытить приличную представительницу общества.

Гарри вскинул брови и взглянул на Катю, а потом перевёл взгляд на удивленного друга.

– Кать, ты чего? – спросил Борис.

– Че встали? Я есть хочу и пить! – всплеснула руками она и подтолкнула ребят в сторону аллеи. – И если вы решили, что ваша аристократическая болтовня заменит мне блин с яичной начинкой и чесночным соусом – вы дофига ошибаетесь!

Борис с улыбкой последовал указаниям Екатерины, а Гарри пристроился рядом.

– Кать, ты делаешь успехи в словесном мастерстве, – произнёс Боря, взглянув на девушку.