– Что привело служителей Единого в наши края? – спросил мужчина, макнув лепешку в тарелку с густым красным соусом. – Неужели церковь уже в курсе беды, которая тут произошла.

– К сожалению, служители Единого не настолько прозорливы. Мы присланы сюда как постоянные служители, – ответил Снек. – Но если мы можем помочь в беде жителям степей и пустыни, то будем только рады.

– О какой беде речь? – подал голос паладин, который потянулся к миске с мясом и взял себе кусок.

– Так вы еще не знаете, – вздохнул Сармат.

– Кто-то решил повоевать с торговой столицей юга? – спросил Руди, сделав выводы из слухов, которые доходили до королевства.

– Кто будет воевать с Картаром? – усмехнулся торговец. – Картар контролирует всю торговлю юга, а чтобы на него напасть, надо идти через пустыню. Но перед этим надо справиться с пиратами южного моря. Бедуины пустыни кормятся благодаря Картару. Пираты южных морей кормятся от Картара. Воины побережья тоже кормятся от Картара. Кто будет воевать с Картаром? Зачем?

– Что же тогда случилось? – хмурясь, спросил клирик, так и не прикоснувшись к еде.

– Чума, – помрачнел Сармат. – В городе черная чума, клирик.

Снек нахмурился и взглянул на Гоша, который замер, не донеся кусок мяса до рта.

– Целитель? Я помню, что в в Картаре было несколько сильных целителей и маги…

– Целители погибли первыми, – ответил Сармат. – Кто-то говорит, что сначала черные язвы появились у пиратов, которые пришли в город. Есть те, кто говорит, что язвы первыми появились у рабынь синих юбок. Сейчас ничего не понятно, но то, что целителей прибрала чума – это точно.

– А разве магией ее не вылечить? – подал голос Ари, жующий сладкий виноград впервые в жизни.

– Наш послушник, – извинился за него Гош. – Молодой, порядков юга не знает.

Сармат понимающе закивал.

– Черная язва очень сложная болезнь, – коротко пояснил Снек. – Сила стихий её только усиливает. Она начинает расти быстрее.

– Как бы там ни было, но из города никого не выпускают, – пояснил торговец. – Мы разбили лагерь тут и кое-как обменялись товарами. Вино и муку мы оставили на телегах у ворот для тех, кто еще жив в городе. С закатом мы уйдем обратно к югу.

– Вот как, – вздохнул Снек и скосил взгляд на Руди, который жевал лепешку и не отводил взгляда с рук торговца, на которых красовались увесистые золотые перстни с драгоценными камнями.

– У нас найдется место для служителей единого, – с улыбкой произнес Сармат. – Если вас, конечно, не смущают наши порядки и обычаи.

– Увы, – развел руками Снек. – Мы посланы в Картар для помощи тем, кто верует в Единого и живет согласно воле его…

– Ваших в городе никогда не было много в этих землях, – пожал плечами торговец. – Думаете, они еще остались в городе?

– Даже если их не осталось, наш долг помочь всем, кому нужна помощь.

– Хочешь биться с черной чумой? – приподнял одну бровь Сармат. – Черная чума не знает пощады. От нее гибнут и ваши церковники, и наши хранители предков. Ей плевать на то: хан ты, султан или король.

– Знаю, но по-другому поступить не могу, – кивнул Снек. – Нас учили бороться с черной язвой без силы Единого. Я знаю, что нужно делать.

– Даже так, – хмыкнул Сармат.

– Нам нужен самый крепкий алкоголь, что у вас есть, – кивнул клирик и взглянул на Руди. – Сколько у нас денег?

– Что? Каких денег? – тут же возмутился воришка.

– Ру-у-уди-и-и-и, – протянул Гош.

– Что сразу Руди? – возмутился парень и выложил на ковер две серебряные монеты.

– Последний раз намекаю, Руди, – процедил Гош, не обращая внимания на тихий смех торговца.

Молодой парень, недовольно насупившись, достал из-за пазухи пару золотых браслетов, одну золотую монету и медальон, которые выложил на стол.

– У меня есть три бочки перегнанного вина из черной Ильки, – задумчиво произнёс торгаш. – Но этого не хватит даже на то, чтобы заплатить цену, которую я дал за него.

Гош взглянул на клирика, затем на своих послушников и вздохнул.

– Путники издалека пришли в твой дом к обеду, – оглядел всё вокруг паладин. – Путники пришли во время беды и хотят помочь.

– Гость – посланник бога, – сморщился торговец. – Я рад, что ты знаешь наши обычаи, но не перегибай палку.

– Не собирался, – пожал плечами паладин. – Лишь хотел сказать, что мы возьмем столько, сколько дадите. Мы будем помогать, пока у нас есть силы.

Торговец сгреб выложенные перед ним золотые украшения и монеты, после чего ответил:

– К закату у ворот будут стоять телеги с чахчей.

– Благодарю за вашу помощь, – кивнул ему Снек и поднялся. За ним последовали остальные члены отряда. – Мы сделаем все, что в наших силах.

Сармат проводил взглядом путников и когда те покинули его палатку, снова макнул в густой красный соус лепешку. Откусив ее, он почувствовал на зубе семечку растения, которое местные использовали как приправу. Раскусив его, он почувствовал на языке яркую сладость приправы, которая всегда считалась одной из самых горьких и острых.

Дожевав, торговец проглотил и отложил в сторону хлеб.

Сев на колени, он собрал ладони к себе и провел ими по лицу. Прошептав что-то на родном наречии, он поклонился, коснувшись лбом ковёр, и тихо повторил слова.

Спустя несколько минут молитвы он вышел из палатки и достал из складок одежды мешочек с монетами.

– Сходи по торговца, кто еще не ушел, – произнёс Сармат, протягивая кошелек стоявшему у шатра охраннику. – Купи все крепленое, что у них есть.

– Саламийское?

– Нет. Оно дорогое. Купи перегон, что делают из скисшего винограда и ягод. Всё, что купишь, до заката должно быть у ворот в город. Понял?

– Слушаюсь, господин, – кивнул воин.

– И вот еще, – махнул рукой ему торговец и передал еще один кошелек поменьше. – Спроси про рабов.

– Воинов?

– Нет. Воины не нужны. Церковники идут в город и собираются биться с черной язвой. Им нужны будут руки. Спроси торгашей, кого из рабов они не смогут довезти живыми обратно через пустыню. Дорого не бери.

– Дети? Бабы?

– Пойдут, – кивнул Сармат. – Если перехода они не переживут, так хоть здесь смогут еще принести пользу. Главное побольше и подешевле. Их тоже к закату к воротам. Понял?

– Понял, господин, – кивнул воин.

– Ступай, – кивнул торговец и повернулся к солнцу, снова повторив жест, и проведя ладонями по лицу.

* * *

– Знаешь, я пересмотрел твои постоянные попойки с кем попало, – произнёс Снек, глядя на телеги с бочками. – Иногда твой грех приносит плоды.

– Ты о чем? – спросил Гош, рассматривавший рабов, которых им выделили торговцы.

Рядом с телегой закованные в одну цепь стояли худые девушки, парочка стариков и восемь детей. Даже с первого взгляда выглядели они изможденными. Худые, с заостренными чертами лица, словно не один день голодали.

– Я о твоих знаниях о традиции путников у южан, – ответил Снек. – Я ведь правильно понимаю, что ты не первый раз пользуешься этим приёмом?

– А как по-твоему я «грешил», когда было не на что? – усмехнулся паладин. – Напоить и накормить путника издалека для южан – это хороший знак. Они верят, что путник послан богом, и как ты с ним обойдешься, так и бог к тебе будет относиться.

– Странная традиция, – буркнул Снек.

В этот момент скрипнули ворота, и створки начали расходиться. Перед командой Дубовой лозы предстали пустые улицы. Встречали их только четверо солдат и пять мужчина в белых балахонах, лица которых были замотаны масками.

Снек еще раз оглянулся на телеги с бочками и двадцать рабов, скованных цепью с лицами полными отчаяния.

– Дерьмово получается, – огласил витавшую в воздухе мысль Гош.

– Дерьмово, – согласился Снек. – Но другого выхода нет.

– Могли бы и пересидеть где-нибудь, – подал голос Руди. – Я вот, честно, не горю желанием покрыться черными язвами и бесславно сдохнуть. Я еще не все спи… Вобщем у меня еще много планов.

– Ты давно сдох, Руди! – хмыкнул Ари. – А пока не попал на небо к Единому, есть шанс что-то исправить.

Воришка недовольно засопел, но не стал спорить.

– Ну, чего встали? Вперед, – сделал первый шаг клирик. – Сегодня у нас появился шанс кого-то спасти и при этом никого не убивать!

– Ей богу, такой шанс выпадает редко, – хмыкнул паладин и отправился вслед за клириком.

Отряд подошел к встречающим их незнакомцам. Остановившись перед ними, Снек представился:

– Мы отряд церкви Единого. Присланы вести паству в этом городе.

Клирик вытащил из халата свиток и протянул его одному из мужчин. Тот принял его и развернул.

– Паствы Единого в этом городе уже нет, – ответил другой. – Да и города тоже скоро не станет. Вы не знаете, что тут чума?

– Знаем, – кивнул Снек и взглянул в глаза говорившего. – Нас учили с ней бороться. Мы хотим помочь.

Глава 13

– Зачем обматывать лицо? – спросил Ари, глядя на лежащего перед ними человека.

– Черная язва может распространяться по воздуху. Стоишь рядом, дышишь этой дрянью, и она попадает в тебя, – пояснил Снек и указал на чашу с дымящимися углями, на которых виднелся пепел благовоний. – Именно для того, чтобы зараза не распространялась по воздуху, мы и жгли те травы.

Парень почесал нос, который жутко чесался от приторного запаха трав в помещении, и от которого во рту стояла горечь.

– А перчатки зачем? – взглянул на толстые кожаные перчатки на руках парень.

– Эта болезнь не только летает по воздуху, но и передается через прикосновение, – пояснил Снек. – И самое противное в этой дряни то, что сила стихий только усиливает и подпитывает её.

– Тогда как мы её будем лечить? – хмуро спросил парень.

– Мы не можем взять и залить все светом… вернее можем, но это не поможет. Свет может выжечь черную язву, но для этого света должно быть много, а язв мало.

– Так тут ведь живого места нет, – хмуро ответил парень, глядя на лежавшего перед ними мужчину.

Пациенту было около сорока лет, и выглядел он крайне истощенным, даже несмотря на раны и гнойники на теле, были видны ребра, а живот был настолько впалым, что торчали гребни подвздошных костей.

– В этом и суть, – кивнул Снек. – Сейчас мы с тобой берём эти ножи и соскребаем с тела эти чёрные гнойники. После промываем крепким самогоном, что дали торговцы, а уже потом лечим его светом.

Ари взял в руки небольшой изогнутый нож и взглянул на наставника.

– Так он ведь тупой, как палка.

– А ты резать его собрался? – хмыкнул клирик. – Смотри. Эти ножи нужны только для того, чтобы соскрести верхний слой чёрного струпа.

Клирик нагнулся к руке и ловким движением несколько раз провёл по одной из язв ножом, соскребая гной и чёрную корку.

– М-м-м-м… – застонал мужчина.

– Терпи, – произнес Снек. – Если хочешь жить – не дергайся.

Ари сморщился от зловонного запаха и нехотя подошел к другой руке.

– Чем быстрее сделаем, тем больше шансов, что он переживет вливание светом и встанет на ноги, – пояснил клирик.

Ари кивнул и принялся за работу.

На пол дома, хозяев которого позавчера сожгли на общем костре, начали падать капли гноя и ошметки чёрных струпов. Снек действовал быстро и решительно, справляясь с каждой язвой за несколько движений. Ари действовал медленнее, и ему приходилось гасить рвотные позывы. Так или иначе, но им удалось справиться с телом человека за двадцать минут. Тот под конец уже в открытую орал во все горло от боли, но никаких эликсиров или обезболивающих трав.

– Ари, самогон!

Парень сбросил перчатки и подхватил графин, плотно заткнутый самодельной пробкой из деревяшки и тряпки. Налив в небольшую миску, он протянул ее Снеку. Тот смочил в самогоне тряпку и принялся протирать раны.

– У-У-У-У-А-А-А-А!!! – завопил мужчина.

– Терпи, – рыкнул Снек, прижимая руку к столу, на котором лежал больной.

Ари принялся помогать наставнику, стараясь не обращать внимания на крики и попытки больного вырваться.