Именно в таком настроении Петр поднимался по лестнице в свою квартиру. Он уже предвкушал свой личный праздник – в гостиной стояла наряженная елка, а на балконе дожидался своего часа сделанный по бабушкиному рецепту торт-мороженое. По обыкновению он включит все гирлянды и, сев под елкой, будет завороженно рассматривать игрушки на ней. Это был целый мир, где улыбчивый заяц дружит с запасливой белкой, а внизу, на нижних ветках их поджидают волк из «Ну, погоди!» и рыжая лиса, в своей короткой юбке и высоких сапогах похожая на проститутку с улицы Горького, ныне Тверской. Ее переименовали летом прошлого года, и Петя все никак не мог привыкнуть к новому названию. Это был мир детства, где Петя был по-настоящему счастлив, где были живы родители, а сама жизнь казалась сказкой.

– Пи-пи-пи, – звук выдернул из фантазий, и Пете подумалось, что это пищит котенок, так жалостливо и так тихо, что сердце не выдержало.

«Может, покормить его хотя бы», – пронеслась в голове мысль. Взять животное к себе он не мог, потому как много работал.

С намерением сделать доброе дело, он пошел на звук, но от уведенного впал в ступор.

Под лестницей, где во времена его детства стояли велосипеды и коляски, а сейчас валялся какой-то мусор, сидела маленькая Снегурочка и плакала.

– И где он? – спросил Петя хныкающее чудо.

– Кто? – откликнулась девочка.

– Дед Мороз, конечно! Ты же из-за него плачешь? – улыбнувшись, ответил Петя, стараясь развеселить Снегурочку, но от его слов она заплакала еще горше. Первый раз он не знал, что делать. Как обычно, развернуться и уйти от чужой, ненужной ему беды, забыть и пройти мимо, повторяя: «Это не мое дело?». Почему-то ноги словно вросли в пол и не давали хозяину это сделать.

– Давай так, – очень резко предложил Петя, и девочка вздрогнула, – ты сиди здесь, никуда не уходи. Я сейчас.

Он практически бегом поднялся на третий этаж в свою квартиру, схватил с балкона поджидающий его торт-мороженное и две столовые ложки и спустился вниз. По пути обратно Петя поймал себя на том, что боится, вдруг Снегурочка уйдет.

Но она не ушла.

– Держи – сказал он, протянув ей большую ложку.

– Что это? – спросила девочка тихо. На вид ей было не больше восьми лет.

– Это торт-мороженое, – пояснил Петя и присел рядом. – Ешь, вкуснее ты точно ничего не пробовала. Ты разве не знаешь, что все снегурочки едят торт-мороженое в Новый год?

Девочка очень аккуратно отломила кусочек и положила в рот.

– Вкусно! – удивилась она.

– Конечно, вкусно, – улыбнулся Петя, видя, что девочка успокоилась, и тоже набрал полную ложку мороженого. – Моя бабушка, которая его готовила лучше всех, говорила, что такой торт надо есть непременно столовыми ложками и никак иначе.

– И обязательно в Новый год? – серьезно спросила девочка, отправляя вторую ложку в рот.

– Обязательно. В новогоднюю ночь, если ты хочешь, чтоб твое желание исполнилось, ты должен съесть торт-мороженое, ну, вроде как, задобрить Деда Мороза. – Петр понимал, что девочке надо отвлечься от черных мыслей, а лучшего способа он не знал. – Тебя как зовут?

– Олеся, – тихо сказала девочка, уже окончательно успокоившись.

– А меня дядя Петя, – представился он.

– Я знаю, – покивала она, – вы наш сосед снизу. Мама называет вас Петька-детдомовец.

Он еще раз внимательно посмотрел на девочку. Получается, это дочка соседки сверху, которая постоянно водит мужиков и кутит с ними до утра. Он даже не предполагал, что там еще и ребенок растет.

– Я нарядилась, – начала рассказывать девочка, решив, что они с Петром уже не чужие люди, – мы собирались Новый год с мамкой отмечать, она даже обещала не пить сегодня, так, немного только, но прям перед праздником пришел к ней хахаль, и все, она меня из дому выгнала. А я стих выучила…

От обидных воспоминаний у нее вновь набежали на глаза слезы.

– Так рассказывай мне, – предложил Петр. – Знаешь, я жуть как люблю слушать стихи.

Девочка сначала смутилась, но потом встала и, даже немного улыбнувшись, прочитала стихотворение.

– Дед Мороз, скажи скорее,
Что в мешке ты мне принес.
Может, книжку с Бармалеем,
Или новый паровоз.

Куклу, платье, мандарины,
Мячик и печенье,
Золотые апельсины —
Начинай веселье!

– Теперь твоя очередь, – сказала она Пете.

– Я стихов не знаю, но одна новогодняя песенка в моем арсенале имеется, – усмехнулся он и стал напевать:

– Праздник зимний к нам идет, каждый в мире чуда ждет,
И под елкой притаился дружный хоровод…

Когда песня закончилась, девочка удивленно посмотрела на Петра и сказала:

– Дядя Петя, а будьте моим папой. Понарошку. Просто у всех есть папы, а у меня нет. Так ведь не должно быть, верно? У всех детей должен быть папа. В школе меня все называют недоделанной из-за этого, а я приду после каникул и скажу, что мой папа нашелся, и если кто-то будет меня обижать, он придет и разберется. Пожа-а-алуйста! – на последнем слове маленькая девочка сложила руки в умоляющем жесте.

– Договорились, – сказал Петр, сам от себя такого не ожидая.

Когда девочка заснула, сидя на старых санках и положив ему голову на плечо, Петр подумал, что вполне мог бы быть ее отцом, разница в возрасте у них была лет девятнадцать.

«А может быть, это мой шанс спасти чью-то жизнь? – вдруг подумалось ему. – Чтоб дегенератка-мать не загнала девчонку в пропасть своим воспитанием. Может, это и мое спасение? Как человека, боящегося потерь и оттого страшившегося иметь любую привязанность»

Эти мысли крутились в голове пытаясь сложиться в какую-то действительно достойную теорию, но рассыпались от усталости. Петр решил, что подумает об этом завтра. Сейчас же он точно знал одно: на данный момент эта маленькая восьмилетняя девочка самый близкий для него человек. Его дочь – Снегурочка, пусть и понарошку.

Глава 4

Самое страшное в жизни – одиночество, об этом знают все.

Знают все, но истинный ужас понимают только испытавшие его, при одном только слове у них начинается тихая паника. Я видела, как после смерти отца привыкала жить одна моя мама. Она – человек, выросший в семье, где было восемь детей, впоследствии имевшая и свою большую семью из пяти человек, вдруг осталась одна. В таких ситуациях по статистке морально справляется очень мало людей. Она справилась. Насколько трудно ей было? Желаю вам этого никогда не узнать.

Юлия Ефимова «Ненаписанная биография»

Часы показывали 6.30 утра тридцать первого декабря, но Валера уже не спал, он просто лежал в кровати и смотрел в идеально белый потолок. Сейчас он поймал себя на странном ощущении, когда в голове пусто. Мужчина попытался наполнить ее мыслями, но ничего не получалось. Обычно там строились одновременно тысячи планов и задач, а сейчас он просто не мог заставить себя думать о чем-то еще, кроме Леи. Даже мысли о завтраке плавно перетекали в то же по-прежнему больное русло.

Он вспоминал, как она готовила по утрам яичницу-глазунью и очень расстраивалась, когда желтки прожаривались полностью, ведь Валера так любил их намазывать на теплые тосты. Она словно жила для только него, всю свою недолгую жизнь, стараясь сделать своего мужчину счастливым.

Прошло десять лет, а боль все не уходила, она стала тупой, к такой привыкаешь и с ней живешь, деля одну судьбу на двоих, и уже не представляешь без нее своего существования.

Нет, конечно, изменения все же происходят, еще пять лет назад от таких мыслей он бы уже корчился от судорог во всем теле и выл в голос. Сейчас же просто сильно затошнило, и все мышцы напряглись, как перед решительным прыжком.

Надо заставить себя встать и сварить кофе. Любое действие всегда уменьшает боль, действие всегда возвращает в реальность, действие помогает. В первые дни после трагедии именно так он вытягивал себя из бездны.

Сцепив зубы до боли в челюстях, он собрал все мужество в кулак и заставил себя сесть в кровати. Слишком хочется оставаться там, в своей боли и своей трагедии, купаясь в ней и оплакивая и себя, и ее, но это опасно. Потому что может наступить момент, когда никакие усилия тебя уже не заставят подняться, никакие внутренние силы уже смогут вернуть тебя к жизни. Поэтому надо вставать, через не хочу и больно, через черноту и слезы, вставать, чтоб налить себе кофе.

На тумбочке стоял будильник, он был серым, как и все вещи в его квартире. Абсолютно все детали обстановки не подходили друг другу, словно кто-то нарочно собирал несочетаемые товары в одном месте. Но этот диссонанс тоже был не случаен. Уют в квартире напоминал ему о Лее и потому, сразу после трагедии переехав в новую квартиру, он нарочно не стал его создавать, решив, что все должно быть сухо, пусто и серо, по-холостяцки. И вот сейчас некрасивый серый будильник рассказал своему хозяину, что он пролежал, глядя в идеально белый потолок, уже два часа.

– Да, – вздохнул Валера вслух. Он уже давно так разговаривал дома, словно бы проверяя, действительность это или стерильный сон. Иногда ему снились такие, очень похожие на реальность, и он нашел способ отличать их. От звука голоса воздух становился менее тягучим и тоже возвращал в действительность. Вообще возвращение в реальность было его единственным спасением от безумия, и за десять лет он в этом очень преуспел. Валерий Вируот мог читать лекции нуждающимся в этом людям.

На такой же неуютной, серой кухне он поставил не менее серую кружку в черную кофеварку и под ее монотонный шум взглянул в окно.

«Почему так тоскливо именно в праздники? – подумалось Валерию. – Наверное, потому, что в такие дни понимаешь, что жизнь – это не работа, жизнь нечто другое, то, что неумолимо проходит мимо, даже толком не начавшись. Жизнь – это смех и слезы, счастье и заветные желания. Жизнь – это эмоции, которые ты можешь получить только от людей. Никакие деньги, даже самые большие, не дают этого ощущения».

Звонок мобильного почему-то сильно испугал, Валера даже вздрогнул, будто ударенный током. Кому он мог понадобиться 31 декабря в восемь утра? И как будто предчувствуя что-то, немного помедлил перед тем, чтоб принять вызов.

– Слушаю, – произнес он.

– Здравствуйте! – мужской голос стал говорить, очень вежливо и очень быстро, словно боялся, что Валера его прервет. – Вас беспокоят из агентства «Друг», вы вчера оставляли анкету на сайте. Вам пришла заявка на работу в Новый год, все данные друга у вас на почте, вы должны ознакомится, затем или принять заявку, или ее отвергнуть. Клиент проверен, надёжен и все документы нам скинул, так что тут полный порядок. Единственное, если вы в программе подтверждаете свое участие, то вбейте актуальный номер телефона, чтобы мы всегда могли вас отыскать, и отвечайте по возможности нашим менеджерам. Это необходимые меры предосторожности, они служат как для вас, так и для вашего клиента, потому что главное на нашей платформе – это безопасность обеих сторон договора. Я уверен, что наши предосторожности излишни и не понадобятся, но это как с таблетками в отпуск, – хихикнул говоривший. – Взял – не пригодились, и бог с ними, не взял – и тогда обязательно будет повод переживать. До свидания и хороших вам праздников!

Мужчина так быстро говорил и не требовал обратной связи, что после того, как он положил трубку, Валера еще несколько минут стоял с уснувшим телефоном и не мог понять, этот разговор ему померещился, или он был на самом деле.