– Ян, нам не нужна картинка. Нам нужно лицо бренда, понимаешь? Человек, который будет появляться на фото, в рекламных роликах, на презентациях. Лицо должно уметь членораздельно разговаривать и разбираться в том, что вы тут делаете.

– Если вы решили, что я на это соглашусь… – мужчина поднял руки ладонями вверх и скрылся за экраном ноутбука.

– Да ты кому сдался? Тебе только места на кладбище продавать с таким недовольным лицом, – Валерий Иванович рассмеялся и хмыкнул.

– Нужна девушка. Красивая, умная, располагающая. Будет отличным рекламным ходом, если это будет кто-то из команды.

Я стояла в сторонке и делала вид, что соседнее офисное здание в окне вызывает у меня неиссякаемый интерес вот уже как несколько минут. Обо мне присутствующие как будто бы и вовсе забыли.

– Вы тут в офисе много моделей увидели? У меня специалисты, а не натурщики.

– Кого-нибудь найдём, – совершенно спокойно произнесла Ирина Константиновна. – Девушка…

Элементарной логикой я пришла к тому, что обращаются ко мне. Так что медленно развернулась на невысоком каблуке лицом к присутствующим и дежурно улыбнулась.

– Черты лица правильные, красота естественная, – точно куклу на витрине дамочка окидывала меня оценивающим взглядом. – И фигура что надо. Улыбка располагает, да? Валера, что скажешь?

– Нет, нет, подождите, – тут же воспротивилась я, хоть грубой казаться вовсе не хотелось.

– Я никакая не модель и рекламировать ничего не хочу.

– Это дочь Юмашева, – едва слышно сказал Ян Валерьевич.

В кабинете на мгновение воцарилась тишина, которую можно было почувствовать. На меня смотрели как на чудо света, а я нервно покусывала губы и заправляла прядки тёмных волос за уши.

– Соля?

– Здравствуйте, Валерий Иванович, – с искренней доброй улыбкой поздоровалась я уже во второй раз.

Мужчина смотрел на меня с ноткой недоумения. Пытливый взгляд метался то от непривычно коротких волос к папке документов, с которыми я стояла, то перемещался на Яна Валерьевича.

Ирина Константиновна тоже продолжала осматривать меня, но делала это скорее из профессионального интереса. Ее пытливый взгляд скользил по моей фигуре, оценивал черты лица. И наконец она довольно ухмыльнулась, как будто бы выдала свой вердикт.

– И не узнал тебя с новой прической… Так изменилась. Наслышан о том, что произошло у вас в семье, – я поджала губы, но промолчала.

В тот момент мой непосредственный начальник пожал плечами в извиняющемся жесте. Но я не осуждала, нет. Понимала, что он обязан был поделиться с отцом этой информацией. В конце концов, отец их главный конкурент на рынке.

– Нам нужна эта девушка для рекламы, – властно заявила Зорина, обращаясь не весть к кому из присутствующих. – Дочь Юмашева – лицо нашего продукта, это будет настоящая бомба!

– Соля не средство для вывода из игры конкурентов, – с леденящими нотками в голосе произнес Ян Валерьевич. – Отложим этот разговор, хорошо? Прежде всего она теперь моя сотрудница, и я должен провести с ней инструктаж.

– Мы подождем вас в переговорной, – Григорьев старший почтительно кивнул, и вместе с дамой удалился из кабинета.

Несколько секунд мы оба молчали. Ян Валерьевич смотрел на стеклянную закрытую дверь, едва не скрипя зубами не то от злости, не то от раздражения. Готова поспорить, что еще чуть-чуть, и взглядом он бы поджог этот офис.

– Присаживайся, – будто опомнился мужчина спустя некоторое время. – Обсудим твои рабочие задачи?

Глава 4

– Мне показалось, что у вас натянутые отношения с этой Зориной, – едва слышно произнесла я, когда рабочий инструктаж был закончен.

Ян Валерьевич откинулся на спинку офисного кресла и шумно выпустил воздух из легких, буквально опустошив их. Я смотрела на него, но не ловила на себе ответного взгляда, потому как глаза у мужчины были совершенно пустые.

– Папа с ней счастлив, остальное меня волновать не должно.

– Они вместе?! – на эмоциях воскликнула я, но тут же опомнилась. – Простите. От Риммы нахваталась видимо…

– Да всё в порядке, – уголки губ мужчины едва дрогнули. – Она была нашим пиарщиком. Большой профессионал своего дела. Пиарила не только фирму, но и себя в глазах моего отца. За полгода сумела перебраться в его дом.

– Она создает приятное впечатление.

– Властная тётка с замашками стервы. Да и старше отца на четыре года.

– Ого, – в тот момент я зауважала Ирину Константиновну еще сильнее. – Я так и не поняла, зачем им сотрудник для рекламной кампании. Можно найти хорошенькую модель и сказать, что она главный разработчик.

– Угу, а потом эта хорошенькая модель на презентации будет смеяться со слова «фича». Нет, есть что-то в их мысли, – мужчина нервно постучал колпачком ручки по столу, как будто обдумывая перспективы. – Но ты можешь послать эту затею далеко и надолго, никто принуждать не будет.

– Если честно, я не планировала сниматься ни в каких рекламных кампаниях. Я вообще съемки не люблю.

Григорьев замолчал, он что-то обмозговывал, но не торопился делиться мыслями со мной. Чем я была расстроена.

Хоть в мои планы и не входило становиться моделью, однозначно «нет» говорить я почему-то тоже не хотела. Кто знает, какие условия мне готовы предложить? От пары фотосессий от меня не убудет, а деньги сейчас ой как нужны.

– О нас заговорят, если твое лицо появится в рекламе. Но заговорят и о продукте твоего отца. Делать рекламу ему за свой счет… Ты была бы хорошим козырем. Прости за формулировку.

Я понимающе кивнула и только отмахнулась. Ничего криминального в словах мужчины не было. Я и сама понимала, что на эту роль рассматривают меня не из-за особенных навыков или красивого личика, а из-за громкой фамилии.

– Мне… мне сейчас не помешают деньги, – осторожно произнесла я. – Это правда. Поэтому я не спешу отказываться. Не бедствую, конечно, поэтому слепо соглашаться не стану, но вообще…

– Юмашев выгнал без копейки на кармане?

Я пожала плечами и на мгновение затихла. Тема была не самой приятной, и глаза все еще начинало щипать от слез, хотя казалось, что обиду я уже пережила. Обсуждать свои переживания с едва знакомым человеком ничуть не хотелось, но я почему-то заговорила.

– Отец не дал ничего. У меня были свои накопления. Откладывала с подарков, карманных расходов. Так что по миру не пошла, но моих запасов надолго все равно не хватит.

– Тогда обсудим условия?

Мы одновременно подняли друг на друга взгляды, едва заметно улыбнулись и кивнули.

Пока шли до переговорной, сердце стучало бешено, едва не выпрыгивая из груди. Конечно, мне было страшно и волнительно, но при этом и интерес возрос до небес. Я уже успела нафантазировать себе как снимаюсь в свете прожекторов, вижу свое лицо на всех билбордах, а на улице ко мне подходят за автографом.

Эти мысли вызывали пока что только улыбку. Я понимала, что реальность будет значительно отличаться от ожидания, но все равно была готова рискнуть. Хотя бы чтобы обзавестись деньгами.

В просторном светлом помещении за большим столом в полуметре друг от друга сидели Зорина и Григорьев старший. Они о чем-то мило ворковали, когда мы зашли, но стоило Яну Валерьевичу демонстративно прочистить горло, как они отшатнулись друг от друга на приемлемое расстояние.

– Пришли вдвоем… Хороший знак.

– Соля, насколько понимаю, ты готова рассмотреть предложение? Ничего, если я на «ты»?

– Конечно, ничего, Валерий Иванович, – смущенно улыбнулась я и заправила волосы за уши. – У меня нет навыков модели, но я быстро учусь и готова пробовать. Единственное, я бы не хотела, чтобы это мешало работе. Ну и реклама не должна быть основана на моей фамилии.

– Это даже не обсуждается, – дал согласие мужчина. – Ирина Константиновна, тогда изложите в общих чертах нашу задумку?

Женщина лучезарно улыбнулась и поднялась со своего места, чтобы посвятить нас с Яном Валерьевичем в тонкости рекламной кампании, придуманной незадолго до выхода на рынок программного обеспечения.

Если коротко, то компания занималась разработкой программного кода для медицинского оборудования. Ориентир был на частные клиники, которые использовали в своей практике современное и дорогое оборудование, требующее внедрения новых технологий.

В рекламных роликах и фотосессиях я должна была играть саму себя – девушку, которая была еще студенткой, но уже работала над разработкой такого серьезного продукта.

Такой ход позволял не только рассказать о том, что мы делаем, но и показать, что к работе привлекаются молодые и талантливые умы.

– Будет три рекламных ролика, несколько съемок, ближе к зиме само собой презентации, деловые ужины. Не так уж и пыльно.

– Вам не кажется это скучным? – Ян Валерьевич смотрел на открытый слайд презентации и явно не был доволен тем, что будет происходить с его проектом.

– Мы должны заинтересовать серьезных людей нашей разработкой, а не продать детский конструктор в пятисекундной рекламе на России Один между серией мелодрамы и выпуском новостей.

– Звучит интересно, – вклинилась я в разговор. – Мне кажется, хороший ход сделать акцент на том, что компания дает возможности молодым специалистам.

– Поснимаем тебя в стенах института, в какой-нибудь частной клинике, – Зорина накидывала варианты и фиксировала все на экране планшета. – Контракт будет примерно на такую сумму.

Когда женщина развернула планшет экраном ко мне, я округлила глаза и на всякий случай трижды пересчитала нули в цифре.

Конечно, я была рада такому предложению, оно бы сильно выровняло мое финансовое состояние. Однако в тот же момент внутри что-то больно кольнуло.

Подписав бумаги о работе в фирме, такую сумму я заработаю чуть меньше, чем за год. А здесь пара съемок, несколько презентаций – и вот у тебя на карте уже приличная цифра.

– На данный момент меня все устраивает.

– Вот и отлично, – Валерий Иванович облегченно выдохнул и даже улыбнулся. – А ты говорил, что у тебя в офисе моделей нет. Вон как быстро нашли!

– Повезло, – кивнул мужчина.

– Ян, забываю спросить. Как у тебя дела с Ликой?

Зорина совершенно невинно подняла взгляд на моего начальника, и впервые с момента нашей встречи я увидела ее истинное лицо и дьявольский огонь в глазах. Как будто она нарочно задала этот вопрос, наперед зная реакцию.

– Во-первых, Ирина Константиновна, не задавайте на работе вопросы личного характера. А, во-вторых, думаю, Вы прекрасно знаете, что с Вашей племянницей у меня отношения закончены.

Я едва удержалась, чтобы не округлить глаза от удивления. Так значит Ян Валерьевич состоял в отношениях с родственницей новой женщины своего отца?

Впрочем, ничуть не удивлена. Та расфуфыренная кукла, которая уговаривала мужчину не ехать в больницу, была точь-в-точь похожа на свою тетю что характером, что внешностью.

– Конечно, знаю. А вот что случилось, не знаю. Девочка никому ничего не говорит.

– А это уже не мои проблемы, – мужчина поднялся с места и учтиво кивнул присутствующим. – Теперь прошу прощения, но мне пора.

Следующей переговорную покинула Ирина Константиновна, сославшись на входящий рабочий звонок. Я тоже засобиралась, делать мне здесь было больше нечего. Однако Григорьев старший остановил меня.

– Ян рассказал мне о ваших с отцом разногласиях.

– Разногласия – не совсем точное слово, – сказала я с грустной улыбкой. – Вы не подумайте, что это всё нарочно: тест на отцовство, Ваша компания. Нет. Я знаю, что Вы главный конкурент моего отца, но мне просто нужна была работа в первую очередь.

– Я тебе верю, – быстро согласился мужчина и на минуту затих.

Он был погружен в собственные мысли и не смотрел на меня. Но почему-то я не спешила уходить, как будто ожидала, что он скажет что-то еще.