Однако утром в наш дом вошла неудача, громко постучав в дверь свитком из администрации: «Уведомление! Обнаружена червоточина. Ателье по адресу о. Летучих лив, ул. Центральная, д. 4 ликвидировано».

– Наше ателье! – Мама схватилась за голову.

– Червоточина! – Папа заметался по дому. – Ничего не вернуть.

Всем было известно, что если эта редкая напасть появилась, то в радиусе ри от зева все заражено антимагией.

Червоточины впервые появились во время войны магов суши и стихийников.

Давным-давно мы все жили на суше и имели один человеческий облик, но разную силу внутри. И так было до тех пор, пока обладатели стихийного дара не решили захватить власть. Маги тела и разума – эмпаты, колдуны, целители, чародеи, обладатели иллюзорной магии и телекинеза, одним словом, те, кто черпал силы не из стихий, а из себя, дали нешуточный отпор. Разразилась великая битва.

Стихийников практически истребили. Выжившие бежали ближе к родной силе и долгие-долгие годы восстанавливали магию и численность. Так маги воды отрастили хвосты, огня – рога и почернели, маги земли стали дриадами и оборотнями, а маги воздуха обзавелись крыльями.

Но природа во всем любит равновесие. Дисбаланс сил вызвал аномалии. Небо над сушей заволокло тучами. Солнце пробивалось лишь над морями и океанами, лесами и болотами, горами, которые потом стали летающими островами, и огненной бездной. Одним словом, там, где не ступала нога мага разума и тела.

Моря завоевывали берег, леса наступали, а бездна все чаще открывалась в самом сердце королевства магов суши.

Но стихийники тоже страдали. В морях возникали сонные впадины, леса гибли от пожаров, огненную бездну заливало проливными дождями, а дома крылатых сдувало с летающих островов, и стали появляться червоточины.

Именно тогда все поняли, что сама природа против такого противостояния сил. Объявили хрупкое перемирие, и стихийников стали привлекать льготами на сушу.

Далеко не сразу получилось сосуществовать мирно. Обоюдная ненависть поначалу была очень сильна. Но желание обеих сторон жить в мире и время сделали свое дело.

Теперь даже в элитной МАМ полно стихийников, а к нам на летучие острова приезжают адепты не только на экскурсию, но и учиться по обмену.

Природа сжалилась над нами, и теперь червоточины открывались высоко в горах. Уже семь лет в городах не было ни одного такого случая!

И тут наше ателье?

Я должна увидеть все своими глазами!

Твайс сидел прямо на крыльце запечатанного ателье и ковырял длинной тонкой зубочисткой чуть ли не в глотке.

– Не боишься, что червоточина лишит тебя магии? – Я остановилась в двух ри от помощника принца.

Слегка потряхивало, то ли от страха, то ли от злости.

Оранжевые ленты паутиной опасности оплели здание нашего ателье. В окнах клубился черный туман.

Ни разу в жизни я не видела червоточины, но вряд ли ее проявления выглядят именно так. Скорее похоже на открытое наказание принца за непослушание. Даже улицу не перекрыли. Никаких стражей вокруг, один Твайс. И ждал он именно меня.

Парень встал, вежливо отнес зубочистку до мусорки и вернулся ко мне.

– Принц готов сжалиться над тобой и твоей семьей и распечатать ателье. Пока сообщение о червоточине не ушло дальше одного чиновника и твоей семьи, но готово постучаться в каждый дом. Вы будете беднее сухой земли, зато свободнее ветра.

Это было в силах принца. И я видела по устало-уверенному взгляду Твайса, что они готовы дожать меня любой ценой.

Танцевальная музыка выпускного бала, которая играла последний час у меня в ушах, превратилась в похоронный марш.

– Но мои родители… Как я им объясню свое месячное отсутствие?

– Я все улажу. Дела твоих родителей пойдут в гору. Червоточину мы превратим в поток силы. Вас завалят заказами. А если хорошо справишься, то станете шить для двора. Так что ты – счастливый билет в жизнь для твоей семьи. Конечно, если справишься.

Твайс многозначительно хмыкнул, интеллигентно ткнув меня локтем в бок. Можно было не озвучивать, что, если провалюсь, от моей семьи не оставят и перышка.

– Тея, иди к нам! – раздался громкий голос отца сзади.

Родители были тут. Их лица будто сковало изморозью понимания. Они слышали все.

Мама шагнула вперед:

– Наша дочь – не билет!

Папа сделал два шага вперед и спрятал супругу за собой.

– Тея! Ничего не бойся.

Твайс едва заметно покачал головой и посмотрел в сторону. В воздухе витало ощущение силы, способной раздавить нас в лепешку.

Я всерьез испугалась за родных. Подскочила к родителям и взяла их за руки:

– Отпустите меня.

– Нет.

– Я сама виновата. Из-за меня у принца неприятности. Я должна все исправить.

– Нет.

– Папа, мама. Это всего лишь месяц обучения в МАМ.

– Это мужская академия!

– Я буду под чарами мастера Пунца. Никто меня не узнает.

Твайс решил вмешаться:

– Ваша дочь вернется в целости и сохранности. Бизнес расцветет. Тея получит стартовый капитал на свое дело. Разве это не мечта любого выпускника? Все, что от нее требуется, это вместо танцев сходить на экзамены в МАМ, а вместо отдыха месяц поучиться. Все!

– Но как же твой выпускной? – Мама посмотрела на меня с жалостью.

Папа даже не колебался:

– Нет. Я не продам дочь.

Я знала его характер. Сказал, что я оперюсь, – я оперилась. Сказал, что я не оттопчу ноги ни одному выпускнику, – заказал туфельки от Крестного Фея. Поэтому у меня только один вариант его уговорить.

– Пап, такой шанс выпадает раз в жизни. От меня ничего преступного не просят, зато я получу вон какой старт.

– Тея, тебя никогда не привлекали чужие деньги! – Папа скептически поморщился.

И это так. Не зря он мне не верил.

– А еще ты всегда учил меня извиняться, если не права. Исправлять то, что поломала. Я виновата перед принцем, мне и приводить все в порядок.

Папа смотрел на меня долго, даже не моргал и не дышал. Потом резко выдохнул и спросил:

– Ты уверена?

– Да.

Тогда он повернулся к Твайсу:

– Подпишем договор?

Крылатый ухмыльнулся и отрицательно покачал головой.

– Принц не может быть замешан в таких делах.

– Тогда с вами?

– Придется вам поверить мне на слово.

Родителям очень не понравилась эта затея. Они готовы были отдать все, лишь бы не втягивать меня в это, поэтому я бросила все силы на уговоры. Через пять минут они сдались, а Твайс увел меня за собой вводить в курс дела.

Пять дней спустя я стояла на пороге МАМ в подкрадулях.

***

– Помни: попой не крути, грудь не выпячивай. Когда сидишь, колени держи как можно дальше друг от друга, – донес до меня ветер слова Твайса.

Легко сказать!

Я до сих пор на свои руки смотреть не могу – будто чужие. Про мужское отражение вообще молчу. Рот открою – басок льется. Я и раньше не была особо разговорчивой, а теперь и вовсе молчуньей стану.

– Вперед! – Воздушный поток Твайса ввинтил меня в толпу абитуриентов, заходящих в ворота академии.

Кого здесь только не было!

Я слышала, что раньше стихийники были редкостью в МАМ, но настало новое время. Магов тела и разума в новом потоке была лишь половина. Другую заполняли водники, воздушники и маги земли – дриады и оборотни. Единственные, кто не переступал порог в качестве абитуриентов, – это огненные. Их больше всех поглотила стихия, а нрав и ненависть были так горячи, что ни одна академия не устояла бы на угольках.

– Аха-ха! Смотри, что у этого воздушника на ногах!

– Я слышал, что у крылатых в ходу специальные ботинки на пружинах. Может, это они?

За моей спиной шло оживленное обсуждение моей обуви. Я так и ощутила, как толпа позади притормозила, чтобы меня рассмотреть.

– Точно! Миты. Слышал о них. Но это какое-то убожество с глазами. А длинные мыски видел?

Я сразу стала меньше в размерах от такого внимания. Хотелось совсем стоптаться.

Началось! Говорила же Твайсу, что с такой обувью стану посмешищем, а он заладил: «Изделия от мастера Пунца уродством быть не могут».

Могут! И гогот позади меня тому подтверждение.

Но крылатый учил не спускать шуточек в мой адрес. Сейчас как скажу им, что это от Крестного Фея, и все заткнутся.

Сейчас скажу!

Вот сейчас.

О, вроде смолкли уже. Может, и говорить не надо? Пронесло же. Моя тактика «подожди, и все пройдет» всегда работает!

– Крутые миты! Где взял? – Мне на плечо опустилась рука, и колени подогнулись от дружелюбного голоса.

Я повернула голову и увидела свою цель – самого симпатичного воздушника, которого я когда-либо видела.

Его глаза смеялись совершенно по-доброму. Мягкая улыбка поразительно контрастировала с холодной блондинистой внешностью. Я его столько раз видела на фото, что запомнила до мимических морщин. Вот только вживую он был совсем другим. Жутко располагал к себе.

И как мне такого лапу доводить? Как портить ему жизнь, когда он за меня вступился? Сразу же все притихли.

– Что? Не хочешь делиться? – спросил он.

Глупо было не использовать такую возможность, чтобы пресечь дальнейшие шутки в мой адрес.

Я прочистила горло, странно себя ощущая от дружеской тяжести на плечах:

– Кхм… Это… Это…

Почему у меня язык ватный и в пот бросило оттого, что лицо блондина так близко? Мне же всего-то надо сказать, что это миты от Крестного Фея. Мы же это с Твайсом обсуждали. И что?

– Это подкрадули, – вырвалось у меня не то, что надо.

И толпа абитуриентов взорвалась смехом.

– Какие бархатные тяги, о-го-го! Ага! – смеялся кто-то рядом.

Я не отказалась бы стать огненным магом и открыть портал в бездну. Захотелось призвать крылья и улететь, но на территории МАМ был запрет на полеты.

Оставалось светить горящими от стыда щеками.

Блондин не сдавался, меня из-под руки не выпускал.

– Наверное, особенно дорогие тебе, да?

Он явно пытался спасти мое положение. Милый такой.

– Да, от бабушки достались, – ляпнула я, на миг забыв про все, глядя в голубые глаза парня.

Блондин даже с шага сбился от моего ответа.

– Аха-ха! А не от дедушки? – подхватил кто-то спереди.

Толпа просто взорвалась смехом. Блондин нервно облизнул губы, придумывая, как спасти от позора такого недотепу, как я.

Я закрыла лицо рукой, понимая, что успела все испортить в первые же минуты в академии.

– Я Эдан, – представился мой защитник.

Знаю я. Знаю. Эдан Грей. Моя цель.

– Тейл, – представилась я.

Я кое-как выторговала для себя имя, похожее на свое настоящее. Мотивировала тем, что совсем не буду откликаться на подставное. Из-за меня Твайсу пришлось даже переделывать некоторые документы и что-то там тасовать. Зато хоть с именем сейчас не лопухнулась – представилась как надо.

Подняла глаза на блондина, который добродушно осаживал самых громких насмешников:

– Да ладно! Классные же. Уверен, с кучей секретов. А у вас бы смелости не хватило в таких прийти. Так что Тейлу почет и уважение.

Я чуть за голову не схватилась. Как настолько быстро все пошло не так? Как жертва стала защитником, а охотник – жертвой?

Говорила же принцу и Твайсу, что это очень плохая идея. Те даже слышать ничего не хотели. Бездумно верили в меня.

Зря!

Эта парочка вообще была странная.

Сначала помощник принца показался мне ничем не примечательным крылатым. На деле же от него иногда веяло такой силой стихии, что волоски на правой руке вставали дыбом.

А как иногда Твайс забывался и переходил с разговорной речи на высокопарные словесные обороты?

Мне это напоминало знакомую всем поговорку, только наоборот: «Крылатый может улететь из трущоб, но трущобы навсегда останутся в крылатом». Будто парень всю жизнь воспитывался в интеллигентной среде, а теперь изо всех сил старался стать соседским парнем.