– Дерьмо – повторил Морган

Вторая машина мигнула фарами…

– Едут.

…

Это был Форд. Обычный Форд, неуместный здесь настолько же, насколько не уместна повозка запряженная волами на Пятой авеню. Американцы никогда не умели заниматься разведкой, они были слишком зациклены сами на себе. Отдай, чтобы получить – это им было неведомо. Билл Морган, кстати, был исключением – сказывалась долгая жизнь на фронтире.

Машина медленно подползла и остановилась, увязая в грязи до самого низа ступиц. Из машины появились двое, один был в белой рубашке с короткими рукавами, отлично видимой ночью. И целиться по ней было одно удовольствие…

– Придурок – выругался Морган, выбираясь из машины – эй, Френки, кто это сейчас с тобой?

– Мой коллега

– Отправь его посидеть в машину. Разговор предстоит мужской…

– Эй, в чем дело? – возмутился второй

– Ни в чем парень. Просто я тебя не знаю. И потому не доверяю – сказал Морган – посиди в машине, а?

Френки выступил вперед

– Что это с тобой, Билл?

– Ничего. Просто с тобой хотят поговорить, один на один.

– А ты здесь зачем?

– Обеспечиваю встречу

Котчефф задумался

– Том, иди в машину – сказал он

Второй с неохотой повиновался

– Ну?

…

Котчефф наверняка знал Воронцова. Они все друг друга знали – Хюэ не Берлин, не Париж, нет смысла прятаться. Вопрос в том, что он о нем знал…

– Даже так… – с насмешкой сказал он – поздновато для прогулок, господин старший инспектор. Да и место неподходящее…

– Вам нужен человек, который знает, что происходит в джунглях?

– Что происходит в джунглях – не знает никто.

– Да, но он знает больше других.

Котчефф сделал неопределенный жест рукой. С реки неприятно тянуло сыростью.

– Ну, допустим. И что нам за это будет?

– Вам разве не нужен человек, который подтвердит преступления японцев на территории Индокитая?

– Хороший вопрос. А кто-то ему поверит?

– Честь имею…

Воронцов развернулся, чтобы уйти.

– Стойте, стойте… я пошутил.

– Мне не до шуток. И не до игр в шпионов.

– Тогда серьезно. Кто он?

– Мой информатор

– Ему можно верить?

– Можно проверить.

– А почему бы вам не проверить самим?

– Потому что контрольной комиссии на все плевать. Мы документируем только ваши преступления. И все потому, что это проще, чем разбираться, что тут на самом деле, ко всем чертям, происходит.

Котчефф прикусил губу.

– Не понимаю, в чем тут подстава.

– А ее и нет.

…

– Меня достало, что все всё знают, но никто ничего не делает. Скажем так.

Френки перевел взгляд на Моргана.

– Думаю, ему можно доверять…

Котчефф задумался.

– В этой жизни, – сказал он, – я доверяю только двум людям. Только двум, русский. Один из них это я. А другой – не ты…

…

– Дерьмо из МКК спит и видит, как прижучить нас. Все они получают тройное жалование, не вылезают из публичных домов, нахватались триппера…

– Расскажи мне еще что-нибудь обо всех бедах американцев в этой стране…

– Спокойно, русский, не вставай на дыбы. Я не верю словам, я верю делам. Сделай что-нибудь, чтобы я поверил – и я весь твой как последняя сайгонская шлюха….

…

Офис контрольной комиссии охраняли сразу две группы охраны. На внешнем периметре стояли сайгонские полицейские, продажные как дешевые курвы… к счастью, пока их продажность ограничивалась взятками от шлюх и продавцов опиума. Вторым периметром охраны был периметр охраняемый войсками Объединенных наций. Здесь это были солдаты из Даларнского семнадцатого пехотного батальона Шведской королевской стражи. Провинция Даларна – находится в самом центре Швеции, она гористая и как и все шведские провинции – холодная как лед зимой. Это одна из провинций, где набирается Королевская стража…

Гордые своей страной и своей армией, шведы направили в этот ад лучших. Все как один – не ниже метра восьмидесяти, почти все блондины. Каждый может нести шведскую ручную пушку или легкий пулемет, хотя здесь, на постах – они вооружены автоматами. Шведский К – их же таскают специальные агенты, это как знак отличия. У американцев нет нормального оружия – потому они бросаются на все европейское, хотя тот же шведский К – та еще посредственность.

Но при шведах лучше этого не говорить…

– Привет, Лоренц…

Шведа на часах звали именно так – хотя капитан-лейтенант Воронцов был единственным, кто называл его правильно, швед это ценил. Остальные звали его Ларри, чтобы не утруждаться. Имперская привычка – в русской армии много людей с самыми разными именами, в том числе и такими, которые не выговоришь. И в отличие от британской армии – они могут дослужиться даже до генерала…

– Герр капитан?

– Спокойно все?

– Как в гробу.

Чувства юмора у шведов не было.

– А что насчет герра капитана с подводной лодки?

– Ушел двадцать минут назад.

– Я еще поработаю, хорошо.

– Герр капитан…

…

Работа в миссии была устроена так, что офицеры миссии и офицеры охраны почти не пересекались, и те же шведы – понятия не имели, что происходит в миссии. Кто-то пришел, кто-то ушел – им ни до чего не было дела. Главное, чтобы документы были в порядке, вот и все.

Вернувшись в свой кабинет, капитан-лейтенант Воронцов огляделся, потом достал из стола бланк и заправил его в Смит-Корону. Бодро застучал по клавишам. На то чтобы сварганить документ, у него ушло минут десять, после чего он приложил документ к стеклу и вывел подпись барона. Прихлопнул печаткой – ему ее сделали местные каллиграфы на рынке за пригоршню пиастров. Надо проводить экспертизу, чтобы отличить от настоящей…

За неимением гербовой пишем на простой. А что делать?

С приказом он спустился вниз, в подвал. Бросил на стол дежурному по изолятору. Тот мельком проглядел… нажевался какой-то дряни, от которой зубы чернеют и ему теперь служба до одного места…

Лязгнул замок.

…

Выводя агента, капитан заметил, что дежурный спит. Ему пришло в голову, что можно сделать еще лучше и он – мимоходом прихватил со стола им же состряпанный двадцатью минутам и назад приказ. Теперь его слово – против слова дежурного. Кому поверят, ему, дворянину и офицеру – или этому отребью – не было даже вопросов…

…

Каждый раз, когда выходишь в ночь… ты как бы пересекаешь черту. Это сложно объяснить, это надо почувствовать. Днем не так… днем все же есть какое-то подобие порядка, законности… всего такого. Ночью ничего такого нет. Ночью Хюэ – это город духов, город призраков, город бесплотных теней. Все европейцы – ночью запираются в своих четырех стенах и надеются дожить до утра. В одиночку ходить по ночным улицам, да еще в старом городе – смерти подобно. Да и если не в одиночку – тоже ничего хорошего.

Увидев машины, Бяо задергался

– Это американцы? Вы ничего про это не сказали!

– Спокойнее. Это единственный способ уцелеть.

– Я не пойду к американцам

– Они спасут тебя

– Они меня бросят! Им нельзя верить. Американцы…

Стоя у машин, Морган и Котчефф с издевкой наблюдали за этой сценой

– Эй, русский – поддел Морган – это и есть твой агент? Такие и у меня есть на каждом дерьмовом базаре.

– Помолчи! Бяо, это единственный шанс для тебя. Или ты идешь с ними – или можешь идти.

– Мы так не договаривались.

Агент был явно испуган до смерти.

– Не делай глупостей.

Морган посмотрел на часы.

– Эй, узкоглазый. Так ты едешь или нет? Мне надоело тут стоять…

– Мистер Френк! – позвал водитель.

Френки Котчефф отвлекся от агента.

– Что там?

Водитель держал «изделие К», типичный для американских спецслужб пистолет-пулемет и напряженно всматривался в темноту.

– Я что-то видел. Вон на той крыше.

Котчефф всмотрелся.

– Я ничего не вижу.

– Там что-то двигалось.

– Кошка или обезьяна, – успокоил его американец, – сейчас поедем. Эй, долго мы еще стоять будем?!

…

– Бяо, ни у кого из нас нет времени. Решай. Ты едешь или нет?

Агент наконец сдался.

– Ну, хорошо…

Воронцов отступил, давая ему пройти к машине – и сам того не зная, открыл его для…

Бяо сделал шаг. Еще один. Споткнулся.

– Бяо…

Воронцов успел его подхватить, и понял, что что-то произошло.

– Бяо!

Тело вьетнамца как будто лишилось всех костей разом и сейчас висело в его руках тяжелым мешком.

– Бяо, черт!

– Что там?! – забеспокоился Морган.

– Помоги!

Морган шагнул к ним, доставая фонарь. В белом свете – они увидели лицо агента… его глаза… зрачки с булавочную головку. Такое чувство, что он обкурился в подпольной опиумной курильне до потери человеческого облика.

Но как, если он только что разговаривал с ними?

– Это что такое, на хрен?! – выругался Морган – да он мертвецки пьян!

– Он не пьян! Мы только что разговаривали!

– Тогда что такое?

– Что там?! – крикнул Котчефф

В начале переулка – появилась маленькая человеческая фигурка с большой трубой на плече.

Вспышка!

– Ракетчик на двенадцать! – крикнул один из охранников.

– Ракета!

Инстинкт бросил их на землю… когда летит ракета, ты сначала падаешь на землю, а потом уже все остальное. Кошмарные РПГ-40, их у партизан было все больше и больше, одного выстрела хватало, чтобы спалить джип, грузовик и даже бронетранспортер…

– Контакт!

Ракета врезалась в головной джип – и тот вспыхнул…

– Ракетчик!

– Огонь, огонь!

Морган очухался первым.

– Давай, валим!

– Помоги!

Морган обернулся…

– Брось его!

– Нет!

– Черт…

Благородство потомка луизианской знати сыграло свое.

– Давай!

Застрочи автомат, потом еще один. Они тащили агента к машине…

– Уходим! – Котчефф стрелял куда-то в начало улицы из пистолета. Солдаты пытались спасти кого-то в горящем джипе.

– Подожди!

Они как-то добрались до машины. Затолкали туда еле живого агента. Отблески пламени были единственным освещением.

– Давай, поехали! Давай, давай, давай!

Переднее сидение было свободно, потому Воронцов забрался туда. Между сидениями был держатель, там была автоматическая винтовка Кольт-Коммандо…

– Давай, давай! Надо уехать отсюда!

Морган, сидевший сзади, заорал на ухо водителю:

– Гони, живо!

Водитель как будто бы оцепенел от происходящего. Морган, явно не признававший методов обычной педагогики, шарахнул в окно из револьвера – прямо рядом с ухом водителя. Оглушило всех, даже Воронцова

– Пошел, б…!

Водитель начал выруливать. Толкнул машину… но на газ давить не перестал…

Из здания миссии показался кто-то из шведских гвардейцев, у него в руках была Нева. Экспериментальное оружие, которое было только у шведских гвардейцев и то не у всех. Штурмовая базука калибра 66 – и к ней внизу стрелковый модуль от автомата….

– Жми!

Водитель долбанул по газам. Машина начала ускоряться, насколько тут это было возможно.

– Поворачивай!

Улица была перекрыта поставленными поперек тук-туками – моторизованными повозками с мотоциклетным движком. У них были люди с оружием…

От здания миссии – штурмовая базука ударила прямо в скопление тук-туков. Один из них – отбросило взрывом на стену. Капитан – лейтенант Воронцов подумал, что теперь он должен поставить выпивку всем шведским гвардейцам в день тезоименитства их короля. Или у них королева?

К своему стыду он не знал. Обстановка, знаете ли, не располагает к почитыванию Готского альманаха…

Их машина – ударила в горящие останки тук-туков и разметала их. Прорвались!

…

– Я не знаю, от чего этот человек умер.