Королевская академия магии. Третий факультет (страница 6)
– Надеюсь, из вас получится что-то стоящее. Иначе к чему все эти седые волосы в моей голове?!
Переглянувшись, мы с Лин принялись все отрицать.
– Количество ваших седых волос с годами не меняется,– выдохнула подруга.
– Точно-точно,– поддакнула я. – Как было, так и есть.
– А вы считали?
– Так ваши изображения в газетах не меняются,– я пожала плечами.
– Одежда меняется, всегда по моде. Так что мы знаем что вы модный, умеренно старый дракон,– Лин развела руками,– так что не надо нам приписывать чужие подвиги. Седина – это до нас кто-то постарался.
– А ведь я так не хотел становится ректором,– демонстративно вздохнул господин Тенарбот.
«Ему весело», передала мне Лин.
Но я и так видела, что дракон забавляется пикировкой. Да и какой пикировкой? Кто мы, две малолетки-недоучки, и кто он – долгожитель, опора академии и… И забыла, как там еще его называют.
Наконец, посреди кабинета появился Император. Окинув взглядом кабинет, он строго прищурился и, создав себе кресло с высокой массивной спинкой, грозно вопросил:
– Ну и кто из вас связан с проектом Возрождение?
Я, признаться, опешила, а потому не удержала язык:
– Возрождением чего? Благосостояния страны? Так мой Император и сам справляется.
– Кто-то хочет вернуть старых богов,– ахнула Лин.
– У нее спонтанный телепатический дар,– поспешно вмешался ректор,– амулеты не спасают. Она и сама не знает, кого и когда прочитает.
– Чаще всего срабатывает на Май,– пояснила смущенная подруга,– потому что она единственная не осуждает.
Я протянула руку и сжала ее прохладные пальцы. Не осуждаю. Уж кто бы мог осуждать, но только не я.
– Вам придется дать много клятв. А теперь четко и по порядку,– приказал Император.
Рассказывала Лин, я только методично кивала, не всегда, впрочем, попадая в такт словам.
– Покажи, Май-Бритт,– приказал Император. – Покажи свои драконьи метки.
Чешую, что выступала на скулах у особенно несдержанных особей, называли драконьими метками. И считалось, что никто этого подделать не может.
– Вот оно что,– выдохнул Император и, протянув руку, попытался коснуться моего лба.
Но я отклонилась назад и пальцы мужчина скользнули лишь по моей щеке.
– Понимаю, что подобный изъян удивителен,– я приказала чешуйкам скрыться,– но не стоит трогать. Меня это смущает.
«И обижает. И злит. И…», продолжать этот список я могла бесконечно.
– С сегодняшнего дня тебе запрещено покидать Академию,– Император встал, развеял кресло и заложил руки за спину, немного подумал и перефразировал,– вам обеим запрещено покидать Академию.
Мне и самой, если честно, не очень-то хотелось встретиться вновь с теми ребятами. Но… Что все это значит? И почему на Императора так подействовало пятно на моем лбу? То есть, меня эта лазурная чешуя страшно бесит, но ему-то что до этого?
– А что плохого? В возвращении старых богов? – спросила Лин у ректора.
– А то, что они слились и стали новыми богами. Они отвечают на наши молитвы и их насильное разделение не приведет ни к чему хорошему,– четко произнес Император. – Хорошие дела, Меррайон, не требуют человеческих жертвоприношений. А наши возвращенцы промышляют именно этим.
– Спасибо, Ваше Императорское Величество,– Лин склонила голову.
И только в этот момент до меня дошло, что Император стоит, ректор стоит, а мы с Лин сидим!
«Кажется, навоз нам все-таки доведется выгребать», мелькнула у меня мыслишка. И я медленно, аккуратно протянула руку, ущипнула подругу за бок и встала.
– А, все же вспомнили о воспитании,– хмыкнул ректор. – Так не хочется в Зверинце убирать?
– Очень не хочется,– искренне выдохнула Лин.
– А придется,– весомо припечатал ректор.
Глава 3
Май-Бритт Анндра
Слова ректора имеют вес. Наверное, когда-нибудь, я высеку эти слова над своей постелью. Хотя нет, на самом деле уже поздно – выпуск всего через пару месяцев. И я надеюсь, что в дальнейшей жизни его слова будут просто назойливым ветром.
– О чем задумалась? – без особого интереса спросила подруга.
– Да так, ни о чем,– вздохнула я и взяла в руки лопату.
Увы, в Зверинце убирать приходится без магии. Слишком сложны климатические и защитные чары. И если животных еще можно левитировать под потолок и заключить в колдовской пузырь, то очищающие чары приведут к разладу всей системы.
– Вопрос в том,– сказала вдруг Лин,– убирать ли все как можно быстрее, или растянуть удовольствие на неделю?
– Это ты к чему?
– К тому, что обязательное количество часов мы на сегодня уже отработали. Можно поднапрячься и того, сократить срок мучений.
Лин поправила маску, прикрывавшую лицо, я же устало оттерла со лба пот и уверенно сказала:
– Ну, давай напряжемся.
Мы остались в Зверинце на весь день, до самой поздней ночи. Ни есть, ни пить не хотелось – спасибо, мгм, обескураживающему запаху и невероятно-впечатляющей консистенции экскрементов.
Зато мы убрали шесть вольеров и могли расслабиться – смотритель Зверинца засчитал нам это все как за полноценную неделю.
– Интересно, ректор в курсе этих экстренных воспитательных мер? – полюбопытствовала я, когда мы, отмытые до скрипа, сидели в общей гостиной и пытались просушить волосы.
– Официально – точно нет,– усмехнулась Лин. – Смотритель же будет ставить отметки так, будто мы приходим к нему каждый день. Кстати, эту неделю надо быть аккуратными – иначе любая мелкая провинность продлит наши «ароматные» отработки.
Дверь в гостиную открылась и вошла наша третья соседка, Вер-Тарна.
– Доброй ночи,– равнодушно зевнула оборотница, и ушла свою спальню.
– Сама общительность,– хмыкнула Лин.
– Да ну, за четыре с половиной годы мы прошли долгий путь,– фыркнула я. – От «Как же отвратительно вы воняете, жалкие городские червяки» до «доброе утро\добрый вечер». Это успех.
Что интересно, только нам с Лин досталась такая ворчливая оборотница. Вер-Тарна близкая родственница Хозяина Леса, Третьего Правителя Тройственной Империи. И она страшно недовольна академическими изменениями. Раньше, до того как Драконий Император занялся академией, было три общежития – человеческое, драконье и оборотническое. Теперь же здание общежития всего одно, и живем мы по принципу человек-оборотень-дракон. Одна гостиная, одна туалетная комната и три спальни. Все это направлено на то, чтобы не повторить страшную войну прошлого. Ну и примирить нас всех друг с другом.
– Сюрпризы? – удивилась Лин и я недоуменно на нее посмотрела:
– Ты чего?
– Смотри,– кивнула она.
Переведя взгляд на дверь, ведущую в коридор, я охнула – приколотое к ней расписание светилось. Значит, вносятся правки и завтра у нас…
Встав, я подошла к расписанию и прочла вслух:
– Теория магии крови, курс ознакомительных лекций под руководством господина Виернарона.
– Вот тварь,– припечатала Лин,– все-таки выбил себе местечко!
– Неужели только из-за меня? – я обхватила себя за плечи.
– Тише,– Лин подошла ближе и обняла меня,– тише. Ты получила Покровительство, помнишь?
Встряхнувшись, я кивнула и расцвела улыбкой. Мол, да-да, ты права, а я, вот дурочка, забыла. Вот только мои ужимки Лин не обманули и она, наставив на меня указательный палец, серьезно спросила:
– В чем дело?
– Я не способна противостоять чужому принуждению. Ты же видела. Конечно, это был Император, он… Он сильнее всех. Но меня и слабейший ошеломит. Или почему, ты думаешь, никто из Орвалонов не сделал карьеру? Чем сильнее родовой дар, тем легче подчинить дракона.
Лин нахмурилась и села на подлокотник моего кресла:
– Так, и что? Если он что-нибудь с тобой сделает, то мы обратимся в суд, обратимся к Императору и…
– И если он сделает мне ребенка, то хочу я за него замуж или не хочу – пойду. Хоть и под тем же подчинением, просто ради того, чтобы не позорить драконью часть Империи.
– Ах да,– наморщила нос Лин,– вы же, кажется, гордитесь тем, что у вас дети рождаются только в браке. Значит, ради такой статистики, запросто сломают жизнь несчастной драконице?
– Запросто,– уныло кивнула я и добавила, исключительно ради справедливости,– если драконица на виду. Так-то можно родить, потом выйти замуж, а потом уже ребенок будет жить с неправильной датой рождения.
– Потрясающе,– мрачно произнесла подруга,– я до сих пор не определилась, что я думаю по поводу того, мгм, зелья… Ну, того зелья, что заставляет скинуть ребенка. Хотя меня терзает морально-этическая сторона вопроса, но в твоем случае – ребенок умрет и так, только в одном случае ты останешься жива, а в другом – нет.
Я поежилась и проворчала:
– Не уверена, что смогла бы его выпить, это раз. И два – на дракониц это зелье не действует. Ну, почти не действует – только на очень, очень поздних сроках. А тогда это немыслимо.
– Ну, остается вариант с операцией.
– Которая тоже невозможна,– я положила руку на живот,– мы, драконы, люди и оборотни, абсолютно одинаковы с… С мясной точки зрения. Но у нас разные энергетические каналы. И у дракониц основной канал проходит вот здесь, сквозь все органы, в том числе и женские.
– Тогда тебе остается лишь молчать и улыбаться,– после недолгого молчания произнесла Лин. – Он будет провоцировать тебя, а ты терпи.
– Молчи, улыбайся, терпи – вся моя проклятая жизнь,– с горечью выдохнула я.
Лин вздохнула и осторожно коснулась моего плеча:
– Ты всегда была похожа на брошенного щеночка, но при этом ты упорно твердила, что в семье все хорошо. Что тебя любят. Где правда? Ты брошенный щеночек или любимая лапочка-дочка?
А я просто проявила на лице чешую и, ткнув пальцем себе в лоб, скупо произнесла:
– Я гадкий подменыш, отрыжка старых богов, проклятая душа, несущая зло и еще с полсотни эпитетов. Брат завидовал тому, что я сильнее, мать выплакала все глаза, из-за того, что моя душа вытеснила душу ее дочери. Отец… Отцу было плевать. Я росла, становилась сильнее, умнее, красивее. Брат полюбил меня за то, что он может жениться на ком хочет – кровная линия Орвалонов должна была продолжится за счет моих детей. Мать полюбила меня за красоту и прилежность – письма с брачными предложениями приходили каждую неделю. Отец начал обращать на меня внимание и тренировать только тогда, когда я смогла его провести. Так что да, когда я сказала, что меня любят – меня действительно любили. Не так, как бы мне хотелось. Но у кого-то нет и этого. И вот этого,– тут я постучала по лазурному пятну у себя на лбу.
Лин, не удержавшись, тоже коснулась гадкой отметины. После чего озадаченно произнесла:
– Но ведь то, что мы прочитали в библиотеке…
– А им какая разница? – я мотнула головой, приказывая чешуе исчезнуть. – Главное, найти повод для страдания. Ладно. Ладно, все, мне плевать. Я – Анндра, не Орвалон. Они – чужие для меня драконы. Все.
– Вот и молодец, а я чай сделаю.
И она соскочила с кресла и взялась за холщовый мешочек с заботливо насушенными травами. Ссыпая в все подряд в фарфоровый чайничек, она что-то приговаривала себе под нос и вдруг замерла. Повернулась ко мне и задумчиво произнесла:
– А что если он не за тобой? Что если он хочет присмотреть себе невесту среди первокурсниц? Или второкурсниц – им будет льстить внимание взрослого дракона с научной степенью. Не всем, но пара-тройка дурочек найдется.
– И дурные слухи их не оттолкнут,– кивнула я. – Значит, будем смотреть крайне внимательно.
Негромко стукнула дверь и в гостиную, на запах травяного чая, выплыла наша соседка. Вер-Тарна молча создала три кресла и стол, вытащила из своего шкафчика роскошный сервиз и, забрав у Лин чайничек, разлила напиток. Мы, так же молча, сели за стол и взяли чашки.