– Ритуал я проведу на себе,– сказал Виернарон, когда тишина достигла своего апогея. – Я не боюсь ничего из того, что может всплыть. Невинность меня давно покинула. Итак, мы берем каплю крови и используем на ней простейшее заклинание, которое изучают на втором курсе. Познание сути. Вы спросите – почему же это считается магией крови? Потому что в данном случае мы познаем именно кровь. Весь смысл сегодняшнего урока в том, чтобы вы поняли – не все заклинания из книги крови всегда относятся к магии крови. Но любые заклинания, оказывающие воздействие на кровь – всегда магия крови. Путано, но логично. И вот, смотрите. То, что раньше говорило вам о степени свежести продуктов или о составе блюда, сейчас говорит о моем возрасте и общем состоянии здоровья.

Капля крови, подвешенная им в воздухе, превратилась в пушистый приятно-салатовый шар.

– Однородность цвета и повышенная пушистость – я молод и здоров. На сегодня все. Май-Бритт, задержитесь.

Я не успела испугаться, как вокруг меня воздвиглись две фигуры. И если поддержка Лин ожидаема, то Вер-Тарна, вставшая слева от меня… Это было странно.

– Если у вас есть вопросы по теме лекции,– холодно произнес Виернарон,– то подождите в коридоре.

– Я – Анндра, принявшая в семью Безродную. Я слежу за ней, я отвечаю за ее поступки перед главой рода.

– Я – Вер-Тарна, староста Второго Факультета. Из-за прискорбной случайности, сейчас мне приходится отвечать еще и за Третий Факультет,– тягуче, как-то мурлычаще протянула оборотница. – Мне от вас нужен лишь лист наказаний. Я отнесу его в секретариат.

– Куда? – оторопел дракон.

– В секретариат, там сидят ши-тари и заведуют всеми бумажками академии. Этот секретариат придумала и внедрила Доркас Каулен,– проворчала Лин.

А меня отпустило.

– Я не хотел доводить дело до бумаг,– мягко произнес Виернарон. – Зачем портить аттестат? Май-Бритт достаточно извиниться, да прибраться в моей аудитории пару вечеров. Официоз потянет за собой куда более серьезное наказание.

– Я не боюсь ни пятен в характеристике, ни серьезного наказания,– спокойно произнесла я.

– Признаться,– Виернарон отошел к кафедре и вытащил все ту же папку,– у меня есть листы наказаний, но я, видит Кас, не понимаю, как их заполнять.

– Вы часто поминаете это мелкое темное божество,– Лин склонила голову на бок,– не боитесь привлечь его внимание?

– Нет,– скупо произнес дракон.

И, противореча своим словам, быстро заполнил графы в листе наказания. А граф там было всего три: первая – место и время, вторая – суть проступка и третья – рекомендуемое наказание. Как правило, секретариат всегда шел навстречу рассерженным преподавателям.

– Прошу,– он вручил листок Вер-Тарне, а после лишь махнул рукой и девчонки вылетели за дверь аудитории.

Мы остались наедине.

«Я буду сопротивляться», промелькнуло у меня в голове.

И в этот момент он схватил меня за оба запястья и подтащил ближе к себе.

– Надеюсь, вы будете усердны Май-Бритт,– шепнул он, пристально вглядываясь мне в глаза. – Не стоит разочаровывать меня еще больше.

– Что вам за дело до меня, господин маг? – прищурилась я и одним движением освободилась из его слабого захвата.

Что, надо признать, меня удивило. Я не питаю особых иллюзий и точно знаю, что все мои боевые навыки, это уйти в скрыт и оттуда напинать противнику. Подло, но действенно.

– О, вы так важны, Май-Бритт,– он подошел вплотную ко мне и провел большим пальцем по моему лбу,– вы бесценны. Вы итог всего. И я дрожу рядом с вами.

Это он выдохнул мне прямо в губы. И меня едва не вывернуло прямо на него.

Отшатнувшись, я прижала к губам ладонь и с ужасом на него посмотрела. То, чем пахнет его дыхание… Этот смрад –не гнилые зубы и не больной желудок. Это гниение. Это сладковатый душок разложения.

Виернарон использует запретную магию, что дает своему адепту великую силу. Запретную магию, которая забирает здоровье.

От родов ли умирали его жены? Или он скидывал на них, беременных, откат? Но это невозможно, откат можно передать только родствен…

– Вы все еще здесь? – он, уже стоящий за кафедрой, усмехнулся,– или у вас есть ко мне вопросы?

– Нет вопросов,– хрипло произнесла я и, развернувшись, деревянной походкой вышла из аудитории.

Захлопнув за собой дверь, я чуть не рухнула на пол. Лин вовремя подхватила меня под руку и, не говоря ни слова, потащила в сторону.

– Мой кузен крупно проигрался в карты, а его родителям надоело платить,– пропыхтела она, и подтолкнула меня к арке, за которой скрывался коридор с малоиспользуемыми аудиториями.

– Давно пора,– я пожала плечами,– он уже берега потерял.

– Ага, а денег у него не оказалось и я отдала половину своих сбережений,– она хмыкнула,– в обмен на доступ в тайную комнату.

– А? – после произошедшего в аудитории я слабо соображала.

– Это не родовой дом,– напомнила подруга,– здесь каждый, кто обладает толикой ума и наглости, может создать свою собственную скрытую комнату.

– Мог,– поправила я ее,– это запретили еще до нашего рождения – от обилия скрытых комнат пространство Академии начало разрушаться. Я слышала, что планируют отыскать и уничтожить каждую комнату.

– Но старыми комнатами пользоваться можно,– усмехнулась Лин.

– Ты не говорила никогда об этом,– я склонила голову на бок,– почему?

– Он отказывался давать доступ,– скривилась подруга. – Переживал, что я буду туда парней таскать и, мгм, развлекаться по всякому. А он же на мне жениться планирует.

– Кузен?!

– Так он дурачок,– отмахнулась Лин,– что ты от него хочешь? Какой ум, такие и желания.

– Ясно.

А еще мне до судорог было интересно, нет ли подобной комнаты у моего бывшего рода. Наверняка ведь есть. Не могут великие специалисты скрыта не заиметь свою собственную комнату!

«Почему мне самой эта мысль не пришла в голову?» задалась я вопросом. «Ладно, пространственная магия не мой конек. Сдала экзамен и слава всем Богам. Но вот ту чудесную скамеечку, под раскидистым дубом, можно было бы скрыть. Не очень честно, но… Но мы ее, вообще-то, сами чинили!».

– Та-дам! – провозгласила Лин и между двести тридцать седьмой и двести тридцать восьмой аудиторией появилась еще одна дверь.

– Ого, леаранское древо,– не удержалась я. – К чему такая роскошь?

– Откуда же мне знать? – удивилась Лин и толкнула дверь,– так, правила простые – ничего не менять магией, за собой убирать, проклятий и прочего не оставлять. Прошу. Я вхожу последней – после меня дверь скроется вновь.

Шагнув в темноту, я чуть прижмурилась, вызывая драконье зрение. И тут же зашипела – едва лишь Лин закрыла дверь, как потолок загорелся тепло-оранжевым светом.

– Ну как тебе? Предки у кузена были с запросами,– весело произнесла Лин. – У кресел вместо ножек стилизованные львиные лапы! Такое уже давно не модно.

Усмехнувшись, я вернула себе человеческий взгляд и осмотрелась. Пол из мелких малахитовых плиток, пушистый серый ковер, на котором стоит массивный стол, а вокруг три приземистых кресла. И да, львиные лапы.

– А шкафов нет,– подметила я.

– Есть, но открыть их мы не можем. А там вино,– облизнулась Лин. – Фруктовое. Рассказывай. Ты вывалилась из аудитории с чешуей на скулах и драконьим огнем в глазах. Ругались?

Я медленно покачала головой.

– Он… Он напугал меня. Вел себя так, будто у него есть право прикасаться ко мне. И,– я вытащила из волос вишенки,– мы оказались правы. Помнишь? Мои сильные, по-настоящему сильные чувства их выключают.

Мои питомцы выглядели сонными. Лин потыкала кончиком пальца в Развратника и задумчиво хмыкнула:

– Иногда я думаю, что лучше немного поплакать над крохотной могилкой, чем так встревать.

Я хотела возмутиться, но… Сегодня они и правда меня очень сильно подставили.

– Ты сказала, что он тебя трогал,– Лин посмотрела мне в глаза,– мы можем попробовать выкинуть его из Академии.

– Только не таким образом. Мне этого никогда не забудут,– я вздрогнула,– вывалить это все перед всеми профессорами и старостами… Нет.

– Вер-Тарна сказала, что сегодня освободит для тебя свою артефакторную коробку. Пара часов в изоляции вишенкам не повредит.

Развратник очнулся именно в этот момент и тут же истошно завопил:

– Не сметь! Я запрещаю! Это смерть и предательство!

– Мы редко совпадаем во мнениях,– пропищала Скромница,– но тут я согласна.

– К моему стыду и огорчению, но я согласна,– пролепетала Скромница.

Лин сощурилась и наставила на них палец:

– А то, что вы подставили сегодня свою хозяйку разве не предательство?

– Ой, да ладно,– отмахнулся Развратник,– ну оттрепали нас немного, так и что? Поругают и простят.

Я горько усмехнулась – они действительно не взрослеют. Поругают и простят.

Лин подняла на меня серьезный взгляд:

– Решать тебе. Но, знаешь, Виернарон, кажется, серьезно в тебе заинтересован. Настолько серьезно, что его не пугает Покровительство. А вы… Вам стоит воспринять кому внутри артефакторной шкатулки, как репетицию будущей смерти. Если Виернарон получит Май-Бритт, то вы умрете вместе с ней.

Вишенки изобразили раскаяние и понимание. Но я видела, что они ничего не поняли. И что они продолжат выдавать свое сверхценное мнение в самые неподходящие моменты.

– Знаешь, он сказал, что я итог и венец всего,– вспомнила я вдруг. – Что я очень важна. Бесценна.

Лин внимательно на меня посмотрела, а затем тихо спросила:

– А что мы знаем про его умерших жен?

– Что они умерли. Что они были молоды, что со всеми мы учились на одном курсе, но на разных факультетах,– я пожала плечами,– хотя нет, две из них были с моего бывшего факультета. А что?

– А то, что нам нужно больше о них узнать. И для начала нам придется скрытно проникнуть в библиотеку и изучить газеты.

– А почему скрытно? – удивилась я,– подшивка в свободном доступе.

– Ты хочешь, чтобы кто-нибудь узнал о нашем интересе к именам мертвых дракониц?

– Логично,– я криво улыбнулась,– что-то я сегодня очень плохо соображаю. Но что нам дадут имена?

– Не просто имена, а полные имена. После библиотеки мы взломаем архив и изучим их личные дела. Сравним с тобой. Ну знаешь, дата рождения, вес при рождении и все такое. Может, у вас есть что-то общее, что-то, из-за чего Виернарон так в тебя вцепился? И тогда мы сможем лишить тебя этого.

– Родить меня обратно? – с интересом спросила я,– чтобы сменить дату?

– Ну, не знаю. Просто… Ну какая-то логика в подборе смертниц должна быть?

– Должна быть,– согласилась я. – Только вот архив перенесли в башню ректора.

– Да ладно, справимся. Это, считай, приключение,– Лин пожала плечами. – Да и потом, мы ж не пакостить.

Я только кивнула. А потом задумчиво произнесла:

– А почему ты меня привела именно сюда, а не в комнату?

– Похвастаться нетерпелось,– честно сказала Лин. – Возвращаемся? Скоро настанет время молчаливого чаепития. Кстати, по версии Вер-Тарны мы подруги.

– Да?

– Да. Она делит с нами это молчаливое чаепитие именно из-за того, что мы друзья. Тем самым она помогает нам сбросить груз дня, восстановить ментальные щиты и уравновесить взбаламученные эмоции.

– Ого, как ты узнала? Мы же не ходили в библиотеку.

– Знаешь, я решила спросить прямо,– Лин пожала плечами,– просто вспомнила, что оборотням выделено аж три стеллажа. Я не готова столько книг читать.

– Ничего себе. А мы с ней ничего разделить не должны?

– Должны, но я не спросила – она ушла в секретариат.

Покинув тайную комнату, мы неспешно двинулись к выходу из административно-учебной части.

«Все будет хорошо. Я буду использовать шкатулку, а Вишенкам придется или смириться, или повзрослеть. Виернарон здесь не навсегда. Все будет хорошо».

Глава 5

С самого утра меня колотила нервная дрожь. Да еще и питомцы устроили мне забастовку – Скромница покрылась серым налетом, а Развратник скандировал непристойные частушки. Студенты оборачивались на меня, а на время пар приходилось убирать питомцев в шкатулку. Что приводило их в еще большую ярость.

– У декана хвост трубой,

Планерка у ректора не за горой!

Декан не мнись и губы не жуй,

У ректора очень огром…

Лин перехватила Развратника и отработанным движением закинула обоих в шкатулку.