Любовные трели переживаний совсем выбили Егора из делового потока, и сейчас молодой человек на полной скорости мчал на склад. Два года назад он, Тёма, Диня Локтев и Андрюха Аркадьев сколотили небольшой бизнес, основная часть которого была абсолютно и безнадёжно нелегальной. Для прикрытия они открыли крохотный винно-водочный магазин, посадили в кресло управляющей красивую девицу с хорошо развитой долей серого вещества и отдали ей на откуп всю жизнедеятельность предприятия. Сами же наладили отменные каналы для переправки элитного алкоголя из-за границы в родную страну, минуя все таможенные и акцизные сборы, и теперь счастливо парили по жизни, ежедневно многократно наращивая денежную массу в своих карманах.

Егор притормозил у входа в магазин, нервно дёрнулся, когда увидел милицейский пазик, и выдохнув вышел из машины. На входе в магазин маячил охранник, который нервно прикуривал одну сигарету за другой и, увидев Егора, растерянно забегал глазами по асфальту.

– Что там? – Егор коротко поздоровался с ним за руку.

– Жопа. – кратко, но ёмко ответил бывший военный. – Света жёстко накосячила.

Светлана Егорова управляла данным заведением, любила бывать на обложках модных журналов, давала экспертные советы, даже пошла преподавать в школу сомелье, в общем, перечёркивала все начальные договорённости, где её просили не светиться и просто управлять магазином, чтобы он просто работал в небольшой плюс. За это Свете платили огромную зарплату, а когда месячная выручка уводила предприятие в глубокий минус, всегда закрывали эту прореху.

– Понял.

Сегодня в их винном бутике витал особый тревожный аромат. Забившись в уголок, стояли две девицы, которые щеголяли здесь в качестве сомелье-консультантов, а уборщица сидела на дорогом венском стуле и, опершись на швабру, горестно кивала в такт своим мыслям. Егор быстро проскочил зал и, свернув в узкий коридорчик, оказался в кабинете управляющей, где сегодня было слишком многолюдно.

На месте Светы за столом сидел плюгавый мужичок и что-то быстро строчил в бланке протокола. Егор быстро оглядел его и сразу причислил к касте «поеденный молью», так он называл про себя мужиков, которым перевалило далеко за тридцать, а их финансовое состояние равнялось нулю без каких-либо перспектив развития. Дешёвая рубашечка с коротким рукавом промоченная под мышками потными пятнами, неровная строчка на низкопробном ремне, державшем мешковатые штаны с зацепками на ткани, давно немытые гладко прилизанные к голове волосы. А главное, то что такие вот чиновники были самыми страшными зверями во всём управляющем прайде, потому что они очень хотели денег, но категорически не умели брать взятки и за это мстили вдвойне тому, кто эти самые взятки предлагал. Напротив него сидела зарёванная Света Егорова, она тёрла распухшие глаза пальцами, шумно сморкалась в большой носовой платок и натужено всхлипывала. А на подоконнике мрачным изваянием нависал Плотников.

– Вы кто? – гнусаво произнёс следователь, не отрываясь от заполнения бумаг.

– Добрый день. Кречетов Егор Матвеевич. Соучредитель ООО «Грин Милк».

– А. Понятно. – следователь поставил галочку напротив фамилии Егора. – Я следователь Попов Георгий Алексеевич. Значит вчера вечером гражданин Сомов И. А. приобрёл в этом магазине алкоголь марки, – мужчина заглянул в бумаги и, молча пошевелив губами, проговорил исковерканное название, – текила су́за сильве́ра. Гражданин Сомов И. А. употребил текилу вместе с гражданкой Ламповой Н. Ж., – наконец оторвавшись от написанного, следователь взглянул на Егора близко посаженными глазами, прятавшимися под кустистыми бровями, – оба гражданина на данный момент находятся в больнице с различными поражениями внутренних органов, вызванных отравлением приобретённым у вас алкоголем.

– Я очень сочувствую означенным гражданам, но где гарантия, что они не отравились дешёвой водкой, например. Они вполне могли купить текилу у нас, а потом, так сказать, не хватило и в ларьке докупили. Ведь плохой виски от хорошего отличают только первые триста грамм.

– Граждане почувствовали себя плохо после того, как выпили половину бутылки. Гражданин Сомов И. А. вызвал «скорую помощь», положил бутылку с остатками, – мужчина снова заглянул в протокол, – текилы су́зы сильве́ра в пакет, туда же положил кассовый чек, свидетельствующий о том, что покупка была совершена здесь, и попросил прибывших медработников передать в милицию средство, которым они отравились.

– То есть они догонялись текилой, выпили, простите, около четырёхсот грамм и после того, как почувствовали себя плохо, они положили и бутылку и сохранённый кассовый чек в пакет? – высоко поднял брови Егор.

– Всё так и было. И они не догонялись, как вы изволили выразиться, а отмечали домашний праздник.

Егор долго молча смотрел на следователя, потом воткнул взгляд на Свету и предпринял слабую разведку боем, чтобы сразу понять, есть ли надежда хоть как-то расположить к себе следователя.

– Может быть кофе?

– Спасибо. Но у меня с собой термос. – мужчина покачал головой. – А впереди у нас много работы. Бутылка уже отправлена на экспертизу, врачи говорят о том, что если гражданам Сомову и Ламповой удастся выжить, то, скорее всего, они останутся инвалидами.

– Я могу выйти с Плотниковым? – проговорил Егор.

– Безусловно. Вы меня вообще не интересуете. У нас есть генеральный директор Егорова Светлана Васильевна, собственно только с ней я и буду беседовать. По закону Светлана Васильевна несет полную административную и уголовную ответственность за всё, что происходит на вверенном ей предприятии.

На этой фразе Света снова зашлась в истерическом припадке, следователь покачал головой и кивнул маячившему неподалёку оперативнику, чтобы тот налил девушке воды.

– Артём, можно тебя? – тихо сказал Егор и развернувшись вышел из кабинета.

Выйдя на улицу в разгорающийся зной летнего дня, мужчина глубоко вздохнул, стрельнул сигарету у охранника и пошёл к своей машине. Он глубоко затянулся слушая, как трещат угольки внутри папирусного цилиндра, прочувствовал, как ползёт горький дым по ободранному на днях в караоке горлу, как плывёт мозг, давая секунду спокойствия, и прислушался к тому, как разгорается тревожное пламя, говорящее об опасности. Сейчас они пришли в магазин, потом придут на склад. Второй год Егор боролся с расточительностью ребят, просил быть скромнее и жить по доходам, которые определялись прибылью магазина. Потому что стоило такой въедливой заразе, как следователь Попов, ухватить небольшую ниточку, повиснуть на ней как бультерьер, и дальше можно будет размотать всю цепочку до складов в Нидерландах, до контрактов с винными французскими домами, до счетов, петляющих по разным банкам.

Через минуту дверь с пассажирской стороны открылась, на сиденье плюхнулся Тёма и, глянув на Егора, сказал:

– Что делать будем?

– Тёма, ты её трахаешь? – Кречетов вцепился взглядом в бледное лицо товарища.

– Егор, ну чего ты сразу?

– Ничего. Ничего бы не случилось, если бы ты хоть одну юбку обошёл стороной. Она совсем от рук отбилась, она охуела с большой буквы «ХУ». Ты понимаешь, что это вилы, если этот плюгавый придурок сейчас начнёт её крутить и ставить в такие позы, о которых ты даже не догадываешся. – Егор шумно выдохнул. – Она знает, чем ты занимаешься кроме магазина? Только честно.

– Ну как сказать, – натужно выдохнул Плотников, – так.

– Тёма, блядь! Не мнись! Сейчас Локтев припрётся, ты знаешь, там мозгов меньше, чем грубой физической силы. Он вообще не любит долгих разборок, главное, чтобы следователю в табло не закатал.

– Он Светку тоже пялил. – тихо произнёс Артём.

– Вам что баб мало? – выдохнул Егор и, махнув рукой, яростно затушил окурок в пепельнице. – Тёма, объясни мне, за каким хером сдалась вам эта Света? Кто припёр палёную алкашку в наш магазин? Как так получилось?

– Насчёт алкоголя ничего не могу сказать. – Артём покачал головой.

Егор увидел, как сутулая фигура охранника метнулась от магазина в сторону его машины. Мужчина постучал в окно согнутым пальцем и тихо проговорил:

– Там уборщица подслушивает, на стуле у стеночки очень хорошо слышно, что в кабинете происходит. – он коротко глянул на Тёму. – Короче, баба, которая отравилась, преставилась.

– Ну это полный кабздец. Спасибо, дядя Петя. – проговорил Егор и, закрыв окно, повернул голову к Артёму. – Вспоминай, что конкретно ты ей говорил.

– Ну понтовался помню. Она хотела во Францию на курсы сомелье, я сказал, что знаю парочку тамошних тузов винных и лично к ним устрою. Она спросила, откуда такие связи, я ж раньше говорил. Что по профессии тружусь, вроде как юрист. – Тёма потёр лоб. – Ну вот я и сказал, что торгую алкоголем на международном уровне. Лоты, там всякие, покупаю на аукционах и распродажах и так далее.

– Мозг ты свой на распродаже купил.

– Слушай, ну мы дули, может она и не запомнила. Было-то пару раз, но она такая до тошноты липкая, расчётливая, что я её по-тихому Локтеву сплавил. – скривил лицо Артём.

– Какой ты, до хрена, продуманный парень. – покачал головой Егор. – Это… Слов нет. Вы два дебила. Дрону ты дозвонился? – Егор смотрел прямо перед собой и в голове летали только обрывки мыслей.

– Нет. Вне зоны.

– Он-то, я надеюсь, не приложился ко всеобщему живительному источнику? – картинно сплюнул Егор. – Локтев знает, что Света переходное знамя? А то как бы он и тебе не закатал, он парень горячий.

– Нет. Я делаю вид, что я про них не знаю.

– Интриган. – с прононсом произнёс Егор. – Ладно, пошли. Сейчас надо думать, где эта дура алкоголь взяла, а по-хорошему, всё проверять. Пиздец, сколько денег под слив. – тихо произнёс он на входе в магазин.

– Егор Матвеевич, можно тебя? – поманил его охранник, стоявший на улице со стаканчиком кофе.

– Чего, дядя Петя?

Мужчина поманил Егора за собой, завёл в зияющий рытвинами асфальта двор и потыкал пальцем в угол, где притаилась свежевыкрашенная железная дверь.

– Я на больняк уходил на две недели. Вместо меня племяш мой стоял. Он, короч, на Светку крепко запал.

– Да я уже понял, что это секс-звезда районного масштаба. – со вздохом проговорил Егор.

– Короч, как-то после работы мой-то решил её подождать и типа случайно до дома проводить, глядишь, чего и обломится. Короч, глядит, она дождалась, пока все уйдут, вдруг к ней подруливают два таких кавказа́, она с ними во двор. Мой-то взревновал и за ними, глядит, а они в ту дверь из машины грузят ящики с бутылками.

– Да ладно. – Егору показалось, что он перестал дышать.

Помещение за железной дверью давным-давно было арендовано вместе с магазином, здесь они поначалу хранили мизерное количество безакцизного алкоголя, чтобы было удобнее развозить по городу. Потом партии стали большими, и помещением они пользоваться перестали, оно так и стояло пустое. Страшно было то, что арендовалось помещение на физическое лицо, а именно на лицо Егора.

– Спасибо, дядя Петя. – сказал Егор после некоторого молчания. – Никому пока не говори.

– Егор Матвеевич, я ж только тебе.

В своё время, когда открывали магазин и искали охранника, друзья Егора настаивали на молодых здоровых качках, которые бы обеспечивали надёжный отпор для хулиганов. Но Егору не улыбалось счастье каждый раз успокаивать жертв разошедшейся молодеческой крови, поэтому он выудил из кипы резюме листок, написанный от руки с фотографией, прикреплённой на скрепке, внимательно изучил богатый послужной список, лично встретился с капитаном в отставке и утвердил его на должность. Дядя Петя работал почти без выходных, ну а когда случалось нужда отлучиться, вместо себя ставил не менее надёжных товарищей.

– Много раз приезжали?

– Не, я б сразу сказал. Это первый.

– Дядя Петя, подумай, как выманить оттуда следователя, хоть на пять минут. – тихо сказал Егор. – Позарез нужно. Опер там? Или ещё кто-то?

– Не. Этот один остался. Сейчас сделаем.

Егор пошёл в магазин по дороге, раздумывая, как у Светы могли оказаться ключи, которые были только у него в квартире. На входе в торговый зал он услышал громкие крики, звук женского надрывного плача и мерное гудение следователя.