Через некоторое время они уже подъезжали к указанному дому, и Вуд решил навести некоторые справки.

– Ты живёшь с родителями?

– Нет, отдельно. Снимаю небольшую квартиру. Всего две комнаты, но мне пока хватает.

– А как же вечер с родителями? У тебя изменились планы?

– Слегка. Заеду за подарками, вызову такси и вернусь за автомобилем. – Ридж усмехнулся любопытству агента, зная его причину. – Но завтра днём я буду у вас.

Он повернулся к Лилибет:

– Не успеешь соскучиться, как снова увидимся, хотя я очень на это надеюсь.

– На то, что увидимся? – улыбнулась девочка, прекрасно понимая, что имел в виду Чайтон.

– Нет. Что соскучишься…

Мэттью резко затормозил. Не удержавшись, индеец полетел вперёд; сработал ремень безопасности, иначе быть бы ему по-настоящему травмированным. Он ойкнул от выстрелившей в перебинтованные рёбра боли.

Вуд сделал вид, что всё произошло случайно:

– Чуть не проехал. Можешь выходить, целоваться на прощание не будем. – Он не мог дождаться, когда Ридж наконец покинет машину.

– Конечно, только не с тобой! – рассмеялся Чайтон. – Спасибо, что доставил с ветерком!

– Это всегда пожалуйста! – Ревнивый папочка чуть не поперхнулся от собственных слов и тут же поправил: – Я про ветерок. Если нужно – дуну!

– Кто бы сомневался.

Стажёр повернулся к девушкам.

– Счастливого вам Рождества! Мисс Паркер, я очень рад, что познакомился с вами. Пусть сегодня исполнятся любые ваши желания. Лилибет, я позвоню ближе к ночи с поздравлением. – Он коснулся пальцем носа девочки. – Я уже скучаю. До завтра.

Поцеловав ладошку Лилит, парень покинул салон автомобиля. Мэтт тут же надавил на газ. «Форд» рванул, визжа покрышками, стремительно увозя от провожающего машину взглядом ЧайтонаРиджа нечаянно обретённую любовь.

– Кэтлин, не хочешь пересесть вперёд?

– Нет, мне лучше здесь, рядом с дочерью.

Она устала смотреть в окно, пряча взгляд. Выпрямив спину, брюнетка вскинула голову и встретилась в зеркале с зелёными глазами Вуда.

– Куда мы едем теперь? – Она внутренне собралась и начала задавать вопросы, не предназначенные для чужих ушей: – Вы живёте вместе?

– Да, но сейчас её нет. Мы расстались утром. – Мэттью нервничал: слишком рано Паркер принялась спрашивать. – Квартира большая. Пять комнат с моим кабинетом. Места всем хватит.

– Я не о месте и размерах. Не хотелось бы встретиться с ней сейчас. – Кэт не произносила имени – они с Мэттом прекрасно понимали друг друга. – Мне хватило общения в своё время. Это до сих пор вызывает чересчур болезненные воспоминания…

– Я знаю…

– Что знаешь? Что вообще ты можешь знать? – Во взгляде Кэтлин промелькнула боль, смешанная с презрением.

– Мне этим утром многое рассказала Лесси, – пытался оправдаться Вуд.

– Ты узнал слова, но не то, что они сделали с моей душой! – не дала ему договорить брюнетка. Карие глаза наполнились слезами.

Лилибет решила вмешаться, не позволяя разгореться новому спору между родителями или случиться очередной истерике матери.

– А теперь послушайте меня! Я не знаю, кто такая Лесси, так же как и того, почему мне говорили столько лет, что отец мёртв! Я многого не понимаю, но прошу ещё подождать с разговором. В конце концов, я хочу есть, а не утирать слёзы. Начните уже вести себя как взрослые люди.

Кэт шмыгнула носом и виновато посмотрела в глаза дочери.

– Извини, ты права. Не будем торопиться, сначала ужин. Я и забыла, что ты даже не завтракала. – Она снова не смогла сдержать эмоции и теперь негодовала на себя, не понимая, куда подевалась её хвалёная выдержка. Или пришло время воспоминаниям о причинённых обидах пробить брешь в выстроенной за долгие годы внутренней защите?

Мэттью ударил кулаком по клаксону.

– Какой же я осёл! Вместо того чтобы накормить вас, таскал по врачам и в магазин. – Он обернулся с виноватым видом. – Потерпите до дома или остановиться у кафе?

– Подождём. – Лилибет очень хотелось взглянуть на квартиру отца и узнать, что произошло шестнадцать лет назад.

– Как скажете.

Агент надавил на газ. Автомобиль на пределе допустимой скорости нёсся по опустевшим улицам, оставляя за собой густой шлейф из снега и замерзающих в синевато-белое облако выхлопных газов.

Всю остальную дорогу любовники одной ночи молчали, погружённые каждый в собственные мысли, перебирая в памяти прошлое, обдумывая вопросы, которые хотелось бы задать в первую очередь, и ответы на истязавшее столько лет душу.

Через некоторое время «форд» подъехал к высокому зданию, расположенному в престижном районе Джорджтауна.

Девочка с одобрением посмотрела на отца; оказывается, он не так безнадёжен и тоже любит добротные и красивые вещи. Исключение составляют разве что машины – вот этого ей невозможно понять.

Мэтт открыл начищенные до блеска тяжёлые стеклянные двери, и все трое торопливо вошли в тепло просторного фойе жилого здания.

Из-за полукруглой тёмного дерева стойки консьержа на них с удивлением уставился пожилой афроамериканец. Джош впервые видел женщин, сопровождающих Мэттью. Он приступил к работе днём и был немало изумлён тем, что подруга Вуда, белокурая красавица Лесси, сегодня спустилась под руку с высоким мулатом, несущим большой красный чемодан, и оставила ключ от квартиры.

Джош протянул его Мэтту со словами:

– Мисс Райт просила вам передать и сказала, что обязательно позвонит, как только устроится на новом месте.

Мэттью взял ключ, поблагодарил консьержа, служащего в доме с первого дня заселения, и представил своих спутниц:

– Джош, это моя дочь Лилибет и её мама, мисс Паркер. Они будут жить со мной. – (Кэтлин усмехнулась.) – Пропускай их в любое время.

Вуд заметил ухмылку брюнетки, но не знал, насколько сильно ей хотелось съязвить по поводу быстрого выселения одной женщины и стремительной замены её на другую.

Они поднялись на десятый этаж. Мэтт открыл дверь квартиры и замер, ожидая слов о первом впечатлении.

Лилибет скинула тёплые ботинки и со свойственной подростку непосредственностью прошла внутрь, с нескрываемым любопытством разглядывая просторную квартиру отца.

Мэттью помог Кэт снять пальто и наконец увидел её без верхней одежды. Тёплая бежевая юбка обтягивала округлые бёдра. Кремового цвета кашемировый свитер повторял контуры высокой груди. Вуд провёл взглядом по длинным ногам, мечтая притронуться к ним ладонью.

– Ты всё такая же стройная, ни капельки не изменилась.

– Это трудно принять за комплимент. Ты имеешь в виду нашу последнюю встречу в Финиксе или шестнадцатилетнюю угловатую девочку, которую упорно не хотел замечать когда-то?

– А есть разница?

– Большая. В первом случае ты раздевал меня глазами, а во втором – я была слишком тощей, чтобы выделяться на фоне сногсшибательной Лесси. – Заметив пожирающий взгляд Мэтта, Кэтлин ухмыльнулась. – Вот уж что точно не изменилось, так это твоя беспардонная манера вводить девушек в краску.

– Я вижу, на тебя это больше не действует, – приподняв бровь, улыбнулся он.

– Удивлён, что перестала краснеть? Были хорошие учителя. Один из них ты.

Она расстегнула сапоги и стянула их, с удовольствием ощутив под ногами мягкий ворс коврика. Мэттью расслышал стоны удовольствия, просочившиеся сквозь плотно сжатые губы брюнетки.

– Ты сейчас мурчишь, словно сытая кошка. Как мало порой нам нужно для счастья. – Он хотел бы, чтобы она «помурчала» для него, но совсем в другом месте.

– Устали ступни. А вот что могло бы доставить истинное удовольствие, так это чашка горячего чая. – Кэтлин обвела языком пересохшие губы.

Агент мог поклясться, что она знала, как действует этот жест на мужчин.

Глава 9.3

– Ты по-прежнему не пьёшь кофе?

Паркер качнула головой, и Мэтт усмехнулся уголками губ. Понизив голос до громкого шёпота, он проговорил:

– Многое в нашей жизни не меняется. Хочешь, помассирую ноги? Я отлично умею это делать.

– Нет, спасибо, как-нибудь в следующий раз. – Кэт почувствовала страх души, накладывающийся на безотчетное желание тела.

– Ловлю на слове. Давай пройдём в гостиную. Я приготовлю чай с бергамотом, а ты посмотришь подарок от Одри. – Мэттью заметил излишнюю бледность Кэтлин и потемневшие круги под глазами. – Если хочешь, прими ванну, пока сервирую стол к ужину.

– Тебе не понадобится моя помощь? – По правде, ей вовсе не хотелось возиться на чужой кухне.

– Думаю, что нет. Сестра обо всём позаботилась, осталось лишь разогреть и подать. Я тоже не завтракал сегодня и готов проглотить что угодно. Как-то не лезут в голову умные слова на голодный желудок, – засмеялся он и протянул руку, приглашая пройти в комнату: – Ну, что мы стоим на пороге? Посмотри, как живёт бывшая звезда бейсбольной команды школы Сквима.

– Ты хотел сказать «ФБР»?

– Звёзд в бюро не дают, и никакие знаки отличия, как видишь, мы не носим, – добродушно рассмеялся Вуд.

Брюнетка остановилась на пороге комнаты и резко обернулась.

– Не станем ходить вокруг да около. Мы оба знаем, для чего ты нас пригласил. – Она немного помолчала. – У меня к тебе просьба: давай не будем втягивать в это девочку. Дождёмся, когда она уснёт. Незачем ей знать неблагопристойные подробности о матери.

– Я не скажу о тебе ничего плохого. – Он осторожно взял Кэт за руку и нежно поцеловал кончики тонких пальцев. – Это ты назвала меня сегодня грязным.

Она резко вырвала руку, проклиная тело за трепетный жар, что вызвало прикосновение Мэтта.

– Прости, это было грубо. – Паркер посмотрела в глаза любви всей жизни. – Я совсем не та, что ты знал когда-то.

– Новая Кэтлин нравится мне не меньше прежней, – снова одарил он её мягкой улыбкой.

– Посмотрим, что скажешь после нашего разговора, – криво усмехнулась и огляделась по сторонам брюнетка. – Что ж, я готова к экскурсии по памятным местам Лесси, – она увидела, как нахмурился, но промолчал Мэттью, – даже к подаркам Одри. Почему-то уверена, что смогу угадать, что она мне приготовила.

– Убеждён, сестрёнка способна тебя удивить.

Он снова взял тёплую руку Кэт.

– А что сейчас было? Маленький приступ ревности? – Вуд водил большим пальцем по внутренней стороне ладони Кэтлин, дотрагиваясь до эрогенных точек. – Напрасно. Между мной и Лесси давно нет тех пламенных чувств, что прежде.

Она попыталась выдернуть кисть из горячей руки агента, но тот сжал пальцы, удерживая.

– Если ещё раз так сделаешь, я развернусь и уеду. – Паркер улыбалась, произнося слова ровным голосом. – Мэттью, ты с годами стал плохо слышать? Я только что сказала: забудь о прежней Кэт. Я другая и не растаю от пары нежных прикосновений.

Она провела пальцами другой руки по узлу синего галстука агента.

– Прибереги этот приём для молоденьких наивных стажёрок, а я давно уже перешла в другую лигу.

Он разжал ладонь, но остался доволен дрожью, пробежавшей по коже брюнетки. Вуд знал: что бы она сейчас ни говорила, её по-прежнему тянет к нему, да и сам он почувствовал новый прилив желания. «Кэтлин, зачем взрослым людям играть в глупые игры? Ну, раз ты так решила, я поддержу твои намерения до поры. Время есть, до Рождества ещё несколько часов».

Лилибет стояла у панорамного окна гостиной комнаты любуясь видом на город.

Вашингтон переоделся в зимний наряд. Освещённые миллиардом ярких ламп улицы утопали в белом сверкающем великолепии. Весь город казался одной большой заснеженной ёлкой, подсвеченной разноцветными огнями праздничных гирлянд.

– Нравится? – Мэтт встал чуть позади дочери, с удовольствием вдыхая её запах.

– Очень! Жаль, что в Финиксе не бывает настоящей зимы. Это так красиво и как-то особенно празднично. Я теперь знаю, что на Рождество обязательно нужен снег. – Девочка обернулась. – Мне нравится Вашингтон! Я хочу и буду здесь жить.