Там внизу в белой куртке стояла Ира Красина! Ирка! Хитрова не могла ошибиться даже издалека! Из груди просился крик – его было не удержать, а тело потряхивало от безумного коктейля эмоций. Светлана видела, что ее заметили, услышали тоже, двинулись к ней все втроем, а потом побежали, крича и размахивая руками.

– Господи! Господи! – Хитрова пыталась выкрикнуть что-то еще, но не было слов и горле застрял ком. Изо всех сил она прижималась к Лугину, вся, дрожа от рыданий.

Слева в нее вцепилась Ирка, пытаясь поцеловать ее в щеку, мокрую от слез.

* * *

Первая ночь на чужой планете не может быть спокойной. Каждый понимал, что вряд ли уснет до утра, хотя нашли удачное место для стоянки, защищенной двух сторон обрывистым берегом реки. С двух других пылали костры, стояли часовые, по три. В каждой тройке по козлобою.

Перед тем, как остальные смоленские устроились на запоздалый ужин, Воронин сам досконально проверил посты. Беспокойство внушали крупные звери. Их видели издалека. Какие-то бурые твари, размером чуть меньше слона с шипастыми спинами – так удалось разглядеть в бинокль. Но здесь вблизи их точно не водилось. Однако, ночь – время хищников. И никто не знал, какие сюрпризы может преподнести Фаргет. Поэтому отнеслись к ночлегу крайне серьезно: усиленные посты, много костров. Все кто на отдыхе не расставался с оружием.

Но страхи страхами, а имелось в наступившей ночи много приятностей: и небо, полное звездных россыпей – не бывает их столько на Земле, и душевное общение, и праздничный ужин, умерено под водочку. Ведь повод случился архиважный: самый первый день новой истории! Такое, извините, в анналах точно будет значиться самыми жирными буквами.

По этому случаю, как все угомонились, и наладилась тишина у срединных костров, Николай Антонович слово взял. Сначала поздравил всех с окончанием горестных межзвездных странствий, упомянул о погибших – за них выпили стоя и в долгом молчании – а потом поделился планами. Так Воронин сказал:

– Будем двигаться дальше вверх по реке, пока не найдем самое выгодное в округе место. Торопиться, дорогие мои люди, не будем. Важно чтобы лес стоял рядом, хороший лес, годный на многие годы под строительство. И крайне желательно отыскать вблизи железные руды. Слава богу, имеются у нас геологи аж два. И там мы заложим город. Первый город в этом мире. Назовем мы его Смоленск. С него начнем нашу цивилизацию.

– Новосмоленск, – подал кто-то голос из темноты.

– Нет, именно Смоленск, – подчеркнул Воронин. – Не нужны нам никакие новоделы. Сохраним наши лучшие традиции. Сохраним самое ценное, что есть у нас: милосердие, доброту и святые заповеди наших предков. Только с такой твердой основой можно выжить в новом мире и стать его честной и светлой частью.

Ропот прокатился одобрительный. Кто-то вскочил, дополнил Воронина довольно здравыми рассуждениями о предстоящем. И слово брали другие смоленские, с кем Лугин пока не успел познакомиться.

– Серж, как тебе это мясо? – спросил Черновол, когда речи у кострища в центре стихли.

– Похоже на северного оленя, но нежнее, – Лугин со вкусом облизнул жирные пальцы.

– На баранину похоже, но жестче, – не согласилась Хитрова и вгрызлась острыми зубками в кусочек фаргетского шашлыка. – Мне нравится. Нет не так. Я не ела ничего вкуснее за сотню световых лет!

– Тебя, лиса, поддерживаю! – Тарас, улыбаясь во всю ширь, подсел к ней поближе.

– Серж, – шепнула Ирина мичману на ухо, почти касаясь его губами. – Я хочу… Хочу, чтобы Тарас на Светку запал. Хороший он человек. Очень хочу, чтобы у них сложилось.

– И сложится, – ответил Лугин, подмигнув Керану Жоут Эмати. – А запасть, он это может. И уже очень даже это сделал.

Впервые за много стандартных лет кеброа был бесконечно счастлив.