– А сколько еще времени моя дочь будет сидеть взаперти? – он чуть усмехнулся, вспоминая, что девочка после покушения очень сильно изменилась.

– Ваше величество, – с очень серьезным выражением лица заговорил граф Вяземский, – против нас действует очень опытный и грамотный враг. Я уверен, что титул его не меньше графа, и он имеет большие возможности. Также я уверен, что это покушение было спланировано давно, просто ждали подходящего случая. Не исключено, что за событиями переворота двухлетней давности стоит этот же человек. Тогда просто никто не ожидал, что вы среагируете так быстро, взяв всю ответственность на себя. Все это время он присматривался к вам, а теперь нанес удар. Если бы не случайность, то ваша дочь была бы мертва.

– Что же делать? – не менее серьезно спросил император. – У вас, наверняка, уже есть план.

– Все верно, – граф кивнул, – цесаревна является вашим слабым звеном, через которое можно нанести новый удар. Необходимо ее спрятать. Надежно спрятать, – добавил он после короткой паузы. – Необходимо объявить на всю Империю, что сохранить жизнь наследнице престола не удалось. Императорская чета убита горем, похороны будут закрытые, так как вы не хотите никого видеть. Все знают, насколько вы души не чаяли в своей дочери, поэтому такие действия не вызовут подозрения у людей. Кроме одного, того самого. Он постарается добраться до усыпальницы и убедиться в том, что там находится именно ваша дочь.

Императрица, присутствовавшая во время этого разговора, все время сидела тихо и только сейчас тяжело вздохнула. Она понимала правоту графа, так же как и понимала, что после расставания встретиться с дочерью ей придется еще очень не скоро.

– Ваше величество, – граф повернулся к ней, – не расстраивайтесь так. Через два года Людмила Георгиевна начнет интенсивно расти и взрослеть, и тогда мало кто сможет ее опознать. А если поговорить со Святославом Ивановичем, чтобы он немного подправил внешность, убрав характерные для вас черты, то только полный анализ ДНК или Артефакт Империи сможет выявить родство. Все знают, что он периодически становится затворником, производя свои научные исследования, поэтому возможность для посещения цесаревны у него будет. И без всяких подозрений.

За время последнего монолога Анастасия Матвеевна, супруга императора, вплотную подошла к нему, тем самым выражая свое согласие с любым его решением.

– Готовьте указ, – вздохнув и прижав к себе жену, сказал император.

А на следующий день по всей стране прозвучало немыслимое известие, вызвавшее негодование у подавляющего большинства подданных: жизнь цесаревны Людмилы Георгиевны сохранить не удалось – раны, полученные при покушении, оказались смертельными. Это было настоящим шоком, так как до этого ходили слухи, что жизнь наследницы престола вне опасности. Императорская чета вернулась в Москву, где отдадут последние почести дочери.

В один из дней из Екатеринбурга в пассажирском дирижабле в Казань вылетела семья мелких дворян с очаровательной темноволосой и кареглазой десятилетней девочкой.

Глава 4

Российская Империя, город Екатеринбург, поместье графов Вяземских.

Сегодня граф вернулся домой очень поздно. Подготовка к завтрашнему заявлению императора, тайный вывоз цесаревны из поместья, чтение новых донесений заставили его задержаться в императорском поместье. «Родителей» цесаревны он подготовил заранее, без оглашения императору, предполагая подобный исход. Они еще два дня назад прибыли в Екатеринбург. Девочке пришлось покрасить волосы и изменить цвет глаз при помощи особых линз, разработанных магами-артефакторами специального отдела службы безопасности. Но в свое, совсем небольшое, поместье приедет уже светловолосая голубоглазая девочка.

– Ваше сиятельство, ужинать будете? – спросил дворецкий, едва хозяин вошел в дом.

– Какой ужин, Пантелей? – устало ответил граф. – В час ночи-то. Нет, устал я сегодня очень, сейчас же пойду отдыхать.

Он поднялся на второй этаж, где в холле увидел свою дочь, задумчиво сидящую в кресле. Она пила, судя по запаху, кофе, прикрыв глаза, и по ее внешнему виду граф сделал заключение, что дочь над чем-то усиленно размышляет.

– Что произошло сегодня, заставившее тебя размышлять среди ночи? – улыбнувшись, спросил он ее.

– Представляешь, пап, у госпожи Леоновой появился новый официант, – девушка открыла глаза и посмотрела на отца. – Индеец. Точнее, метис. Наверное.

– Так индеец, или метис, или «наверное»? – переспросил граф.

Он знал, что его дочь переняла у него умение все подмечать, включая совсем небольшие нюансы. Иногда она приносила сведения, дополнявшие имеющиеся, и картина событий становилась более полной. Но чтобы заставить его дочь вот так сидеть и обдумывать полученные факты, должно произойти что-то неординарное.

– Я не могу точно сказать, – ответила девушка после короткой паузы. – Кожа медного цвета с красноватым оттенком, но черты лица наши. Это-то как раз объяснимо – не он один такой. Что меня поразило, так это великолепное знание этикета высшего света. Представляешь, пап, мы заказали каждый свое вино, разное, и он подал бокалы и фужеры согласно официальному приему высшей аристократии. Для каждого вида вина он подал именно полагающийся бокал!

– Бывает, – ответил отец, – мало ли кому он служил.

– Все так, – кивнула его дочь, – но он обладает отличной памятью, запоминая все заказы, у него прекрасная координация, но главное не это. Пару раз у него проскакивало этакое снисходительное выражение на лице, словно мы какие-то неразумные дети. Барон Дольский – ну, ты знаешь их род – его постоянно пытался унизить, однако он не реагировал на это. Но однажды (вероятно, тот его допек) на краткий миг его глаза полыхнули такой яростью, что я вздрогнула. А уже в следующее мгновение у него было лицо простого официанта. Если бы в тот момент я не смотрела на него, то ничего не заметила бы. А еще он не взял чаевые, хотя я положила серебряную монетку. Вот все эти факты и говорят о странности этого мальчика.

– А теперь давай все подробно.

Разговаривали они еще час. Дочь, зная дотошность отца в таких делах, вспоминала малейшие нюансы поведения этого официанта. Граф, как всегда, периодически уходил в себя, над чем-то размышляя, затем продолжал свой «допрос». После окончания оного отец и дочь еще некоторое время сидели, задумавшись каждый о своем. Граф, что понятно, сводил воедино полученную информацию в плане покушения на цесаревну. Интересовали его две вещи: во-первых, мог ли этот мальчик быть связан с устроившими покушение, во-вторых, мог ли он спасти девочку. Вероятность первого невелика, но сбрасывать со счетов ее не стоит. Второй вариант вполне мог быть правдой, и графа в первую очередь интересовало, как мальчик преодолел охранный контур без его активации. Если это действительно врожденное свойство, то такой человек пригодится в его организации.

Дочь больше задумывалась о той пластике и грации, показанной официантом, когда на него налетела девушка, невольно представляя, каким тот будет партнером по танцам. Затем встряхнула своей головой, отгоняя подобные мысли.

– Надо будет завтра встретиться с ним и поговорить, – произнес отец и, поднявшись, направился в сторону спальни. – Спокойной ночи, – пожелал он дочери.

– Приятных снов, пап, – не осталась в долгу та.

Российская Империя, город Екатеринбург.

Глеб и Никита, дети трущоб, очень хотели отомстить этому «краснокожему уроду». Не понимая, чем тот им так не понравился, они принялись воплощать свою мечту. Первым делом захотели узнать, где тот живет. Но тот дважды уходил от них, оказываясь в приозерном лесу. В этой части леса, у озера, специально было запрещено любое строительство, чтобы сохранить первозданную природу. Повезло им на третий день, да и то случайно. Никита, сидя в кустиках, заметил бегущего индейца, проследил за ним, и увиденное ему очень не понравилось. Обладая зоркостью, он видел, как парень тренируется на острове. Конечно, далеко не все, но сделать соответствующий вывод не составляло труда. Он рассказал об этом своему старшему товарищу, и вместе они направились к Мишке-Проныре, главному среди них, которого очень сильно заинтересовал данный факт.

В Екатеринбурге никто не знал, что Михаил Белых или, как его называли мальчишки, собранные им, Мишка-Проныра работал на одного человека. В лицо он его не знал, как не знал и имени. Не знал он и того, чем тот занимается. Просто в один из дней к нему пришел некто и сделал предложение, от которого он не смог отказаться. Все дело в том, что еще пару лет назад он совершил убийство, которое списали на переворот. Тогда он завладел приличными деньгами, но был уверен, что никто об этом не знает. Однако, как оказалось, зря он так решил. Незнакомец подробно объяснил, что его ждет, когда власти узнают правду, добавив в конце, кому и что он продавал из награбленного. И Мишка согласился.

Работа оказалась простая: что слышал интересного, то и расскажи. Все свои записи он оставлял в одном месте, но только до очередной встречи с незнакомцем, после чего место менялось. Сообщение о том, что появился какой-то подозрительный индеец, вызвало у его куратора, как решил называть незнакомца Проныра, повышенный интерес, так как в этот же день тот с ним связался. Как всегда, у него заболела голова, и появилось сильное желание посетить какое-то место. После первого же такого приглашения он понял, что незнакомец является магом.

Сегодняшняя встреча должна была состояться в лесу, и он порадовался, что не придется тащиться через весь город, чтобы показать место, где прятался краснокожий. Он привел куратора на берег озера, рассказал все, что было ему известно, и ушел обратно.

Российская Империя, город Екатеринбург, берег озера.

Кирилл Андреевич Залихвацкий смотрел вслед удаляющемуся парню, размышляя, стоит ли его убирать или нет. Он уже достаточно долго работал с парнем, и это может быть чревато. Но тот несколько раз поставлял ему действительно ценную информацию, как, например, сейчас. Занимался Кирилл Андреевич незаконными видами деятельности, приносящими большие, а зачастую огромные, деньги. В его арсенале было все: и шантаж, и воровство, и похищения людей с дальнейшим выкупом. Он никогда подолгу не задерживался в одном месте, меняя территорию своей деятельности на новую. И всегда устранял тех, с кем непосредственно работал.

А начал он свою деятельность, когда его выгнали из Академии Магического Искусства после ссоры с одним графом. И хотя говорили, что все студенты равны, но, как оказалось, одни равнее других. Отомстить графу он смог только спустя десять лет. На самом деле с аристократами он старался поменьше связываться, понимая, что те располагают большими возможностями и, в случае чего, смогут его отловить. Основной сферой его деятельности были торговцы и купцы, у которых, если покопаться поглубже, почти всегда можно найти что-то незаконное.

Действовал он не один, а с тремя помощниками, такими же беспринципными людьми, как и он сам. Будучи образованнее своих подельников, он легко держался на руководящей роли, а те отдавали ему должное, когда после очередного дела получали свою долю.

Последние два года на просторах Южной Америки, где правили бал племенные союзы индейцев, пошла мода на детские гладиаторские бои. Точнее, они проводились и ранее, но сейчас там происходил настоящий бум. В отличие от Ацтекской империи, где рабство было весьма условное, на этой части континента оно процветало в самом его плохом виде. На детей, умеющих сражаться, спрос был весьма велик: иногда за одного ребенка можно было получить столько золота, что хватало не только на покупку титула, но и на землю. Особенно это касалось Американского Директората, где имелось много свободной земли, в отличие от той же Европы.