Оставив позади ферму, на которой изредка мычали коровы, Нахимов пополз к деревне – животные были ему неинтересны, они не увеличивали его силу, не позволяли прыгать с ранга на ранг. А вот люди… В деревеньке было всего двадцать домиков, и Нахимов слышал, как внутри них бьются сердца. В основном взрослые, но есть и деликатес – три ребёнка. Нахимов плотоядно забулькал и ускорился, перевалился через невысокий забор и пополз к двери, которая была не заперта. Здесь все всех знали, поэтому никогда не пользовались замками и задвижками. Чужаки сюда не заглядывали, а местные друг другу доверяли. Дверь бесшумно открылась. Если бы её закрывал хотя бы запор, то у хозяев был шанс на спасение – они могли бы услышать шум и сбежать, но… Нахимов, никого не потревожив, тихо забрался в дом. На секунду он замер, выбирая, кого сожрать первым – взрослых, которые спали в одной кровати, или ребёнка, который сопел в соседней с ними комнате. Нет, деликатес лучше оставить на потом. Помнится, будучи человеком, Нахимов любил завершать обед свежим тирамису. Времена меняются. Сегодня ночью вкусное пирожное – это спящий ребёнок.

Нахимов выпрямился, почти упершись в потолок бесформенной головой. Посередине его грязевого туловища начала расходиться щель – она постепенно расширялась, обнажая острые зубы, истекающие ядовитой слюной. Она служила ему и ядом, чтобы парализовать жертву, и желудочным соком, чтобы её переварить. Но не успел он проползти в детскую спальню, как вдалеке заревел автомобильный мотор. Казалось бы – ерунда. Нахимов сначала не обратил внимания на шум, но потом почувствовал потоки мощной энергии. В машине сидел очень сильный маг. Ранга восьмого, не меньше. А такой без проблем его прихлопнет. Нахимов испугался и выполз из дома, поспешно зарылся в землю и затаился.

Машина промчалась по деревеньке, развернулась и, взвизгнув шинами, остановилась у противоположного дома. Хлопнула дверца.

– Ангелина, выходи! – проорал пьяный мужской голос, икнул и запел: – Прекрасная Ангелина, я хочу от тебя сына… Я хочу от тебя сына и дочку…

– Ванька, ты, что ли? – протянул сонный женский голос. – Хватит меня мучить, ирод! Не пара мы с тобой! Ты – парень видный, городской. На государственной службе состоишь, по театрам катаешься. А мне такая жизнь чужда… Не хочу я в городе жить! Найди себе другую девушку! Которая тебе подойдёт лучше! И хватит уже душу травить!

– Ангелина, да я ради тебя готов… Хоть звезду с неба!

– Ах так? Звезду? Если не врёшь, то переезжай к нам в деревню. Продержишься здесь год, тогда замуж за тебя пойду!

– Год? Ха, да это для меня – плюнуть и растереть! Ангелинка, я ж для тебя до Луны и обратно… фьють! за пять минут смотаюсь!

Нахимов мысленно зарычал. Нельзя рисковать, нельзя. Придётся поискать корм в другом месте. Подождав, когда маг зайдёт в дом и уснёт, Нахимов пополз прочь от деревни – незаметно, под землёй. Никто так и не узнал, что жителей деревни спасла любовная драма местной свинарки и богатого тульского полковника. Лишь на следующее утро одна семья обнаружит у себя дома странные грязевые следы и поднимет панику – мол, к ним заглянуло на огонёк Краснодарское чудовище. Но никто им не поверит.

***

Когда я проснулся, Кристины уже не было – как всегда, ранняя пташка. Наверное, уже пошла в столовую. Я неспешно умылся, оделся и тоже потопал завтракать. По дороге я распланировал день – всё-таки завтра мы уедем из Москвы, и надо бы запастись приятными воспоминаниями и посмотреть достопримечательности. Я так задумался, что на повороте случайно влетел в невысокую тёмненькую девушку, которая держала за руку маленького мальчика.

– Простите, – пробормотал я.

– И всё? Больше ничего не скажешь? – с претензией произнесла девушка.

Я озадаченно оглянулся и тупо спросил:

– Что?

– Серьёзно, вот так просто сбежишь? И даже не поздороваешься со своим сыном? – девушка подтолкнула мальчика вперёд и велела: – Скажи своему папе “привет”.

ГЛАВА 5

– Серьёзно, вот так просто сбежишь? И даже не поздороваешься со своим сыном? – девушка подтолкнула мальчика вперёд и велела: – Скажи своему папе “привет”.

Я нахмурился. Настроение у меня было смурным – так всегда бывает по утрам. Мне сначала нужно проснуться, смириться с тем, что впереди меня ждёт прекрасный день, наполненный не менее прекрасными делами, а уж потом… Потом я, может быть, и порадуюсь. Разумеется, военная жизнь научила меня быстро подниматься с кровати в любое время суток, моментально одеваться и трезво соображать, несмотря на трёхдневный недосып. Однако это не означало, что я делал это с удовольствием. Эх, мой идеальный день – проснуться часов в десять, поваляться в кровати, выпить чашечку чая, закусить печеньем, всё это в тишине и спокойствии. И желательно – в уединении. Почему-то у большинства людей в начале дня словно пропеллер в одном месте жужжит – мельтешат туда-сюда, болтают без умолку, что-то от меня хотят… В общем, чрезмерно бодрые жаворонки – то ещё оружие массового поражения.

Так что в другой ситуации я бы пошутил, но сейчас – вздохнул, потёр глаза и, нахмурившись, процедил:

– Девушка, я первый раз в жизни вас вижу.

Дамочка сперва демонстративно схватилась за сердце, потом фальшиво заплакала, зажала мальчику уши и потребовала:

– Не смей говорить такое при нашем сыне! Ты что, хочешь развить в нём комплексы? Хочешь, чтобы он думал, будто родители его не любят? Как ты можешь! А ведь говорил, что никогда не откажешься от сына! Говорил, что хочешь наследника! Зря я тебя послушала…. Зря не настояла, чтобы ты сходил в аптеку! Стихоплёт! – она скривилась и писклявым голоском протянула: – С презервативом не те ощущения…

Так как я столкнулся с ней в коридоре неподалёку от столовой, то вокруг нас начала постепенно образовываться толпа – место здесь было проходное, народ спешил на завтрак. Дамочка, почувствовав, что на неё обращено внимание десятков людей, специально повысила голос и воскликнула:

– Что же это делается-то?! Аристократам нынче всё с рук сходит? Захочет – может сына бросить, а захочет – и убить может?

Я мысленно закатил глаза. Да она – мастер неуместных и необоснованных сравнений. Как связаны брошенные дети с убийствами? Наверное, таким же образом как пьяные водители с чернокнижниками-маньяками. Вилка, солнце, тридцать восемь. Но несмотря на то, что речь взбудораженной дамочки больше напоминала бред истерички, я поймал на себе несколько осуждающих взглядов. Из глубины души медленно поднималось раздражение, и с каждой секундой оно увеличивалось в раз в сто. К тому же на краю сознания маячила мысль – а вдруг Марк Ломоносов умудрился загулять? Да, судя по возрасту ребёнка, Марку в то время было лет четырнадцать, но это вполне возможно. В общем, я решил пойти ва-банк, сблефовать и вывести дамочку на чистую воду. А если Марк действительно сделал сына – ну что ж, придётся нанять няню и… Ну не знаю, купить книжку по воспитанию? В конце концов, технически это мой ребёнок по крови.

– Хорошо, – громко произнёс я, прерывая вопли темноволосой дамочки. – Если вы утверждаете, что это мой сын, то значит, мы едем в магическую лабораторию и сдаём тест на родство.

Я пристально смотрел на неё, отслеживая реакцию, и заметил, как слегка испуганно расширились её глаза. Дамочка занервничала, но надо отдать ей должное – она быстро взяла эмоции под контроль и, мило улыбнувшись, сказала:

– Конечно, дорогой. Я знала, что можно рассчитывать на твоё благоразумие и честь.

– Вы не дослушали, – я ухмыльнулся. – Предварительно мы заключим магическую клятву. Прямо здесь. Нашими свидетелями станут все эти замечательные люди. Условия магической клятвы просты. Если тест подтвердит моё отцовство, то я возьму своего сына на полное содержание и обеспечу всем самым лучшим. Разумеется, он станет моим наследником. Однако, если отцовство будет опровергнуто, я подам на вас в суд за клевету и потребую, чтобы вас осудили по всей строгости закона Российской Империи, – я развёл руками и спросил: – Ну как, согласны?

Дамочка поджала губы, воровато оглянулась и, вдруг оскалившись, отвесила мне звонкую пощёчину и прокричала:

– Хам!

Развернувшись на пятках, она схватила бедного мальчишку за руку и потащила его в сторону выхода. В коридоре воцарилась мёртвая тишина, но уже через пару секунд ей вслед понеслись тихие смешки, которые быстро переросли в смех. Серьёзно, на что она надеялась? Неужели считала меня настолько тупым, чтобы поверить ей на слово? Я же вроде бы начал создавать себе имидж сообразительного аристократа, с которым лучше не связываться. Да и почему именно сейчас? Было бы логичнее примчаться ко мне сразу после того, как я вышел из комы. Странно это всё… Я поморщился и продолжил путь к столовой.

– А вот и наш герой! – раздался сбоку весёлый голос Кристины.

– Что случилось? – без перехода поинтересовался я. Потому что интуиция подсказывала: что-то точно случилось.

– Журналисты вынюхали правду о том, чем ты вчера занимался, – сообщила она.

– Почему ты не взял нас с собой? – обиделся Егор. – Я тоже хочу сражаться с монстрами. Нас уже несколько недель в Данжи не отпускали. А тут – можно было и монстров убивать, и людям помогать.

– Журналисты всегда всё преувеличивают, – покачал головой Саша. – Мне ли не знать. Я однажды на уроке фехтования получил царапину на щеке и фингал под глазом. И в тот же день Император давал бал в честь иностранного посла. Так я станцевал вальс с дочкой этого посла. А на следующее утро узнал из газет, что вечером соблазнил бедную девушку, а ночью – стрелялся на дуэли с её отцом. А посол очень сильно напился, весь день в бессознанке провёл. Поэтому все решили, что он умер. Ну, что я его застрелил. Слухи настолько быстро разнеслись и по дороге раздулись, что вечером вся Империя только и обсуждала, как я повесил иностранного посла на вершине отцовского замка.

– Да нет, – мне не верилось в похожий расклад. Полиция могла рассказать журналистам только то, что я оказался не в том месте и не в то время. Ничего интересного и героического. Я просто помог ребёнку убраться подальше от разрушенного взрывом дома. Но и это не моя заслуга, ведь по легенде Анастасия самостоятельно уничтожила своих монстров. В общем, мне всего лишь повезло, что у чокнутой преступницы внезапно взыграла совесть. Во всяком случае сделал всё, чтобы люди так думали. Отвлёкшись от размышлений, я поймал предвкушающий взгляд Кристины. Похоже, всё и правда пошло не по плану. Смиренно вздохнув, я уточнил: – Где читать?

– Да в любой газете, – хмыкнула Кристина. – Но началось всё с “Московских известий”.

– Прелестно, – пробурчал я и, достав телефон, пошёл к ближайшей лавочке и сел. Не люблю читать на ходу. Я пробежался глазами по статье. Из первых же строк я узнал, что загадочная сумасшедшая Анастасия – это приёмная дочь покойного князя Нарышкина. А тот широкоплечий громила – её брат. Журналисты писали, что безумная парочка жестоко отомстила аристократам, которые отказались вести с ними бизнес. Хотели ударить по кошельку, так сказать. На этом информация об Анастасии заканчивалась – занимала она всего два абзаца. А вот остальной текст – почти две страницы – был посвящён мне. Оказывается, ушлые писаки подкупили родителей девочки, которую я спас, и взяли у неё интервью. Конечно, девчушка не могла ничего рассказать о моих способностях или о том, что именно я победил монстров, – я ведь подправил ей память. Но… она могла это всё придумать. Потому что искренне считала меня героем. Она помнила, как я нёс её мимо дохлого Жыжника, как успокаивал её, как прикрывала от взрыва. Порочная цепочка – девочка приукрасила мои заслуги, а журналисты приукрасили слова девочки.

– Ну как? Впечатляет? – Кристина положила подбородок на моё плечо, и её дыхание приятным теплом обдало мою шею.

– Готов пойти дрочить на себя прямо сейчас, – я прикрыл глаза и потёр виски. – Не понимаю, почему поднялся такой ажиотаж.