Дружба носила безусловный характер, в ней не было никаких правил. Ты приходил в парк, и все дети там сразу становились друзьями, не требовалось никаких специальных представлений. Когда время игр заканчивалось, мы просто прощались, а иногда и не прощались. Нам было неважно, что мы больше не увидимся. Во время игры мы были взаимно полезны, служили интересам друг друга, и это было то простое звено, которое объединяло нас, потому что в детстве люди существуют для того, чтобы помогать тебе и быть частью твоей вселенной. Люди не принадлежат нам, мы просто пользуемся ими.

Холод начинал усиливаться, а моя легкая льняная куртка мало защищала от порывов ветра, то и дело налетавших на меня, нарушая своим свистом окутавшую меня неземную тишину.

Я сунул руку в карман, достал небольшую фляжку, открутил крышку и сделал хороший глоток виски. Алкоголь в последнее время был моим самым верным другом… по крайней мере, с его помощью удавалось смягчать остроту переживаний и на какое-то время взбодриться. Однако теперь даже алкоголь не мог меня поддерживать: видимо, организм привык, а может быть, страдания становились все сильнее, поэтому облегчить их было невозможно.

И вот этот момент настал. Я набрал полные легкие воздуха и после долгой паузы выдохнул. Огляделся вокруг, внимательно изучая каждый уголок: не хотелось упустить ни одной детали. Вдруг на меня нахлынула тоска. Я не знал почему, ведь это было именно то, чего я хотел. Осознание того, что это будет мой последний взгляд на мир, последнее, что я увижу, сделало этот момент особенным, уникальным, возвышенным.

Мои ноги затекли от долгого пребывания в одном положении. Часы показывали два часа ночи. Я не знал, сколько времени там провел… может, два часа, а может, три. Это не имело большого значения.

Как можно дойти до такого состояния, объяснить сложно. Я сам не мог этого понять. Знаю только, что это то, чего я хотел. Трус или храбрец? Не знаю, как другие, а я считаю, что, конечно же, трус. И самым печальным было то, что я был не против, чтобы меня таким запомнили.

В голове сразу же, как вспышка, возник образ мамы. Она, как обычно, сидит в кресле и вяжет крючком. Она молода и красива. От ее лица исходит особое сияние. Я чувствовал ее, словно она на самом деле была здесь. Как же мне ее не хватало!

По щеке скатилась слеза, которую высушил ветер. Я не мог без волнения думать о своей матери, ведь она была единственным человеком, который любил меня в этой жизни: она отдавала мне всю свою любовь без остатка, как это делают матери, не требуя ничего взамен и не ожидая благодарности. Нет смысла об этом рассуждать, это ничего не изменит… Настоящее такое, какое оно есть.

Обстоятельства привели меня сюда, теперь нет смысла их перечислять, их было так много, что я не знаю, с чего начать. Я настолько измотан, что даже ни о чем не жалею, воспринимаю все это как один сплошной провал: я просто вышел из игры побежденным, плохо играл и проиграл. Думать сейчас о том, что я мог сделать, чего не сделал и почему, просто не имеет смысла.

Я положил руки на цемент, на котором сидел, согнул ноги в коленях и, сильно оттолкнувшись, проворно встал. На самом деле я делал это автоматически, не отдавая себе отчета в своих действиях. Казалось, что мой разум настолько ушел в себя, что тело решило действовать само, без команды от мозга. Я встал на узкий выступ, на котором едва хватало места для ног. И устремил свой взгляд вдаль: не хотелось даже мельком посмотреть, что там внизу. Я глубоко вдохнул раз, затем второй раз и третий, после чего сделал глубокий выдох. Закрыл глаза и мысленно начал обратный отсчет: пять, четыре, три, два, один…

Глава III
Знакомство

– Вы что, и правда настолько глупы? – услышал я громкий голос позади себя.

От неожиданности я резко обернулся и чуть не упал.

– Для человека, готового умереть, вы не выглядите напуганным, – сказал незнакомец, силуэт которого едва можно было различить в темноте.

Это был мужчина в пальто и шляпе, из-за которой почти не было видно его лица. Казалось, ему лет шестьдесят, но пышная борода не позволяла более точно определить его возраст.

– Кто вы? – воскликнул я. – Идите отсюда!

Человек не шелохнулся, остался стоять на месте, глядя перед собой. Некоторое время он молчал.

– Почему вы боитесь жить? – наконец спросил он.

Этот вопрос разозлил меня. Мало того что незнакомец помешал мне, так еще приходится удовлетворять его любопытство. В этот момент мне это было нужно меньше всего.

Я чуть было не ответил ему грубостью, но сумел сдержаться. Вернулся в исходное положение и стал к нему спиной.

– Это из-за любви? Только не говорите, что от вас ушла жена! – сказал он, игнорируя мое молчание.

Мое раздражение росло, но я продолжал молчать и не шевелился.

– Может быть, у вас проблемы с деньгами? – упорствовал он. – Вы разорились?

На этот раз я уже не мог сдержать злость: это был очень личный момент, момент, когда я хотел попрощаться с жизнью – по-своему, спокойно, даже получая от этого удовольствие. Этот дурак все испортил, перебил мое желание.

Охваченный злостью, я сошел с выступа, на котором стоял. Быстро подошел к незнакомцу, схватил за лацканы пальто и энергично его встряхнул.

– Я делаю это из-за всего! – прокричал я ему в лицо. – Моя жизнь – катастрофа! И конечно, вы правы, у меня нет денег, и от меня ушла жена. Что еще вы хотите знать?

Мужчина мягко прижал руки к моей груди, сумев отодвинуть меня достаточно далеко, чтобы я отпустил его. Он спокойно расправил воротник пальто, встряхнул рукава и повернулся.

– Что ж, делайте то, что задумали, если хотите этого, – сказал он, отодвигаясь от меня.

Глядя, как он уходит, я почувствовал смущение. Возможно, я слишком резко отреагировал. Я действительно не имел права так себя вести с ним только потому, что он помешал мне. В каком-то смысле я добился своего. Я хотел, чтобы этот дерзкий человек ушел, и он ушел, позволив мне завершить то, что я задумал. Однако я почувствовал сожаление и сделал то, чего не ожидал от себя. Возможно, у меня пропало желание положить конец своему существованию при таком негативном отношении.

– Постойте! – крикнул я.

Мужчина немедленно остановился и оглянулся, не поворачиваясь. Я догнал его и извинился.

– Простите, я не должен был так себя вести, – сказал я, взглянув ему в лицо.

Незнакомец слегка улыбнулся, но промолчал. Он задумался и погрузился в себя. Потом внезапно начал говорить:

– Некоторое время назад я посещал зоопарк, где были разные животные из Африки. Для них пытались воссоздать среду обитания, и это более или менее получилось.

– Подождите, – прервал его я. – Какое это имеет отношение ко мне?

Я не мог поверить, что несколько минут назад был на грани того, чтобы броситься в пустоту, а теперь какой-то человек, которого я совсем не знаю, рассказывает мне о зоопарке.

– Позвольте мне продолжить, и вы поймете, – ответил он.

То ли от усталости, то ли из любопытства я решил послушать, что он скажет.

– Там были жирафы, тигры, леопарды, лемуры и газели. Очень красивые животные, но больше всех мне запомнился носорог, точнее, белый носорог. Меня удивил не его внешний вид, а его поведение. Я смотрел, как он безостановочно ходит по кругу, всегда по одному и тому же пути, все время по одной и той же воображаемой траектории.

Я не понимал почему, учитывая, что у него было много пространства. Носорог был как будто привязан к столбу невидимой веревкой, не дающей ему отклониться в сторону.

На первый взгляд могло показаться, что рассказ не вызывает у меня интереса, но на самом деле я внимательно слушал.

– Носорог меня заинтриговал, – продолжал он. – Я долго смотрел на него, а затем разыскал смотрителя зоопарка и спросил, почему это животное ходит по кругу. Смотритель сказал мне, что носорог провел двадцать три года в круглом вольере диаметром восемнадцать метров, где мог двигаться только таким образом, поэтому он продолжает так кружить, несмотря на свое новое положение и наличие гораздо большего пространства. Вы понимаете, что я пытаюсь вам объяснить? – спросил мой собеседник.

Я не мог взять в толк, зачем он мне все это рассказывает, поэтому просто покачал головой.

– Носорога освободили, но в своем сознании он остался пленником привычных действий. Возможности были перед глазами, но носорог их не видел и продолжал делать одно и то же снова и снова, не в силах ни найти другой путь, ни изменить свои привычки, ни предпринять что-то, чтобы изменить собственную судьбу. У него перед глазами было огромное пространство, которым можно было воспользоваться, но он не смог его увидеть, считая, что другого пути не существует… Точно так же, как и вы, – заключил он.

Я был ошеломлен и не знал, что сказать. Вывод оказался неожиданным.

– Мы с вами едва знакомы, как вы можете судить обо мне? – возразил я, защищаясь.

– Согласен. Я знаю только, что вы хотите расстаться с жизнью, но это говорит многое о вас, – ответил он.

Расстаться с жизнью… Эти слова довольно сильно ударили по моему сознанию, хотя на самом деле он был прав, ведь я именно это хотел сделать.

– Полагаю, вы думаете, что жизнь с вами плохо обошлась, – продолжил он, – что страдать не стоит, что этот мир – ад и лучше убежать. Сетуете на свои несчастья, невезение, хотя и пальцем не пошевелили, чтобы изменить ход событий, предпочитаете жаловаться, а не действовать, отказываетесь от борьбы.

– Вам легко судить со стороны! – произнес я со злостью. – По вашему мнению, мне нравится так заканчивать жизнь?

– Но ведь это ваше решение, не так ли? Человек сам выбирает свою судьбу, – заявил он.

– Это просто смешно! – возразил я. – Жизнь била меня и отнимала все, что у меня было. Я знаю, что совершил много ошибок, которые привели к этому, но не все было результатом моих действий.

– Вы ошибаетесь, – парировал он. – Почти все – итог ваших действий. По большей части вы сами ответственны за то, что происходит с вами в жизни. Как только вы это поймете, ваша жизнь изменится.

– Моя жизнь изменится через несколько минут, когда я закончу то, что задумал, – заносчиво заявил я.

Мужчина снова задумался. Он держал голову прямо. Его глаза были устремлены на меня и выражали спокойствие. В них плескалось что-то такое, что внушало робость. Немного подождав, он продолжил говорить.

– Скажите мне только одно: как долго вы в таком состоянии? – спросил он.

Этот вопрос причинил мне боль, потому что заставил вспомнить прошлое, которое я хотел сегодня похоронить.

– Около трех лет, – ответил я.

– И за эти три года с вами не случилось ничего хорошего? – поинтересовался он.

– Ничего, – без раздумий ответил я.

– Тогда почему вы продолжаете делать одно и то же каждый день и ждете иного результата? Если за три года с вами не произошло ничего хорошего, то, возможно, вам стоит попробовать поступать как-то по-другому.

Человек, которого я только что встретил, постоянно осуждал меня. Это вызывало некоторое раздражение, но в то же время мне было интересно узнать, что он думает.

– И что же я должен делать, по вашему мнению? – спросил я.

– Когда компьютер не работает должным образом, как нужно поступить? – задал он вопрос.

Я поколебался несколько секунд.

– Перезагрузить его? – предположил я.

– Если проблема небольшая, это может помочь, – подтвердил он. – Однако я имею в виду нечто более серьезное, системный сбой, то есть компьютер остается заблокированным, не выполняет команды или заражен множеством вирусов. Что делать в этом случае?

Я снова задумался и вспомнил, какие меры предпринимал, когда мой компьютер был настолько поврежден, что перезагрузки было недостаточно.

– Переформатировать? – спросил я.

– Именно! – удовлетворенно воскликнул он. – Компьютер не может нормально работать. И все, что мы испробовали, не помогло его запустить. Значит, необходима полная перестройка, требуется некое кардинальное решение… переформатировать его, то есть стереть все данные и переустановить систему.

– Очень хорошо, но какое это имеет отношение к моей ситуации? – поинтересовался я.

– Я хочу, чтобы вы поняли, в чем сходство, – ответил он, – поскольку вам предстоит сделать то же самое: обновить свой разум.