Самое ужасное заключалось в том, что из-за меня опять могли пострадать ни в чём не повинные люди. Власов, Сергей, Женька – я ведь с ума сойду от чувства вины, если с кем-то из них приключится несчастье. Как тут не бояться, если я приблизительно представляю, что Тося может сотворить с дорогими мне людьми?

– Семёнычу теперь доверять нельзя, – заметил Власов.

– Мирону тоже, – согласилась я.

События последних дней теперь тоже выглядели по-другому. У Власова нет чутья на магию, он не мог заметить, попал Мирон под влияние шаманки или нет. Олегу Карпунину она просто задурила мозги обещанием, что накажет меня за мои злодеяния – я бы заметила, если бы он был околдован. А вот Мирона она могла обработать основательно. Он не знал, что я прячусь в Лесном, но догадывался. И Борис Никулин не мог не знать, что ему нельзя пить. Тося выманила меня отсюда смертью старика, чтобы присмотреться и оценить свои шансы на лёгкий успех. А за Власовым она просто следила, причём не зря.

– Господи, я так точно параноиком стану, – вздохнула я и потёрла переносицу. – У меня от всего этого голова сейчас лопнет. Женьку-то она зачем зацепила? Если эта Тося любую мою защиту сломать может, могла бы просто заявиться в наш дом в Мухино. Ей не надо меня выслеживать.

– Женька просто случайно под раздачу попала, – предположил Власов. – Нужна была легенда о том, что ты навела на семью Карпуниных порчу, а двое чокнутых, простите, в эту сказку очень красиво вписываются. Потом инфу слили Мирону, и он втравил в это меня, а я повёлся, потому что ничего в ваших ведьминских делах не понимаю. Мирон за Женьку волновался, а я – за тебя. Кстати, прыгать с обрыва в реку через неделю после того, как чуть не потеряла ребёнка, тоже, знаешь ли…

– Ну если Белена удосужилась доложить тебе об этом, то заодно могла бы и признаться, что к моему падению неделю назад она же руку и приложила. Уж очень ты мне подходишь, по её мнению. Да, Белена? И нужды лечить меня тогда тоже не было бы, если бы она не расстаралась. За это её и природа и наказала, прогнав от целебного источника. Кому-то было велено оберегать меня, а не вредить.

– А вы по-другому не сошлись бы, – высказала в свою защиту ведьма. – Видно же было, что вместе быть должны, а вы как два слепых барана.

А я ведь не знала ничего наверняка, догадалась просто. Упасть с лавочки и сигануть с обрыва в ледяную воду – ущерб для организма несопоставимый. И если природа охотно позаботилась обо мне и ребёнке в более опасной ситуации, то почему не захотела помочь тогда? А Белене Власов ну очень нравился, она мне все уши прожужжала дифирамбами о нём. Я не сердилась на неё за это маленькое коварство – она и так уже наказана.

– Сводница, – обозвала я старшую подругу.

– А ты будто бы против, – огрызнулась она беззлобно.

Власов посмотрел на неё, потом на меня… И вздохнул. А что он скажет? Он от волнения тогда двое суток не спал, а теперь выяснилось, что можно было не волноваться.

– А зачем чёрной ведьме природная сила этого леса? – вернулся Толя к главной теме нашей беседы. – И почему нужно было, чтобы источники очистились?

– Чистая природная сила мало кому даётся, – пояснила Белена. – У Эльки она чистейшая, да ещё и знаниями Марфы сдобрена, а у той не природная, а колдовская силища была о-го-го. Если к этому ещё и тёмную магию добавить, то такая ведьма и жизнью верховодить сможет, и смертью.

– Мёртвых воскрешать что ли? – уточнил Власов.

– Ещё чего! – фыркнула Белена. – Такое никому не под силу.

– Тогда зачем ей это?

– Да из жадности и зависти. Есть люди настолько ненасытные, что сколько им не дай, всё одно на чужое рот разевать будут. И Если Фроська верно всё помнит, то у Тоси этой никакого дара вовсе не было. Думаю, её Назар чему-то учил, он кладбищенское колдовство частенько пользовал. Для дурных-то дел много ума не надо.

– По самоучителю такому не научишься, – возразила я. – Скорее всего, Назар научил её тёмной магией у других людей дар отнимать. Такое ведь возможно?

Белена утвердительно кивнула и добавила, что такое через смерть проще всего сделать. Неприятное открытие. Мне даже думать не хотелось, сколькими трупами устлан жизненный путь моей бывшей свекрови.

Потом я рисовала на тетрадных листах символы, которые видела в самом жутком из своих кошмаров. Белена не узнала ни один из них, а я один вспомнила – Назар чертил такой куриной кровью на земле, когда проводил какие-то ритуалы на кладбище. Я тоже такой рисовала, оттягивая смерть с Мирона и ребят в кладбищенскую землю, только не кровью, а просто чертила его на земле, и к моему была пара. «Жизнь к жизни, смерть к смерти…» Это знание я получила от Марфы, а Назара обучала именно она. Без парного символа тот, который в кошмаре я видела начертанным в центре пентаграммы, означал просто смерть.

– Сатанистка она что ли? – раздражённо проворчала я, скомкала листы и сунула их в печь.

Печь в доме у Семёныча дровяная, как и во всех домах в Лесном. В одиннадцатом, правда, стоит котёл электрический, но печка там тоже есть. Вспомнив об этом, я поняла, почему третья наследница Ольги устроила распри из-за своей доли наследства, но ни разу сама сюда не приехала – она просто не могла пересечь границу заповедного леса, а в доме этом собиралась жить после того, как отберёт у меня то, чего так жаждет.

– И сколько мы будем здесь прятаться? – спросила я у присутствующих, которые знали не больше моего.

– Пока не поймём, как с этим бороться, – с мрачным выражением лица отозвался Власов. – Мне не нравится, что Женька здесь. Если Олег обвинит меня в похищении, сюда приедут менты. Ты можешь спрятаться, Белена тоже, а нас с Серёгой загребут. Женьку они слушать не будут, она в психушке на учёте стоит. Нас троих вывезти отсюда силой проще простого.

– Вас тоже можно за мороком спрятать, – возразила я.

– Надолго? – немного резковато спросил он. – Насколько я понял, чем ближе к зиме, тем меньше у тебя будет сил на всё это колдовство.

– Спит только земля, а есть ещё вода, ветер и огонь.

– И что? Устроишь бурю с потопом и пожаром?

– Вы ещё поссорьтесь из-за этого, – хмуро остановила Белена нашу нервную перепалку.

– Прости, – виновато посмотрел на меня Власов. – Я не привык к таким проблемам, мне обычно с реальными только справляться приходилось. В голове это всё не укладывается.

– Да от тебя никто судьбоносных решений и не ждёт же, – примирительно отозвалась я. – Здесь кулаками, деньгами и связями не решишь ничего. Кстати, в Лесном откуда-то связь появилась. Хорошая. И Интернет сносный.

– На ближайшей вышке со стороны нового моста оборудование сменили, – сообщил Власов. – Мирон расстарался. Мне Серёга вчера сказал, когда мы мебель собирали.

– Ясно, – кивнула я, мысленно радуясь, что получила разгадку хотя бы к одной загадке. – Странно, что Карпунин до сих пор не позвонил тебе справиться, как поживает его племянница.

– Он звонил, когда ты спала. Жаловался, что Алиса бесится из-за матери, которая неожиданно решила принять своего папашу-уголовника. Полагаю, ваша Тося и к этой неожиданности тоже руку приложила.

Предположения… Неизвестность в подобных обстоятельствах порождает страх. Страх заставляет нервничать и совершать ошибки. Ошибки играют на руку противнику. Бояться нельзя – надо искать выход, потому что просто сидеть и ждать тоже бессмысленно.

– Всё работает, я ничего не сломал, – сообщил Нефёд, стащив со стола пышную сдобную булочку.

– Молодец, – автоматически похвалил его Власов, думая о более насущных проблемах, чем разрядившийся планшет.

А я опять думала о том, что вокруг меня в последнее время слишком много смерти. У меня даже друзья – нежить. Если я вся такая добрая, душевная и распрекрасная, тогда почему всё так плохо? Стоит избавиться от одной напасти, как тут же появляется следующая.

– Мяу! – донеслось с крыльца.

– Явился, гулёна, – проворчала Белена и открыла коту дверь. – Что, морда рыжая, проголодался? Опять, небось, на кладбище торчал?

– Точно, – подняла я на неё задумчивый взгляд. – Кладбище. Мне когда в Мухино первый кошмар приснился, я сразу же захотела на могиле Демида побывать. Они родственники.

– Кто? – хором, не сговариваясь, спросили Власов и Белена.

– Марфа и Демид. Клавдия Ильинична Марфе же внучкой приходилась. А Демид – внук Клавдии.

– И что? – снова спросили они хором, но в этот раз нестройным, и переглянулись.

– Батон не проводил столько времени на кладбище до тех пор, пока я здесь не появилась, – пояснила я. – И он постоянно встречал меня у могилы Марфы, когда я там бывала. И бусы деревянные тоже он выкопал, которые потом порвались.

– Марфы больше нет, – напомнила мне Белена. – Если думаешь, что он тебя специально туда водит, то это вряд ли. Сама же говорила, что там нет ничего.

– Там есть могила, – возразила я. – И на святой земле мои способности основательно сдуваются, поэтому я могла чего-то не заметить. Толя, у меня для вас с Серёжей есть увлекательное послеобеденное развлечение. Лопаты у Семёныча в сарае стоят. За Женькой Белена с Фросей присмотрят пока.

Глава 75. Сундук мертвеца

Работали мужчины молча, время от времени бросая на меня косые взгляды. Власов на этот акт вандализма согласился без вопросов, а Серёжа всю дорогу до кладбища ворчал, что после сытного обеда откапывать мертвецов вредно для желудка. Я успокоила его информацией о том, что за полвека под землёй от мертвеца мало что может остаться. Бедолага даже улыбаться перестал, хотя мне казалось, что это в принципе невозможно.

Батон вёл себя странно. Он отказался от обеда, чего с ним раньше никогда не случалось, и отправился на кладбище с нами. Я сидела на обрубке бревна и руководила процессом раскопок, а кот забрался мне на колени и заинтересованно следил за происходящим. Не знаю, почему, но я была уверена, что Батоша видит здесь больше меня. Доверять коту в сложившейся ситуации было, конечно, верхом безрассудства, но мне в тот момент любая подсказка была за счастье, потому что даже Белена не понимала, как нам выкрутиться из новой беды.

– Может, объяснишь, что мы ищем? – поинтересовался Сергей, стирая рукавом пот со лба.

– Вчерашний день, – невозмутимо отозвалась я. – Копай давай, не отвлекайся.

– Я вообще-то на разорение могил не подписывался, – проворчал он в ответ, возвращаясь к работе.

– Я много на что не подписывалась, но моего мнения никто и не спрашивал, – пожаловалась я в свою очередь. – Батон подскажет, когда найдём искомое. Да, Батончик? Ты ведь поэтому сюда шастаешь? Помочь мне хочешь?

Кот потёрся о мой подбородок носом и сказал:

– Мяу!

Он кот. По-другому разговаривать он не умеет, а навыком общения с котами меня природа обделила. Если такие способности вообще существуют.

Перевёртыши тоже увязались за нами в это интересное путешествие, но за канаву, окружающую кладбище, они не пошли – лазейки для нежити есть, но на святой земле таким существам некомфортно. Леший сюда и то без особой надобности не суётся.

Тюк!

Лопата Серёжи стукнула по металлу, и Батона с моих коленок как ветром сдуло. Он подобрался поближе к краю ямы, заглянул вниз, а потом свалился туда и тоже начал рыть лапами землю.

– Охренеть… – восторженно округлил глаза Серёжа.

– Что там? – встала с бревна и я.

Через пару минут у меня в руках оказался обтёртый рубашкой Власова контейнер из нержавейки – медицинский, я такие в детстве в больнице видела. Крышка была приплавлена к корпусу, и сковырнуть её не получалось.

– Его запаяли, – сообщил Власов и высадил Батона из ямы, потому что тот в силу своей пузатости не смог выбраться по рыхлой земле сам.

– Тут ещё что-то есть, – оповестил нас Серёжа о новой находке, но сразу же, матерясь, выбрался из могилы, потому что нашёл череп Марфы.

– Как-то её не слишком глубоко закопали, – задумчиво произнёс Власов. – Мы на метр только углубились.

– Её святая земля принимать не хотела, – пояснила я. – Всех ведьм до неё в болото уносили, а она отказалась от таких посмертных почестей. Всё, закапывайте назад.