– Вот и я про тоже, – Светка тоже взяла пирожок и, откусив примерно половину, принялась его жевать. – У меня уже джинсы не застегиваются, – поделилась она своим горем.

– Хорошо, что ты спортивный костюм взяла, – фыркнул Колька. – Он эластичный и может растягиваться до невообразимых размеров. Так что ешь, не стесняйся.

Света положила пирожок и толкнула его плечом.

– Ты чего? – возмутился Колька.

– Да это я с тобой заигрываю, – сказала Света и щелкнула по лбу.

– Эй! – воскликнул Колька и схватил ее за руку.

– Сиди тихо, – прикрикнула на него Светка, – а то я сейчас к тебе на колени сяду.

– Не надо, – испуганно прошептал Колька и сделал большие глаза.

Мы с Белкой захохотали.

– Да ладно, садись, если хочешь, – Колька обнял Свету за плечи. Ты еще не настолько увеличилась в размере, чтобы меня этим можно было напугать.

– Ну, как продвигается ваш роман? – спросила меня Светка, снова берясь за пирожок.

– Какой роман? – я сделала непонимающее лицо.

– Да ладно, не прикидывайся. Вся деревня в курсе. Вы же целыми днями вместе. И ночами, – добавила она, глядя на меня с нескрываемым любопытством.

– Но это же… Это же совсем не то, что вы все думаете! – воскликнула я.

– Да мы и не думаем, – Светка пожала плечами. – Что тут думать, и так все ясно.

Я была поражена. Я еще сама ничего не знаю, а вся деревня уже знает! Они со знанием дела обсуждают подробности моей личной жизни, причем такие, каких и в помине нет!

– Ну чего ты к ней пристала, – неожиданно вступился за меня Колька. – Видишь, ей не хочется об этом говорить.

– Все-таки у вас с Ваней все как-то не так, – вынесла Светка свой вердикт. – Как-то странно.

– Странно? – переспросила я. – Объясни, я не понимаю.

Интересно, что она имеет в виду? Может, что-то знает или о чем-то догадывается?

– Да ладно, забудь, – Светка махнула рукой. – Не мое это дело. Давайте поговорим о чем-нибудь другом.

– Говорят, в лесу созрели подберезовики, – серьезно произнесла Белка.

– И подосиновики на подходе, – поддержала я нейтральную тему.

– А земляники на лугах видимо-невидимо, – вставил Колька. – Давайте пойдем в поход за земляникой!

– С этими? – Светка махнула рукой в сторону копошившихся в корыте малышей.

– Ну, тогда поедем, – предложил Колька.

– А что, давайте, – согласилась Белка. – Земляника – это здорово.

– А ты как? – Колька обратился ко мне.

– Вообще-то я уже ездила за земляникой, – сказала я. – Но могу еще раз.

– А помнишь, – обратилась я к Кольке, – как мы за грибами ходили с чемоданом?

– Еще бы, – Колька расплылся в улыбке. – Хороший был чемодан. Сейчас таких не делают. Как он с холма скользил… просто песня. Как на американских горках.

– А зачем за грибами… с чемоданом? – в недоумении подняла брови Белка.

– Так надо было, – отрезала я.

– А помнишь, как мы сокровища искали? – продолжал предаваться воспоминаниям Колька. При этом глаза его как-то странно блеснули.

– Сокровища? – я чуть не поперхнулась. – Какие сокровища?

– Не знаю, какие, – Колька пожал плечами. – Насколько я помню, мы их так ни разу и не нашли. Если не считать той коробки с побрякушками, которую тебе твоя бабка подбросила. Помнишь?

– Помню, – кивнула я.

– Где ты ее нашла? То ли на чердаке, то ли в подполе…

– Ага, – согласилась я.

– Ты тогда такой шум подняла. Просто визжала от восторга.

– Да.

– И все, – вздохнул Колька. – Больше никаких кладов не было. А мы так надеялись… Вообще-то, на самом деле, мы больше говорили и мечтали об этом, чем по-настоящему искали. Эх, было время…

Из дома вышла баба Груша с тарелкой пирожков и направилась к нам.

– Вот, свежие, – сказала она, водружая тарелку на стол. – С творогом.

– Спасибо, но мы больше не можем, – дружно застонали мы.

– Ешьте, ешьте, – ласково произнесла баба Груша, поглаживая меня по голове, – в городе-то, небось, таких пирожков не найти. Говорят, Ванька-дачник с тобой женихается, – заметила она безо всякого перехода.

– Кто? – от неожиданности я начала хлопать глазами. – Что делает?

Все, кроме бабы Груши, захихикали.

– Ты шлангой-то не прикидывайся, – строго произнесла баба Груша. – Я, между прочим, за тобой присматривать поставлена.

– А… ну я…

Я совершенно не знала, что сказать. Что делать: все отрицать, оправдываться, отказаться говорить на эту тему? Признаться, мне и в голову не приходило, что баба Груша так воспринимает свой долг по отношению ко мне.

– Парень он вроде приличный, – продолжала баба Груша. – Дом справный построил. Только машина у него больно страшная, – она сокрушенно покачала головой. – Как немецкий танк.

– Это «хаммер», – зачем-то сказала я.

– Только кто знает, что у него на уме, – продолжала свое баба Груша. – Мужики, они ведь такие…

Баба Груша с упреком посмотрела на Кольку. Он подавился пирожком и закашлялся. Светка с размаху треснула его кулаком по спине.

– Спасибо, – прошептал он охрипшим голосом и жалобно посмотрел на меня.

Я отвернулась, пряча улыбку.

– Ты бы привела его, что ли, – сказала баба Груша.

– Зачем? – спросила я. – Я пока за него замуж не собираюсь.

– Сегодня не собираешься, а завтра… еще бабушка надвое сказала.

– Ладно, – согласилась я. – Сейчас я ему позвоню.

Я достала из кармана телефон. Ваня взял трубку после первого гудка.

– Привет, – сказала я. – Приходи к Белке. То есть к бабе Груше.

– Хорошо, – ответил Ваня. – Сейчас буду.

Я отключилась и снова засунула телефон в карман.

– Ну, что он сказал? – с интересом спросила Светка. – Что он занят и у него голова болит?

– Сейчас придет, – ответила я.

– Вот это дрессировка! – восхитилась Светка. – Даже не спросил, зачем.

– А чего спрашивать? Понятно же: раз зову, значит, надо.

– Ох, – засуетилась баба Груша. – Я сейчас молочка принесу. И вареньица.

– Баба Груша, – сказала я серьезно. – Я надеюсь, вы не будете… спрашивать его, когда он собирается на мне жениться?

– Я ж не совсем дурная, хоть и старая, – обиделась баба Груша. – Я деликатность понимаю…

Но понимала она ее, как оказалось, очень своеобразно.

Ваня появился ровно через одиннадцать минут. С напряженным лицом. Но, когда он увидел нашу компанию, сразу подобрел и расслабился. Он вежливо поздоровался с бабой Грушей и не стал отказываться от пирожков и молока.

– Очень кстати, – обрадовался он. – Я как раз жутко голодный.

Когда он уничтожил тарелку пирожков с капустой и тарелку с картошкой, баба Груша придвинула к нему поближе тарелку пирожков с творогом.

– Ох, – выдохнул Ваня. – Этого я, наверное, уже не осилю.

– Как это не осилишь? – возмутилась баба Груша. – Не нравится, что ли?

– Ничего себе, – удивился Ваня. – Как вы могли такое подумать, после того, как я целую гору пирожков слопал? Да я в жизни ничего вкуснее не пробовал.

Баба Груша расцвела, но от своего не отступилась.

– Ешь, – сказала она. – В старину, знаешь, как работников выбирали?

– Знаю, – вздохнул Ваня и взял пирожок с творогом. – Тогда можно мне чаю? – Он умоляюще посмотрел на Белку.

– Можно, – сказала Белка. – Я сейчас чайник поставлю.

Белка ушла в дом, баба Груша вслед за ней. Ваня быстро сунул мне пирожок с творогом и скомандовал:

– Ешь. Только жуй быстрее.

Потом он попытался сунуть по пирожку Кольке и Свете, но те бурно запротестовали.

– Ты только что пришел, – сказал Колька, – а мы, между прочим, тут уже два часа сидим. Так что извини.

– Эх, вы, – Ваня с неприязнью посмотрел на пирожки. – А что, мне обязательно все съедать? – спросил он, глядя на меня с надеждой.

– Без вопросов, – сказала я. – Если не съешь – баба Груша решит, что ты зазнавшийся городской жлоб и даже здороваться с тобой перестанет.

– Прямо так и решит? – Ваня с подозрением посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Кольку и Свету.

– Да, – энергично закивали они.

– Это что-то вроде обряда инициации, – со знающим видом пояснил Колька. – Сможешь съесть пятьдесят пирожков – значит, ты свой в доску парень. А не сможешь… тогда извини.

– Прямо-таки зверские здесь, в Васильках, обычаи, – заметил Ваня, давясь очередным пирожком. – Особенно в некоторых семьях.

Он покосился на меня. Я сохраняла на лице крайнюю невозмутимость.

Вскоре появилась баба Груша с запотевшим графином и двумя маленькими гранеными стаканчиками.

– Начинается, – тихо пробормотала Светка.

Колька же смотрел на бабу Грушу вполне одобрительно.

Баба Груша молча поставила на стол графин, открыла его, налила по полному стаканчику и поставила один перед Ваней, а второй – перед Колькой. Ваня проникся всей серьезностью ритуала, взял в правую руку стаканчик, в левую пирожок, провозгласил короткий тост «за хозяйку», церемонно кивнув в сторону бабы Груши, одним махом опрокинул в себя водку, с грохотом поставил стакан на стол, занюхал надкушенным пирожком и откинулся на спинку стула. Колька скрупулезно скопировал все действия Вани, включая занюхивание пирожком.

– Еще? – спросила баба Груша, снова беря в руки графин.

– Нет, – Ваня покачал головой. – Достаточно.

Баба Груша выглядела чрезвычайно довольной, удаляясь с графином и стаканами в дом. Белка тем временем разлила чай, баба Груша вернулась с еще одной вазочкой варенья, и тут началось.

– Ну, – баба Груша, раскрасневшаяся и с заблестевшими глазами, как будто это она выпила сейчас сто грамм водки, обратилась к Ване. – Как жить думаешь?

– А чего думать, – глубокомысленно ответил Ваня. – Как люди живут, так и буду. Чего велосипед изобретать.

– Люди-то, чай, разные бывают, – заметила баба Груша.

– Разные меня не интересуют, – сказал Ваня. – А вот, к примеру, дед мой, Прохор Константинович, был кузнецом.

– Да ну, – заинтересовалась баба Груша. – А где он жил-то?

– А жил он в Сибири, – сказал Ваня. – И был у него большой дом из цельных бревен. Я его в детстве видел, когда меня в дедову деревню возили, и на фотографиях. И решил такой же построить.

– Молодец, – одобрила баба Груша. – Только дому хозяйка нужна.

– Еще бы, не нужна, – согласился Ваня и кинул быстрый взгляд на меня. – Только хозяйку найти не так просто, как дом построить.

– Ну, это ты загнул. Неужто нет никого? Девок-то полно. Тем более в городе.

– Полно-то полно, да все не те.

– Так никого и не нашел? – спросила баба Груша, хитро на него поглядывая.

– Ну почему не нашел, – медленно произнес Ваня и замолчал.

– И что? – спросила баба Груша.

– Пока не знаю, – пожал плечами Ваня. – Не от меня зависит.

– А деток-то хочешь? – спросила баба Груша.

– А как же, – сразу отозвался Ваня. – Не меньше пяти штук.

– Молодец, – уважительно произнесла баба Груша.

Я вертелась на своем стуле, как уж на сковородке и не знала, как прекратить это безобразие. Очень уж складно у них все получалось, как будто месяц репетировали. Реплика за репликой, и слова вставить некуда. Я, Белка, Колька и Света только успевали глаза переводить с Вани на бабу Грушу и обратно.

– Ну все, – сказала я, вскакивая и хватая Ваню за руку. – Нам пора. У нас еще одно дело есть. Очень важное.

– Ну ладно, – неожиданно согласилась баба Груша. – Раз важное, то идите.

И мы пошли. Перед уходом Белка шепнула мне, что сегодня днем видела Антона, который стоял у забора возле моего огорода и что-то пристально рассматривал. А когда она его окликнула, сделал вид, что ничего особенного не происходит. Опять Антон! Сдался ему мой огород. Что-то здесь нечисто…

– Ты что, – набросилась я на Ваню, как только мы оказались по ту сторону калитки. – Совсем с ума сошел, что ли? Пять штук детей ему нужны, видите ли!

– Ну, если пять для тебя слишком много, то я согласен и на четверых, – улыбаясь, произнес Ваня.