Свернув влево, разведчики снова побежали, но уже более плотной группой. Здесь места открытые, растягиваться на сотню метров не стоит. Выходя к кряжу, Шелестов на бегу бросил взгляд влево и тут же поднял руку со сжатым кулаком вверх, приказывая всем остановиться. Группа замерла, но Букин, который шел впереди, не видел ни знака, поданного командиром, ни людей наверху, пересекавших кряж.

– Кто это? – спросил Буторин, когда разведчики укрылись под старыми елями. – Немцы?

– Нет, – покачал Максим головой, вглядываясь в прогал между деревьями и с удовлетворением отметив, что Букин остановился и тоже укрылся за деревьями. – Мне кажется, что это наши друзья-партизаны, которые бросились за нами вдогонку. Боюсь, что это как раз те, которые нас опасались и мечтали от нас избавиться.

Румыны исчезли за камнями. Шелестов насчитал отряд человек в десять. Не так и много, если они только не устроят засаду. Из хорошо подготовленной засады десять автоматов положат всю группу за минуту. Глядя вверх и перебегая от дерева к дереву, вернулся Букин. Он кивнул на верх и хмуро сказал:

– Кажется, это как раз те. И Михая я там видел. Ничего хорошего.

– Есть другой путь? – спросил Шелестов, доставая карту.

Но он и сам понимал, что в горах, пусть и небольших, но сильно залесенных, с изрезанным ландшафтом, путей не так много. Кроме речной долины, в которую группа может спуститься, да пары мест, где можно пересечь кряж, других путей нет. Кроме пути назад. Но возвращаться и искать другой проход тоже было нельзя, потому что времени до встречи со связником оставалось мало. Было, конечно, указано в шифровке и другое место для встречи. Но каждый день отсрочки усложнит выполнение приказа. А задание и так предстояло нелегким, учитывая, что группу бросают туда абсолютно без подготовки, надеясь только на опыт оперативников.

– Только впереди и только назад, – ответил старшина. – Через кряж мимо своих постов они шли быстрее и обгонят нас, раньше выйдут к спуску в долину. Возвращаться тоже опасно. Я думаю, румыны догадались, что мы прошли через минное поле. Многие из командиров помнят, что Пряхин там ставил мины. Скорее всего, там тоже засада.

– Есть одно местечко, – вдруг хмыкнул Пряхин и задумчиво почесал в затылке.

– Ты про пещеру, что ли? – внимательно посмотрел Букин на своего товарища. – А это мысль!

– Ну-ка подробнее! – потребовал Шелестов.

– С детства не люблю пещер, – усмехнулся Сосновский, и оперативники собрались возле карты, которую командир расстелил на траве.

– Вот здесь, не доходя до спуска в долину, – показал на карте Букин, – есть промоина в виде пещеры, там вода пробила проход. Не очень отвесный, так что по нему подняться будет можно, и окажемся за спиной у румын. Может, и проскочим дальше, ко второму спуску, если они попытаются нам здесь дорогу перекрыть.

– А в чем проблема? – прищурился Коган. – Чувствуется, что вас что-то беспокоит в этом варианте.

– Да нижняя часть, где вода стекала, где щебень намыло, там, может, и не пролезет человек. Бывает, осыпается. Весной мы проходили там разок, а потом дожди были. Что там сейчас, я не знаю.

– Надо рисковать, – предложил Буторин. – Мы сейчас как в мышеловке! Одно дело, если румыны нас бросились догонять, чтобы арестовать и допросить, проверить на предмет сотрудничества с фашистами. А другое, если они нас просто перестреляют, как Букин вон слышал.

Шелестов был с ним согласен. Он сложил карту и сунул в планшет. Теперь вперед в передовое охранение ушли двое: Букин и Буторин. Не прошло и пятнадцати минут, как старшина остановился и указал на скалу, изъеденную ветрами и потоками воды. Глубокие продольные трещины тянулись сверху до самой тропы. Да и тропа наполовину была засыпана обломками скалы. Разведчики осмотрели нижнюю часть скалы, где трещина была самой глубокой. Отвалив несколько больших обломков и отбросив несколько валунов, они обнажили лаз, в который вполне мог пролезть человек. Букин попросил разрешения Шелестова отправить на разведку Пряхина. Самый щуплый из всей группы, он бывал в этих местах с товарищами и проходил по этому проходу.

Митя с готовностью кивнул, сбросил рюкзак, куртку и в одном свитере с автоматом в руках полез в дыру. Разведчики ждали, прислушиваясь. Вокруг было все спокойно. Самой большой неприятностью было бы услышать звуки выстрелов из пещеры. Но спустя минут десять оттуда посыпались мелкие камни, а потом показались ноги Пряхина. Пятясь, как рак, он выбрался из лаза, довольный и счастливый. Только немного запыхавшийся.

– Все в порядке, товарищ подполковник! Дорога чистая, как проспект. Внизу чуть ногу не сломал, пока пробирался, а выше все нормально, даже местами уступы, как ступеньки. До самого верха добрался, наружу голову высунул. Тишина. Никого.

Решение напрашивалось само собой. Если есть шанс обойти румын, за их спинами пройти ко второму спуску в долину, то это спасение. Почти единственное. Лаз в пещеру был не очень большой, но пролезть в него могли все, даже массивный Букин. Группа поднималась, подсвечивая себе фонариками из снаряжения разведчиков. Оступались, падали, даже камни скатывались вниз, но обошлось без серьезных травм. Несколько ушибов на войне не в счет. И когда группа поднялась на самый верх, наружу выбрались только Коган и Буторин. Они осмотрелись, прошли в обе стороны от пещеры на несколько десятков метров. И только убедившись, что здесь у пещеры никакой засады нет, все остальные стали выбираться наружу.

Шелестов еще раз развернул карту. Вся группа, включая бывших военнопленных, собралась вокруг него.

– Дело серьезное, и ошибиться нам никак нельзя, – заговорил Максим, посмотрев в глаза каждого. – Запомните, в зависимости от роли каждого, не важно, как мы сейчас разделимся, но кто-то из группы должен пройти и быть на месте встречи со связником. Это приказ. Поэтому моим заместителем назначаю, как обычно, Буторина. Я и старшина Букин идем первыми. В нескольких шагах за нами Пряхин. После того как мы определим позицию румын, Пряхин возвращается и передает информацию. Ты, Виктор, ведешь группу в обход. И только после того как пройдете, присылаешь ко мне Пряхина. И мы тихо отходим и догоняем вас в пределах десяти километров. Повторяю, ждать нас не нужно!

Разведчики выслушали приказ спокойно. Сколько уже было таких ситуаций, а то и пострашнее и поопаснее. И схема всегда работала. Кто-то прикрывает, кто-то готовится принять удар на себя, чтобы остальные выполнили задачу. Обычное дело, иначе никак. Бывшие партизаны хотели что-то возразить, но офицеры посмотрели на них так холодно, что Букин и его товарищи послушно опустили головы. Это был не партизанский отряд, здесь все серьезнее. Это стало понятно по тому, как эти странные люди, наверняка сотрудники НКВД, отнеслись к приказу. Как к обыденным делам. Как к решению, кто сегодня чистит картошку, кто моет котел, а кто лежит в боевом охранении и кормит комаров.

Увидев, как Букин со своими товарищами делит магазины к «шмайсерам», Коган покачал головой. Бойцы удивленно посмотрели на него.

– Большого боя не будет, – пояснил Коган. – Вы думаете, что держать оборону придется, как в окопе посреди чистого поля, когда на тебя враг рядом идет, да еще и с танками? Патроны нужны группе, потому что неизвестно с чем и когда они столкнутся. Вдруг им придется прорываться с боем или, наоборот, отходить? Букину и командиру нужны гранаты. Вот самое эффективное оружие в обороне в горах. Тут очередями поливать не придется. Только прицельная стрельба и только короткими очередями. Ни ты, ни на тебя в полный рост никто в атаку не пойдет. Скорее будут стараться обойти сзади, сбоку.

Хуже всего, что пространство впереди было относительно открытым. Шелестов и старшина присели на корточки у последней скалы, перед которой лежала открытая местность, изредка прикрытая лапами невысоких елей. Судя по карте, впереди за выступом скалы вправо местность постепенно понижалась, а потом уступами спускалась к реке, прорезавшей эти скалы еще в незапамятные времена.

– Я могу подняться вон туда на карниз, – указал Букин вверх. – Если осторожно, то они меня не увидят, я от них буду скрыт. А вот я румын, может, и увижу. Разрешите, товарищ подполковник?

– Тихо! – Шелестов схватил старшину за рукав и оттащил за скалу.

Букин сразу замолчал и закрутил головой, вжимаясь спиной в скалы. Немцы шли тихо. Они часто останавливались и прислушивались. Вот где-то впереди покатились камешки, и автоматчики сразу замерли. Их было человек двадцать при двух ручных пулеметах. Эмблемы горных егерей Шелестов заметил сразу. Серьезные ребята, только почему они идут со стороны лагеря партизан? Егеря заблудились? Такого не бывает. Значит, объяснение одно – они выследили группу румын, которая прошла здесь недавно. И если бы Шелестов со своими ребятами вышел из пещеры хотя бы на десять минут раньше, все они попали бы под плотный огонь. Спрятаться здесь негде, отступать некуда. Назад в пещеру, так немцы сразу забросают ее гранатами. Спина похолодела. Шелестов ощутил, что только что они избежали смертельной опасности. А ведь точно у румын в лагере предатель. Неслучайная эта встреча с егерями.

Когда немцы прошли, а спустя пару минут прошли еще двое автоматчиков из замыкающего боевого охранения, Шелестов отправил Букина следить за группой егерей, а сам вернулся к пещере. Буторин подтвердил, что видел группу немцев. И он был согласен, что немцы выслеживали румынских партизан.

– Что будем делать? – спросил Виктор.

– Дадим фашистам перебить партизан? Пусть румыны шли за нами не с добрыми намерениями, но там не все гады, там есть те, кто просто добросовестно исполняет приказы, и те, кто просто сражаются за свою Родину. От ошибок никто не застрахован, а карать смертью за ошибки – некрасиво.

– Выходим все наружу, – хмурясь, приказал Шелестов.

Хмурился он от того, что все эти события совсем не имеют никакого отношения к их заданию, но он должен идти на поводу у этих событий, да еще и воевать за чужие цели. Хотя если разобраться, если смотреть глубже, то помощь румынским партизанам – это все равно борьба с гитлеровцами. Какая разница, где их уничтожать. Но у него был приказ, и исполнять он в первую очередь должен свой приказ. Все остальное – просто эмоции. Но перешагнуть через себя, через свою совесть он тоже не мог.

– Крылов, остаетесь здесь! Найдите себе позицию, постарайтесь задержать немцев, если они снова появятся в нашем тылу. Главное, свяжите их боем. Остальные за мной. Я послал Букина вперед. В зависимости от его сведений и примем решение, как действовать дальше.

Федор Крылов, снимая с плеча автомат, понимающе кивнул, коротко ответил «есть» и пошел назад по тропе. Остальным Шелестов махнул рукой и быстрым шагом двинулся за немцами. Но отойти от пещеры далеко они не успели. Впереди вдруг разразилась страшная перестрелка. Почти сразу в работу включились немецкие пулеметы. Им вторили короткие сухие автоматные очереди. Букин, лежа за камнями, отчаянно махал рукой, призывая пригнуться. Приказав всем залечь, Шелестов побежал вперед, у самых камней упал и пополз к старшине.

– Конец румынам! – потыкав пальцем вниз на склон, сказал Букин, пытаясь перекричать звуки стрельбы. – Они нас снизу ждали и свою спину немцам подставили! У них потери уже, им прятаться негде. Сейчас всех положат!

Шелестов обернулся и махнул рукой своим бойцам. Когда группа подбежала и разведчики упали рядом, прислушиваясь к шуму боя, Максим приказал:

– Растягиваемся на три точки, открываем огонь одновременно. Выбиваем пулеметчиков, потом остальных.

– Ты все учел? – с сомнением спросил Коган, доставая из кармана гранаты. – А если потом румыны на нас кинутся?

– А ты понимаешь, что нам не пройти вперед и назад пути нет, потому что немцы назад потом пойдут? – резко спросил Шелестов. – А если все же проскочим, ты спать потом спокойно сможешь?

– Опять эмоции, – проворчал Коган и повернулся к Буторину: – Пошли, Виктор! Сделаем фрицам неприятность.