Стихотворения (страница 5)
Южный Крест, загадочный и кроткий,
В душу льет свой нежный свет ночной —
И душа исполнена предвечной
Красоты и правды неземной.
Метель
Ночью в полях, под напевы метели,
Дремлют, качаясь, березки и ели…
Месяц меж тучек над полем сияет, —
Бледная тень набегает и тает…
Мнится мне ночью: меж белых берез
Бродит в туманном сиянье Мороз.Ночью в избе, под напевы метели,
Тихо разносится скрип колыбели…
Месяца свет в темноте серебрится —
В мерзлые стекла по лавкам струится…
Мнится мне ночью: меж сучьев берез
Смотрит в безмолвные избы Мороз.Мертвое поле, дорога степная!
1887–1895
Вьюга тебя заметает ночная,
Спят твои села под песни метели,
Дремлют в снегу одинокие ели…
Мнится мне ночью: не степи кругом —
Бродит Мороз на погосте глухом…
«В окошко из темной каюты…»
В окошко из темной каюты
Я высунул голову. Ночь.
Кипящее черное море
Потопом уносится прочь.Над морем – тупая громада
Стальной пароходной стены.
Торчу из нее и пьянею
От зыбко бегущей волны.И все забирает налево
Покатая к носу стена,
Хоть должен я верить, что прямо
Свой путь пролагает она.Все вкось чья-то сила уводит
Наш темный полуночный гроб,
Все будто на нас, а все мимо
Несется кипящий потоп.Одно только звездное небо,
1896
Один небосвод недвижим,
Спокойный и благостный, чуждый
Всему, что так мрачно под ним.
Родина
Под небом мертвенно-свинцовым
Угрюмо меркнет зимний день,
И нет конца лесам сосновым,
И далеко до деревень.Один туман молочно-синий,
1896
Как чья-то кроткая печаль,
Над этой снежною пустыней
Смягчает сумрачную даль.
«Христос воскрес! Опять с зарею…»
Христос воскрес! Опять с зарею
Редеет долгой ночи тень,
Опять зажегся над землею
Для новой жизни новый день.Еще чернеют чащи бора;
Еще в тени его сырой,
Как зеркала, стоят озера
И дышат свежестью ночной;Еще в синеющих долинах
Плывут туманы… Но смотри:
Уже горят на горных льдинах
Лучи огнистые зари!Они в выси пока сияют,
Недостижимой, как мечта,
Где голоса земли смолкают
И непорочна красота.Но, с каждым часом приближаясь
Из-за алеющих вершин,
Они заблещут, разгораясь,
И в тьму лесов и в глубь долин;Они взойдут в красе желанной
1896
И возвестят с высот небес,
Что день настал обетованный,
Что Бог воистину воскрес!
Северное море
Холодный ветер, резкий и упорный,
Кидает нас, и тяжело грести;
Но не могу я взоров отвести
От бурных волн, от их пучины черной.Они кипят, бушуют и гудят,
В ухабах их, меж зыбкими горами,
Качают чайки острыми крылами
И с воплями над бездною скользят.И ветер вторит диким завываньем
Их жалобным, но радостным стенаньям,
Потяжелее выбирает вал,Напрягши грудь, на нем взметает пену
1897
И бьет его о каменную стену
Прибрежных мрачных скал.
«Беру твою руку и долго смотрю на нее…»
Беру твою руку и долго смотрю на нее,
Ты в сладкой истоме глаза поднимаешь несмело:
Вот в этой руке – все твое бытие,
Я всю тебя чувствую – душу и тело.Что надо еще? Возможно ль блаженнее быть?
1898
Но Ангел мятежный, весь буря и пламя,
Летящий над миром, чтоб смертною страстью губить,
Уж мчится над нами!
«Поздно, склонилась луна…»
Поздно, склонилась луна,
Море к востоку черно, тяжело,
А под луною, на юг,
Блещет оно, как стекло.Там, под усталой луной,
У озаренных песков и камней,
Что-то темнеет, рябит
В неводе сонных лучей.Там, под усталой луной,
У позлащенных камней и песков,
Чудища моря ползут,
Движется много голов.Поздняя ночь, мы одни
В этой степной и безлюдной стране,
В мертвом молчанье ее,
При заходящей луне.Поздняя ночь все свежей,
Звездный все глубже, синей небосклон,
Дикою пахнет травой,
Запахом древних времен.И холодеют пески,
1989
Холодны милые руки твои…
К югу склонилась луна.
Выпита чаша до дна,
Древняя чаша любви.
«Я к ней вошел в полночный час…»
Я к ней вошел в полночный час.
Она спала, – луна сияла
В ее окно, – и одеяла
Светился спущенный атлас.Она лежала на спине,
1898
Нагие раздвоивши груди, —
И тихо, как вода в сосуде,
Стояла жизнь ее во сне.
На дальнем севере
Так небо низко и уныло,
Так сумрачно вдали,
Как будто время здесь застыло,
Как будто край земли.Густое чахлое полесье
Стоит среди болот,
А там – угрюмо в поднебесье
Уходит сумрак вод.Уж ночь настала, но свинцовый
Дневной не меркнет свет.
Немая тишь в глуши сосновой,
Ни звука в море нет.И звезды тускло, недвижимо
1898
Горят над головой,
Как будто их зажег незримо
Сам ангел гробовой.
Плеяды
Стемнело. Вдоль аллей, над сонными прудами,
Бреду я наугад.
Осенней свежестью, листвою и плодами
Благоухает сад.Давно он поредел – и звездное сиянье
Белеет меж ветвей.
Иду я медленно – и мертвое молчанье
Царит во тьме аллей.И звонок каждый шаг среди ночной прохлады.
1898
И царственным гербом
Горят холодные алмазные Плеяды
В безмолвии ночном.
«И вот опять уж по зарям…»
И вот опять уж по зарям
В выси, пустынной и привольной,
Станицы птиц летят к морям,
Чернея цепью треугольной.Ясна заря, безмолвна степь,
Закат алеет, разгораясь…
И тихо в небе эта цепь
Плывет, размеренно качаясь.Какая даль и вышина!
Глядишь – и бездной голубою
Небес осенних глубина
Как будто тает над тобою.И обнимает эта даль, —
1898
Душа отдаться ей готова,
И новых, светлых дум печаль
Освобождает от земного.
«Листья падают в саду……»
Листья падают в саду…
В этот старый сад, бывало,
Ранним утром я уйду
И блуждаю где попало.
Листья кружатся, шуршат,
Ветер с шумом налетает —
И гудит, волнуясь, сад
И угрюмо замирает.
Но в душе – все веселей!
Я люблю, я молод, молод:
Что мне этот шум аллей
И осенний мрак и холод?
Ветер вдаль меня влечет,
Звонко песнь мою разносит,
Сердце страстно жизни ждет,
Счастья просит!Листья падают в саду,
1898
Пара кружится за парой…
Одиноко я бреду
По листве в аллее старой.
В сердце – новая любовь,
И мне хочется ответить
Сердцу песнями – и вновь
Беззаботно счастье встретить.
Отчего ж душа болит?
Кто грустит, меня жалея?
Ветер стонет и пылит
По березовой аллее,
Сердце слезы мне теснят,
И, кружась в саду угрюмом,
Листья желтые летят
С грустным шумом!
«Нынче ночью кто-то долго пел…»
Нынче ночью кто-то долго пел.
Далеко скитаясь в темном поле,
Голос грустной удалью звенел,
Пел о прошлом счастье и о воле.Я открыл окно и сел на нем.
Ты спала… Я долго слушал жадно…
С поля пахло рожью и дождем,
Ночь была душиста и прохладна.Что в душе тот голос пробудил,
1899
Я не знаю… Но душа грустила,
И тебя так нежно я любил,
Как меня когда-то ты любила.
«Зеленоватый свет пустынной лунной ночи…»
Зеленоватый свет пустынной лунной ночи,
Далеко под горой – морской пустынный блеск…
Я слышу на горах осенний ветер в соснах
И под обрывом скал – невнятный шум и плеск.Порою блеск воды, как медный щит, светлеет.
Порой тускнеет он и зыбью взор томит…
Как в полусне сижу… Осенний ветер веет
Соленой свежестью – и все кругом шумит.И в шорохе глухом и гуле горных сосен
1899
Я чувствую тоску их безнадежных дум,
А в шумном плеске волн – лишь холод лунной ночи
Да мертвый плеск и шум.
Стихотворения 1900–1902
«Враждебных полон тайн на взгорье спящий лес…»
Враждебных полон тайн на взгорье спящий лес.
1900
Но мирно розовый мерцает Антарес
На южных небесах, куда прозрачным дымом
Нисходит Млечный Путь к лугам необозримым.
С опушки на луга гляжу из-под ветвей,
И дышит ночь теплом, и сердце верит ей, —
Колосьям божьих нив, на гнездах смолкшим птицам,
Мерцанью кротких звезд и ласковым зарницам,
Играющим огнем вокруг немой земли
Пред взором путника, звенящего вдали
Валдайским серебром, напевом беззаботным
В просторе полевом, спокойном и дремотном.
«Затрепетали звезды в небе…»
Затрепетали звезды в небе,
И от зари, из-за аллей,
Повеял чистый, легкий ветер
Весенней свежестью полей.К закату, точно окрыленный,
Спешу за ним, и жадно грудь
Его вечерней ласки ищет
И счастья в жизни потонуть.