Они просто выходили из своих странных домов, но по ощущениям – выплывали, как призраки. Высокие – по большей части выше нас с Тейтом. Непривычно одетые… У одних – сильно облегающие трико, у которых внизу накручено множество лент, наподобие юбки, скрывающих силуэт, но не мешающих двигаться. У других – сочетание невероятно широких штанов, перетянутых у колен и у щиколоток, со свободной сорочкой, подобранной у пояса, локтей и запястий так, что казалось, точно фигура состоит из шаров. У многих головы закутаны лёгкими шарфами на манер рыхлого тюрбана, и у всех такие же «шарфы» широкими кольцами лежат на плечах, в несколько слоёв.

Стрижки короткие, максимум – волосы до середины шеи.

И, шрах, даже не понятно, кто женщина, а кто мужчина…

Я рефлекторно выпрямила спину и расправила плечи почти до боли.

Рыжий упрямо вздёрнул подбородок. Между бровей у него пролегла едва заметная вертикальная складка. Многие из тех, кто попадал в мой купол, ощущались размытыми тенями, эмоции и мысли словно что-то глушило. Никакой прямой агрессии, но у некоторых – ярое неодобрение, липкая зависть, злость, предвкушение неприятностей для кого-то другого. У других наоборот – сочувствие. В двух или трёх местах мигнули тёплые чувства – симпатия, радость, восхищение.

Большинство же были как зрители в цирке, когда дрессировщик без хлыста выходит к хищнику.

– Я вернулся, – громко сказал Тейт. Тут же притихли те, кто до сих пор перешёптывался. – И не один.

Тут собралось примерно три десятка человек, и постепенно вокруг нас сжималось кольцо. А после этих слов точно волна разошлась – любопытство, недоверие, жадность. Я ощутила уже знакомый образ: «насилие – использование – выгода».

Резонанс.

Ох, мамочка и папочка, дядя Эрнан, дорогая Нэсс, заберите меня отсюда…

– Вижу, – произнёс кто-то красивым певучим голосом; звук шёл оттуда, где было особенно густое пятно зависти и злости.

У меня мурашки по спине пробежали. Но продолжить незнакомцу не позволили. Вдали кто-то вдруг с размаху врезался в толпу. Кто успел, тот сумел отступить в сторону.

Кто не успел, оказался на земле.

– Тейт, тварина ты рыжая! – гаркнул новоприбывший, расталкивая локтями последний, ближний ряд, и метнулся к нам чёрно-белой кометой. Он был высок и тощ, одет в белое трико с паутиной серых лент от бёдер до колена и в два чёрных «шарфа» – на голове и на плечах. От него разило восторгом, по большей части напускным. – Тейт, ты, дрянь изворотливая, я тебя обожаю!

Он разом обнял нас двоих и крепко стиснул. Рыжий загоготал, я с трудом выдохнула. Потом незнакомец отстранился и как следует дёрнул Тейта за ухо.

– Ты вообще думал, что делал? – дальше последовало какое-то малопонятное ругательство. Что-то насчёт совокупления с айрами в неблагоприятных условиях, вроде бы. – Но ты правда это сделал! Везучая тварь!

Тейт выпятил грудь:

– Это потому, что я самый…

– Балда! – Долговязый несильно стукнул его по лбу и улыбнулся: – Это потому, что ты дурак. А дураки так легко не дохнут.

Я наконец смогла рассмотреть незнакомца. Лицо у долговязого оказалось приятное, по моим меркам – даже красивое. Широкий лоб, светло-серые миндалевидные глаза, прямой нос, на нижней губе – два аккуратных симметричных шрама. Украшение, что ли? Портило его только почти полное отсутствие бровей, от которых остались два тёмных кругляша у переносицы.

– Я вообще не дохну, – немного обиженно откликнулся Тейт, но долго дуться не смог и тут же затараторил: – Кого я поймал! Смотри, это Трикси Бланш, – крутанул он меня, как куклу. – Красивая, да? Скажи, красивая? Моя добыча!

– Застолбил? – улыбнулся одними губами долговязый; в глубине сознания у него промелькнуло что-то неприятное, что-то…

Промелькнуло – и исчезло.

– И она по-нашему понимает, – добавил рыжий.

Я склонила голову к плечу, подтверждая. Его приятель, кажется, был раздосадован; по крайней мере, предпочёл бы, чтобы экспрессивный пассаж насчёт айров прошёл мимо моих ушей… а может, хотел скрыть и что-то ещё.

– Значит, Трикси Бланш, – задумчиво повторил он, слегка коверкая имя. У Тейта в своё время получилось ловчее. – Я Кагечи Ро, друг Тейта. Выходит, ты приняла его?

– А вот это ещё не решено, – вмешался тот, первый, сладкоголосый, выступая из толпы. Ростом он был немного пониже Кагечи, но выглядел куда мощнее. «Шаровары» и безразмерная рубаха с целой горой из «шарфа» на плечах добавляли объёма. – Дуракам резонанс ни к чему. И вообще большой вопрос, осилит его ли худший ученик.

Тейт, остававшийся даже в самые опасные моменты погони весёлым и тёплым, разом заледенел и потемнел.

– Посмотрим, – тихо сказал он и, не глядя, пихнул меня в объятия к другу. – Ро, присмотри.

Дома мне никогда не нравились мужчины, предпочитающие яркие цвета. Может, потому что у нас не принято в повседневных случаях одеваться слишком броско, это воспринимается… как отклонение, наверное. А круглолицый громила с белыми волосами, который стоял напротив Тейта, был облачён как раз в кислотно-жёлтое – того оттенка, на который и смотреть-то больно. Тёмно-красный шарф-накидка на этом фоне выглядел как запёкшаяся кровь.

– Посмотрим, – охотно повторил громила и улыбнулся, показав кончики зубов. Кажется, подточенных.

Шрах, возможно, стоило остаться в пещере…

Толпа раздалась, образуя широкий круг. Кагечи Ро изобретательно выругался – «выжженная долина между ушей» как метафора глупости прозвучала особенно выразительно – и потащил меня к самой кромке, вплотную к какому-то строению, потом заставил сесть и наклонить голову.

– Не вставай, я прикрою, – прошептал он, не отводя глаз от напряжённой фигуры Тейта, который в своём чёрном костюме сейчас походил на обугленную спичку с язычком пламени. – Дурак, идиот, что же ты делаешь-то…

– У Тейта проблема? – насторожилась я. Эмпатический купол опять сжался – сказывались общая усталость, голод и перенапряжение.

– У Боззы проблема, – отрицательно вздёрнул подбородок Кагечи Ро. – И у нас. У всех. У Тейта – как следствие.

– Он вроде бы сильный, – произнесла я, вспомнив драку со свободными.

Выражение лица у Кагечи стало совсем кислым. И эмоции – тоже, неподдельно и искренне, без всякого двойного дна.

– Сильный-то сильный. Но редкий придурок.

Я так и не поняла, кто начал первым. Вокруг здоровяка Боззы заструился жутковатый пронзительно-жёлтый туман, но в ту же секунду Тейт вытянул руку и резко сжал пальцы в кулак.

Раздался взрыв.

Бабахнуло так громко и заискрило столь ярко, что на мгновение отказали и зрение, и слух. Потом до меня дошло, что вокруг нас с Кагечи Ро появилась тонкая дрожащая плёнка вроде мыльного пузыря, которая отсекала все опасности… в том числе огненный хаос, который устроил рыжий. А когда схлынули пламя и дым, то на месте ровной белой площадки остался оплавленный кратер – и кочка там, где раньше стоял Бозза. Его я узнала только по клубам жёлтого тумана, выполняющего, видимо, те же защитные функции, что и плёнка у Кагечи Ро.

Эмпатический купол, к счастью, не могло заблокировать ни то, ни другое.

– Ты спятил?! – заорал Бозза, пытаясь подняться. Тёмно-красная накидка обгорела до черноты. Из носа капала кровь. – Ты рехнулся, такое творить?!

Для меня это выглядело так, будто он молча открывал и закрывал рот, но мысли доносились достаточно ясно.

– Не-а, – безмятежно ответил Тейт сверху. Совершив дикий прыжок, он соскочил с ближайшего дома-гриба прямо к противнику и поставил ему ногу на горло. – Я по-другому не умею, ты же знаешь. Сдавайся.

– Но мастер Оро-Ич запретил тебе использовать свою… – он осёкся.

От него веяло недоверием и ужасом. Рыжий виновато почесал в затылке:

– Говорю же, я не умею слабее. Я же дурак. Худший ученик, – сказал он и улыбнулся, показав слишком много зубов. Те из свидетелей, кто оставался на ногах, прыснули в стороны, разбегаясь. – Не умею по-другому. Ну что, повторим? Могу дать тебе фору в одно заклинание. Но ты же знаешь – если я устою…

– Да пошёл ты! – взвыл Бозза, извернулся, взмыл в воздух, теряя шарф на лету, и рванул с разрушенной площадки быстрее ракеты.

Тейт засмеялся, глядя ему вслед. Даже пополам согнулся – так было весело. Но Кагечи Ро почему-то не спешил радоваться лёгкой победе.

– Опять, – выдохнул он обречённо и убрал защитную плёнку. Сразу стало жарковато, хотя оплавленные камни остывали неправдоподобно быстро. – У Тейта нет шансов в обычном поединке, – пояснил он тихо, глядя на меня искоса. – Он не может учиться схемам и методам. Бьёт сырой силой. Если успевает ударить первым – победа за ним. Если нет… Я его шесть раз сшивал по кусочкам.

В горле у меня пересохло. Образ оказался пугающим до тошноты.

«По кусочкам» – это была не метафора.

– Он… проигрывал?

– Да, бывало, – склонил голову к плечу Кагечи Ро. – Поначалу. В последние три года – ни разу. Но его часто задирают такие, как Бозза. Они искуснее, опытнее. Любой другой бы умер на месте после такого выброса от истощения. Но Тейт есть Тейт. И сейчас он перегнул палку, – нахмурился долговязый. От него повеяло трусливым желанием сбежать подальше, но чувство ответственности пересилило. – Скоро тут половина мастеров будет, и ему точно влетит. Но есть способ… Эй, Тейт! – закричал он и махнул рукой, привлекая внимание друга. – Мастер Оро-Ич – на террасе наблюдения! Покажи ему Трикси Бланш! Ты ведь знаешь, что делать? – обернулся Кагечи Ро ко мне.

– Понятия не имею, – честно призналась я.

– Как всегда, ничего не продумано… – досадливо цокнул он языком. – Положись на Тейта.

«Как будто мне ещё что-то остаётся», – подумала я обречённо, но в ответ только послушно склонила голову к плечу как хорошая девочка.

Рыжий благодарно хлопнул приятеля по спине, ухватил меня за руку и потащил в глубь поселения.

– Балбес, оденься! – прокричал вслед Кагечи Ро. – Ты не в горах!

Тейт резко остановился, едва не выдернув мне руку из плеча, и развернулся:

– Что я тебе тут надену, а? – Выражение лица у него было мученическое.

Кагечи Ро оглянулся, сощурился на кратер и плавно повёл рукой. Вверх взмыла потерянная накидка Боззы, местами прожжённая насквозь. Кагечи поймал её и пропустил между ладоней; она явно стала тоньше, и цвет с винно-красного сменился на ослепительно-алый, но проплешины заросли.

– Лови, дурак!

– О, подойдёт, – искренне обрадовался рыжий, подхватил подарок и тут же набросил ткань себе на плечи – в пять небрежных рыхлых витков. – Трофей!

И расхохотался.

«Прекрасно, – пронеслось у меня в голове. – Теперь мы ещё и одеты в одинаковой гамме, как парочка на свидании».

А Тейт вдруг с силой оттолкнулся ногами от мостовой, взвился в прыжке и с грохотом приземлился на крышу соседнего дома-скалы. Поднёс руки ко рту и заорал во всю мощь лёгких:

– Эй, вы, все! Я докажу вам! Стану лучшим! Слышите? Я, Танеси Тейт, буду лучшим!

Светило солнце, ветер трепал алые концы его шарфа-накидки, дымилась разрушенная площадка. И я не знала, смеяться мне или оплакивать собственный рассудок, потому что немыслимым образом эта картина не вызывала у меня стыдливую неловкость, а… нравилась, что ли?

Никогда не любила парней в яркой одежде.

Но с Тейтом и его вкусами, похоже, придётся смириться.

Глава 4. Мастера Лагона

Синий, чешуйчатый, с щупальцами, явно в родстве с ночными кошмарами, а также непристойными фантазиями.

Из свитка «Загадки Лагона»

Загадочная «терраса наблюдения», о которой упоминал Кагечи Ро, оказалась шишкообразным наростом на стене вокруг Лагона или, вернее сказать, на том необычном барьере десятиметровой толщины из камней, земли и дёрна. Который, кстати, снаружи казался всего лишь пологим склоном холма – пространственный парадокс на пространственном парадоксе, да уж…