– Тебе к врачу надо, – настаиваю опять. – Тут хорошая клиника есть, недалеко. Идем, отвезу тебя.

Приобнимаю ее за талию, чтобы отвести к двери, усадить в кресло. Мало мне, что ли, проблем? Еще не хватало, чтоб девчонка померла от ушибов. В состоянии шока можно даже убежать от грабителя. Но это ничего не значит. Если помощь не будет оказана вовремя, возможно всякое.

– Нет! Нет! – пытается брыкаться, но тут же кривится от боли. – Мне нельзя опаздывать.

Мне тоже нельзя, но теперь это не важно. Что поделать? Иногда обстоятельства меняются.

– Куда же ты пойдешь в таком состоянии? – спрашиваю ее.

Люди обступили нас, позади, за моей машиной, уже обрисовался затор из машин.

– Может, помощь нужна? – спрашивает кто-то справа. – Скорую вызвать?

– Нет! Все нормально! – тут же отпирается девчонка. С ней совсем не все нормально, это видно невооруженным взглядом. – Я пойду.

И откуда ты взялась такая? Ничего ей не надо! И помощи не нужно. Только на занятия какие-то. Тут университет напротив находится. Точно, на занятия туда и собралась. Еще и вырываться надумала, брыкается. Но уже не так рьяно. Кажется, откат наступает, и боль может усилиться. Она, даже, сознание еще потерять может.

– Никуда ты не пойдешь, – принимаю за нее решение, открывая двери машины, – пока врач тебя не посмотрит. Садись!

Девочка подняла на меня взгляд. Ее огромные голубые глаза беспомощно заглянули в мои, будто, с надеждой и страхом.

– Со мной все хорошо, – еще пытается перечить, – правда, вы можете ехать.

Да что же это такое?! Начинаю терять терпение. Точно, как Ленка моя. Если вобьет что в голову, не переспоришь. Только не всегда это на пользу бывает.

– Ты сядешь в машину! – рычу на нее, нависая сверху. – И поедешь со мной!

Девчонка испуганно икнула, затаила дыхание. И только теперь позволила усадить себя в пассажирское кресло и пристегнуть ремнем безопасности.

Глава 7

Ксения.

– Кроме руки, что-то болит? – спрашивает мужчина, мельком повернув в мою сторону голову.

Еще болит в боку. Но я боюсь говорить ему это. Если не шевелиться, то не болит, можно перетерпеть.

– Почему молчишь? – спрашивает снова. – Плохо себя чувствуешь?

В его голосе я слышу испуг, наполовину с заботой. Как не странно, заботой обо мне.

– Бок еще болит, – говорю, едва сумев выдавить из себя хоть что-то.

Я сразу узнала этого человека. Это же он, постоялец гостиницы. Тот самый, который наверняка, уже нажаловался на меня Александре Дмитриевне. Почему он не дает мне покоя, даже теперь? Решил так отомстить?

– Потерпи немного, – успокаивает меня мужчина, – тут рядом хорошая клиника.

Мой взгляд скользит по ткани пиджака, к запястью с дорогими часами. Не могу сказать, что я эксперт в этом вопросе. Но от этого человека веет достатком и деньгами. Он, явно, не моего полета птица. И я бы с ним и рядом не стояла, если бы по глупости не рухнула ему на капот.

И куда он везет меня? В какую клинику? Страшно представить, во сколько обойдется этот визит.

Вон как старается! Переживает, наверное? О себе, конечно. Думает, что я в полицию пойду?

– Не волнуйтесь, я не стану обращаться в полицию, – говорю. Голос дрожит. – Можете не беспокоиться обо мне, я справлюсь.

Мужчина снова оторвал взгляд от дороги и посмотрел на меня. Хорошо, что на светофоре зажегся красный, потому, что он не смотрит, а пялится.

– Не нужно везти меня к врачу, и в клинику не надо, – уверяю его.

Хоть рука и болит просто адски, – хотелось добавить. Но я, конечно, промолчу об этом.

– Может, отпустите меня? – с тоской и надеждой прошу его. – Мне уже лучше, честное слово. А рука сама пройдет, я уверена.

На светофоре зажегся зеленый, машина тронулась и поехала вперед.

– Как тебя зовут? – спрашивает он неожиданно.

– Ксения, – отвечаю машинально.

Мы въехали в небольшой двор, остановившись у двери с большой вывеской над ней.

Ой, мамочки! Я знаю эту клинику. Но слышала о ней только то, что цены там космические.

Сердце ухнуло в пятки от ужаса. Боюсь, для того, чтобы оплатить здесь лечение, мне придется продать почку.

– Приехали, Ксения, – сообщает мужчина. Он вышел из машины, обошел ее спереди и открыл двери с моей стороны. – Идем.

– Может, не надо? – пробую протестовать в последний раз.

– Надо, Ксюша, – кивает он мне, – надо!

Выхожу из машины, проигнорировав протянутую мне ладонь. С тоской и страхом смотрю на вывеску. Только этого мне не хватало!?

Может, сбежать, пока не поздно? Не станет же он за мной гнаться!

Я так и сделала. Вернее, попыталась. При первом же рывке в боку больно кольнуло, и я замерла на месте, громко простонав.

– Ты что делаешь?! – заорал на меня мужчина. – С ума сошла?!

И он приобнял меня за талию, чтобы я больше и не пыталась удариться в бега, повел в клинику.

Боже, ну зачем этот человек появился? Опять! Будто, мало ему того, что я теперь потеряю работу?! Мало того, что мне поставят неуд по конституционному праву?! И того, что мне неловко находиться рядом с ним после того, как он услышал наш с подругой разговор, мало?!

– Здравствуйте, – обращается мужчина к администратору, едва мы вошли, – нам срочно нужен травматолог. Для девушки.

Как в страшном сне, слушаю диалог. А потом, смирившись со своей участью, протягиваю паспорт. Все равно, хуже, чем теперь, уже не будет. Просто потому, что быть уже не может. Но, как же я жестоко ошибалась! Рентген выявил трещину в предплечье, а осмотр – ушиб ребра. И, в довесок ко всему, врач сказал:

– Девушке нужно остаться в клинике, хотя бы на три дня. Ей нужен квалифицированный уход.

Еще и добавил, увидев мое побледневшее лицо:

– Не волнуйтесь, барышня, у нас очень комфортные палаты. И вкусно кормят. Вам понравится. Я уверен.

Сердце подскочило к горлу, громко ударив, оно стало отбивать какой-то сумасшедший мотив.

– Нет, нет, не надо мне в клинику, – голос дрожит от волнения. Или Страха? Боже, как же я боюсь того момента, когда придется сказать, что у меня нет на все это денег!

– Я в порядке, точно вам говорю, – настаиваю на своем.

Резко подскакиваю со стула, чтобы уйти. Но бок простреливает болью, и я с гримасой боли на лице опускаюсь назад в кресло.

– Вовсе ты не в порядке, – комментирует мужчина. – Доктор прав, лучше тебе пока побыть под присмотром врачей.

И он посмотрел на меня так, словно, хотел добавить, что очередной попытки побега терпеть не станет. Верно, он меня готов ремнями к кровати привязать, чтобы было все так, как он скажет.

– Вот и отлично, – кивает врач, делая запись в моей карте. – Можете пока подождать на диване в коридоре. Я скажу, чтобы вам подготовили место.

Мужчина аккуратно берет меня под руку, помогая встать и выйти из кабинета доктора. Как с маленькой, возится. Но это обманчиво, я точно знаю. Не бывает в жизни благотворительности. Никто и никому просто так помогать не станет. Так гадко! Еще и рука болит!

– Присядь пока, – мужчина помогает мне сесть на диван. – И постарайся поменьше делать резких движений.

Да куда уж?! Уже все движения, что могла, сделала!

Мне ни за что не найти денег на пребывание в этом месте. Наверное, до пенсии буду батрачить, оплачивая этот счет. Еще и на работу сегодня не попаду, а Александре Дмитриевне это не понравится.

От злости на себя и свою беспомощность у меня на глаза навернулись слезы. Безудержной волной, которую не удалось сдержать. Несмотря на то, что я отчаянно пыталась, сжимая руки в кулаки и закусывая губу.

Вдруг стало безмерно себя жаль и обидно от всего происходящего. Ну, почему все так? Казалось, я все распланировала и организовала. Пусть, приходилось непросто, но все же! А теперь… что теперь будет? Сколько продлится этот больничный? Как мне делать свою работу? И я еще взяла заказ на два реферата, которые нужно написать вовремя. Как теперь все это делать одной рукой?!

Глава 8

Кирилл.

Наверное, никогда еще мне не приходилось кого-то уламывать столько времени. Эта девчонка – ходячее недоумение, и я уже начинаю терять терпение.

Как можно так к себе относиться?! Она хочет казаться сильной и независимой. Ладно, это понятно. Но, на деле, она – просто маленькая испуганная девочка с кучей комплексов и обид. Скорей бы уже устроить ее в палату, и тогда можно ехать по своим делам.

Только бы прекратила уже свою браваду! Сил нет терпеть! Не могу же я бегать за ней, как за маленькой?! Уже жалею, что не вызвал скорую. Хотелось быть героем? Молодец, Кир! Теперь будешь нянчить эту дурочку!

Но девочка оказалась не промах. Ровно в тот момент, когда я уже был готов зарычать на нее, только бы не слушать ее глупостей, она всхлипнула, согнувшись в кресле.

Да что же это такое?! Только слез мне не хватало?! Правда, в груди неприятно засосало. Я, конечно, тот еще засранец, обидел ребенка. Сначала покалечил, а теперь еще и злюсь на нее.

– Эй, ты чего? – опускаюсь на корточки, чтобы заглянуть девочке в глаза. – Все будет хорошо. Ты же слышала, что доктор сказал?

Но всхлипов меньше не стало. Наоборот, девчонка еще громче зарыдала. Да что за напасть такая!

Какое мне дело до ее слез? Но, черт возьми, цепляет. Маленькая она совсем, беспомощная.

– Ксения, – мой голос дрогнул, – не плачь, не надо. Не все так плохо. Поверь мне, я точно знаю.

Она поднимает голову. Смотрит на меня заплаканными глазами.

– Да что вы может знать?! – выпаливает мне в лицо. – Откуда вам знать?! Вы понятия не имеете, что значит постоянно быть ничтожеством. Вечно бежать, чтобы все успеть. Потому, что иначе, мне просто не выжить!

Она запнулась, потому, что все это проговорила на одном дыхании и теперь вынуждена жадно хватать ртом кислород.

Что же с тобой случилось, девочка? Кто тебя так обидел?

– Но вам же все равно, да? – продолжает она, размазывая слезы по лицу. – Вы даже не спросили меня, могу ли я остаться здесь сегодня! У меня нет денег на эту клинику. Я никогда не рассчитаюсь за их комфортный номер с хорошим питанием!

Слушаю все это, стойко выдерживая ее истерику. Пусть выговорится, полегчает.

– Да откуда вы взялись на мою голову?! – эти слова ей даются с трудом, голос осип. – Я лишусь работы, зачета и заказа на рефераты! И все из-за вас! Осталось еще почку продать, чтобы хватило в уплату счета, пока я буду отлеживать здесь бока!

Выдохнувшись, она резко замолкает. Тяжело дышит, растирает щеки, размазывает по лицу слезы. Бравый солдатик, столкнувшийся с не решаемыми задачами. Привыкла всегда и везде решать сама, а теперь, вот, не справляется. Немудрено впасть в истерику.

Когда-то я тоже был молодым. И воспринимал мир так, словно, он вращается вокруг меня. Казалось, все ни по чем. Учеба, работа, бизнес. Все просто катилось, и мне не нужны были наставники. Наоборот, это ко мне все приходили за советом. А девочка, она только пытается быть сильной. И ей это не особенно удается. Неправильно как-то, девочки должны быть слабыми и принимать помощь. А она считает каждую копейку, чтобы прийти к выводу, что все, это конец. Разве, в ее возрасте так бывает?

– Ну, вот что, – говорю, протягивая девушке носовой платок, – клинику я уже оплатил, пока тебя врач осматривал. Так что, можешь не рыдать. И почку продавать не нужно.

Ксения всхлипнула, громко ойкнув, прикрывая рот рукой. Она смотрит на меня заплаканными глазами. И что-то мне в этом взгляде не нравится.

– Я не приму от вас денег! – шепчет едва слышно. От рыданий ее голос совсем осип. – Это неправильно.

И она снова залилась слезами.