Со всем тем хаосом, с каким мы собирали армию, я лишь горсткой слов перекинулась с возлюбленной Хагена. Мы были своего рода сестрами. И все равно грудь сжало нервной дрожью.

– Как твоя малышка переносит плавание? – спросила я.

Херья взглянула на гору мехов под холщовым навесом на корме:

– Она стойкая. Мысль о том, что я тащу ее в наши битвы, – это постоянная тревога на моих плечах.

– Я не хочу, чтобы она была близко к опасности, – тихо сказала я, – но я рада, что смогла с ней познакомиться.

– Когда эта война окончится, будет еще множество дней, чтобы ее узнать, – сказала Херья. Ее слова прозвучали с уверенностью, но под поверхностью таился и некий страх. Легкая дрожь в ее тоне означала, что она сказала это, чтобы подкрепить собственную надежду, словно на меньшее она и не согласна.

– Жду этих дней с нетерпением. А в Фельстаде она будет в безопасности. Кривы уже много лет там живут. Он хорошо укрыт.

По правде же, все мы знали, что дорога от кораблей до Лимериков, а затем к руинам Фельстада будет опасной. Добавьте к этому ребенка, никогда не имевшего дела с ножами и смертью, в отличие от Ханны и Эша, и риск возрастет.

– Я рада, что боги благословили Лайлу присутствием таких сильных женщин в ее жизни, – продолжила Херья. Принцесса смотрела на широко раскинувшийся темный Вой. – Ты одна из них. Она нарисовала Хагену картинку с двумя своими тетями – королевами всего чертова мира, по ее мнению.

Я покраснела.

– Элиза…

– Идеальная королева для Севера, – перебила меня Херья, словно уже знала, что я собиралась сказать. – А ты идеальна, чтобы занять свое место здесь. Ты этого не видишь, но мы это чувствуем, Малин. Не только твой народ, все мы. Я чувствовала, как пылает твоя сила, с того самого момента, как Хаген впервые рассказал о тебе. О своих самых первых страхах, когда твоя сила начала расти, еще в детстве.

Было странно сознавать, что мой брат провел настолько большую часть моей жизни в объятиях женщины, о существовании которой я даже не подозревала. Еще более странно было знать, что он шептал ей о страхе за меня, отлично понимая, что означает мой месмер, в то время как я сама была не в курсе.

– Я воровка, а не принцесса. Я выросла на сеновале, меня игнорировали все, кроме одного старшего брата, которому до меня было дело, и мальчика, который любил меня, несмотря ни на что. Я потеряла его, когда была ребенком, но значительную часть моей жизни поглотила одна цель: найти того мальчика, который любил меня, и убежать вместе с ним.

Я подняла глаза на спину Кейза. Раум указывал на какие-то невидимые очертания вдалеке. Какое-то препятствие, а может, удобная бухта, где мы могли бы причалить, вот только никто из нас их не видел.

– Жизнь здесь была не идеальна, но мы выжили. Когда мы отправились на маскарад, я хотела всего лишь вернуть своего брата, а не развязать войну. Я хотела свободы. Так же, как Хаген и Кейз. – Мои плечи поникли. – Иногда… я жалею, что вообще узнала правду, что подошла к тому кольцу. Мы все могли бы быть на Севере. Твоя семья была бы в безопасности и наконец-то полной.

Херья слушала. Она не отвернулась, видя мою слабость, а просто накрыла мою руку своей.

– Я понимаю. Когда меня только взяли в плен после того, как первые набеги разделили мою семью, я день за днем проклинала богов за их жестокость. Эта гора казалась слишком высокой, чтобы ее преодолеть. Но со временем я узнала, что на другой стороне горы нас ждет судьба куда более великая, чем мы все могли вообразить. Нам просто нужно захотеть пробить себе дорогу к вершине.

– Я не понимаю.

– Если бы я не попала в плен, то никогда бы не встретила Хагена. Моих детей бы не существовало. Вален никогда бы не нашел Элизу, а две страны на Севере, скорее всего, все еще были бы врагами. Но теперь мы вместе; мы сильнее оттого, что страдали.

– То есть ты хочешь сказать, что нас ждет нечто чудесное.

– Я предпочитаю в это верить, да.

Я снова принялась рассматривать затылок Кейза.

– А что, если нас ждет лишь смерть?

Херья помедлила:

– Тогда ты должна убедиться, что бьешься за что-то, за что стоит умереть.

Я сглотнула ком, вставший поперек горла от эмоций. Корона и королевство – не к этому я стремилась. Это королевство может гореть синим пламенем, если станет угрозой для тех, кого я люблю. Но Кейз, гильдии, моя семья – они стоили всякого риска.

– Херья. – Хаген обошел центральную мачту и положил руку ей на поясницу. – Лайла тебя зовет.

Она улыбнулась моему брату, как будто он был солнцем, пробившимся сквозь самую яростную из бурь. На пару мгновений Херья положила нежную ладонь на его сердце, а затем покинула нас, направившись к навесу.

– Все в порядке, Мал? – спросил Хаген.

– Нет, – ответила я, все еще не отрывая глаз от своего мужа. Кейз, видимо, почувствовал мой взгляд, потому что оглянулся на меня через плечо. Он чуть улыбнулся, но Раум тут же вновь завладел его вниманием. Я посмотрела на Хагена. – Но я должна надеяться, что будет.

Проливной дождь насквозь вымочил скалистые берега Клокгласа, когда мы наконец добрались. Раум направлял нас своим месмером, а Гуннар морщился, пытаясь держать корабли ровно.

Он был альвером, мог контролировать разум, но в его жилах также текла кровь фейри Ночного народа. Магия земли. Я не знала, выстраивал ли он связь с древесиной кораблей или с морем. Мне было все равно. Чем больший вызов Гуннар Штром бросал своему месмеру, тем большим чудом он становился.

Мы завели наши корабли в скалистую бухту, укрытую пластами скользких скал и опасными волнами. Потребовалось немало времени и терпения, чтобы маневрами завести корабли туда так, чтобы они не разбились о скалы. К тому моменту, как мы ступили на берег, каждый из нас был промокшим и раздраженным.

Кейз, будто одеялом, накрыл нас ночью. Плотные, прозрачные тени впитались в наши поры, гася все надежды на пламя, и заставили вцепиться в тех, кто шел впереди, пока мы тащились по скользким холмам в сторону деревьев.

Фельстад находился по меньшей мере в пяти лигах от края Леса Лимериков, а с этим дождем и тенями было бы попросту невозможно добраться туда, не растеряв по дороге людей.

Мы встали лагерем в густой роще и соорудили в качестве укрытия дюжину жалких, кособоких шалашей с холщовыми полотнищами, закрывающими вход. Вален сотворил парочку навесов, боясь привлечь слишком много внимания своей магией земли. В итоге ветви не давали детям мокнуть и служили дополнительным импровизированным барьером между лагерем и дебрями Лимериков.

Внутри нашего маленького шалаша Кейз прижал меня спиной к своей груди и натянул густой мех до самого моего подбородка. Его руки собственнически обхватили меня за талию, а губы принялись целовать шею, пока мои мышцы не сдались и я не расслабилась, приникнув к его телу.

– Этот шаг – верный, – прошептал он.

Я кивнула. Какое-то чувство подсказывало Кейзу, какие шаги требовались для его хитрых игр. Я доверяла его инстинкту и была согласна, что это – верный путь, но…

– Ты чего-то боишься. – Он нежно убрал волосы с моей щеки и поцеловал ее. – Поговори со мной, Малли.

– Я не могу этого объяснить. – Я переплела наши пальцы и покрепче обернула его руку вокруг своего живота. – Мы возвращаемся сюда – и что-то мне подсказывает, что все вот-вот переменится, Кейз. Будто с рассветом наши жизни изменятся, и мы ничего не сможем сделать, чтобы этому помешать.

Кейз не ответил. Может, сказать было и нечего. Он крепче обнял меня, и вот уже сон завладел мной, а я больше не могла бороться с усталостью. Его объятия были непоколебимы, неразрушимы и успокаивали меня.

Но они не смогли стряхнуть беспокойство о том, что вскоре все изменится.

Глава 11. Повелитель теней

– Ты доверяешь этому человеку? – Вален, прищурившись, мрачно разглядывал кривую дверь лавки стальных изделий.

– Доверяю, – уверенно сказал я. Но мне было непросто заявить подобное, потому что я отчасти доверял лишь немногим, а полностью – только одному человеку. Малин, вероятно, будет единственной за всю мою жизнь, кому я когда-либо смогу полностью доверить все те надежды и страхи, что держал в себе.

Малин высунулась из-за меня, обращаясь к королю:

– Он в ответе за то, что я снова нашла Кейза.

Она не переставала улыбаться с той минуты, как я рассказал ей о плане вернуться в Мерплаттс. Гильдии Кривов давно пора было нанести визит одному торговцу сталью.

Дождь не переставал, и уже было далеко за полночь. Но в лавке Сигурда все еще горела свеча, а изнутри, перекрывая плеск дождя по немощеной дороге, доносилось чье-то пение. От Севера к нам присоединились только Вален, Сол, Халвар и Тор. От Кривов же пошли Малин, Раум и я.

Остальные отправились в Фельстад с Исаком и Товой в качестве проводников. Они будут в порядке, но этот визит откладывать было нельзя. Ивар не напал на нас, и все же неумолчное биение пульса заставляло меня верить, что мы с Лордом Магнатом танцуем на тонкой проволоке.

Для меня было гораздо хуже, когда враг молчал, а не когда наводил шороху.

Я обернул тени вокруг плеч, затемнил глаза, а затем тяжелым кулаком постучал в дверь.

Пение оборвалось. По полу прошаркали толстые сапоги. Здание было выстроено скверно, и чем ближе Сигурд подходил к двери, тем сильнее раскачивалось и тряслось крыльцо от его движений.

Дверь приоткрылась в узкую щелочку, и на нас уставился один-единственный подозрительный глаз.

– Чего вам на…

Я отбросил капюшон назад. Туманная мгла скрывала мои черты. Его глаза широко распахнулись.

– Повелитель теней, – сглотнул Сигурд. Он был мужчиной крупным. Плотный, с мускулистыми руками и плечами, но в этот миг он выглядел так, словно готов броситься под стол. – Ч-что я могу сделать для Кривов?

Малин, сияя, высунула голову из-за моей спины:

– Сигурд!

Она прошептала его имя, но голос ее надломился от радости при виде этого мужчины.

И его страх тут же испарился.

– Пекло, дэнниск Штром! – Он заключил ее в кольцо своих мощных рук, а затем огляделся. – Во имя богов, девочка, заходите. Все вы. Скиды повсюду.

Он загнал нас в свою лавку, посмотрев по сторонам, а затем запер за нами дверь.

Малин откинула свой шерстяной капюшон и взяла руки Сигурда в свои.

– Как я рада снова тебя видеть. Как там твоя грязная интрижка?

Сигурд вновь рассмеялся.

– Ах, леди Эштон меня бросила, но я не грущу, я уже нашел другую. Можешь посмотреть, если хочешь. – Он постучал по своему виску. – Мы оба знаем, как тебе нравится красть такие мысли.

Малин закатила глаза, и пару мгновений спустя атмосфера в комнате стала более серьезной.

– Сигурд, нам нужны твои связи с отбросами.

Он бросил взгляд на меня, и мой язык вновь ощутил мерзкий вкус его тревоги.

– Я нужен Повелителю теней? Прости меня, Малин, но я все еще в некотором шоке от нашей встречи.

– Почему? Мы же обменивались посланиями, – сказала она. – Присылали тебе еще утешителей, чтобы ты их вывез.

– Да, но мы уже давненько не разговаривали. Должен признать, когда я отослал тебя с Кривами, я был уверен, что он перережет тебе горло, когда все закончится.

Сигурд заметил, как Малин сжала мою руку.

– Ах, жестянщик, все так изменилось, – сказал Раум, хлопая Сигурда по плечу и вытаскивая кусочек солонины из коробки. Полоской мяса Раум указал на меня и Малин. – Они обменялись обетами.

Сигурд раскрыл рот. В обычный день я бы повеселился от такой реакции, но времени у нас не было.

– Мы пришли не об обетах говорить. – Я вплотную подошел к Сигурду. – Ты знал, что она жива. Невозможно, чтобы ты не слышал слухов о воровке памяти.

Сигурд тут же кивнул:

– Я надеялся, что речь идет о Малин, но я ничего не слышал о том, что с ней сталось после Маск ав Аска.

Малин склонила голову набок:

– Ансель тебе не рассказал?

– Малин, я не видел Анселя и не получал от него вестей с той поры, как Черный Дворец захватил Дом Штромов.