И вот наступил день икс. Все гости приехали почти в одно время, ближе к трем часам дня. Их встретил сам Томас и проводил на задний двор, где уже к этому времени был сооружен ринг. Также рядом стояли накрытые столы с едой и выпивкой.

Хоть и была уже глубокая осень, но денек выдался довольно теплым и солнечным, не скажу, что можно загорать, но все же было приятно.

Я наблюдал за прибытием гостей из своей комнаты на втором этаже. Внутри был легкий мандраж, поскольку ставка высока.

– Все готово, – сказал Дима, завалившись ко мне в комнату. – Идем.

Я спустился вниз, и Роб с удивительной ловкостью повязал мне бинты на руки. Научился за две недели.

Выйдя во двор, я увидел довольно большое скопление людей, человек тридцать, не меньше. Оглядел гостей, некоторые мне казались знакомыми, я их видел там, на ипподроме.

Тут позади меня раздался знакомый голос:

– Рад снова тебя видеть, – я обернулся и увидел перед собой Кена.

– Я тоже рад, – ответил я. – У нас остался один нерешенный вопрос, полагаю?

– Да, но это всего лишь спорт. Я хочу после боя, кто бы из нас ни победил, остаться в добрых отношениях, – и Кен протянул мне руку. Я не ожидал от него такого подхода, но его слова заслуживали уважения, и я протянул ему руку. Он не сжимал мне руку, так как в первую нашу встречу был уважительней.

– До встречи на ринге, – ответил я. Кен кивнул, и мы разошлись.

Тут в толпе гостей я заметил старичка, пристально смотрящего на меня. Я сначала не понял, кто это и откуда мне знакомо его лицо, но тут же меня словно молнией ударило, это ведь тот самый судья, что вел мое дело. Вот почему он так лояльно относился ко мне и наседал на обвинителя, значит, всё-таки Томас задействовал свои связи, чтоб меня быстрей освободили.

Также я заметил и Генри, они что-то обсуждали с Томасом в стороне ото всех. Больше половины людей, что присутствовали, я не знал, но догадывался, что это почти вся верхушка Бостона, так сказать, деловые партнеры Томаса.

Когда гости заняли свои места, меня и Кена вызвали на ринг.

Глава 5

Мы с Кеном вышли на ринг. Ведущий и он же судья подозвал нас к себе и объяснил правила боя, это было больше для зрителей, чем для нас. Мы с Кеном пожали друг другу руки, и ведущий, отойдя на несколько шагов в сторону, крикнул:

– Бой!

Прощупывать соперника не было никакого смысла, поскольку мы видели предыдущие бои и имели представление о сильных и слабых сторонах друг друга. Поэтому я сразу же пошел на сближение, держа руки прижатыми к голове, Кен так же шел на меня.

Приблизившись, я сделал обманный маневр влево, сразу же уходя вправо, и нанес Кену удар в открытый живот. Кулак моей левой руки ударился будто в бетонную стену. Я отпрыгнул назад и приготовился к новой атаке.

Если бы на кону стояли просто деньги, я был бы готов проиграть. Вот только от моей победы зависит жизнь близкого мне человека. Так что драться честно рискованно. Мне нужна победа, и только она!

Я поднял руки выше и попробовал подставить лоб под его удары, в голове сразу зашумело. Пару раз я намеренно пропустил удары в голову, пытаясь разменяться, но, к сожалению, ничего толкового не вышло.

Кен вновь пошел в атаку, метя мне в голову и нанося удар за ударом, я даже не мог открыться, чтоб контратаковать. Нырок вниз, его кулак проносится сверху, и я тут же пробиваю ему в корпус, без толку.

Противник осыпал меня ударами то в голову, то в корпус, оставалось только защищаться и ждать момента.

Бам, прилетает очередная подача в корпус, от которой я не успел прикрыться, резкая боль в правом боку, я рефлекторно убираю руку вниз, пытаясь защитить бок, и тут же мне в лицо прилет его кулак. От такой плюхи я не удержался на ногах и рухнул на пол, прямо на задницу, и замотал головой из стороны в сторону.

Но Кен, как истинный профессионал и честный боец, не кинулся меня добивать, а отошел, дав мне подняться. Я тут же вскочил на ноги и кивнул ведущему, показывая, что все в порядке, и я готов продолжать бой, вот только последним ударом он рассек мне бровь, начало кровить.

Хотя в глазах плыло, я пойду до конца, не сдаваться же после одной пропущенной плюхи. Мотнув головой и подняв руки, я пошел в атаку, начав бить в корпус противника, теперь уже Кен стал уходить в защиту. Пока я молотил его по бокам, он открыл лицо, допустив ту же ошибку, что и я, чем я и воспользовался, прописав ему двоечку прямо в челюсть. От такого Кен пошатнулся и сделал шаг назад. Встряхнув головой будто бык, он двинулся на меня.

Из рассечённой брови кровь текла мне в глаз, и приходилось постоянно ее вытирать, Кен понял это и начал бить в голову со стороны затекающего глаза. Я отвечал ударом на удар и продолжал придерживаться собственной задумки, это было рискованно…

Справа летит очередной его удар, откинуть корпус и нагнуть голову, подставляя лоб, в голове зашумело, а я отчетливо понял, что долго так не выдержу.

Вот только среди шума и криков я услышал характерный хруст. Кен одернул правую руку и в следующей атаке лишь прикрывался ей, атакуя левой. Мой план удался, пришло время действовать.

Двоечку в голову, троечку в корпус, да еще метя в печень, ведь он в ближайшую минуту ограничен в атаках, и этим надо пользоваться. Я превратился в ураган, удар, еще удар.

Кен ушел в глухую защиту, но я не переставал его молотить, то в корпус, то в голову, меняя произвольно очередность. Я не давал ему даже открыться, чтоб хоть как-то контратаковать. Кровь вместе с потом заливали мне глаза, я видел перед собой только силуэт, по которому наносил удары. Спустя минуту моего натиска Кен пошатнулся, а после удачного удара в челюсть рухнул на ринг, я отступил на пару шагов и предплечьем смахнул кровь, заливающую глаза. Спустя пару секунд, когда зрение прояснилось, я увидел перед собой окровавленного Кена, сидящего на жопе. Его взгляд был потерян, он не понимал, что произошло.

Ведущий подошел к нему и что-то спросил, но я этого не расслышал, поскольку в голове звенело от пропущенных плюх, надо признать, удар у него тяжелый. В придачу к этому зрители еще что-то орали, уважаемые люди, которых захватил азарт.

После этого ведущий скрестил руки перед собой, дав понять, что бой окончен, поскольку Кен не в состоянии продолжать.

Я победил? Я смог? Радость затопила меня, хотелось тут же сесть, но я удержался.

Вздохнув и выдохнув, я подошел к Кену и протянул ему руку. Хотя у меня у самого тело изнывало от боли и я валился с ног, все же помог Кену подняться. И мы, поддерживая друг друга, покинули ринг и поковыляли к ближайшей лавочке, что была рядом.

Рухнув на нее, мы пару минут сидели молча, пытаясь прийти в себя.

– Меня еще никто так не избивал, – буркнул он.

– Ты самый сильный из тех, с которыми мне приходилось драться, – попытался я улыбнуться, но тут же скривился от боли.

– Ты тоже, и Джон, если вдруг тебе когда-то понадобится моя помощь, обращайся. Буду рад тебе помочь, – буркнул, задыхаясь, Кен.

– Спасибо, ты тоже можешь рассчитывать на меня, помогу, чем смогу, – ответил я, и мы пожали друг другу руки.

Я встал и попытался уйти в дом, но гости Томаса подходили и поздравляли меня с победой, жали руки. Я не мог просто так уйти, поскольку это было бы некрасиво, да и болели они за меня все же.

Все это время Томас стоял в сторонке и попивал, по всей видимости, шампанское из бокала, осушив который, он неспешно подошел ко мне и также пожал руку.

Тут, видимо, меня догнал отходняк от боя. Голова просто раскалывалась от боли, ноги были словно свинцовые, а до правого бока даже дотронутся было нестерпимо больно. По всей видимости, Томас это заметил и тут же подозвал Диму-грека.

– Видимо, ему к врачу надо, – задумчиво произнес Томас, глядя на меня.

– Я позабочусь, – ответил Дима и подозвал жестом Роба. – Помоги мне его погрузить в повозку.

Роб, не задавая лишних вопросов, взял меня под руку, с другой стороны меня так же подхватил Дима-грек, и они дотащили меня до повозки. Погрузив меня, Дима сразу же погнал лошадей в сторону уже знакомого дома на окраине Бостона, к доктору.

Точно нельзя было сказать, сколько мы ехали, поскольку я пару раз терял сознание. И вот, наконец, мы добрались до дома Адама. Дима с Робом аккуратно взяли меня под руки и потащили к двери.

Как и в случае с Робом, Дима-грек долбился к Адаму в дом, будто к себе.

– Адам, открывай, – выкрикивал Дима, не прекращая долбиться в дверь.

Дверь отворила та же негритянка-служанка. Она сразу же увидела меня, висящего на Робе, и побежала наверх к доктору, но Адам и без того слышал крики Димы и вышел на лестницу.

– Опять вы, – пробормотал Адам. – Как я погляжу, вам, ребята, не везет в Бостоне. Или вы компанию не ту выбрали, постоянно под пули подставляетесь.

– Нет, Адам, – тут же возразила Дима. – Это он после кулачного боя.

– Хм, что-то новенькое, – уже с улыбкой произнес Адам. – Давайте его в кабинет. Роб, надеюсь, не забыл, где он.

– Забудешь такое, – с ухмылкой ответил Роб, волоча меня в сторону кабинета доктора.

Дима помог Робу занести меня в кабинет, и они усадили меня на стул. Тело изнывало от боли, ныло все. Адам, не церемонясь, отстранил парней и подошел ко мне. Присев на одно колено, начал меня разглядывать.

– Так, ну, рассечение мы сейчас зашьем, – протянул Адам, рассматривая мою бровь. К такому мне было не привыкать.

– Правый бок болит, – выдавил я из себя.

Адам осмотрел и как-то совсем не больно прикоснулся к тому месту, где болело. Легкими движениями ощупал весь правый бок.

– Хм, – Адам скривил гримасу. – У тебя ребро сломано, а возможно, и два. Интересно, в каких таких кулачных боях он участвовал, что ребро сломали? – спросил Адам, глядя на Диму.

– Долгая история, – ответил Дима. – Ну как? Сможешь его быстренько вылечить?

– Быстро только в карты можно проиграть, – ответил с некой злостью Адам. – У него ребро сломано, какая может быть скорость? Две недели как минимум в повязках, стягивающих грудную клетку, а то и больше. Ему нужен спокойный, постельный режим. Никаких конных поездок, пробежек и тому подобного. Это вам ясно?

– Ага, – сквозь сомкнутые губы промычал Дима. Я также кивнул в знак одобрения сказанного.

Адам достал из шкафа какие-то препараты и обработал мою рассечённую бровь. После чего достал загнутую иголку, простерилизовал ее в растворе и принялся зашивать.

Роб от такого зрелища стискивал зубы при каждом стежке, Дима же, наоборот, улыбался.

– С лицом все будет в порядке, заживет, и даже не заметишь, – сказал Адам, убирая инструменты в шкаф. – Ну а теперь приступим к самому сложному.

Адам достал довольно большое количество бинтов из того же шкафа, куда убрал инструменты. Также он вынул несколько бутыльков с препаратами и поставил их возле меня.

– Можешь встать самостоятельно? – спросил Адам.

Я кивнул и попробовал встать. Роб хотел было помочь, но его схватил за руку Дима. С большим трудом, но я все же поднялся со стула.

– Ну, вот и славненько, – с улыбкой пробормотал Адам. Он смочил ватный тампон препаратом из одного из бутыльков и начал обтирать мой торс. Не скажу, что было больно, когда он обмывал появляющийся синяк на моем правом боку, а также другие ссадины и царапины, скорей неприятно.

– Ну, теперь можем приступать, – сказал Адам и посмотрел на Диму, а после на меня. – Ты парень, как я погляжу, крепкий, так что обезболивающего дам тебе немного.

– Лучше дай ему виски, – с ухмылкой произнес Дима-грек.

– Можно, но потом, – ответил Адам. – Джон, будет больно, так что вот тебе полотенце, возьми его в зубы, – Адам скрутил трубкой полотенце и передал его мне. Я знал, что сейчас будет, поэтому с радостью принял его помощь.

Адам приготовил бинты и велел подойти Диме и Робу, чтоб помогли ему.

– Джон, я так понимаю, ты знаешь, что делать? – Я с полотенцем во рту кивнул. – Отлично, тогда начинаем.