Гости прошли, причём, повинуясь инфобраслету мужчины, домовая техника ожила, свет включился. И даже заработал отключенный кондиционер-климатизатор, продлить экологическую квитанцию на который Венгер забыл с полгода назад. Вот почему в доме душно и пыльно в последнее время, подумал он, сонно моргая. В последние… сколько?.. После ванной всегда хотелось спать.

Пыль взвилась по коридору, её было так много! На несколько мгновений стало проблематично дышать, все трое закрыли лица руками, следуя в приёмную. Затем уверенная свежесть разлилась по комнатам, смешиваясь с теплом. Повеял яблочный дух, который Верген любил в детстве, в цветущих садах и на ферме, где делали сидр.

– При… – он закашлялся, согнулся в три погибели. Почувствовал тонкую руку, лёгшую на спину. Захламленные легкие выворачивало отторжение гадости, которой он дышал, но от чужого прикосновения почему-то стало легче.

– …саживайтесь, – договорил Верген, чувствуя себя неловко. Он давно не принимал гостей и не очень хорошо помнил, что в таких случаях надо сделать и сказать.

Женщина села на подставленный стул, мужчина остался стоять, с интересом оглядываясь.

– Итак, мы к вашим услугам, – женщина положила ладонь на колено, раскрыла на собственной коже электронную книжку и начала новую запись. – В чём проблема?

– Э… – сказал Верген, – не знаю.

В носу у него было мокро, платка не нашлось, поэтому он высморкался в одну из лежащих у дивана старых рубашек, виновато поглядев на гостей. Те и ухом не повели.

– Не знаете, – кивнула женщина, что-то помечая в «книжке» прозрачным указателем в модную крапинку. – А какова причина вызова?

– Ну, – Верген вроде бы нащупал линию разговора. – Я вас не вызывал.

Они переглянулись, хотя для этого мужчине пришлось шагнуть вперед и опустить голову, со значением приподняв брови. Женщина пометила в книжке ещё раз и, переключив её на инфосистему, взглянула на Вергена с интересом.

– Норман Демиус Верген? – переспросила она. – Дворцовая улица, третий уровень, дуплекс сто двадцать один-сто двадцать два? Личный код… M-А-UE/V-Gr-17-3… номер 4124? Статус C-prog-12?

Демиус кивнул. Слезящиеся глаза не просыхали, надо было выпить больше стимулятора.

– Итак, вы не вызывали службу спасения сегодня в двадцать два часа пятнадцать минут?

Норман согласно покачал головой. В животе что-то вздохнуло.

– Вам плохо?.. Вызвать скорую или врача?

Он улыбнулся и отрицательно покачал головой.

– Нет, мне достаточно хорошо. Только нужно сесть, – и плюхнулся, откидываясь на спинку дивана, утопая в запахе кожи, от которого почти отвык.

– Отлично, – сказала женщина и свернула светящуюся книжку. – Мог ли сделать вызов один из ваших соседей?.. Зная о ведомом вами образе жизни? Беспокоясь за ваше здоровье?

Пока она спрашивала, свой наладонник открыл мужчина, и тыкал туда пальцем, наверное, проверяя звонки из блока, а ещё, были ли сегодня в их жилом комплексе какие-нибудь происшествия. Судя по добродушному, но озадаченному лицу, ничего не случилось.

На заданные вопросы Верген ответил одним полузакрытым растерянным взглядом, в котором отражалась вся расшатывающая его сознание слабость и все стимуляторы, которых он недопринял сегодня или перепринял за предыдущую жизнь.

– Что ж, – слегка опешив, но сохраняя профессиональное спокойствие, резюмировала женщина. – Давайте послушаем запись.

Мужчина кивнул, отыскал взглядом встроенную аудиосистему, подключил к ней свою книжку и вызвал из банка данных службы спасения искомый звонок.

«Это вы, старые боги?..» – неуверенно спросили в трубке. – «Это вы?..»

Голос был детский. Говорила девочка, наверное, подросток.

«Если вы меня слышите, помогите ему. Помогите скорее. Он умирает. Если вы не поможете, он…»

Голос прервался, словно говорящей не хватило воздуха. Последнее слово было неразборчиво.

«Мне говорили, что вы мертвы, или вам уже всё равно. Что вы никого не слышите и до вас невозможно достучаться. Но вы должны помогать! Вы наши боги, вы для того и существуете!»

Она закашлялась, мучительно и глубоко. Верген взялся за грудь и ощутил переливающуюся там желчь. Он знал этот кашель, эту гложущую боль.

«Я буду ждать вашей помощи, или пойду к нему сама», – сказала девочка, и замолчала. Мгновением позже пошли гудки.

– Кто это? – спросила женщина с недоумением. – Вы её знаете?

Кажется, это было из серии, что раз они оба сумасшедшие, то вполне могут быть знакомы друг с другом.

Верген постарался вспомнить. Он знал в своей жизни нескольких девочек, но голос, кажется, у них был другой. И, главное, все они уже выросли. Сейчас им… больше тридцати пяти лет.

– Сделай запрос по соседям, – сказала женщина напарнику, вынимая из нагрудного кармана узкую пачку тонких черных сигарет, только не старых никотиновых, а современных вегетативных. Они стимулировали всякие функции или, может, симулировали, ибо маркетинг штука обманчивая.

– Будете?

Верген, сглотнув, отказался. Хотя знал, что эти безделушки ему безвредны. Чтобы сосредоточиться или, наоборот, отвлечься от последствий чрезмерного сосредоточения, он использовал гораздо более сильные вещи – от которых иной раз не мог дышать.

Женщина глянула на губы, кожу и пальцы Вергена оценивающе и, не моргнув, убрала сигареты в карман. Он привык к таким взглядам.

– Итак. Голос вы не знаете, никому из ваших соседей он не принадлежит, поиск в банке данных по городу результата не дал, поиск по стране… – она посмотрела на напарника, тот отрицательно качнул головой, – Тоже ничего не дал, поиск по Евразии ведется.

– Может, ребёнка нет в базе? – предположил Верген.

– Скорее всего, – кивнула женщина. – Может, она из привилегированного класса. Может, из закрытой зоны. А может, не из Евразии. Мы проверяем согласно процедуре.

Через минуту оказалось, что в Евразии живут шестнадцать зарегистрированных девочек с подходящими голосами, но наивысшим совпадением было всего 76%.

– У вас есть какие-либо предположения? – спросила женщина, потерев переносицу.

– Возможно, дело в моем роде занятий. Я создал нескольких известных ми… нет, я являюсь разработчиком нескольких популярных компьютерных игр.

– Ваш статус программиста очень высок, двенадцатый уровень, – кивнула женщина.

– Так вот… Мои игры популярны и часто вызывают… сильный отклик. Например, «Архангел» вызвал… множество дискуссий.

– Вы автор «Архангела»? – впервые заговорил мужчина, вглядываясь в Вергена совершенно по-новому. – Вы из команды разработчиков?

– Я… единственный разработчик, – ответил Верген, чувствуя себя неуютно. Ему всё больше хотелось спать. – Отладку делали Macroprose и команды тестеров, дизайн тоже не мой, набросок только, и текстовки… остальное – мое.

Мужчина потерял дар речи. Он оглядывал жилище Вергена, словно попал в императорский музей. Женщина оказалась более сдержанной, а скорее, просто плевала на «Архангела» и «Легионы» с «Открытым падением».

– Итак, – прищурилась она, – Вы известный разработчик компьютерных игр с мировым именем…

– Не совсем. Почти никто не знает, что я их создаю. Только крупные студии, агенты, некоторые тестеры… Из поклонников никто не должен знать. Я не сторонник… фанатства.

Женщина медленно кивнула.

– И всё же, кто-то узнал о вас, – предложила она. – А интересуясь вашей личностью, узнал об условиях вашего существования. Может, увидел вашу медкарту. Считая такой образ жизни недопустимым и ведущим к фатальным последствиям, обеспокоенный поклонник сделал звонок в службу спасения. При этом изменил голос и скрыл личность, используя незаконные протоколы. Зденек, запрос в информаторий: искал ли кто личные данные о господине Нормане?

– Да, – ответил Зденек через несколько секунд. – Открытые данные и адрес спрашивали около часа назад. Это сходится по времени со звонком…

– Отлично, – кивнула женщина, опять раскрывая книжку. Гладкие волосы упали на её лицо, Верген, уже слегка отключавшийся, залюбовался.

– Но всё же на двадцать четыре секунды позже звонка, – добавил вдруг Зденек.

В книжке что-то снова пометили, и она захлопнулась. Лицо женщины было сердитым.

– Может быть, поклонник узнал о господине Нормане по другим каналам, и по запросу только проверял данные, уже сделав звонок?

На этот вопрос никто не ответил.

– Ладно, – сказала женщина, лицо которой тщательно избегало любых эмоций, кроме спокойствия. – Зайдём с другой стороны. Как вы думаете, что там за фоновый шум?

Верген в силу расшатанного здоровья давно жил с гулом в ушах, а потому и не заметил за словами звонившей девочки какой-то шумовой фон. Теперь, когда мужчина, быстро тыкающий в книжечку, выделил шумовую дорожку, очистил и усилил её, заставляя звучать отдельно, все услышали ритмичное шелестение, как будто звонящая стояла возле пропасти падающих бумажных листков.

– Похоже на прессовочную, – заметил Зденек. – В резервуары сыпется поток растительного мусора и вторичной целлюлозы, их перемалывают и прессуют в полиорганические блоки. Для эко-жилья, например.

– Видимо переадресация, – кивнула женщина. – Там же помечено, что обращение пришло со стационарного сетевого терминала, и он не стоит ни в каком цеху. Хм, а ты заметил, что за весь звонок вслух не было сказано ни имени, ни адреса, ни кода?

– Данные приложены к вызову, – кивнул Зденек, просматривая. – Введены неавторизовано. Надо проверить камеру терминала… Ээ… Время звонка показывает, что терминал был пуст. Интересно, как это?..

Он помолчал и, получив данные, резюмировал.

– Да, была переадресация, инфо запроса пришло на терминал из центрального хаба, звонок ретранслировался оттуда же. Согласно указанным функциональным кодам и адресу мистера Вергена, вызов направили к нам. Потому что мы – административные инспекторы этого округа. То есть, девочка не звонила именно нам, она звонила… старым богам. Это система решила адресовать вызов в наш департамент. И кстати, ретрансляция дала задержку, реально звонок был сделан чуть больше часа назад и мог быть с любого терминала Сети в мире.

– Детектив какой-то, – вздохнула женщина. – Ну, с запросом в инфосферу точно не складывается. Похоже, версия про поклонницу не пролазит.

Верген мутно молчал, пытаясь не уснуть.

– Вы сами желаете как-то прокомментировать происходящее? – спросила женщина, глядя на Вергена внимательно. Конечно, её глаза записывали весь разговор. Наверное, она уже подозревала, что именитый программист сделал странный звонок самостоятельно и теперь издевается.

– Нет, я правда не знаю. Я очень хочу спать.

– Вы понимаете, что кто-то мог записать или смоделировать голос ребенка, чтобы послать нам сообщение? Что это может быть игрой какого-нибудь озабоченного человека, который действительно решил с вами расправиться, и выбрал такой… игровой путь?.. Не зря в записи говорится о вашей смерти, возможно, кто-то решил её ускорить?

Верген глянул на женщину с усталым равнодушием.

– Вы знаете, пани, – сказал он хрипловато, чувствуя, как снова катается в груди и в горле жёлчный ком. – Если бы кто-то собрался меня убить, я был бы совершенно не против.

3.

Всё же они поставили в квартире пару датчиков, способных зарегистрировать опасность и сделать экстренный вызов. Так как Верген уже три с половиной года никуда не выходил, и это подтверждалось данными квартирной техники, на него самого датчиков вешать не стали.

Проводив служащих, он с трудом дополз до дивана, смахнул стопку какого-то старого вареза, взял два крошечных диска из упавших и накрыл ими усталые глаза. Они приятно холодили подрагивающие веки.

Как странно, подумал он. Кому я нужен? Кто хотел спасти меня от смерти? Или это действительно чья-то игра?

Он обдумал несколько вариантов, начиная с того, что весь визит спасателей есть плод его воображения, и Верген до сих пор сидит в ванной, приняв транки и приходя в себя. Сон подкрался тихо.