Не успел он умыться и все убрать, вылив грязную воду за окно по указанию самого еврея, как пришел Доджер в сопровождении весьма оживленного молодого товарища, которого Оливер видел накануне с трубкой во рту и которого ему теперь формально представили под именем Чарли Бетса. Все четверо сели за завтрак, состоящий из кофе и горячих булочек с ветчиной, принесенных Доджером в шляпе.

– Ну-с, – сказал еврей, искоса поглядывая на Оливера и в то же время обращаясь к Доджеру, – надеюсь, что вам удалось поработать сегодня утром, мои дорогие!

– Здорово! – ответил Доджер.

– Усердно! – прибавил Чарли Бетс.

– Добрые мальчики! Хорошие мальчики! – сказал еврей. – Что ты достал Доджер?

– Два бумажника, – ответил молодой джентльмен.

– С подкладкой? – спросил еврей.

– И даже очень красивой, – ответил Доджер, вынимая два бумажника с зеленой и красной подкладкой.

– Не так тяжелы, как следовало бы, – сказал еврей, – тщательно их осмотрев внутри, – но очень аккуратно и чисто сделаны. Ловкий работник, не правда ли, Оливер?

– Да, сэр, очень, – ответил Оливер, на что мистер Чарли Бетс расхохотался во все горло к великому удивлению Оливера, решительно не видевшего ничего смешного в том, что происходило вокруг него.

– А ты что достал, мой милый? – спросил Феджин Чарли Бетса.

– Платки, – ответил мистер Бетс, вытаскивая четыре платка.

– Прекрасно, – ответил еврей, внимательно рассматривая их. – Очень хорошего качества, очень. Ты нехорошо наметил их, Чарли; метки следует выкалывать иголкой, и мы научим Оливера, как это делается. Сделаешь нам это, Оливер? Ха-ха-ха!

– Если вам угодно, сэр! – ответил Оливер.

– Хотелось бы тебе так же ловко добывать платки, как добывает их Чарли Бетс, хотелось бы? – спросил еврей.

– Очень даже, сэр, если вы научите меня, – ответил Оливер.

Мистеру Бетсу и этот ответ показался смешным, потому что он снова разразился хохотом, который едва не кончился его преждевременным удушением вследствие того, что кофе попал не туда, куда следует.

– Совсем дитя малое! – сказал Чарли, придя в себя.

Доджер погладил Оливера по голове и сказал, что мало-помалу он всему научится. Старый джентльмен, заметив, что Оливер вспыхнул, переменил предмет разговора и спросил, много ли публики было на месте казни? Это еще более удивило Оливера. Судя по ответам, оба мальчика были там, и он никак не мог понять, когда же они успели поработать.

По окончании завтрака веселый джентльмен и оба мальчика занялись весьма любопытной и необыкновенной игрой, которая велась следующим образом. Веселый джентльмен положил табакepку в один из карманов брюк, записную книжку в другой, часы в карман жилета, а цепочку от них повесил на шею; бриллиантовой булавкой он скрепил ворот рубашки, плотно застегнул сюртук, а в карманы его положил носовой платок и футляр от очков, затем взял палку и заходил взад и вперед по комнате, изображая из себя старого джентльмена, гуляющего по улице. Он останавливался то у камина, то у дверей, делая вид, будто внимательно осматривает окна магазинов. По временам он оборачивался, чтобы посмотреть, нет ли воров, и старательно шлепал себя по карманам, дабы удостовериться, не пропало ли что-нибудь. Все это он проделывал так забавно и естественно, что Оливер хохотал до слез. Оба мальчика тем временем непосредственно следовали за ним, стараясь, чтобы он не заметил их, а когда оборачивался, мгновенно отскакивали в сторону. Но вот Доджер выступил вперед и пошел ему навстречу; поравнявшись с ним, он как бы случайно наступил ему на ногу, а Чарли Бетс споткнулся о него сзади, и в то же время с поразительной ловкостью и быстротой оба стащили табакерку, записную книжку, часы, цепочку, булавку, платок и даже футляр для очков. Старый джентльмен осмотрел карманы и закричал, что у него все стащили.

Та же игра повторилась еще несколько раз, а вслед за тем в гости к молодым джентльменам пришли две молодые леди. Одну звали Бет, другую Нанси. Волосы у обеих были замечательно густы, но не особо красиво закручены на затылке; чулки и башмаки у обеих грязные и рваные. Их нельзя назвать хорошенькими в настоящем смысле этого слова, но лица у них были цветущие, и с виду они казались здоровыми и бойкими девушками. Их непринужденные и вежливые манеры очень понравились Оливеру, и он подумал, что это очень хорошие девушки.

Посетительницы долго оставались в гостях. На стол поставили водку, потому что одна из молодых леди заявила, что она чувствовала, как холодно у нее внутри. Все очень весело и оживленно разговаривали между собой. Наконец Чарли Бетс объявил всем, что теперь время побродить, после чего Доджер, Чарли и обе молодые леди ушли, получив предварительно несколько монет на гостинцы от любезного старого еврея.

– Видишь, милый мой, – сказал Феджин, – какая веселая жизнь у нас, не правда ли? Они теперь ушли на целый день.

– Они уже кончили свою работу, сэр? – спросил Оливер.

– Да, – ответил еврей, – то есть если им неожиданно не попадется чего-нибудь на пути, а если попадется что-нибудь, то они, мой милый, ни за что не пренебрегают этим; все зависит от обстоятельств. Бери с них пример, мой милый, бери пример, – продолжал еврей, постукивая железной лопаткой, чтобы придать больше силы своим словам. – Делай все, что они тебе укажут, и слушай их советов, особенно Доджера, мой милый! Он будет когда-нибудь великим человеком и тебя сделает таким же, если ты позволишь ему руководить собой. А что, голубчик, не висит ли мой носовой платок из кармана? – спросил еврей.

– Да, сэр! – ответил Оливер.

– Попробуй-ка его вытащить так, чтобы я не почувствовал этого; ты видел ведь, как они это делали, когда мы играли утром.

Оливер придержал дно кармана одной рукой, как это делал Доджер, а другой осторожно вытащил платок.

– Вытащил? – воскликнул еврей.

– Вот он, сэр!

– Ловкий же ты мальчик, мой милый, – весело сказал еврей, одобрительно гладя Оливера по голове. – Я еще не видел такого способного мальчика. Вот тебе шиллинг. Если ты и впредь будешь так делать, то из тебя выйдет величайший человек в мире. А теперь иди сюда, я хочу показать тебе, как надо выводить метки с платков.

Оливер никак не мог понять, какое отношение имеет карман старого джентльмена к тому, что он сделается великим человеком. Но подумав, что еврей его хозяин и, следовательно, должен все это знать лучше, поспешно последовал за ним к столу и скоро совершенно углубился в свое новое занятие.

Глава 10. Оливер ближе знакомится с характером своих новых товарищей и приобретает опыт весьма дорогой ценой

Несколько дней подряд Оливер не выходил из комнаты еврея, и все это время выводил метки с носовых платков, которых за эти дни принесли очень много; иногда он даже принимал участие в вышеописанной игре, которой еврей и два мальчика забавлялись каждое утро. В конце концов он стал томиться отсутствием свежего воздуха и при всяком удобном случае просил еврея разрешить ему пойти на работу вместе с двумя товарищами.

Оливер страшно волновался и не мог дождаться, когда наконец и он примет участие в работе, особенно видя, как строг и взыскателен был еврей. Если Доджер или Чарли Бетс осмеливались прийти вечером с пустыми руками, он сейчас же делал им выговор, упрекая их в лени и нерадивости, а в некоторых случаях даже отсылал их спать без ужина. Однажды он так рассердился на них, что спустил обоих с лестницы. Но обычно он почти не прибегал к такому внушению добродетельных принципов.

В одно прекрасное утро Оливер получил наконец позволение, которого так долго жаждал. Работы с платками совсем не было в течение двух-трех дней, и обед оказался очень скудный. Надо полагать, что старый еврей имел свои причины, давая такое разрешение; как бы там ни было, но он позволил Оливеру идти, поручив его надзору Чарли Бетса и Доджера.

Три мальчика вышли вместе; Доджер с завернутыми кверху рукавами сюртука и в нахлобученной шляпе, Бетс с заложенными в карманы руками, и между ними Оливер, который никак не мог понять, куда это они идут, и какому ремеслу он учится.

Шли они очень медленно, еле передвигая ноги, и Оливер начал уже думать, что товарищи его сговорились надуть старого джентльмена и совсем не намерены работать. Его поразили, кроме того, порочные наклонности Доджера, который сталкивал шапки с голов маленьких мальчиков, сбивая последних с ног, и слишком своеобразные воззрения Чарли Бетса на права собственности, который то и дело стягивал с лотков, местами стоявших в грязном переулке, то яблоки, то лук, моментально пряча их в карманы, которые находились, по-видимому, во всем его сюртуке. Все это произвело на Оливера такое неприятное впечатление, что он собирался уже заявить о своем намерении вернуться назад, когда мысли его приняли несколько другое течение при виде таинственного поведения Доджера.

Они только что прошли небольшой двор, находившийся недалеко от открытого сквера в Клеркенуэлле, известного под странным названием «зеленого», когда Доджер вдруг остановился, приложив палец к губам. Вслед за этим он осторожно оттащил своих товарищей назад.

– В чем дело? – спросил Оливер.

– Тсс! – ответил Доджер. – Видишь ты того старика у книжной лавчонки?

– Старого джентльмена на той стороне? – спросил Оливер. – Да, вижу.

– Он нам на руку, – сказал Доджер.

– Как раз на руку! – многозначительно заметил мистер Чарли Бетс.

Оливер с величайшим удивлением взглянул сначала на одного, затем на другого, но ему не удалось произнести никаких вопросов, потому что его товарищи двинулись наискось через улицу и остановились позади старого джентльмена. Оливер на несколько шагов отстал от них, не зная, идти ли ему дальше или вернуться обратно, и с безмолвным удивлением смотрел на своих товарищей.

Старый джентльмен отличался весьма почтенным видом; он был в напудренном парике и золотых очках. Одежда его состояла из сюртука бутылочно-зеленого цвета с черным бархатным воротником и белых брюк; под мышкой он держал красивую бамбуковую трость. Он взял с прилавка книгу и спокойно, как у себя в кабинете, читал ее. Он, видимо, очень заинтересовался книгой и так углубился в нее, что решительно ничего не видел – ни улицы, ни мальчиков, одним словом, ничего, кроме самой книги. Прочитав одну страницу, он переворачивал лист, читал дальше, затем переходил на следующую и так далее все с тем же интересом.

Каковы же были ужас и огорчение Оливера, когда он, стоя в нескольких шагах оттуда, увидел наяву, с широко открытыми глазами, как Доджер опустил руку в карман старого джентльмена и спустя секунду вытащил оттуда носовой платок! Затем увидел, как он передал его Чарли Бетсу, и как оба бросились бежать во всю прыть, скрывшись за углом.

В эту минуту глаза его открылись, и он понял тайну носовых платков, часов, драгоценных вещей и еврея. Он стоял, а кровь кипела в его жилах от ужаса, и ему казалось, что он горит в огне. Придя в себя, он от страха пустился бежать во все лопатки и, не сознавая, какой вред наносит себе самому, все больше и больше прибавлял шагу.

Все это произошло в течение какой-то минуты. В тот момент, когда Оливер пустился бежать, старый джентльмен опустил руку в карман сюртука и, не найдя платка, оглянулся назад. Увидев удирающего во все лопатки мальчика, он, само собой разумеется, вывел заключение, что это-то и есть похититель. «Держи вора!» – крикнул он и, не выпуская книги из рук, пустился за ним вдогонку.

Но не один только старый джентльмен поднял этот крик. Доджер и мистер Бетс, не желая привлекать к себе внимание, если побегут по улице, скрылись в первых попавшихся воротах за углом. Как только они услышали крик и увидели бегущего Оливера, они тотчас же догадались, в чем дело, и постарались извлечь из этого пользу. С громким криком «Держи вора!» они пустились преследовать его, как истые добрые граждане.