Вера в сказке про любовь (страница 19)
«Да».
«Даже если я буду стонать?»
«Нет», «не знаю», «что ты делаешь сейчас?»
Три сообщения подряд – довольная собой, я заулыбалась.
«А что ты видишь?»
«Вижу теплую, мягкую кошечку, которая ласкает себя. Вижу, как ты выгибаешься. Слышу, как выдыхаешь, и не знаю! Скажи мне!»
Вот теперь не до шуток. Игра и для меня прошла точку невозврата. Я бы сейчас позволила ему не только наблюдать.
«Текст набирать одновременно сложно».
Стоит удивляться, что он позвонил? Не думаю.
Я выдохнула в трубку нечто невнятное, притворяться не пришлось.
– Теперь не надо набирать, – голос у него был глухой и напряженный.
– Да, – согласилась я, а дальше…
Дальше шептала что-то невнятное, обрывками фраз описывая, что делаю, тихо стонала, слушая, как он просит делать что-то меня и выполняя эти просьбы. Его голос отражал все его эмоции и передавал их мне. Чем больше я запиналась и прерывалась, тем больше он сходил с ума, тем сильнее сходила с ума я.
Пожалуйста, не молчи…
Хочу слышать тебя…
Нежная девочка…
Скажи, как тебе нравится…
А теперь сильнее… Нет, кошечка, еще сильнее… Да, теперь верно…
Хочу видеть…
Еще никто никогда не обращался со мной вот так. Он и просил, и требовал, и руководил. И даже после моего последнего придушенного стона, он продолжал шептать что-то безумное, простое и нежное. Я с замиранием сердца слушала и до чертиков боялась, что он остановится. Боялась по двум причинам. Во-первых, понятия не имела, что делать дальше. А во-вторых, я и не хотела, чтоб он останавливался. Я вообще не хотела, чтоб он сейчас был в соседнем доме. Я хотела его здесь и сейчас со мной, со всеми его заморочками и странностями, с его болью и непонятным юмором, с его усталыми синими глазами и поразительной лаской.
– Выйди ко мне, – вдруг тихо попросил Свет.
Я замерла, даже дышать постаралась как можно тише.
– Пожалуйста, – серьезно и очень мягко добавил он.
Не знаю, слышал ли плеск воды и шорох, когда я молча встала, обернулась полотенцем и вышла в коридор, а затем на кухню. Он правда ждал. На фоне освещенного окна было несложно различить мужской силуэт. Я посильнее прижала полотенце к груди, неизвестно откуда выбравшееся смущение не давало в это мгновение покоя. Да и чувство неловкости все возрастало. Он совсем ничего не говорил, стоял там и не шевелился, а мне оставалось гадать, о чем этот мужчина вообще сейчас может думать. Вот чего никогда не могла хотя бы предположить, так это его мыслей.
– Не кусай ее так сильно.
– Кого? – испуганно встрепенулась я, потом сообразила, что он о моих губах. – А! Больше не буду.
Чем сильнее нервничаю, тем сильнее грызу нижнюю или верхнюю. Дурная привычка многих людей, не только моя.
– Устала за прошедшие два дня?
– Ну… немного.
Честно говоря, устала сильно, поэтому не хотела много с Кариной говорить и потянулась в ванную горячую мышцы расслаблять.
– Только немного?
– А может, и много, – неожиданно для себя самой честно сказала я.
И на душе так легко стало, как будто подвиг совершила, честное слово! То ли он на меня так влияет, то ли у самой просто не все дома сегодня присутствуют.
– Уже похоже на правду. Что планировалось после ванной?
– Кровать, – снова честно ответила и тут же в панике добавила. – Спать, в смысле.
Свет засмеялся, а мне захотелось провалиться на месте.
– Тогда приятных тебе снов.
– Спасибо.
Голос у меня совсем уверенно не звучал. Куда только подевалась обычная нормальная Вера? Канула в неизвестность. Сегодняшняя Вера совсем не хотела прерывать разговор, но и выдавать этот факт тоже не хотела. Помедлив, с тяжелым сердцем я подошла к окну, задернула шторы, выключила свет, затем как можно мягче прошептала ему «спокойной ночи». Он не ответил.
Стоит ли говорить, что уснуть я не могла еще долго. Ворочалась с боку на бок, размышляла, бредила, анализировала – иначе говоря, делала все, что мешает нормальной женщине спать и беречь нервы. Я перечитывала его сообщения снова и снова, слышала эхом в комнате его голос, вспоминала все его слова. Самые двойственные ощущения порождало это его «кошечка». И странно, и приятно, и неправильно, и потрясающе. Отчего-то к другой девушке или женщине я могла спокойно такое отнести, но не к себе. Так меня еще никто не называл. Вера, Верочка, милая, сладкая, была пару раз дорогой – никто особо не блистал оригинальностью. И это вроде не оригинально, и все равно даже про себя лишний раз произнести стеснялась, а почему – не знала. Зато, когда вспоминала в его исполнении, аж дыхание перехватывало.
Ну а самые пугающие ощущения порождали мысли о завтрашнем дне. Что делать? Как быть? И что будет делать он? Или не будет делать? Прошлый опыт общения с мужским полом подсказывал, что скорее не будет, чем будет. Ничего ж из ряда вон не произошло. Подумаешь, подразнил женщину по телефону – ерунда, с кем не бывает. Это женщина места себе не находит, а он, наверное, спит давно. И с чего вдруг женщину так задело произошедшее? Обещала ведь сама себе быть рассудительной, хладнокровной, умной…
В какой-то момент я просто засмеялась вслух. Осталась наедине со своими мыслями, и здравствуй, самоедство, я так скучала.
Глава 9
Понедельник
И конечно, здравствуй, бабский кретинизм, по тебе я тоже скучала!
На часах начало шестого. Промозглое питерское утро стелется туманом по дворам. Северное летнее солнце поднимается над горизонтом чуть повыше, чем ночью. Вера проверяет смартфон на наличие сообщений или звонков, осторожно выглядывает в окно на соседний дом, и лишь затем, разочарованная до глубины души, ругая себя последними словами, забирается под одеяло и засыпает.
В начале девятого неожиданно разбуженная, она тихо тает, как мороженое в пустыне, потому что на экране значится маленькая строчка: «доброе утро».
Я покрепче зажмурилась и прижала ладонь ко лбу в попытке удержать эмоции под контролем. А эмоций у меня сейчас немало. Была ведь просто уверена, что промолчит и спустит на тормозах. Теперь выходило, что нет. Не зря говорят, утро вечера мудренее. Кабы заранее знала, ночью бы столькими страхами не мучилась…
– Ой, – сообразила я вслух и быстро набрала ответ.
Отсутствие мужчин в жизни сказывается. Раз написал сам и первый, то ответ тоже ждет… может быть.
«Проснулась?»
«Проснулась».
«Не вижу».
Я рассеянно уставилась сначала на задвинутые шторы, потом на свои ноги под одеялом, на ощупь убедилась, что на голове прическа «я у мамы дурочка», соскочила с кровати и полетела в ванную. Приличная женщина на первых порах должна после сна выглядеть сексуально, а не ржачно. Умылась, волосы наспех расчесала, в простыню обернулась и на кухне открыла обзор на себя любимую.
Он ждал там же, где и вчера. Я неуверенно улыбнулась и помахала рукой. Правда, сразу же пожалела, как-то больно по-детски со стороны должно было выглядеть. Удивительно, насколько хаотичными со вчерашнего вечера сделались мои мысли, насколько я начала дергаться по пустякам. Все из-за него.
Рядом со Светом возник Тём и забавно влип носом в стекло, положив обе ладони по бокам от головы. Я засмеялась. Пересвет взглянул на сына и тоже заулыбался, потом вновь обернулся ко мне и как-то беспомощно пожал плечами. У меня от этого его движения, что называется, сердце защемило. Неужели думаешь, я забыла, что у тебя сын? Или считаешь, будто неуместно мне сейчас его видеть? Не так уж ты и хорошо разбираешься в женщинах. Или, наоборот, прекрасно разбираешься, и сейчас мной весьма умело манипулируешь.
«Мы в садик».
Я на прощание помахала мальчикам рукой и отправилась готовить себе завтрак.
У меня редкий сбор на работу происходит без приключений, но сегодняшнее утро превзошло все прочие. Проглотить кроме кофе ничего не смогла. Замечталась, на Пофига чуть не села. Он обиделся, уши прижал, хвост трубой поставил, из кухни ушел. Два раза в левый глаз кисточкой ткнула – это я так макияж наносила. Потом на улицу вышла, поняла, что сумку забыла. Короче говоря, мне дико хотелось позвонить Каринчику и пожаловаться, какая я дура, и заодно спросить, как ее не уносило на глупости от Жорика. На сочетании последних слов память услужливо подкинула картину ревущей перед свадьбой подруги с томиком классической литературы в руках. Звонить мигом расхотелось. От Жорика Карочку на глупости уносит до сих пор. Озабоченно вздохнув, я случайно наступила в грязь и отправилась в метро.
До четырех он обо мне не вспоминал. Формулировка по-женски предвзятая и не склонная к здравому смыслу, но на то я и женщина, чтоб в критический с моей точки зрения момент быть слегка не в себе. Умом-то я понимала, что мужик весь день, скорее всего, бегает, как белка бешеная, и ему попросту ни до чего. Сама все утро с учебниками пробегала.
В общем, паниковала я знатно, когда вдруг его пробрало на «что делаешь?» Ну… Прямо скажем, вопрос так себе. Но от мужеского полу не стоит ожидать чего-то менее банального, иначе разочарование будет постигать раз за разом до полной потери секса в личной жизни.
«Сижу, сняла балетки, смотрю на свои ступни и думаю».
«О чем думаешь?»
«Дословно?»
«Давай дословно».
«Шикарные ступни».
Кажется, прежняя Вера начала оправляться от шока.
«Я тоже хочу смотреть!»
Я глупо заулыбалась и непроизвольно постаралась устроиться в кресле удобнее. Пока думала над ответом, Свет задал новый вопрос. Его интересовал конец моего рабочего дня и адрес школы. Информацию я выдать-то выдала, не государственная тайна, и вот когда выдала, так боязно стало, что хоть валерьяну глотай. Он ведь, плохой мальчик, не написал, что заедет или заберет. Нет, он написал: «Это хорошо». Что «хорошо»? Где «хорошо»? Мне ждать или не ждать? Уточнять нельзя – это сдохни гордость. Если заедет, то как себя вести? Прежняя Вера вновь впала в кому женских страхов.
– Ты чего такая бледная? – Люсинда впорхнула ко мне без стука. – Как свадьба прошла?
– Нормально.
– Нормально и все?
Я постаралась отогнать наваждение и переключиться на здоровое общение со здоровым человеком.
– Нет. На самом деле здорово. Просто задумалась.
– Я заметила, что задумалась, – Люся сощурилась, взяла стул и расположилась напротив меня в позе «вы хотите об этом поговорить?»
Реакция с моей стороны получилась непроизвольной:
– Вот только не надо!
– Чего не надо?
– Люсик!
– Да ладно. Расслабься, – она заулыбалась. – Я и так вижу, что в голове у тебя какой-то весьма примечательный мужчина.
– А?
– Б! Ты свое лицо в зеркале видела?
Я взяла смартфон и попыталась рассмотреть свое отражение в темном экране.
– Женщина побывала на необычной свадьбе в шикарном платье, на следующий день сидит рассеянная и все, что может сказать – нормально. При этом никакого отпечатка скорби на лице незаметно, зато заметно удовлетворение от чего-то, действительно впечатлившего эту самую женщину. Тут мужчина. И учитывая, что в качестве женщины – ты, это какой-то ух какой мужчина. Колись.
– Люся!
– Мда? – с готовностью отозвалась довольная собой Люся.
– Психолог ты!
– Это оскорбление?
– Жестокая правда жизни.
– Значит, я права. Реально так хорош?
Я вдруг почувствовала смущение и странное удовлетворение.
– Не то слово. – И на искренность потянуло в довесок ко всему остальному.
Боже, помоги мне грешной.
Люся присвистнула.
– Эк тебя накрыло… Ну, ничего, – она успокаивающе похлопала меня по колену. – Меня тоже от будущего мужа крыло не по-детски.
– Спасибо! Успокоила.
– Да не за что. Обращайся. Фотографии не готовы еще?
– Нет, – я с радостью перешла к другой теме. – Но у меня на телефоне есть. Секунду…