В последние дни она что только ни делала, чтобы не думать о том, что вот-вот он должен вернуться. Эти мысли грозили обернуться бегством с важного этапа практики. Ожидание было невозможным и мучительным! Ей настолько не терпелось увидеть его, что она готова была сорваться в любой момент! Они с Глебом договорились встретиться после демобилизации в их родном городе, поэтому его появление здесь так шокировало ее…

– Эй, красавчик! Ты свободен сегодня вечером? – крикнула одна из девушек. Раздался громкий смех и одобряющие возгласы.

Он провел рукой по коротко остриженным волосам и улыбнулся:

– Занят. Сегодня и вообще…

Девушки разочарованно выдохнули.

– Привет, любимая!

Глеб не отрываясь смотрел лишь на нее и широко улыбался. Он распахнул объятия и только сейчас Даша увидела в его руке букет ромашек.

На подкашивающихся ногах, сопровождаемая завистливыми высказываниями и замечаниями, не обращая внимания на дождь, она кинулась к нему. Он поймал ее и прижал изо всех сил.

Почувствовав тепло его рук и такой родной запах, Даша разревелась – громко и не изящно… Триста семьдесят девять дней она засыпала и просыпалась с мыслями о нем, триста семьдесят девять дней ждала этого момента… Триста семьдесят девять дней ждала его… Того, кто всего за один месяц их знакомства стал самым любимым и желанным на свете.

Дождь все усиливался, а они стояли, не в силах выпустить друг друга из объятий.

– Когда ты приехал? Как нашел меня? Как ты? Почему так долго? – Даша по своей привычке забрасывала его вопросами, а Глеб улыбался, впитывая момент долгожданной встречи.

Этот год они переписывались, очень редко – созванивались (ротный не жаловал сотовые во время службы), он знал, что она ждет его, но что настолько сильно… понял только сейчас. Горло перехватило, а глаза защипало… Слабость… Недопустимая и наивная… Но… Эта девушка и есть его слабость, так стоит ли стыдится этого?

– Я люблю тебя… – прошептал он.

– И я тебя… Почему не сообщил, что приедешь? Тебя чуть было эти злодейки себе не забрали, – Даша сердито кивнула в сторону входа в корпус, где еще осталось несколько человек.

Он усмехнулся, заправляя за ее ухо вечно выбивающуюся светлую прядку:

– У них не было никаких шансов.

– Да, да… Это еще не доказано.

– Доказано… – он расстегнул и снял рубашку, знакомым движением завязывая ее на Дашиных бедрах. – Разве кто-то может соперничать с тобой, особенно когда ты надеваешь эти свои юбки?..

Вот же ж! Как неловко! Что подумал о ней Глеб? Что она каждый день вот так вот на учебу ходит и кокетничает с парнями на крыльце универа?..

– Ты не… я не… это не… – промямлила она, чувствуя, что совершенно не понимает, что сказать дальше и как объяснить все о юбке.

Глеб засмеялся, не в силах сдержаться от ее милой растерянности.

– Пойдем, ты вся промокла, – он взял ее за руку и поцеловал в ладошку. – Теперь у нас куча времени, и тебе придется подробно рассказать мне о том, как ты жила тут без меня…

– Подожди… Мы же самое главное не сделали… – опомнилась Даша и, привстав на цыпочки, поцеловала его.

Глеб забыл обо всем на свете… Кажется, даже как его зовут.

– Согласен… Разговоры могут и подождать, – подхватывая ее на руки, хитро улыбнулся он.

Его переполняли чувства и эмоции. Хотелось кричать от счастья! Как же он скучал по ней… Как сумасшедший, как зацикленный, как одержимый…

Вчера Глеб узнал, что принят на первый курс Михайловской военной академии, а значит, у них с Дашей впереди еще большая часть лета, несколько лет учебы в одном городе, а затем…

А затем – и вся жизнь.