Потом мы несколько недель болтались в полях, где меня использовали как поисковую собаку: “Мистер Кот, ты ведь точно чуешь, где тут растет белянка дивноокая!”, “Мистер Кот, мне очень очень нужна лапчатка перистая!” – и так три недели! Я похудел, нацеплял репьев и лесного мусора, сбил лапы, водя по лесу бестолковых адепток, и когда я готов был взвыть и пожаловаться на жестокого колдуна директору школы фамильяров, Пит получил письмо. Прочитал, хмыкнул, а потом сказал:

– Мистер Кот, собирайся! Мы едем знакомиться с ведьмой!

Глава 3

Ох, как я волновался! Как судорожно вспоминал все изученное, чтобы не ударить в грязь лицом перед будущей хозяйкой. И как я был разочарован, когда Пит представил меня тощей зареванной девице в дурацком платье с цветочками! Вот это и есть грозная сильная ведьма? Тьфуй!

Однако, когда я принюхался, все изменилось. Сила. Густая и темная, как печеночный паштет ночью! Яркая, с запахом сирени и грозы! Я невольно потянулся к этой силе – и оп! Вытянул столько, что по шерсти пробежали сиреневые искры! А девчонка как стояла, так и стоит! Вот теперь я действительно поверил, что передо мной сильная темная ведьма!

А эта чокнутая сгребла меня в охапку и принялась танцевать и тискать меня с такими воплями, что мне уши заложило! Пит еле-еле уговорил ее отпустить меня и принялся заполнять стандартный бланк владелицы фамильяра. Имя, возраст, место проживания, уровень владения даром… Я забился в корзинку и внимательно слушал. Ага, ведьма действительно не так проста, а смешной балахон в ромашках – дань подростковому бунту. Зато силы много. И родовых знаний хватает. Вот только… девчонка ж совсем! Глупая, наивная, дрожит от ужаса и предвкушения, когда Пит перечисляет ей правила ухода за фамильяром. Я даже осторожно высунулся из корзинки, чтобы понаблюдать за ней. А она – р-р-раз! – и положила руку мне на голову и, купая в своей магии, принялась почесывать между ушей! Я и не заметил, как расслабился и замурлыкал! Я, взрослый, ответственный фамильяр грозной темной ведьмы!

Получив инструкции и подписав бумаги, Аллегра Дайер понесла меня к себе, крепко обняв. Я купался в темном потоке ее магии и мурлыкал.

Комната юной ведьмы мне не понравилась. Я уже знал, что темные ведьмы и в интерьере предпочитают темные тона, поэтому дернул ушами, разглядев комнату Аллегры. Изначально стены, пол и потолок были убраны в насыщенный шоколадный и вишневый оттенки, с редким вкраплением черного. Паркет из черного дерева (на самом деле очень темно-коричневого), панели из мореного дуба на стенах, потолок тоже покрыт деревом – чуть более светлого оттенка, а поверх натянута невидимая сеть для ловли неудачных заклинаний.

Темные дубовые рамы двух высоких окон, уютное плюшевое кресло у огня, этажерка с книгами, письменный стол, лабораторный стол за бронебойной перегородкой из кованого черного железа и закаленного в жерле вулкана стекла. Кровать – небольшая, уютная, очень девичья, под балдахином с ромашками! Хлебные колосья в черной вазе. Коврик из разноцветных ниток у огня. Бабочки из цветной фольги на раме зеркала и какие-то листочки и цветочки на обложках тетрадей, книг, на сумках, туфельках и платьях! Складывалось впечатление, что в этой комнате жили сразу две ведьмы: одна приличная темная, вторая – какая-нибудь природница из мелкого клана.

– Мряу, это что? – я подцепил когтем легкомысленную соломенную шляпку, которая болталась на длинной зеленой ленте, свисая прямо с черного чугунного светильника у входа.

– Шляпка, – хлопнула ресницами темная, – прелестная прогулочная шляпка! С незабудками!

– Аллегра, – укоризненно сказал я, – ты же темная!

– Ой, ты так смешно говоришь! Как тетушка Эулалия! Она делает так же в нос! – и нахалка меня передразнила. А потом серьезно сказала: – Я действительно темная, Мистер Кот, поэтому не позволю навязывать себе стереотипы узкомыслящего сообщества!

Я уселся на попу и мрачно на девчонку взглянул. Действительно, и потенциал огромный, и мозги есть. Жаль, тратит их на ерунду. Ну ничего, я быстро это исправлю!

До поступления в Академию оставалось две недели, так что я принялся быстро воплощать свой план по исправлению ведьмы в действие. Для начала я оборвал все листочки и бабочки – а чего они тут блестят и сверкают, смущают серьезного кота? Аллегра расстроилась, но бросила обрывки в камин. Потом я разлил реактивы на ее светлое платье с цветочками. Погрыз соломенную шляпку и пометил туфли с бантиками. Ведьма ревела. Долго. Мне было ее отчаянно жаль, но я знал, какие нравы царят в Академии, и как ревниво относятся к своим атрибутам природницы, травницы и прочие виды ведьм. Пусть лучше сейчас поплачет, потом будет легче!

Аллегра мне ничего не сказала, но уже к вечеру в комнату заглянула ее мать и попросила куда-то сходить. Хозяйка утопала по коридору, мрачно стуча черными каблуками, которые ей пришлось найти в шкафу после порчи ее туфелек.

– Кот, – безо всякого почтения сказала старшая ведьма, – ты слишком лихо взялся за дело, девочке больно!

– Леди, – я опустил лапу, которую вылизывал, и поднял голову, – вы учились в Академии магии и волшебства?

– Конечно, все ведьмы нашего рода заканчивали ее.

– Вы помните, как ревниво ведьмы-травницы, природницы и прочие относятся к принадлежности в магии? Кем станет Аллегра в Академии, если приедет туда в этом недоразумении с ромашками?

– Я-то понимаю, – вздохнула старшая, – но девочка может затаить обиду.

– Ваша дочь умница, красавица и самая сильная ведьма в округе за последние пять лет, – промурлыкал я, – если она не избавится от детских иллюзий и слабости, учиться ей будет трудно. Очень трудно!

– Ты прав, Кот, – ведьма повернулась, чтобы уйти, – и все же не делай Аллегре больно. Она очень долго тебя ждала. Не разочаруй ее!

Я молча поклонился.

Вскоре Аллегра вернулась и мрачно засела за учебник готовиться к экзаменам. Я забрался к ней на колени, замурчал, купаясь в ее силе, и вскоре она успокоилась, поглаживая мою шерсть.

– Хочешь, расскажу тебе про Академию? – муркнул я, когда девушка отложила учебник и перебралась в кресло у огня – в доме с толстыми кирпичными стенами немного топили даже летом.

– Ты там бывал? – изумилась она.

– Конечно! Я ведь особенный фамильяр! – и я начал рассказывать юной ведьме абсолютно правдивые истории из стен Академии. Про подставы, порчу конспектов, разлитие зелий, замену ингредиентов и нервный тик, который сопровождает адептов до самого выпуска.

– Как страшно ты рассказываешь! – удивилась Аллегра. – Это такая страшная сказка на ночь?

Я поперхнулся, закашлялся и честно сказал:

– Нет! Это все так и есть!

– Но как тогда в этой самой Академии учатся светлые?

– Так они там самые противные и есть! – фыркнул я в ответ.

– Как?

– Ну вот представь себе, прибыла в Академию светлая магесса. Вся такая утонченная, светловолосая, голубоглазая, в белом платье с ромашками.

Аллегра кивнула.

– И тут ей говорят, что она уступает силами низенькой темной замухрышке в драном балахоне! Что, по-твоему, она сделает?

– Будет лучше учиться, раскачивать потенциал, изучать самые сложные и тонкие заклинания?

– А вот и нет! – хмыкнул я. – Она обольет темную соком морянки, который красит все-все в синий цвет, распустит сплетню, что ведьма не имеет моральных принципов и вообще ночью на кладбище пила коньяк, а не зомби гоняла. И все! Соперница устранена! Над ней будут смеяться, ей перестанут доверять, и даже коньяк, положенный на ночное дежурство, не выдадут!

– Но… что же делать? – растерялась юная ведьма, и вот тут я потер лапки.

– Нужно стать самой страшной ведьмой из всех!

Глава 4

Конечно, две недели на такое преображение – мало. Но матушка Аллегры взялась мне активно помогать. Для начала Аллегре сшили новый гардероб – черные мрачные платья из дорогой ткани. Черные корсажи из кожи – с петельками под метательные ножи и флаконы с зельями. Пояс с ножнами, кошельками и сумками. Сапоги из виверновой кожи – черные и на шпильке-стилете. Ведьма только охала:

– Мистер Кот! Как я буду ходить?

– Не только ходить, но и бегать! – командовал я. – Надевай сейчас и марш по коридору!

Ведьма морщилась, кривилась, топала ногами, но я не сдавал позиций:

– Хочешь учиться в Академии – прилагай усилия!

– Я думала, там нужны знания! – скулила Аллегра, залечивая мозоли.

– Знаниями с тобой поделятся, – отвечал я, – в Академии нужен характер! Ты же Темная! Вот и покажи свою тьму!

Девчонка стонала, ныла, даже выла и кидалась подушками, но я дожимал, надеясь, что в этом хрупком теле все же есть Темный дух. И на десятый день я дождался. После очередного забега по коридору ведьма вышла из себя!

– Я не буду бегать на этих дурацких каблуках! – заорала она. Скинула туфли, швырнула их в сторону, ушла в свою комнату, хлопнув дверью, а я довольно муркнул – растет девочка! Растет!

В число обязательных покупок для Академии входил саквояж с гербом рода, в который помещается запас зелий. Матушка Аллегры сама накладывала на него защиту, а я крутился рядом и подсказывал:

– От фамильяров тоже заговорите! И от дерева, металла и стекла! От насекомых тоже!

Ведьма фыркала и отмахивалась, но заклинания выплетала уверенно и сильно. Аллегра удивлялась:

– Зачем? Кому нужны мои зелья?

– Кому угодно! – фыркал в ответ я. – Проще стянуть у соседки, чем сварить самому. Зелья несут индивидуальный отпечаток магии, так что использовать чужой декокт – идеальная подстава!

Ведьма замолчала, но глаза сделала огромные.

Ровно так же зачаровали чемодан для гардероба, укладку с ритуальными принадлежностями и шкатулку с украшениями – все было отправлено в Академию заранее, под сильнейшими чарами. Саму Аллегру за день до портала пришлось учить делать пугающий макияж. Я бился головой о туалетный столик от смеха, когда она неуверенными движениями пыталась нарисовать стрелки.

– Ребенок, чем ты занималась предыдущие восемнадцать лет? Разве твои сестры, кузины и матушка не пользуются официальным макияжем?

– Пользуются! – буркнула ведьма. – Только мне это всегда казалось некрасивым…

– Ведьминский макияж не должен быть красивым! – возопил я. – Он должен быть пугающим!

– Да на мои стрелки и так страшно смотреть! – попыталась меня успокоить Аллегра.

Пришлось прочесть ей лекцию про макияж:

– В пугающем макияже нет мелочей! Идеальные стрелки говорят о твердости руки! Жемчужные белила – о том, что ведьма умеет работать со сложными притираниями! Серые или серебристые тени указывают на специфику дара! Помада это вообще сигнал – идет Темная ведьма! Твое лицо – твоя витрина! Кто купит декокт у ведьмы-недоучки? У слабой, затюканной студентки? Никто! А вот у сильной, страшной темной ведьмы – купят! И еще приплатят, чтобы не съела!

Аллегра рассмеялась, размазывая тушь и белила:

– Котик, мне кажется, ты преувеличиваешь!

Я вздохнул и покачал головой:

– Поверь, я еще преуменьшаю! Очутишься в Академии, сама увидишь! К тому же на доплату можно побаловать своего любимого котика! Купить ему вкусной печеночки на завтрак! Паштетика! Кур-р-рочки!

Ведьма хихикала, тискала меня, носилась по комнате, но потом все же села и снова взялась за стрелки. Что в юных ведьмах хорошо – они умеют сосредотачиваться и добиваться цели. Поняла, что макияж важен – и сидела, пыхтела, рисовала, пока не набила руку.

В день отъезда я и сам изрядно нервничал. Несколько раз проверил свою новую корзинку-переноску. В Академии придется в ней спать, а в случае необходимости – путешествовать. И пусть в нижнем отделении был спрятан переносной лоток, а наверху стояли мисочки для воды и для еды, я все равно волновался.

Аллегра тоже переживала – несколько раз перерисовывала лицо, перевешивала зелья, перекладывала стилеты, пока маменька не обняла ее крепко-крепко и не повела к порталу. Там ждали все ее родственницы – сестры, тетушки, бабушки, две прабабушки, одна пра-пра и куча кузин, троюродных и четвероюродных сестриц, заглянувших в гости на часок.

Еще немного пообнимавшись с родными на прощание, Аллегра взяла переноску в руки и шагнула в портал.