Волькири стоял ко мне спиной, но будто имел глаза на затылке – стоило мне только зайти, как он развернулся, быстро прошептал заклинание и отправил в меня гигантскую воронку огня.

Я успел задействовать фантомный покров пятого ранга, а следом ещё и доспех – он-то меня и спас, иначе охотник сделал бы из меня кусок жареного мяса.

Воронка образовалась прямо в воздухе, раскалив всё вокруг себя, и даже через латы я почувствовал, насколько нагрелись воздух и песок. Масса огня накрыла меня с головой и опалила чудовищным уроном. Доспех загудел, завибрировал и будто завыл от такого неожиданного натиска.

– Это лишь малая часть того, что тебя ждёт! – выкрикнул мне Волькири.

Я не стал ждать, пока броня раскалится до предела и подпалит мне зад, а ударил в ответ.

Сначала погрузился во тьму, метнулся в сторону и двинул кулаком в поле, усыпанное песком. Удар гнева отправился под ноги противнику, только до него не добрался. Босые ноги Волькири неожиданно приподнялись над землёй, и охотник завис в воздухе, продолжая атаковать меня воронкой огня.

Та становилась всё мощнее и быстрее, трещала и обдувала пеклом. Ещё минуту такого жара – и стадион оплавится к чертям.

Песок раскалялся подо мной, ноги вязли в нём всё больше. Таким нехитрым способом охотник лишь прощупывал мою прочность, и только мощный Незримый плен смог остановить его атаку.

Руки Волькири медленно, но верно, раздвигались в стороны, а исполинская воронка затухала, пока не исчезла совсем. Волькири крутанулся в воздухе и высвободился из моего плена, опустившись на поле. Его покрасневшая кожа задымилась после сильнейшего заклинания огня.

Он выдохнул и кивнул.

– Вот так мы и будем теперь тренироваться. С каждым ударом огня будет всё больше, пока мы не дойдём хотя бы до трети того, на что способен чёрный дракон.

Я убрал доспех и уставился на Волькири, затаив дыхание.

– Вы считаете, что он всё же существует и до сих пор жив?

Охотник многозначительно на меня посмотрел, тем же самым взглядом, каким однажды смотрел, когда показывал тот трофей. Волькири будто уже тогда догадывался, что мне придётся вернуться к вопросу о чёрном драконе и далеко не из праздного любопытства.

– Альмагор сказал, что другого варианта у тебя нет, – сказал охотник, – а если нет, значит, я расскажу тебе всё, что знаю об этом драконе. Я видел его семь лет назад, и эту встречу забыть невозможно.

– И та чешуйка…

– Помнишь её? – Волькири даже слегка улыбнулся, что было большой редкостью. – А помнишь, что я тогда сказал студентам?

Я кивнул.

– Что повстречать высшего дракона – большая удача. Но ещё больше удачи в том, чтобы уйти живым. Ещё говорили, что он хранит земли старого Ледана, как свои угодья, и эту тварь не убить ни снарядами, ни заклинаниями, ни ядами, ни истощением силы.

– Хм… отличная у тебя память.

– Такое сложно забыть, – я пожал плечами. – Не каждый день встречаешь драконью чешую и человека, который эту чешую добыл.

– А ещё что я говорил? Помнишь? Ещё я говорил, что эта тварь покорится лишь тому, кто так же силён, как он. Только нет на свете такого мага, и никогда не будет. Ни один человек не выбьет дракона из его угодий.

Он смолк, продолжая пристально смотреть мне в глаза.

– Только, возможно, я ошибся тогда. Такой маг есть, и, увы, это не я. – Охотник потёр ладони друг о друга. – Но зато я помогу тебе отыскать эту тварь. Если дракон жив, мы его отыщем, не будь я Браконьером его Величества. Ну а теперь продолжим закалять тебя огнём…

Я сжал кулаки, готовясь к новой атаке охотника Волькири, но тут на стадионе появились сёстры Нобу.

– Киро! – закричала Таби, махая рукой. – Киро! Она сделала это! Сделала!

Рин топталась рядом с сестрой и с извинением косилась на Волькири, понимая, что прервала важную тренировку двух магов пятой высоты.

– Прошу прощения, адами Волькири, – наконец произнесла она, – можно передать брату письмо?

При слове «письмо» во мне поднялась волна нетерпения.

– Да куда ж от вас денешься, забавное семейство? – вздохнул Волькири. – Вроде и мертвецы, но какие-то неубиваемые.

Он опять улыбнулся, а Рин и Таби кинулись ко мне прямо по песку. Я пошёл им навстречу.

В руке Рин держала листок бумаги, исписанные крупным старательным почерком отличницы.

– Вот… Киро… я вспомнила всё слово в слово. – Запыхавшаяся от волнения Рин сунула бумагу мне в руки. – Ты будешь рад прочитать отцовское письмо, правда? Ты же помнишь его почерк… он такой отрывистый и мелкий… но ты не обращай внимания. Представь, что это от отца.

От тревоги я закусил губу и принялся читать.

Послание было большим, его переполняло тепло к семье, но в то же время мне показалось, будто Тюдор Нобу очень торопился, сочиняя это письмо. Он писал о том, что «мама научилась выращивать помидоры», а «эвен Обри очень великодушна, но порой слишком много кудахчет, и от неё хочется сбежать, или, на крайний случай, запереть в курятнике».

Я просматривал строчку за строчкой.

Напряжение во мне росло.

«Мама немного захворала…

Мы вас очень любим…

Как дела у Киро…

Денег немного, но мы вышлем вам на следующей неделе…

Фрактат Сольвейг намного приятнее по климату, чем фрактат Армдор, и мы с мамой подумали, что неплохо было бы сюда перебраться…».

У меня заколотилось сердце, потому что следующая часть письма была такой:

«Мы присмотрели себе домик.

Он совсем небольшой, зато с плодовыми деревьями, есть загон для скота. Там мы могли бы держать свиней. Чистеньких, ухоженных свиней. И ничего, что ферма находится в заброшенном районе, на краю фрактата, зато не придётся терпеть вредных соседей.

Этот домик находится за Цветущей рекой, у западного склона горы Динсай. Ферма там одна, тихое прекрасное место. Вокруг роща и заброшенное поле. Как вам такая идея?..».

Я поднял глаза на Рин и Таби.

Пульс зашкаливал, ладони вспотели, а губу я вообще себе чуть до крови не прикусил.

Потом я обернулся на Волькири и сказал тихо, но настолько веско, что охотник сразу понял, что произошло что-то важное:

– У меня появились некоторые новости…

Книга 6. Эпизод 4.

Это письмо должно было всё поменять.

Тюдор Нобу указал место, где прятался Ниманд.

По крайней мере, мне хотелось в это верить, и пока я сказал о письме только Фламеру Волькири и Буфу Такесу

Они оба были настолько ошарашены, что сначала не поверили мне. При этом каждый из них знал, какую картину видела Люче в памяти Беллы Мориц: маленькая ферма, ухоженные свиньи, плодовые деревья, глухая местность.

Пока всё сходилось.

– Для атаки на ферму нам нужны самые сильные маги, – сказал Буф, когда втроём мы собрались в одной из комнат общежития Квартала Кэрулим. – Фонтей должен участвовать обязательно. Вы заметили, что он изменился? Он стал сильнее. Я даже не представляю насколько.

Волькири кивнул.

– Он убил другого мага-джадуга. Эти люди вообще мало изучены, но, как я слышал, убийство себе подобного наделяет победителя частью силы побеждённого. Кем была эта Тильза Маглон? Откуда она появилась? При дворе императора я её вообще никогда раньше не видел.

– А в мире есть ещё маги-джадуги? – спросил я.

– Точно тебе никто не ответит, – нахмурился Волькири. – Такие маги не подчиняются никому, они сами по себе, и у каждого из них свой путь. Они могут скрывать свою силу до самой смерти, если захотят, и спокойно заниматься своими делами, чтобы их никто не донимал. Их сила не наследуется, не передаётся, никак не измеряется рангами. Они просто появляются в какой-то период времени, то есть в любой семье может родиться маг-джадуг, и остаётся непонятным, почему так случилось.

Я кивнул.

Фонтей – не просто уникальный сварщик маг-металла, не просто целитель, это кто-то вроде божественного посланника, наделённого огромной силой с самого рождения. Так что для атаки на ферму Ниманда Филат Фонтей был точно не заменим.

Он, кстати, до сих пор занимался лечением Белой Совы, и я всё чаще ловил себя на мысли, что скоро не выдержу этого грёбанного ожидания, а пойду и вынесу дверь комнаты восемнадцать.

Буф будто понял, о чём я думаю, и добавил:

– Молись, Киро. Если Фонтей действительно стал сильнее, то твоего ратника он исцелит быстро. Главное, чтобы сама Сьюн боролась.

– Бороться она умеет, – мрачно ответил я, не став продолжать эту тему.

Кроме Фонтея, нужен был и Стронг, а он ещё не вернулся из Диона.

Похоже, директор занимался тем самым списком врагов королевы Калесты и организацией их захвата. Его надо было провести быстро, неожиданно и главное – одновременно по каждому указанному человеку.

Никто не ждал Стронга раньше завтрашнего дня, поэтому обсудив информацию из письма по десятому кругу, Буф и Волькири посоветовали мне отдохнуть и пообещали прийти с утра, чтобы продолжить мою тренировку.

Сразу вдвоем.

От такого известия мне стало не по себе. Что Буф, что Волькири тренировали очень жёстко, а если их объединить, то от меня останется мокрое место.

Они переглянулись и кивнули друг другу.

– Ну что, мертвец Нобу? – очень недобро оскалился Буф, глянув на меня. – Готовься к силовой тренировке.

– И одновременно к огненной тренировке, – прищурился Волькири. – Дракон не будет спрашивать твоего разрешения, поджарить тебя или нет.

Они оба были похожи на живодёров, да и посмотрели на меня, как на дичь.

Когда они ушли, я снова отправился к Сьюн, но как только подошёл к двери, то сразу почувствовал, что вокруг комнаты выставлен защитный барьер.

– Не торчи в коридоре, Киро! – уже привычно рявкнул Фонтей из комнаты. – Ты сюда не пройдёшь, даже если соберёшься вышибить дверь!

Я ругнулся сквозь зубы и отправился в больничный чертог, к брату. Он всё ещё был без сознания, рядом с ним дежурила одна из помощниц Фонтея. Увидев меня, она кивнула с сочувствием и позволила остаться.

У изголовья брата я и провёл оставшуюся ночь.

Он лежал бледный, с перебинтованной головой, под его глазами залегли сизые тени. Я держал Броннана за прохладную руку и молился про себя всем богам, каких знал, из каждого мира.

Так я и уснул, с ладонью брата в руках, скрючившись на стуле. На утро меня разбудила медсестра. Она принесла чай и нехитрый завтрак из комковатой каши, яичницы и сыра.

– Приходили адами Такес и адами Волькири, они сказали, что будут ждать вас на стадионе, – сообщила девушка. Кажется, моё беспокойство о полумаге очень удивило и поразило её, поэтому она добавила с улыбкой: – Не беспокойтесь, адами Фонтей вылечит Гудреда. Шеф сделает это, можете не сомневаться. Все ребята за него волнуются.

Надежда на мастерство Фонтея во мне тоже крепла, потому что надеяться больше было не на кого. Я поблагодарил медсестру и, бросив тёплый взгляд на брата, отправился на тренировку.

Уже через полчаса мне довелось в полной мере прочувствовать, на какие зверства способны эти два изверга, Буф и Волькири.

Сначала всё началось вполне привычно: я переоделся в майку и штаны для тренировок, а потом Буф погнал меня по кругу, заставив снять обувь; Волькири в это время постепенно подогревал песок под ногами.

Единственное, чем мне позволили защититься – это Фантомный покров. Видимо, чтобы моё тело не слишком сильно покрылось синяками и кровоподтёками, ну и чтобы ступни не обгорели от раскалённого песка.

Добрейшие люди, мать их!..

Потом был поединок, но не с самим Буфом, а с его полупрозрачным воином, созданным из силовой ауры. Сам же хозяин ауры стоял поодаль и управлял своим бойцом. Тот вторил движениям Буфа и колотил меня с бешеной скоростью, используя всё мастерство боевых искусств и борьбы: удары, захваты, броски.