• Некоторые одержимые говорят, что стали жертвой сглаза, что на них наслали порчу, – то есть они рассказывают, кем это было сделано и каким, по их мнению, образом, от этого можно избавиться. Но в таких случаях окружающим необходимо быть предельно осторожными и не поддаваться соблазну обратиться к магам или прорицателям вместо служителей Церкви.

• В других случаях Сатана позволяет одержимым отдыхать и причащаться – так, что окружающим и самим одержимым кажется, будто он на самом деле ушел.

• Иисус сказал, что «некоторые виды бесов не изгоняются ничем, кроме молитвы и поста»^[16]. Экзорцист должен приложить все усилия, чтобы воспользоваться этими двумя очень мощными средствами для получения Божьей помощи и изгнать Сатану, следуя примеру Отцов Церкви – либо лично, либо путем назначения других.

• Одержимого, если это возможно, исцеляют в церкви или в любом другом освященном и удобном для этого месте вдали от толпы. Однако в случае болезни одержимого или по любой другой уважительной причине обряд экзорцизма допустимо проводить дома.

• Одержимого нужно просить молиться за свое исцеление, если он физически способен на это и находится в своем уме, поститься, чаще исповедоваться и причащаться – это станет ему поддержкой. Во время обряда экзорцизма он должен оставаться собранным, обращаться к Богу с твердою верою, просить себе здоровья со всем смирением.

Когда дьявол более всего мучает его, одержимому следует терпеть и ни на секунду не сомневаться в помощи Божьей.

• Ему должно держать в руках или во всяком случае перед глазами распятие – или реликвии святых, если это возможно. Хранить их нужно надежно: завернув в ткань, положить на грудь или на голову одержимого. Должно уделить этому особое внимание – к священным объектам нельзя относиться недостойно. Нельзя допускать, чтобы дьявол причинил им вред. Хлеб и вино при евхаристии не должны лежать на голове и вообще на теле одержимого. Опасность непочтительности велика.

• Речь экзорциста должна быть четкой: он не может путаться в словах, задавать лишние вопросы, вызванные собственным любопытством, пытаться раскрыть сокрытое или будущее – только если таковое не относится к его собственным делам. Скорее, экзорцист должен заставить нечистого духа молчать и отвечать только на его вопросы и ни в коем случае не верить Сатане, если тот расскажет ему, как это часто случается, что он был душой какого-нибудь святого, усопшего или доброго ангела.

• Есть несколько обязательных вопросов, которые экзорцист должен задать: «Как тебя зовут? Ты один – или вас много? Когда ты вошел в этого человека? Почему ты решил завладеть им?»

• Что касается другого – суетности дьявола, смеха, сквернословия, оскорблений, которые он необъяснимым образом исторгает изо рта одержимых, и прочих пустяков – экзорцист должен это презирать или пресекать вовсе. Ему стоит предупредить своих подручных, что им следует подготовиться не обращать на это внимания и не задавать вопросы одержимому, а лучше молиться за него Богу – смиренно и настойчиво.

• Молитвы экзорцизма – слова обряда изгнания Сатаны – необходимо произносить или читать властно, с великой верою, смирением и рвением. Когда экзорцист понимает, что дух томится, надо начинать давить сильнее. Если становится заметно, что страдает тело одержимого (оно поражено и (или) на нем появляется бубон^[17]), надо перекрестить его и окропить святой водой – экзорцист должен всегда держать ее наготове.

• Экзорцисту также нужно следить, какие слова вызывают у Сатаны дрожь, и не переставать повторять их до самого конца обряда. Когда дело дойдет до приказа, повторять их чаще, наращивая темп речи и силу голоса. Если прогресс заметен, продолжать это в течение двух, трех, четырех часов – вплоть до победного конца.

• Экзорцист должен остерегаться назначать или советовать любые лекарства и оставить эту задачу врачам.

• При изгнании дьявола из женщины всегда должно присутствовать доверенное лицо – тот, кто будет удерживать одержимую во время обряда. Лучше всего, если это будут члены ее семьи. Экзорцист не должен говорить или делать ничего, что может вызвать плохие мысли.

• Во время обряда экзорцизма важно часто использовать слова Священного Писания – не чужие и не свои собственные. Спросите Дьявола, вошел ли он в это тело, следуя магическим или злым знакам или вместе с проклятой едой, которую съел одержимый (ее нужно выбросить). Если таким образом экзорцист узнает, что именно оказало такое воздействие на человека, необходимо вынудить Сатану сказать, где оно, чтобы это сжечь.

• Одержимому следует рассказать экзорцисту об искушениях, которым он подвергается.

• Если в результате обряда одержимый будет освобожден, его следует предостеречь тщательно ограждать себя от греха, чтобы не дать Сатане возможности вернуться. В этом случае его состояние может стать хуже, чем до или во время освобождения.

Таковы общие правила, которые можно найти в описании древнего обряда на латыни, правила, что падре Кандидо просил меня выучить наизусть прежде, чем я начну изгнание нечистой силы. Они фундаментальны – пусть в бою с дьяволом и может случиться решительно все что угодно, и от выученного будет мало пользы – или никакой пользы вовсе.

В таких случаях нам должно сделать только одно – призвать на помощь особенного человека.

Я не могу перечесть, сколько раз Богородица приходила мне на помощь. Она была рядом со мною начиная с первого обряда экзорцизма – и еще раньше, всегда, в ходе всей моей жизни: еще до того, как я стал священником, когда началась война, когда мне, как и всем, пришлось оставить семью и близких.

Я знал, что падре Альберионе посвятил своих духовных детей Королеве апостолов^[18] – чтобы она защитила их. Я поступил так же: попросил падре Альберионе посвятить меня и всю мою семью Богоматери.

Война началась. Война закончилась. И я, как и все братья мои, не пострадал. Ни одна пуля не задела меня. Ни одна. Даже мои братья, несмотря на ужасные опасности, остались невредимы.

Это очень много значило для меня. До рукоположения в моей голове еще оставалось сомнение, связанное не столько с самим принятием священнического сана, сколько с местом, в котором Бог хотел видеть меня священником. Я думал: «Прав ли я, присоединяясь к павлинистам? Неужели это действительно то, чего хочет от меня Бог? Или он хочет, чтобы я был где-то еще?»

Я отринул сомнения в самый день своего рукоположения. Моя мать приветствовала падре Альберионе и сказала ему:

– Благодаря посвящению Мадонне, что вы совершили, мой Габриэле и его братья сохранили себя.

Я плакал от радости. Своим простым наблюдением мать подтвердила, что Мадонна защитила меня благодаря посвящению падре Альберионе и что именно павлинистом Бог хотел видеть меня. Мадонна спасла меня на войне – поэтому я стал священником, священником в обществе Святого Павла.

Надо сказать, что посвятить человека непорочному сердцу Марии – значит воздвигнуть вокруг него невидимый, но непроницаемый щит. Почему сегодняшние матери не посвящают своих детей Мадонне? Для этого не нужно многого: простая молитва, прочитанная священником с таким намерением. Все дети должны быть посвящены Ее непорочному сердцу: таким образом они будут находиться под уникальной защитой.

Щит Богоматери защищает меня и сегодня. Даже Сатана знает об этом, и, когда во время обряда я упоминаю мать Иисуса, он начинает дрожать и плакать, словно ребенок. Это не вызывает у меня сострадания. Я позволяю ему плакать, зная, что она, Богоматерь, – самая надежная защита из всех, под которую я могу себя поставить, зная, что она в мгновение ока может изгнать Сатану и низвергнуть его в ад – где он и заслуживает быть.

Моя жизнь была отмечена Богоматерью. Это ярко проявилось в 1959 году. Тринадцатого сентября того года Италию посвятили непорочному сердцу Марии. Все произошло в Катании. Это стало кульминацией XVI Национального евхаристического конгресса^[19]. Это была чудесная симфония, возникшая между евхаристическим поклонением и почитанием Марии. Этим событием мы хотели вернуть народ к Мадонне: для пробуждения веры, более частого посещения церковных богослужений и создания нового образа христианина в обществе. Удивительно, но мне доверили координацию всего мероприятия. Мало того, мне также пришлось работать все предыдущие месяцы, чтобы поставить статуи Мадонны Фатимской во всех католических итальянских столицах. Это был год напряженной, тяжелой работы, год, посвященный Мадонне и ее царству – царству света. Я никогда бы не подумал, что спустя годы буду снова сражаться за это царство, за Мадонну, – но уже в другом качестве, в облачении экзорциста.

2. «Мужайтесь! Сегодня ваш черед». Я впервые против Сатаны

Каждый раз, когда я провожу обряд экзорцизма, я иду в бой. Перед тем как броситься в него, я надеваю кирасу^[20] – пурпурный палантин^[21], закрылки которого длиннее тех, что обычно носят священники, когда служат мессу Я часто накидываю палантин одержимым на плечи – он помогает мне успокоить их, если во время обряда они вдруг впадают в транс, начинают пускать слюни, кричать или, обретши сверхчеловеческую силу, пытаются напасть на меня. Беру я с собой и книгу на латыни с формулами экзорцизма. Немного святой воды – чтобы при необходимости окропить ею одержимых. Распятие с медальоном святого Бенедикта^[22] внутри, которого Сатана так опасается.

Бой длится часами – и почти никогда не заканчивается изгнанием Дьявола. На полное освобождение человека может уйти много лет – Сатану трудно победить: он часто прячется, скрывается, вынуждает экзорциста искать и выслеживать, заставляет открыть свое имя. Тогда во имя Иисуса Христа экзорцист должен велеть ему уйти.

Сатана защищает себя всеми известными способами. У экзорциста могут быть подручные, которые во время обряда отвечают за безопасность одержимого, но ни один из них не должен говорить с одержимым. Если они это сделают, Сатана получит возможность атаковать их. Единственный, кто должен говорить с одержимым, – это сам экзорцист. Он не ведет диалога с Сатаной – он повелевает. Если экзорцист вступит в диалог, Сатана будет сбивать его с толку до тех пор, пока экзорцист не окажется побежденным.

Сегодня я провожу по пять-шесть обрядов экзорцизма в день. Еще несколько месяцев назад я проводил гораздо больше – десять или двенадцать. Я проводил обряды даже в воскресенье. Даже в Рождество. Я так много работал, что падре Кандидо однажды сказал мне:

– Возьмите несколько выходных. Вы не можете заниматься изгнанием нечистой силы каждый день.

– Но я не такой, как вы, – ответил я. – Я не обладаю вашим даром. Вы можете определить, одержим человек или нет, просто посмотрев на него, я – нет. Прежде, чем это понять, я должен узнать Сатану.

За эти годы я приобрел большой опыт, но это не значит, что «игра» стала проще. Каждый проведенный обряд – это особый случай. Сейчас я встречаюсь с теми же трудностями, что и в первый раз – в то время, когда после месяцев моих репетиций дома в одиночестве падре Кандидо сказал мне: «Мужайтесь! Сегодня ваш черед. Сегодня вы вступите в бой».

– Вы уверены, что я готов?

– Никто и никогда не готов к таким вещам, но вы достаточно подготовлены, чтобы начать. И помните: в каждой битве вы рискуете.