Глава 17. Придержи беса.

Паша

– Бес, бес, бес, – громкое скандирование больно бьёт по ушам.

Нет, это соперник.

Он сильный и мощный, и удары его точны, но боли я не чувствую. Зверь, что живёт во мне, уже проснулся, он уже на охоте и готов разорвать свою жертву голыми руками.

Милла, рука Влада на её спине, Лика, привлекающая внимание моей девушки – всё смешалось в каком-то калейдоскопе. Вот он, мой рычаг, я чувствую его. Кнопка, которая делает из меня  неуправляемую машину, наконец, стала для меня очевидной.

Милла. Страх её потерять. Страх быть слабаком в её глазах. Страх разочаровать самого близкого в мире человека.

Одним словом, мой переключатель –  это страх.

Соперник ревёт от боли, когда мой кулак врезается в его челюсть, ломая зубы. Всё, я наигрался. Пора заканчивать это чёртово представление для чёртовой «Валхалы». Последний удар в нос, брызги крови словно в замедленной съёмке медленно порхают перед моим лицом, попадая в глаза, и противник, наконец, на полу.

– Лежать, – ору я его еле дышащему телу.

Толпа взрывается за моей спиной и скандирует ещё громче. От адреналина, что бежит по венам, моё тело пока не может остановиться, поэтому как остервенелый расхаживаю в тесном пространстве «клетки».

Когда меня наконец выпускают из "загона", первое, что хочу сделать, это броситься к Милке. Среди сотни лиц я вижу лишь её взволнованное лицо. Среди сотни пар глаз – лишь её, голубые, кажутся мне заплаканными. Но я не могу к ней пойти. Для начала нужно привести себя в порядок. Поэтому иду в сторону раздевалки, зная, что Степанов и его дочь уже повскакивали со своих мест и следуют за мной.

– Это просто нечто, – басистый голос Константина Игнатьевича раздается за спиной, и большой босс хлопает в ладоши. – Паша, ты не разочаровываешь!

– А я говорила тебе, папа – он великолепен! – руки Лики ощупывают мои плечи, и я стискиваю зубы, чтобы грубо не стряхнуть их с себя.

– Да вижу, Ликуль, вижу, – довольное лицо Степанова, огонёк в его глазах говорят мне о том, что я, вероятнее всего, в деле. Он возьмёт меня в серьезный профессиональный турнир. Но пока это только мои домыслы. Вслух он пока ничего не говорит.

– Если я больше не нужен, то я в душ пойду и к друзьям, – почти разворачиваюсь, почти ухожу.

– Подожди, Павел, – всё-таки останавливает меня Степанов, – ты в турнир-то хочешь?

– Хочу, – говорю с уверенностью. Но так ли это? Нет, не так. Моя мечта – это бокс. Но он отвернулся от меня. А я не могу себе позволить прохлаждаться и ждать у моря погоды. Я должен брать всё, что предложит мне жизнь. – Хочу, – повторяю увереннее.

– Возьму, – обещает владелец клуба, – но не сразу. Ещё несколько успешных боёв. Таких, как сегодня. И тогда заключим контракт. – Константин Игнатьевич собирается уйти, уже манит за собой упирающуюся Лику, но останавливается возле самой двери и добавляет:

– Сегодня я хорошо заработал, ставя на тебя, поэтому ты ценный кадр. Плюс посмотри на всех собравшихся. Они тебя обожают. Продолжай так и дальше.

Мужчина выходит, Лика следует за ним, но сначала говорит мне одними губами: " Я найду тебя".

Впрочем, я тут же забываю об обещании девушки. Потому что сердце стучит быстрее, чем должно. Оно буквально выпрыгивает из груди  из-за  плохого предчувствия. Степанов хочет на мне подзаработать, поэтому, возможно, никогда не даст мне дорогу в большой спорт. Я могу навсегда остаться его цирковой зверушкой и развлекать толпу за прутьями «клетки». Что сулит мне эта перспектива? Деньги?! Но не более того. Это поставит жирный крест на моём профессионализме. Нет, такому не бывать…

Иду в душ, быстро смываю чужую кровь с лица и тела, также быстро облачаюсь в белую рубашку и   строгий черный костюм. Стремительно выхожу из раздевалки и сразу иду к столику, который бронировал на троих. Издалека вижу, что Влад сидит напротив моей девушки, и это немного успокаивает. Какого хрена он вообще к ней пересаживался? Пока, пробираюсь сквозь густую толпу и здороваюсь со всеми подряд, решаю, что не буду устраивать концерты по этому поводу. Адреналин сгинул с последними каплями холодной воды, пока принимал душ. «Клетка» забылась, потому что я умею быстро забывать. Сегодня я не получил серьезных увечий, и у меня ничего не болит. Я в порядке. Разве что мне не понятны настрои Степанова, но я и с этим разберусь. Наверное, впервые в своей жизни смог так быстро очухаться от того «мяса», что творил меньше получаса назад.

Мне так казалось. Но это как затишье, перед бурей…

– Всем привет, – мой наигранно весёлый голос выдает меня с потрохами.

Милла смотрит взволнованно, может, даже очень взволнованно. Сажусь рядом, обнимаю и притягиваю к себе, а она как будто даже сопротивляется, отстраняется. За столиком виснет напряжённая пауза.

– Как вам бой? – мой голос по-прежнему чересчур радостный. Я знаю, что Милла в шоке, но она привыкнет.

– Супер, просто супер, – Влад демонстрирует большие пальцы вверх. Но этот жест такой же фальшивый, как вся атмосфера в целом.

– Что происходит? – в замешательстве смотрю на молчаливую Миллу. Она ковыряет какую-то невидимую пылинку на поверхности стола, а потом поднимает на меня свой затуманенный взгляд.

Она плакала, мне не показалось.

– Ты в порядке? Что-то случилось? – теперь в моем голосе испуг. Смотрю на Влада, может, он объяснит, что происходит. Но он даже не смотрит на меня. Его глаза изучают печальное лицо Миллы.

– Нет. Я не в порядке, – наконец говорит моя девушка. – Как тут вообще может быть что-то в порядке? Что это такое, Паш? – машет рукой в сторону «клетки».

– А что не так-то? – спрашиваю ровным голосом. Я знаю, что ей всё это не нравится. Но это мой хлеб. Теперь. Теперь это – мой хлеб.

– Это не спорт, – шепчет Милла, оглядываясь по сторонам. Будто боится кого-то обидеть. А тут и так все собравшиеся знают, что это не спорт. Это просто бойня за деньги. И Милла должна это принять. Нет, обязана.

– Я же победил, –  выдаю глупость. Исправляюсь. – Вам что, не понравилось шоу?

Боже, что я несу?

– Ты не должен участвовать в этом, как ты говоришь, "шоу"! – впервые Милла говорит прямо  о боях  без правил. А я как-то даже не совсем готов к этому прямому ответу. Думал, она всё равно примет мой выбор. Надеялся на это.

– Твоё место на ринге, – продолжает девушка.

– Там для меня нет места, – отрезаю я.

Милла как будто задыхается от моего ответа. И я уже жалею, что так грубо с ней разговариваю. Беру её за руку.

– Прости меня, Милк-Милк.

– Тебе не за что извиняться, – Милла выдергивает  руку. – Просто откажись от этого всего.

– Но это невозможно, – протестую, и в глазах Миллы опять блестят слёзы. – Пойми, это то, что приносит нам деньги, – объясняю вкрадчивым голосом.

– А бокс?

– Бокс  не приносит ничего.

– Значит, надо больше времени тратить на тренировки, – настаивает девушка, немного повышая голос. – А ты всё свободное время прозябаешь здесь. Ты не борешься за свою мечту. Или бокс больше не твоя мечта?

– Да при чем здесь мечты, Милк-Милк? Я реалист.

– Это не реализм, – говорит громко и обводит рукой весь этот зал и ресторан. – Это хрень собачья!

То, что она так непреклонна, то, что она не может принять мой выбор, выводит меня из себя.

Мой кулак врезается в гладкую поверхность стола, и Милла тут же отпрыгивает.

– Эй, – Влад ловит мою руку, сжимает и смотрит мне в глаза с предупреждением. – Усмири беса, чувак. Бой закончен.

Это как удар под дых. Как косвенное обвинение, что я сейчас воюю с собственной девушкой. Со своей Милк-Милк. А я ничего такого не сделал. Всего лишь ударил по столу…

Бл*дь. Я напугал её.

Она ушла.

– Дай ей время, – Влад по-прежнему держит мою руку. Рывком выдираю.

– Не лезь не в своё дело! – выплевываю, чеканя слова.

– Оставь её, Паш. Этот бой был тяжёлым испытанием для твоей девушки. Это я тебе как друг говорю, – Влад выглядит так, будто меня поучает, и от этого ещё больше закипаю.

– Да пошел ты, друг, – встаю, – не трогай её больше.

– Я ничего такого не делал, – говорит спокойно, но глаза выдают, что он врёт.

– Я вижу, как ты на неё смотришь, – цежу сквозь зубы.

– Паш, ты не в себе, – Влад бросает нервный смешок.

– Хорошо, скажи мне, что я ошибаюсь, и Милла тебе безразлична.

Молчание.

– Что и требовалось доказать.

С трудом ухожу, хотя хочется остаться и пересчитать кости на теле горе-друга. Но это сейчас не то, что мне нужно. Я должен найти Миллу.

Покидаю зону ресторана, выхожу в большое фойе. Оглядываюсь, Миллы нет. Решаю, что она на улице, собираюсь отправиться туда, но мою руку ловят когтистые пальчики.

– Куда собрался, мой боец? – Лика буквально виснет на моей шее.

– Мне пора, – сухо отвечаю, аккуратно её отталкиваю.

– Останься, – мурлычет девушка в самое ухо. – Отпразднуем твою победу.

– Я не хочу.

Но она как будто не понимает намеков. Да это уже и не намёки.

Дверь хлопает за моей спиной. Оборачиваюсь в сторону парадного выхода – никого.

Лика недовольно фыркает.

– Кого ты видела?

– Какая-то девчонка. Смотрела на тебя недовольным взглядом. Фанатка твоя, – голос брезгливый. – Надо, пожалуй, держать тебя поближе, а то не замечу, как уведут.

Смеется, но последнюю фразу, я уже не слышал.

Вырываюсь. Грубо, неистово. Лика цепляется за меня, как за спасательный круг.

– Паш, ты чего? – на этот раз испуганно.

Рычу  из-за  её тупости. Наконец, освобождаюсь от захвата липких рук и, не оборачиваясь, бегу на выход.

Милла

Конечно, я не убегу. Куда мне бежать?

Стою, подпираю спиной машину Павла.  Новую. Подарок новых спонсоров.

Новые тренера, новые спортивные увлечения, новый виток в наших отношениях под названием недопонимание. От всей этой новизны слегка подташнивает. Когда наша жизнь успела стать такой… новой?!

А об этой девушке, что висла на его шее, даже думать не хочу. Меня это не трогает. Фанатки толпами бегали за ним и раньше. И похуже вещи вытворяли. А она что? На шее повисела?! Ха.

С горечью смеюсь над всей этой ситуацией и бросаю тоскливый взгляд в сторону парадного входа этого странного клуба. Неожиданно передо мной вырастает Пашка. Я не заметила, как он подошёл.

– Милл, давай поговорим, – лицо угрюмое, взгляд направлен себе под ноги.

– Давай поговорим, – отлепляюсь от машины, встаю напротив него.

– Эта Лика…