За последние дни он узнал куда больше, чем следовало, и Диана очень надеялась, что он сдержит свое обещание и не расскажет ничего отцу. О том, что Домиан и другие работники постоянно украдкой советуются с ней в делах дома в обход Талии, прежде чем пойти к Тиберию. О том, что она любит читать труды ученых втайне от отца, который этого не поощряет и требует, чтобы она не забивала голову ерундой. Или о том, что она через раз прогуливает уроки музыки и прячется в саду, коротая время за шитьем с подругами-рабынями. Но главное, Марк Галл точно услышал вчера, как она приказала пожертвовать на реконструкцию старого храма у Аппиевой дороги больше денег, чем велел Тиберий. А отец и без того позволял ей вносить достаточно крупные пожертвования на восстановление разрушенного землетрясением храма Аполлона в Помпеях.

Диана заметила вчера легкую улыбку на лице Марка Галла, когда он догадался, что она наврала про боль в животе, чтобы не ехать прошлым вечером на ужин к магистрату, а сама потом ела в своих покоях финики с вымоченными в медовом вине персиками.

Гладиатор никак не комментировал то, что замечал, но каким же внимательным был его взгляд. Диана не могла его выдержать – ей казалось, что его большие темно-серые, как шторм на Тирренском море, глаза заглядывают в самую душу и что-то в ней переворачивают. Еще на арене она отметила, что он очень красив и божественно сложен, но, рассмотрев вблизи, поняла, что он мог сравниться с самим богом солнца.

И эта богохульная мысль не давала покоя. Не должна она сравнивать его с Аполлоном, даже мельком, даже в самых сокровенных мыслях. Это неправильно и может рассердить любимого бога.

Когда дверь распахнулась, Диана вздрогнула, а пальцы Марка Галла обхватили рукоятку меча, но почти сразу разжались. В комнату влетела Энеида, следом за ней вошел Гнурр.

– Какой прекрасный вечер, – нежно пропела Марку Галлу Энеида. – Диана, как твоя рука? – спросила она, не глядя на сестру.

– Намного лучше. Спасибо, что беспокоишься, – не скрывая ехидства ответила Диана.

Энеида пропустила ее колкость мимо ушей и прошлась по покоям сестры. Остановившись у клинии в центре комнаты, она плюхнулась на подушки, продолжая рассматривать гладиаторов, замерших возле двери. Она в сотый раз подумала, что Марк Галл гораздо красивее Гнурра, и ее охватил очередной прилив зависти к старшей сестре, которой всегда доставалось все самое лучшее.

– У тебя какое-то дело, Эни? – спросила Диана, моля богов, чтобы сестра не устроила представление перед охраной.

– У меня всегда есть дела, в отличие от тебя, сестричка, – весело хихикнула Энеида, радуясь, что хоть сегодня мать отстала от нее.

– Тогда не смею задерживать, – выразительно сказала Диана.

– Прогоняешь меня? – возмутилась Энеида, впервые посмотрев на сестру. – Все дуешься из-за вчерашнего? Полно, Диана, нашла из-за чего обижаться.

Энеида закатила глаза и потянулась к фруктам на подносе. Эта картина разозлила Диану, напомнив о причине их последней ссоры.

– Это ты разбила стеклянный поднос Талии, а не Басса. Из-за тебя ее наказали!

– Кому ты веришь: мне или рабыне? – возмутилась Эни, заталкивая в рот финик. – И вообще, это всего лишь дорогая стекляшка.

– Я верю слугам, особенно учитывая, как ты любишь сваливать все на других.

Диана старалась говорить сдержанно и спокойно, хотя внутри все клокотало от злости, стоило вспомнить покорное и обреченное выражение лица Бассы, которая даже не стала оспаривать свою вину, зная, что за это накажут еще строже.

– Диана, остынь. Тиберий отменил наказание в тот же день, Басса отделалась легким испугом, и только ты все никак не успокоишься.

– Еще раз так сделаешь, пожалуюсь отцу.

– Ты такая же стукачка, как и твоя служанка Невия!

Эни схватила подушку, намереваясь метнуть ее в Диану, но в последний момент передумала и снова разлеглась на кушетке.

– Пошла вон из моей комнаты!

– Никуда я не пойду.

– Мне попросить охрану тебя выгнать?! – задохнулась от ее наглости Диана.

– Ой, давай, – зашлась в смехе Эни. – Попроси Марка Галла меня выгнать, а Гнурр не позволит ему меня и пальцем тронуть. Посмотрим, кто кого. Устроим игры прямо здесь!

Диана заметила, как напряглись гладиаторы от этих слов, и вдруг поняла, что Эни пытается нарочно ее спровоцировать. А когда та все-таки кинула в нее подушкой, она окончательно в этом убедилась. Подушку Диана поймала неловко и тут же уставилась на Марка Галла, который внимательно за ней наблюдал, ожидая приказа.

Она едва заметно качнула головой, а потом как можно спокойнее спросила у бестолковой сестры, чего она хочет.

– Я хочу, чтобы Марк Галл охранял меня в городе, мне нужен первоклассный охранник, моя жизнь постоянно в опасности. А тебе хватит и Гнурра, – принялась за старое Энеида.

Она изо всех сил хотела заполучить Марка Галла себе и почему-то решила, что Диана должна ей его уступить, и теперь изводила ее своим нытьем, которое прекращалось только тогда, когда рядом была Талия.

– Как жаль, что жизнь несправедлива к тебе, Эни, – с деланым сочувствием вздохнула Диана. – Но есть как есть, не сетуй на богов.

– Ну ты и сучка, Диана! – вскочила с клинии Эни, покрываясь от злости красными пятнами. – Говорила, не интересуешься гладиаторами, а сама вцепилась в Марка Галла! Наверняка не отпускаешь его от себя даже по ночам!

– Энеида, еще слово, и клянусь, от моего гнева тебя не спасут ни боги, ни гладиаторы! Если это все, что ты хотела сказать, уходи!

– Я пришла передать, чтобы ты собиралась на поздний ужин к Цезариям! Едет вся семья, и в этот раз твои отговорки не сработают. Через час выезжаем.

Эни выбежала из комнаты, Гнурр поклонился Диане и тоже вышел.

– Почему тот убийца меня не добил? – застонала Диана и обессиленно села на клинию.

С появлением Марка Галла на вилле Эни стала окончательно невыносимой. Хорошо еще, Талия хоть как-то держала дочь в узде, но стоило сестрам остаться наедине, как Энеида будто с цепи срывалась. В этот раз опозорила себя и Диану перед гладиаторами.

Девушка покраснела, от стыда обхватила руками голову, мечтая провалиться сквозь землю.

Неожиданно послышались легкие, почти бесшумные шаги. Диана подняла голову и заметила, как Марк Галл отошел от дверей, взял со стола кубок с травяным напитком, оставленный Агриппом, и подошел к ней.

– Выпейте, госпожа. Станет легче выносить родственников, – просто сказал он, улыбнувшись краешком губ.

– Спасибо, – поблагодарила Диана и осторожно взяла кубок из его рук. – Боюсь, выносить Энеиду не поможет и амброзия, не то что отвар из ромашки.

– Лучше, чем ничего, – улыбка Марка Галла стала чуточку шире.

Диане стало неловко от того, что он так открыто ей улыбался. Обычно ей едва удавалось заметить его улыбку, а тут он даже не пытался ее скрыть. И было очень трудно не думать о том, как это его красит.

Чтобы отвлечь себя от глупых мыслей, она стала вышагивать по комнате, обдумывая, как быть с Эни. Она видела, как напрягся Марк Галл, когда та метнула в нее подушкой.

– Нельзя поддаваться на ее провокации, – пробормотала она, залпом опрокидывая в себя отвар из ромашки. – Если тебе вдруг покажется, что она хочет что-то мне сделать, не обращай внимания. Энеида полна пустых угроз.

– Не могу обещать, – улыбка исчезла с лица гладиатора. – Если вы будете в опасности, госпожа, я сделаю то, что посчитаю нужным.

– Худшее, что может сделать мне Энеида, – это свести с ума своим нытьем, – отмахнулась Диана.

Марк Галл промолчал, хотя очень хотелось сказать госпоже, что никогда не стоить недооценивать противника. В Энеиде было столько зависти к сестре, что она могла решиться на необдуманный поступок.

– Прошу, выгляни наружу и попроси стражника у дверей позвать Невию. Мне нужна помощь с прической – скоро ехать к Цезариям, а я не собрана.

Диана металась по покоям в поисках украшения, подаренного отцом, и даже не подозревала о переживаниях своего охранника.

* * *

– Хозяйка дома красива, как сама Венера ^[16], – восхищенно шепнул Гнурр, пользуясь тем, что они с Марком Галлом стояли чуть поодаль от пировавших за большим столом господ и от стражников, охранявших двери.

– Не просверли в ней дыру своим взглядом, – хмыкнул Марк Галл. – И никакая она не хозяйка.

– С чего ты взял? – изумился Гнурр.

– Стал бы господин Юстиан представлять жену по имени близким друзьям? – Предвидя следующий вопрос, он сразу пояснил: – Господин Тиберий благодарил его за то, что подарил ему гладиаторов и теперь он может спокойно спать, зная, что его дочери в безопасности. Думаешь, господин Юстиан стал бы выкупать нас за сумасшедшие деньги в подарок малознакомому человеку? Нет, они друзья, притом близкие – их семьи знают друг друга и даже доверяют строжайшие секреты. Господин Юстиан Цезарий явно в курсе проблем семьи господина Тиберия, а ведь они ото всех скрывают нападение.

Марк Галл стрельнул глазами в сторону сына Юстиана, смазливого юноши с густыми рыжими кудрями, который вел оживленную беседу с Дианой.

– Как ты все это понял так быстро?

– В отличие от тебя, я слушал и наблюдал, а не пожирал глазами декольте госпожи Аурелии.

Он не стал говорить Гнурру, что главным доказательством его догадки насчет «хозяйки» стало поведение Талии – она не особо любезничала с Аурелией, чего не позволила бы себе с женой высокопоставленного человека. А о высоком положении Юстиана Цезария могли рассказать его богатая вилла и тога с пурпурными полосами, которую носили лишь представители сената.

– Наблюдать и слушать я мог и в школе, а вот сиськи я там видел редко, – пошло усмехнулся Гнурр.

Марк Галл только глаза закатил. Его поражало то, как Гнурр умудрился добиться таких успехов на арене: он вечно болтал о вине и девках, отпускал пошлые шутки и травил глупые байки. Он уже успел рассказать, что его время от времени покупали богатые римлянки, и ему это очень даже нравилось. Так что его жалобы о том, как редко удавалось увидеть женскую грудь, были явно преувеличенными.

Гладиатора привлек звук отодвигаемого стула. Он перевел взгляд на стол и заметил, что Юстиан встал, явно собираясь сообщить что-то важное. А еще Марк Галл отметил, что Маркус сидит совсем рядом с Дианой, почти соприкасаясь с ней плечами. И почему-то ему это не понравилось.

– Дорогие друзья, я пригласил вас не просто так, – громко объявил Цезарий-старший. – Сегодня мне пришли новости из Рима. Приятные новости. Помните, я рассказывал, что император подыскивал человека, который сможет сконструировать фонтаны в его летней резиденции, и я рекомендовал ему тебя, мой дорогой друг? – Юстиан улыбнулся Тиберию, который слушал его с крайне взволнованным видом. – Так вот, мне шепнули, что Нерон определился с кандидатурой, и со дня на день нас должны пригласить в Рим! Боги благоволят тебе, Тиберий!

Все захлопали в ладоши от восторга, и только Диана не разделяла всеобщую радость. Она понимала, что если отца действительно пригласят обустраивать резиденцию самого императора, то Талия останется на вилле за главную. В прошлый раз это сильно ударило по их кошельку и Дианиным нервам. Если они снова начнут закатывать бесконечные пиры и водить толпы гостей, она точно сбежит из дома.

Погруженная в свои невеселые мысли, она совсем перестала слушать разговор отца и Юстиана, которые уже грезили, как будут вместе покорять сенат.

– Диана, еще вина? – шепот Маркуса защекотал ее щеку, и девушка отпрянула в сторону, смущенная такой близостью.

– Нет, благодарю, я уже достаточно выпила, – вежливо ответила она, стараясь не обращать внимания на взгляд Маркуса, который ползал по ее лицу, словно ящерица.

– Кстати, что с поисками убийцы? – совершенно некстати спросил Маркус.

Диана не стала отвечать, зная, что за нее с этим прекрасно справится отец. Он был в ярости, что до сих пор никому не удалось найти ни единой зацепки.

– Ничего, он как сквозь землю провалился, – поморщился Тиберий. – Юстиан, самое худшее, что я не уверен, что смогу оставить семью в такой момент. Как мне ехать в Рим, зная, что виновник разгуливает на свободе и в любой момент может попытаться совершить новое нападение?