– Конечно, – Юлька забрала ключи. – Я пойду. Спасибо тебе, Валюш, – она обняла подругу.

– Юлечек, не кисни, он позвонит и прощения попросит, – Синяева подняла руку и сжала в кулак. – Где наша не пропадала.

– Твоими бы молитвами… – выдавила улыбку Клименко.

– И цветочки поливай, а то маман мне мозги проест! – крикнула Валя, когда Юлька зашла в лифт.

В квартире Валиных родителей Клименко сразу же разделась, брезгливо разглядывая на блузке серые пятна. Осталась в трусиках и бюстгальтере. Бросила одежду в стиральную машинку. Пока наполнялась ванна, вытащила из спального шкафа подушку и плед, постелила на диване в зале. Шок от пережитого уступал место нервной дрожи. Юлька почувствовала, что сил у нее не осталось ни размышлять, ни что-то делать.

Она бессильно опустилась в теплую воду. Долго лежала, пытаясь думать о хорошем. Но не получалось. Перед глазами плавало видение падающего Генки с простреленным глазом.

Искупавшись, она кинула одежду в сушилку и отправилась на кухню. В холодильнике стояла распечатанная бутылка какой-то водки. Юлька нашла большую рюмку и налила до краев. Выпила и не почувствовала вкуса. Легла на диван, укрылась пледом, свернулась калачиком и заплакала. Потом уснула.

Зов Белого Камня то усиливался, то становился еле ощутимым, или вовсе пропадал. Но Березка уже не сомневалась, что дар Берегини находится в Москве. Возле столицы поток машин сгустился. Она терпеливо ползла вместе со всеми, не желая привлекать внимание. Зато оставалось время подумать.

Мама и бабушка рассказывали о воительницах, сумевших вложить свою волю в оружие Морены, сражающихся за дар светлой богини, несмотря ни на какие опасности. Но в далекие времена было проще. Не существовало полиции, видеокамер, неприступных небоскребов, где сидели с вооруженной охраной те, что считали себя сильными мира сего. Благо, если Камень в руках простого человека. Хоть в чем-то облегчение. А если он попал в лапы важного чиновника или бизнесмена? К ним так просто не подберешься, даже с Серпом.

Профессиональная зрительная память всколыхнула перед глазами картинку с призрачным парнем, держащим Камень в руке. Но было в том видении кое-что и похуже: страшная огромная голова. И с кем именно предстояло сразиться?

Пульсация зова стала сильней и отчетливо сместилась в сторону северо-западной стороны Москвы, эхом отразилась ближе к центру, перекинулась на юг и пропала. Березка выехала на кольцевую дорогу, гадая, куда отправиться. Решила побыть где-нибудь в центре: там она лучше определит верное направление.

В районе Замоскворечья воительница остановилась, нашла по карте небольшую гостиницу и направилась туда.

Немного отдохнув, она закрыла номер на ключ, вытащила из рюкзака вещи и разместила в нем шкатулку так, чтобы при надобности легко выхватить Серп. Повесила рюкзак на плечо, немного расстегнула молнию и попробовала. Получилось достаточно ловко. Но в любом случае сначала следовало найти Камень, присмотреться к его владельцу, выбрать нужное время и место. Если будет бой, то могут пострадать и невинные люди. Да и полиция не задержится. Интересно, какие мысли приходили в голову прежним воительницам? Она вспомнила о девушке с таким же именем, как у мамы, – Совке. На пути той Совки стояли княжеские дружины с мечами, копьями и топорами. Но она отвоевала Камень. Правда, погибла сама, едва найдя в себе силы передать дар Берегини жрецам.

Жрецы! Они должны тоже почувствовать зов. Или нет? А они в наше время вообще существуют? Хранители и воительницы мало что знали достоверно об этих людях. В чертах и резах о них почти не упоминалось. Вдруг они сейчас спешат в Москву? Если бы не такая таинственность, можно было поддерживать контакты, созвониться с ними и все обсудить, выработать стратегию… Но что толку? Сражаться все равно придется ей.

Березка взяла рюкзак и вышла из номера. Выехав из гостиницы, она поколесила по городу. Зов блуждал эхом в лабиринтах улиц, раскатывался по проспектам и площадям, отражался от высоких зданий и затихал в верхушках деревьев парков и скверов.

Возле Павелецкого вокзала ей почувствовалось, что она определила источник. Пульсация была сильной. Метро!

Березка рванула туда, однако зов сразу пропал. Она соскочила с мотоцикла, бросилась к дверям станции, но, подумав, повернула назад. Оставлять здесь без присмотра байк не следовало. К тому же точно вычислить владельца Камня в такой толпе невозможно.

Возле нее остановилась спортивная «Ямаха». Парень снял шлем и кивнул ей.

– Привет, чувиха! Отличный агрегат, – он с удовольствием окинул взглядом Березкин мотоцикл и ее саму.

Воительница улыбнулась.

– Я знаю.

Байкер пригладил волосы.

– Ты сама-то откуда?

– Оттуда, – неопределенно махнула она рукой.

– Понятно. Двигай за мной. Мы сегодня на Ходынском. Знаешь, где это?

Неожиданная встреча Березку вовсе не порадовала.

– Не могу, – сказала она, придав голосу деловитости. – За мужем слежу, у него роман с секретаршей. А с ним полно охраны, вот и маскируюсь на мотоцикле, у брата взяла.

Байкер перестал улыбаться и поскучнел.

– А-а, ну… удачи тебе.

Он надел шлем, газанул и быстро скрылся среди машин.

Березка решила оставить поиски до завтрашнего утра. Она вернулась в гостиницу, поужинала, приняла ванну и села на кровать.

«Эта игра в кошки-мышки может продолжаться очень долго» – подумалось ей. Зазвонил телефон. Мама! И что теперь говорить?

Совка была еще в дороге. Березка полагала, что мама сильно испугается, узнав о ее решении действовать в одиночку. Наверняка тут же повернет в Москву.

Но Совка восприняла новость подозрительно спокойно. Березка обрисовала ситуацию и поведала о поисках.

– У меня возникло предчувствие, что ты так поступишь, – вздохнула Совка. – Но я думала: это лишь страх за тебя во мне говорит. А оказалось по-другому.

– Что произошло? – встревожилась Березка.

– Час назад у меня снова случилось видение. Хорошо, ехала тихо и быстро остановилась… – она замолчала. Березка слышала ее тяжелое дыхание. Совка продолжила:

– Та, чье наследие мы хранили, явилась мне. Она была такой же, как и раньше, когда я видела ее в последний раз, много-много лет назад. И она… – Совка снова замолчала, а потом с грустью сказала:

– Она повелела мне оставить тебя одну, потому что это только твой путь и твое предназначение. А свое я уже выполнила, сумев вырастить ту, что остановит открывшееся зло. Ты понимаешь, родная моя?

– Да, мама, – тихо ответила пораженная Березка. – Значит, не просто так я решила поехать одна. По дороге всякие мысли лезли. Я сильно сомневалась, что поступаю правильно. Выходит, все так и должно быть.

– Ей виднее, чем нам, – сказала Совка и продолжила уже ободряюще:

– Доча, будь осторожна. Я не впустую предупреждаю, и ты это знаешь. У тебя все получится, тебя не просто избрали – тебе дали невероятную силу. Вспомни свое первое прикосновение. Таких, как ты, среди нас, наверное, никогда не рождалось. Не думай, меня не остановит даже наша темная покровительница. Если что-то пойдет не так – я сразу примчусь.

– Никуда он не денется, найду и заберу. И вернусь назад, – стараясь успокоить маму, весело заверила Березка. – А ты напечешь пирожков и булочек моих любимых, ладно?

– Да мы такой праздник устроим – сто лет помнить будут, – рассмеявшись, пообещала Совка.

– Тогда не переживаем, завтра позвоню, – сказала Березка.

Поговорив с мамой, она задумалась. Почему ее послали одну? Может, все не так уж сложно, и богиня Морена знает об этом?

Поставив будильник на восемь утра, воительница проверила дверной замок, положила шкатулку под подушку и прислушалась. Зов Камня стих.

Утро выдалось прохладным. Березка притормозила, застегнула молнию куртки повыше и стала вчувствоваться в окружающий город.

Пульсация билась слабо, но восточная часть Москвы исключалась. Она решила сделать большую дугу до Кунцево. В этот раз она изменила тактику и двигалась неторопливо, прислушиваясь к чувствам и не давая влиянию Камня снова запутать себя.

На Ленинском проспекте зов затих. Березка вздохнула: что ни говори, но прежним воительницам было гораздо проще, и города маленькие, и людей меньше. А с толстяком Хватей вообще легко вышло: и жил на отшибе – иди и найдешь, и сам помер – воевать не нужно.

Снова почувствовав Камень, Березка медленно поехала.

В Кунцево она убедилась, что искомого здесь нет. Зов пропадал чаще, зато усилился и шел со стороны северо-запада. Она устремилась туда.

Пульсация исчезла надолго, а потом вернулась и с силой толкнула ее. Впереди вырисовывались подмосковные Химки. Воительница миновала кольцевую дорогу и сбавила скорость. Поездила среди домов и снова оказалась на шоссе. Время шло к полудню. Небо затянуло. Березка понадеялась, что дождя не будет.

Возле дорожного кафе она остановилась перекусить. Села за столик под навесом, съела порцию салата. Заказала кофе. Взяла чашку – и тут ее оглушил зов. Да какой! Чашка вылетела из рук, кофе выплеснулся на джинсы. Березка сиганула через низенький заборчик площадки кафе и бросилась к мотоциклу.

– Эй, куда?! Деньги! – понеслось ей вслед.

– Позже рассчитаюсь! – крикнула она растерявшейся официантке. «Если жива останусь» – промелькнула мысль. Воительница прыгнула на сиденье и рванула.

Она мчалась на эхо, оставшееся после зова. Оно затухало, но было еще отчетливым и явно шло из одной точки. В какое-то мгновение она почувствовала небольшую пульсацию со стороны, но решила, что это побочное отражение.

Эхо становилось все слабее и вскоре стихло совсем. Но Березке подсказка уже не требовалась. Перед ней был парк, там выла сирена, и оглушило ее зовом именно оттуда.

Она остановилась у начала одной из аллей, не забыв заблокировать байк, и пошла по дорожке мимо спешащих на выход встревоженных людей, на ходу расстегивая рюкзак. Впереди полиция раскатывала яркую ленту, сновали между поломанных деревцев оперативники, ходил кинолог с овчаркой. Возле перевернутой скамейки лежало накрытое тело, из-под черной пластиковой накидки виднелась лужица еще не засохшей крови. Березка шагнула ближе. Легкая пульсация отделилась от трупа и, едва достигнув воительницы, испарилась. Она вдруг отчетливо ощутила: это и есть парень из ее видения!

– Девушка, покиньте зону оцепления немедленно! Сюда нельзя! – крикнули ей.

Березка не стала лезть на рожон. Да и не было в этом смысла. Она чувствовала, что Камень переместился в другое место. Окинув напоследок взглядом разгромленный участок, воительница вернулась к мотоциклу.

Зов пропал окончательно, и Березка отправилась в гостиницу. Позвонила Совке.

– Боюсь, как бы нашу заботу не вывезли из города, – встревожилась она.

– Давай подумаем. Вряд ли он был в Москве изначально, – поделилась мыслями Совка. – Последний раз это при Петре Первом на Урале произошло. Скорее всего, увезли его потом далеко. А теперь кому-то понадобилось доставить находку в столицу. Поэтому и применяет там. Никуда не денется.

Березка согласилась. Она решила устроить передышку и тоже хорошенько подумать. Но прежде съездила в кафе и рассчиталась за еду и разбитую чашку.

Очнувшись, Глеб услышал гул мотора и ощутил покачивание. Голова болела и кружилась зверски, сильно тошнило, тело разламывало, словно по нему проехался танк. Он нашел силы открыть глаза: та же спецмашина, рядом сидит Зинаида и еще кто-то.

Железнова положила руку ему на плечо.

– Лежите, Глеб Александрович, мы уже подъезжаем.

Глеб застонал и снова отключился.

В себя он пришел окончательно в больничной палате. Голова еще кружилась, но не раскалывалась, в теле боль тоже утихла. Видимо, ему вкололи мощное лекарство.