– Голодны, босс? – спросил Донте.

Это привлекло внимание сидящих в комнате. Несколько голов повернулось к нам, дверь за моей спиной захлопнулась.

– Ты появился как раз вовремя, Мэлоун, – сказал мужчина с сигарой, торчащей изо рта.

Я видела его в воспоминаниях Мэлоуна. Волосы на его макушке значительно поредели, а седина выдавала возраст. Голос был хриплым, а легкие булькали при каждом вздохе, указывая на годы курения.

Эдгар. Да, так его звали.

Остальные мужчины внимательно слушали. Один из них тасовал колоду.

– Присмотришь за игрой, пока мы ждем? – спросил Эдгар, вынимая сигару изо рта и стряхивая пепел в сторону.

Мои кулаки сжались, взгляд сузился. Запах дыма разносился по воздуху, пробуждая болезненные воспоминания о друзьях, которым я верила и которые меня предали. Предатели. Все они были предателями. Я допустила глупую ошибку. Никто по-настоящему не любил и не поддерживал меня. Никто, кроме нее, а из-за них ее больше нет.

Я ненавидела сигары.

– Думаешь, у нас есть время на чертовы игры?

Мой голос, низкий и мужественный, эхом разнесся по комнате. Все замерли и уставились на меня. Двое мужчин по обе стороны от Эдгара сверлили меня глазами, их светлая кожа покрылась красными пятнами. Единственным, кто отреагировал на мой вопрос, был загорелый мужчина, изучавший свои карты.

Эдгар поерзал на своем месте.

– Торопишься, Мэлоун? – спросил он, пристально глядя на меня поверх своих карт. – Ты прекрасно знаешь, что мы не двинемся, пока он не позвонит.

Я медленно кивнула. Все они были просто пешками.

– Отлично.

Донте остался у двери и молча наблюдал за происходящим. Я отодвинула свободный стул, поправила куртку и осторожно села. Вебстера трудно было назвать миниатюрным, это точно.

Мужчина перетасовал и раздал карты. Я откинулась назад и выдохнула, взглянув на то, что мне выпало, – два короля, туз, тройка и пятерка. Откровенно говоря, я плохо помнила правила. Я играла всего несколько раз, да и то от скуки. Таким образом Алистер заставлял нас с Тобиасом коротать время в ожидании Кадена.

Казалось, я всегда ждала Кадена.

– Ты ужасно играешь, – рассмеялся Алистер и забрал у меня карты.

Мы втроем сидели за столом на Новасе.

– Мне жаль, но я вообще не понимаю, как это делается.

Тобиас проворчал себе под нос, чем привлек внимание Алистера. Я покачала головой, когда Алистер схватил карты и придвинулся поближе, чтобы в очередной раз объяснить мне правила.

– Посмотри. – Алистер перевернул карты и положил их передо мной. – Как думаешь, кто из них самый сильный?

Я закатила глаза и ткнула пальцем:

– Очевидно, король и королева.

Тобиас издал сдавленный звук, похожий на смех, а Алистер потер подбородок.

– В шахматах – да, а в этой игре – нет. Туз – решающая карта. Она определяет, кто выиграет главную битву.

– Туз?

– Это тот, который выглядит до неприличия скромно рядом с этими придурками. – Он указал на короля и королеву. – Но если он у тебя в руках, ты правишь миром. Во всяком случае, карточным столом.

– Мы можем начать игру? – огрызнулся Тобиас, прижав карты к подбородку.

Алистер схватил карты и перетасовал их, глядя на меня.

– Есть куча правил и приемов, но давай разберемся хотя бы с основами, чтобы Тобиас не ныл всю ночь.

Он еще раз перетасовал и раздал карты.

– Просто помни, Дианна. Туз – вот что имеет значение. Можно ли побить тузом короля? – Он свистнул себе под нос. – Разумеется.

– Если он заставит нас ждать еще дольше, я разозлюсь, – пробурчал один из мужчин, отвлекая меня от мыслей.

– Ты уже разозлился.

– Все под наблюдением. Нам повезло, что мы можем выходить, когда нам заблагорассудится.

Некоторые согласно ворчали, ругаясь по поводу комендантского часа.

– Я поставляю эти чертовы материалы уже несколько недель, а он до сих пор не заплатил, – огрызнулся Эдгар.

Все сидящие за столом выбросили по карте. Несколько недель? Я нахмурила брови, пытаясь восстановить воспоминания Мэлоуна. Увы, я съела слишком много. Картины прошлого были либо размыты, либо отсутствовали вовсе, но это было не важно. Каден всегда платил. В случае ошибки он платил кровью, но бизнес вел честно. Это, среди прочего, было причиной того, что у него было так много последователей. Каден снабжал их всем необходимым, и они шли за ним, как побитые собаки.

Я глубоко вдохнула и почувствовала запах. Запах исходил от мужчины по другую сторону стола – едва заметный, но ошибки быть не могло. Я окинула его взглядом. На вид ему было двадцать с небольшим, но дорогой кожаный костюм и толстая золотая цепочка на шее с перекрещенным символом во всеуслышание заявляли о принадлежности к клану Сантьяго. Моя челюсть сжалась. Они говорили о нем, а не о Кадене.

Я выбросила карту, намеренно проиграв. Мне нужно больше информации.

– Значит, мы ждем Сантьяго? Ничего нового.

Я не скрывала своей язвительности. Мне было все равно.

Эдгар фыркнул, кто-то засмеялся.

– Да, но у него есть корабль, который нам нужен. Я не позволю своим людям или кому-либо еще тащить чертову кучу железа.

Железо. Прекрасно.

– Мэлоун. Ты принес стенограммы? Кажется, ты с пустыми руками.

Эдгар указал на меня кончиком сигары. Каждое движение этой штуки заставляло зверя внутри меня рвать и метать, умоляя выпустить его на волю. Мне хотелось выхватить сигару из рук мужчины и воткнуть ему в глаз.

– Я ничего не принес. Я не доверяю никому из вас.

Я пожала плечами и сложила карты.

Наступила тишина, прежде чем комната взорвалась смехом.

– Справедливо. Огненная сучка Кадена сильно подпортила нам малину.

Парень напротив меня прошипел:

– Не произноси ее имя.

Мужчина рядом с ним засмеялся:

– Почему? Боишься ее вызвать? Не будь таким суеверным придурком.

– Трусом? Или осторожным? Посмотрите, что осталось от клана Вандеркаев и Камиллы. Они все превратились в пепел. Говорят, перед ее приходом ты слышишь раскат грома, но это не гром. Это его крылья. Крылатая смерть. А после вас ждет только огонь, огонь жарче солнца…

– Пошел на хрен, Эммет, – рявкнул мужчина напротив него. – Перестань слушать все, что тебе втюхивают.

Мужчина рядом со мной усмехнулся:

– Бросьте, она получила то, что заслужила. – Он откинулся назад, скрестив руки. – Не знаю, чего она ожидала после того, как предала Кадена, убила Алистера, объединилась с Губителем Мира и залезла к нему в постель. Это только ее вина. Она – причина, по которой весь мир закрылся, и нам приходится встречаться в этих вонючих барах.

Снова наступила тишина, и я уставилась на карты в своих руках.

– Знаешь что, – ближайший к Эдгару мужчина почесал лохматую бороду, – интересно, они трахались, пока Каден убивала ее сестру?

Каморка наполнилась гоготом и грубыми шутками, но я ничего не слышала. Моя кровь кипела. Грохот наполнил уши, словно призывающий к бою барабан на поле битвы. Тьма заполнила каждый угол комнаты, а в моем животе разрастался ком боли – глубокой и первобытной. Он высказал единственную мысль, которая меня мучила, единственную мысль, которая преследовала меня днем и ночью.

Правду.

Это только ее вина.

Замок на двери задребезжал.

– Справедливости ради, – мой голос прервал их смех, пока я смотрела на карты в своей руке, – я никогда не трахалась с Губителем Мира. Мои пальцы касались меня куда чаще, чем он.

В комнате воцарилась тишина, и все взгляды обратились на меня. По тому, как краска сошла с их лиц, а сердцебиение замерло, я поняла, что под маской Мэлоуна сиял пронзительный алый свет моих глаз. Я почувствовала, как во мне зашевелился Иг’Моррутен – все его шипы, зубы и непробиваемая чешуйчатая броня. Непобедимый, первобытный и злой.

Я ничего не видела – мое зрение затуманилось жаждой крови. Они смеялись над ее смертью, как будто она этого заслужила, хотя она была самым добрым и любящим человеком на свете, а теперь ее не стало – из-за меня.

Я схватилась за край стола и толкнула его с такой силой, что он разрубил мужчину, сидевшего напротив меня, впечатав его тело в стену. Оставшиеся в живых вскочили на ноги и начали охлопывать себя в поисках оружия. Я повернулась к бедняге рядом со мной и одним движением оторвала ему голову, его тело безвольно рухнуло на пол, окропив всех вокруг потоком алой крови.

Донте выхватил пистолет, и я услышала несколько выстрелов. Я не чувствовала никакой боли, только отчаянный, мстительный гнев бушевал в моей крови. Мне нужен был лидер. Об остальных я побеспокоюсь через секунду. Глаза Эдгара остановились на мне, и я увидела момент, когда он все понял. Он знал, почему я здесь. Я шагнула вперед, а он сделал несколько шагов назад.

Одним точным ударом ноги я раздробила ему колено. Он рухнул на пол, его рот открылся в беззвучном крике.

– Оставайся здесь. Нам нужно поговорить.

Человек Сантьяго попытался сбежать, но я оторвала ножку от перевернутого стола и швырнула ее с такой силой, что она пробила насквозь его грудь. Его колени глухо ударились об пол, и он упал.

Хлопки выстрелов позади меня подсказали, что Донте все еще направляет на меня свой пистолет. Развернувшись, я увидела вспышку очередного выстрела.

– Где Вебстер, мразь?

Я посмотрела на свой костюм и засунула палец в одну из дыр на рубашке, чувствуя, как моя кожа снова срастается. Подняв руку, я слизнула кровь с пальцев – Донте наблюдал за этим широко распахнутыми глазами.

– От Вебстера мало что осталось. Хочешь, расскажу, какой он на вкус?

Меня окутало облако черного дыма, и оболочка Вебстера исчезла, обнажив мой истинный облик.

– Дьявол, – прошептал он.

Возможно, для него я действительно была похожа на демона из их легенд. На мне был красный брючный костюм и туфли на каблуках, а руки были измазаны собственной кровью.

– Вообще-то я Дианна.

Я прижала Донте к стене, его пистолет с грохотом упал на пол. Оттянув его голову назад, я глубоко вонзила клыки в его горло. Его тело дрожало и дергалось, пока он безуспешно пытался отбиться. Его крики превратились в скулеж, а затем и вовсе стихли. Я сделала глубокий глоток. Неистовый, звериный голод требовал большего, не в силах насытиться, не в силах закончиться, не в силах… утихнуть.

Размытые воспоминания быстро проносились в моей голове. Я отстранилась, услышав позади себя какой-то шорох. Повернувшись на звук, я позволила телу Донте с грохотом соскользнуть на пол.

Голова Эдгара повернулась ко мне, его лицо скривилось от боли, когда он попытался встать. Не сумев подняться, он, подтягивая ногу, отполз к дальней стене.

– Знаешь, благодаря моей погибшей сестре я ем больше, чем когда-либо. Благодаря той, над которой вам так нравится издеваться, – сказала я, подходя к нему и вытирая рот тыльной стороной ладони. – Это открыло во мне совершенно новую силу. Довольно весело, не правда ли? Хочешь увидеть трюк?

Я подняла руку, и густая тьма в комнате поползла ко мне. Она кружилась и извивалась, как будто понимала каждую мою мысль и чувство.

– Не думаю, что это моя природа. Все это принадлежало Кадену, но он сам сотворил меня и дал силу, поэтому мы и здесь.

Тьма окутала висящую на потолке лампу. Она взорвалась, погрузив комнату в кромешную тьму.

Я подошла ближе, и он заскулил, услышав звук моих шагов. Отчаянно всматриваясь в темноту, он пытался меня разглядеть, но его смертные глаза подвели. Я наклонилась и оторвала от стола еще одну ножку – страх исказил его лицо, но отползать было уже некуда. Я перешагнула через двух мертвецов, ставших жертвами неудачных выстрелов Донте, и остановилась перед Эдгаром.

– Весело, да? – прошептала я, наклоняясь и хватая его за шиворот.