13 Глава

Когда Лизель хлопает дверцей такси и подходит к воротам двухэтажного дома, вновь проверяет адрес, который отправил учитель.

Девушка удивляется, что простой учитель имеет такой большой дом. Она нажимает на кнопку домофона и, не прождав и минуты, ворота открываются.

Лизель ступает к двери, которая легко подается. Она не ожидала увидеть такой просторный двухэтажный дом.

Она снимает обувь и начинает разглядывает большую гостиную с панорамными окнами, вид которых направлен на ночной город. Дом сделан в европейском стиле. Большой обеденный стол, который одному учителю явно ни к чему. Синий диван, а напротив зеркальный столик, где стоит пустая бутылка соджу и стакан. В глаза сразу бросается лестница на второй этаж.

– Ты пришла.

Лизель, наконец, замечает хозяина дома: учитель, слегка шатаясь, спускается по лестнице, подходит к ней и падает к ее ногам, обвивая их руками.

Кожа ног, что закрыта черными колготках в сетку, покрывается мурашками от неожиданного прикосновения.

– Я хотел тебя увидеть, – еле произносит учитель Ли. – Я ее терпеть не могу.

Девушка предполагает, что он намекает свою бывшую жену и напился он из-за нее. Но девушке совершенно это неинтересно.

– Учитель, вы можете встать или вам так нравятся мои ноги? – шутит она.

Взгляд карих – слегка красных глаз – поднимается вверх, встречаясь с вечно холодным выражением девушки.

– Мне нравится, – признается он, но встает и зажмуривает глаза, пытаясь прийти в себя.

Лизель тем временем, свободная от рук учителя, шагает по гостиной и останавливается возле обеденного стола.

– Признаюсь, не ожидала, что вы живете в таком доме. Очень напоминает мою квартиру в Берлине.

Девушка запрыгивает на стол и кладет руки в стороны.

– Тебя удивляет это, а не то, что я позвал тебя? – Учитель подходит к ней и смотрит в упор.

– Вовсе нет. Я знала, что вы напишете.

Она лезет в карман юбки и достает то, что поражает мужчину.

– Учитель Ли, вы что впервые увидели презерватив? Еще скажите, что не знаете, как им пользоваться, – шутит девушка и берет его за руку, протягивая к себе.

– Лизель…

– Я знаю, как меня зовут. Что? Вновь будете говорить, что это неправильно? Или вы позвали меня в десять часов вечера для того, чтобы прочитать историю Кореи?

Глаза учителя гуляют по ее надменному лицу, спускаясь вниз. На девушке ее любимый красный свитер, но по взгляду учителя кажется, что она обнажена.

Она не ждет шага от мужчины: сама начинает действовать – целует, обвивая шею руками.

Лизель чувствует желание мужчины остановится, но инстинкты сильнее – его руки впиваются в кожу ног девушки.

– Это твой… – Джун Ки делает вдох, чтобы продолжить вопрос, но Лизель останавливает. Она смеется под себя.

– Нет. Знаете учитель, я из тех людей, кто любит легкие деньги.

Учитель слушает ее, слегка хмуря брови.

– Я спала с мужчинами, мне платили. – Лизель пожимает плечами. – В Германии это легально³¹.

Девушка говорит это спокойным голосом, но не любит вспоминать то время. Отец заблокировал ее карты из-за плохого поведения и со зла сказал, чтобы она сама зарабатывала. Отец был в бешенстве, когда узнал, как именно она заработала (тогда она была несовершеннолетней). Лизель поняла свою ошибку, осознала, что могла заработать, играя на гитаре на набережной, но этого было бы мало. Больше всего в этой истории она сожалеет и ненавидит тот факт, что поступила так же, как ее мать. Отдалась за деньги. Единственное, что их различало – одна из них не снималась на камеру.

Учитель подходит к Лизель и заправляет прядь за ухо. Слишком милый жест для Лизель. Теперь он делает первый шаг: целует ее и поднимает, направляясь на второй этаж.

***

Джун Ки целует девушку так, будто она сейчас исчезнет. Прикасается к тому, к кому нельзя. Запретное. Неправильное.

Ноги Лизель касаются голубого ковра, когда Джун Ки опускает ее.

Учитель Ли знает: еще есть последний шанс все это остановить. Другой вопрос: А хочет ли он этого?

Лизель улыбается, садится на край кровати. Мужчина спускается на колени, длинными тонкими руками проводит по ногам девушки, медленно снимая с нее колготки. Его губы касаются бледной кожи ног, он целует каждый миллиметр. Поднимает на нее взгляд – горящий, возбужденный.

Лизель снимает с себя свитер, бросая ее на пол и остается в черном лифчике.

Она помогает учителю справиться с пуговицами рубашки, и они оба оказываются в его постели.

Кто здесь был после Га Ён? Только он и его разбитое сердце. После нее он перестал верить в любовь, а заодно и в дружбу.

Какие точные чувства он испытывает к той, чью шею целует – мужчина еще не знает, но уверен, что ему нравится ощущение и он давно это не испытывал. Слишком глупо, наивно. Но Джун Ки такой.

– Ты так вкусно пахнешь.

Лизель лежит под ним, ее волосы рассыпаются по подушкам, в темноте оливковые глаза блестят под светом ночника.

Он вновь целует ее так страстно и ненасытно, будто Лизель – плод его воображения и она вот-вот испарится.

Ее руки толкают его на спину, и они меняются местами.

Она расстегивает молнию на своей юбке, бросая ее туда же, где все остальные вещи. Молча проводит по спине, нащупывает застежку бюстгальтера, расстегивая его.

Красивая. Неземная – думает учитель, поглядывая снизу вверх. Она вручает ему презерватив, не сказав ни слова, но с огоньком в глазах оценивает накаченное – слегка загорелое – тело учителя.

Чувство обостряются, когда мужчина вновь нависает над ней и полностью отдается девушке. Он осознает, что никогда прежде не испытывал так остро близость с кем-то, никогда не испытывал гаммы ощущений от поцелуев.

Пальцы мужчины изучают грудь и изгибы школьницы; медленно проводит рукой – по почти незаметному – шраму на ключице.

Он слышит приятный шепот удовольствия, исходящий из губ Лизель.

– Учитель…

Он вновь ее целует, ощущает тот же ягодный вкус леденцов. Его руки сильнее сжимают ее бедра, ускоряет темп. Она хватает его за волосы, и они оба получают то, чего так хотели.

Джун Ки падает и кладет голову ей на живот; они оба пытаются восстановить дыхание.

Тишина окутывает комнату, они молчат, будто слова тут и не нужны. Джун Ки поднимает взгляд и в свете ночника встречается с глазами девушки.

Теперь я действительно в аду.

***

Лизель просыпается от незнакомого звука. Ее сигнал будильника на телефоне совершенно другой.

Она открывает глаза и видит на тумбочке будильник: зеленым цветом на экране моргает ранее время – шесть утра.

Лизель разворачивает голову и замечает сонного учителя. Девушка тихо встает, собирая с пола свои вещи.

– Сбегаешь? – доносится хриплый голос мужчины.

Девушка разворачивается лицом к нему, прикрывая обнаженное тело своими вещами.

– Мне нужно уходить, прежде чем Хасан откроет кофейню. Вам тоже нужно собираться в школу.

Лизель бросает вещи на постель, где минутой ранее лежала, и одевается перед учителем.

Она замечает, как его глаза изучают ее тело. Без стыда, неловкости.

– Давай позавтракаем, а потом я закажу такси.

Учитель встает с постели, бросает на себя футболку и серые домашние штаны.

– Но я не завтракаю.

Он приближается, заправляет прядь ее волос за ухо и целует в лоб.

– Давай я это исправлю.

Он выходит из комнаты; Лизель слегка удивляется поведению учителя, но не возражает. Она надевает свой свитер и выходит следом.

После того, как Лизель освежила лицо холодной водой, они с учителем уселись на диване между зеркальным столом и видом на только утренней, не желающий просыпаться, город.

– Это так много для завтрака, учитель. – Она сморит на свою порцию вареного риса и различных маринованных закусок на столе. – Я всегда успеваю выпить только банановое молоко.

Учитель смеется, и они начинают завтракать. Никто не упоминает вчерашнюю ночь. Будто это в порядке вещей: ученица спит с учителем, а на утро они мило беседуют и завтракают.

Девушка вновь поглядывает в телефон.

– Беспокоишься, что друг придет раньше?

– Немного. Сомневаюсь, что он поверит, будто я вышла так рано куда-то.

Она вздыхает и кладет ложку, так и не доев до конца.

– Спасибо. Вы вызовите такси?

Мужчина кивает; пока он заказывает такси, Лизель гуляет по коридору и вновь садится на большой обеденный стол.

Учитель подходит к ней.

– Вы вчера так много выпили, учитель.

– Может ты перестанешь называть меня учителем? Мы не в школе.

Она дергает плечами.

– Неловко? А мне нравится. – В глазах девушки вновь появляются веселые огоньки.

Мужчина проводит руками по ее волосам.

– Мне так нравятся твои волосы. Всегда хотел это сказать.

Она хмурится.

– Обычные волосы светлого оттенка.

Но Лизель знает, что врет самой себе. Она любит свою внешность, но не любит ее обсуждать: еще один повод вспомнить о матери. Ведь она так на нее похожа. Сложно догадаться, что она наполовину азиатка – у ее идеальных глаз даже есть двойное веко.

Лизель любит свои волосы большего всего, но это одновременно делает ей больно – ведь этот цвет ей подарила мать. Лизель думала, чтобы сменить цвет, но поняла, что слишком дорожит им.

– Что здесь происходит? – Их уединенный момент портит присутствие одного человека. Га Ён.

Лизель бросает на нее взгляд как на то, что не стоит и толики ее внимания. Водопад черных волос падает на плечи девушки, ее щеки горят румянцем, а глаза полны непониманием и яростью.

– Зачем ты опять пришла? – спрашивает Джун Ки. Лизель замечает нотки тревоги в его голосе, смешавшиеся с гневом.

– Опять что-то забрать или мне нужно вернуть?

– Кто она? – игнорирует вопрос девушка и указывает на Лизель пальцем.

– Ты что перешел на иностранок? Она что туристка?

Лизель ничего не выдает. Она не в школьной форме. Ее смешит факт, что Га Ён думает, что она ее не понимает.

– Я не туристка, чтобы вы знали. – Лизель спускается со стола и с наслаждением наблюдает, как удивляется девушка ее корейской речи.

– Га Ён, – вмешивается мужчина – Тебе лучше уйти.

– Девочка, ты хоть знаешь сколько ему лет? – обращается она к Лизель, вновь игнорируя бывшего мужа – Он тебе в отцы годится! – Га Ён показывает на Джун Ки.

Лизель скрещивает руки на груди, безразлично дергая плечами.

– Ну я не против папочки…

Она двигается к спинке дивана и прослоняется к ней.

– Так вы пришли для чего? Посмотреть на нас или поучаствовать?

Га Ён приходит в бешенство от дерзости девушки и, наконец, обращается к Джун Ки.

– Держи! – она бросает ключи, он машинально их ловит. – Вчера я забыла про них. Я больше не приду сюда.

– Я очень рад, а то кажется, будто ты хочешь вернуться.

– Никогда! Я хочу видеть своего мужа, а не чтобы он исчезал в командировке на долгий срок.

– Закончила?

Лизель впервые видит, как учитель злится. По-настоящему. Его ладони сжимаются в кулаки, на лице читается ярость, из глубин груди поднимается злость, смешанное со злостью и неясным для девушки чувством.

– Или тебя задело, что ты увидела другую со мной?

– Мне плевать с кем ты спишь! – кричит бывшая.

– Отлично! Тогда попроси свою мать, чтобы больше не звонила мне с извинениями о поступке своей дочери. Кажется, только ей стыдно за тебя.

Лизель с интересом наблюдает за драматичной сценой. Она замечает, как Га Ён кладет руки на живот.

– Без тебя моя жизнь будет лучше, – говорит она ему в лицо.

– И моя тоже, жаль, что я понял это только сейчас, – отвечает ей учитель, но Лизель не верит его словам. Ему больно, неприятно.

Га Ён выходит, с грохотом закрывая дверь.

Лизель подходит к учителю.