Демид открывает рот, чтобы что-то сказать, но я опережаю его, успокаивая ее. Мне нужно заручиться ее поддержкой. Надеяться на помощь Вяземского в незнакомом городе не стоит. Что-то мне подсказывает, что если я попрошу его подсказать мне, как добраться до ближайшего магазина, он без зазрения совести отправит меня по направлению к кладбищу, так что Антонина – лучший вариант.

Подхватываю ее под локоть и, полностью игнорируя Демида, тащу в сторону крыльца.

Мы успеваем преодолеть три ступеньки, когда сверху слышится какой-то громкий шорох и под тонкий визг Тони крепкие руки тянут нас в сторону. Я ударяюсь спиной в грудь Демида и, кажется, наступаю ему на ногу. Снова.

– Что это было? – спрашиваю, осторожно поднимая глаза вверх. Спиной ощущаю, как вздымается его грудная клетка, и против воли втягиваю аромат его парфюма.

В машине все запахи перебивал ванильный ароматизатор, но сейчас я явственно ощущаю древесно-пряные нотки и цитрус. Этот запах настолько ему идёт, что я втайне закатываю глаза, представляя, как он провёл пару часов в кресле какого-нибудь элитного магазина, гоняя местных ассистенток в поисках идеального аромата.

– Знак свыше, – усмехается Вяземский. – Видишь, все вокруг говорит, что тебе здесь не место.

Армия мурашек, бегущая марш-бросок по моей коже, моментально рассеивается, а приятные нотки его парфюма растекаются горечью на языке. Вот же злыдень!

– Э-э-э-это новый баннер, – слегка заикаясь, поясняет Тоня. – Николай Олегович заказал его как раз перед отъездом, вчера вот повесили…

Несмотря на то, что сейчас мы видим лишь свисающий с навеса крыльца край зеленой «растяжки», я прекрасно знаю, что там написано. Как-никак, сама отправляла Коле макет с пафосными словами: «Септол. С заботой о городе и планете».

– Это нужно поправить, – вздыхаю я, – здание управления – это лицо завода. Только представьте, если сегодня опять нагрянут журналисты и увидят это…

– Да, конечно, Катерина Михайловна, – кивает девушка, и я замечаю, как снова напрягается Вяземский. Кажется, его не особо радует, что указания здесь раздаю я… Что ж, привыкай, дорогой. Ты мне не босс!

Глава 8. Демид

Бесит! Поднимаюсь по лестнице за девушками и понимаю, что в Катерине меня раздражает абсолютно все! Начиная от самого факта ее присутствия в этом городе и заканчивая тем, как черная деловая юбка обтягивает ее зад. А еще эти чулки! Возможно, я покажусь старомодным, но всегда считал этот предмет гардероба слишком вульгарным. Но стерве надо было выделиться даже в этом! Никакого пошлого кружева. Только темный полупрозрачный капрон и тонкие лямки пояса, соблазнительно ведущие вверх… Ничего удивительного, что я ни о чем, кроме этого самого «верха», думать не могу!

Да за одно это ее уже стоило бы уволить. Так бы и написал в трудовой: «Срывала рабочий процесс, вызывая перманентную эрекцию у босса». Жаль только, что нанял ее не я, а значит, и уволить, к сожалению, не могу. Да и как босса эта стерва меня, кажется, не воспринимает… Отходить бы ее ремнем для пущей доходчивости, да боюсь, что она расценит это как прелюдию. В принципе, как и я сам.

В приемной нас уже ждет толпа сотрудников, благо без транспарантов, лишь с сияющими заискивающими улыбками.

Ну хоть у них нет проблем с субординацией, сразу видят, кто здесь босс. Бухгалтерский отдел во главе с тучной Анной Викторовной так вообще каравай в руках держит. Судя по взгляду главбуха, приехали мы очень вовремя, еще чуть-чуть – и она бы вгрызлась в хлебобулочную плоть, не дожидаясь важных гостей.

Коллектив тут в основном женский, поэтому я даю себе пару минут насладиться их трепетом и восхищением. Искренне заверяю их, что судьба завода, а значит, и их собственная в надежных руках и что совсем скоро вся страна забудет об этом небольшом инциденте с утечкой.

Надо бы не забыть такую же речь перед рабочими попозже толкнуть. Там как раз Катерина и сгодится, поднимет, так сказать, боевой дух. Это у нее хорошо получается… поднимать, так сказать. И если бы только боевой дух…

Решив, что знакомство успешно состоялось, направляюсь в хозяйский кабинет. Не хватало еще, чтобы Стерва там успела разместить свой зад и мне бы пришлось делить с ней кресло, как и авто. Вот же удружил братишка! Оставил свою тачку на стоянке в аэропорту, чтобы такси в Горячев не брать на обратном пути, а мне теперь приходится сражаться за ключи с этой дикой кошкой. Хотя после сегодняшней поездочки с ветерком вряд ли она еще раз сядет со мной в одну машину.

– Охренеть. – В кабинет без стука входит Саша Марченко – друг и по совместительству заместитель моего брата. – Где Колян ее откопал? Ты видел эти ноги? Они ж, на хрен, бесконечные!

Он комично закатывает глаза и выпячивает губы так, что сомнений не остается, кого он имеет в виду. И это меня, конечно же, тоже бесит. Курс магния, что ли, пропить… Не припомню, чтобы раньше у меня бывали такие перепады настроения. Надо будет проконсультироваться у девочек на производстве, не зря же мы БАДами всю страну снабжаем.

– Забудь, – злобно рычу. – Лучше на работе сосредоточься.

– Сосредоточишься тут с такой красоткой под боком, – хмыкает он. – Главное, в цех ее не пускать, а то сорвет весь рабочий процесс, и завод… встанет. Если ты понимаешь, о чем я…

Марченко глумливо ржет, а я почему-то злюсь. Возможно, потому, что, как никто другой, понимаю смысл его слов. Член до сих пор болезненно ноет от воспоминаний о ее мягкой коже, покрытой мурашками.

– Я же сказал – забудь, – рявкаю я. Это для Коли он лучший друг, а для меня – обычный сотрудник, который обязан, мать его, соблюдать субординацию и выполнять мои приказы.

– Да чего ты завелся-то? – недоуменно тянет он. – Тоже запал, что ли? Ну так это ж круто. Конкуренция и все такое… Мужики мы или где? Это ж у нас в крови – соревноваться за баб!

– С тобой-то? – возмущаюсь я, оценивая его презрительным взглядом. Ему, конечно, далеко до моего братца, но сразу видно, этих двоих связывает не только работа, но и тяга к пиву после нее. Как, впрочем, и хроническая аллергия на спортзал.

– Ну а что? Думаешь, мне слабо? Давай пари, а? Кто быстрее доберется до трусиков?

– Поздно, – трагически сообщаю ему.

– Да когда ты, блд, успел? – возмущается он. – Вы же только вчера ночью прилетели!

– Вот тогда и успел, – пожимаю плечами. – Красные стринги, знаешь ли, невероятно сближают…

Марченко делает круглые глаза, а я понимаю, что совесть моя спокойно спит. Может, потому, что мне удается уговорить себя, что таким образом я спас Катерину от посягательств этого Казановы местного разлива, а может, потому, что я, по сути, и не соврал. Это же мне вчера пришлось засовывать красные стринги, как и использованный презерватив, в мусорный пакет. Стерва бы точно в обморок грохнулась, если бы я оставил ее один на один с этими «отходами разврата».

Александр еще какое-то время пытается выведать у меня подробности вчерашнего вечера, но в итоге мне, наконец, удается отослать его работать. Неплохо бы и самому заняться тем же, но, едва я успеваю включить компьютер, в кабинет врывается Антонина и трагически сообщает, что на завод едет очередная партия журналистов.

Девушка тут же убегает распространять эту отнюдь не благую весть по всем кабинетам, а я пытаюсь решить, что с этим делать.

По идее, мы вполне можем даже не пускать их на территорию. За последние две недели здесь и так уже столько народу побывало, что отсняли, кажется, каждый квадратный сантиметр участка. Два каких-то кретина из «зеленых» даже пытались пометить розовой краской уток в пруду рядом со зданием управления, потому что по городу прошел слух, что они каждый день дохнут и мы их заменяем на новых. Не завод, а ферма, мать их!

Но с другой стороны, если Катерина права и какой-то столичный пижон собирается снимать про нас репортаж, то отказ пускать его на территорию лишь добавит негатива во всю эту ситуацию…

Подхожу к окну и устало прикрываю веки, пытаясь решить, как поступить, но тут же широко распахиваю глаза и даже тру их. Правда, это ни черта не помогает. Ветер на улице усилился еще больше, так что деревья не просто раскачивается в такт, но и практически перегибаются пополам. Однако в ступор вводит меня не само буйство природы, а тот факт, что по крыше крыльца, не держась абсолютно ни за что, вышагивает Катерина. В своей узкой юбке, на десятисантиметровых каблучищах, она, слегка пошатываясь от шторма, направляется к самому краю и пытается втянуть часть оторванного баннера наверх.

Глава 9. Катерина

С любопытством оглядываю кабинет, который на ближайшие пару недель станет моим, и понимаю, что испытываю облегчение. Я, конечно, знала, что здание заводоуправления находится отдельно от рабочих цехов, но до последнего боялась, что придется сидеть где-то посреди цистерн с химикатами и станками.

Кабинет довольно тесный, но светлый и уютный. Стол, кресло, компьютер… мне, по сути, больше ничего и не надо.

Сейчас моя главная задача – найти информацию о фонде «Сердце планеты» и решить, как это может сыграть нам на руку. Демид прав, губернатор вряд ли позволит дочери нанести вред заводу и потерять львиную долю поступлений в бюджет области, но дети не всегда слушают родителей. Мне ли это не знать…

Я едва успеваю пролистать пару постов в их соцсетях, когда раздается стук в дверь и в кабинет заходит молодой человек с двумя чашками кофе.

– Здравствуйте еще раз, – добродушно улыбается он. – Понимаю, что в общей массе вы вряд ли запомнили мое имя, поэтому напомню – Александр Марченко.

– Катерина, – киваю я, с благодарностью принимая напиток. Хоть один мужчина донес сегодня кофе до адресата…

– Подумал, что вам он пригодится, – подмигивает он. – Судя по тому, что рассказал Демид, этой ночью вы вряд ли выспались.

– Ох, не напоминайте, – закатываю глаза. – Худшая ночь в моей жизни.

Мужчина, который в этот момент как раз делал глоток из своей чашки, начинает отчаянно кашлять и, утерев выступившие слезы, уточняет:

– Все было настолько плохо?

– Вы не представляете насколько, – вздыхаю я и морщусь, снова вспоминая красные стринги и презерватив под кроватью.

– Никогда бы не подумал, – задумчиво протягивает он. – Все-таки правду говорят: внешность обманчива…

– При чем тут внешность? – удивляюсь и тут же спохватываюсь: – Погодите! Вы знали того, кто жил в этой квартире до меня? Она же корпоративная! Значит, там останавливался кто-то из командировочных, верно? Это они развели там бордель?

Александр как-то странно ухмыляется, ставит чашку на стол, присаживается на стул напротив меня и мягко просит:

– А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста. Мне кажется, в разговоре с Демидом я упустил какую-то важную деталь.

Я успеваю в красках поведать ему о своей находке, но, когда дохожу до момента рыцарского спасения и роли Вяземского, в дверях появляется Антонина и предупреждает нас о визите журналистов.

Александр тут же срывается с места, чтобы встретить их у проходной, а я сломя голову несусь в приемную, потому что помню, что большое окно оттуда выходит как раз на крыльцо. Туда, где на ветру, словно флаг поверженного государства, развевается зеленый баннер.

– Кто у вас тут завхоз? Или офис-менеджер? – спрашиваю у Антонины.

– Настя офис-менеджер, – блеет она. – А завхоз… у нас нет такого. Охранник есть.

Скептически окидываю взглядом перепуганный женский коллектив вокруг себя и, вздохнув от безысходности, распахиваю окно. Лицо тут же обдает промозглым осенним ветром, а пространство офиса наполняется ничем не сдерживаемым холодным штормом. Волосы, собранные в высокий хвост, хлещут меня по щекам и противно прилипают к блеску на губах, но я тем не менее решительно шагаю наружу.