Дрожа, Сечжан смотрел, как король Хон стремительно выхватывает длинный меч. Неужели это конец, неужели сегодня ему суждено умереть?! Сердце Сечжана сжалось до размеров фасолины, однако в следующую секунду кто-то отразил меч короля своим. Кто бы это мог быть? На самом деле король Хон вовсе не собирался никого убивать, его дерзкий поступок был призван вселить в евнуха страх.

– Давно не виделись, Ваше Величество.

Высокий, стройный, с теплыми глазами на дружелюбном лице и острым взглядом воина – это был Ли Синвон. Его называли величайшим гением Чосона, однако он выбрал военную стезю и стал офицером шестого ранга в Королевском сыскном ведомстве.

– Оставьте нас.

В воздухе все еще висело напряжение. Меч короля Хона и не вытащенный из ножен меч Синвона оставались скрещены. Свернувшихся как жуки Сечжана и придворную даму накрыла волна беспокойства – вдруг встреча перерастет в настоящий поединок на мечах?

– Ты стал смелее, раз отважился мне противостоять.

– Не пора ли забыть о свергнутой королеве и найти новую?

О свергнутой королеве? После этих слов из-под меча Хона вырвались искры. Синвон с легкостью отразил удар, даже не вытаскивая из ножен свой меч.

– Неужели ты не понимаешь моей боли? Я не могу быть близок ни с одной женщиной…

Следующий удар был полон горечи и разочарования. Синвон отразил и его.

– Прежде всего вы должны подумать о страданиях своего народа! Мы живем в эпоху, когда брак стал преступлением, и брачующихся уже семь лет как заключают под стражу, хотя для человека нет ничего естественнее, чем искать себе пару! Появились даже брачные мошенники, которые нарушают порядок в стране, обещая влюбленным найти лазейки для вступления в брак. Пришло время выбрать новую королеву.

Синвон горячо надеялся на то, что какая-нибудь девушка сможет заинтересовать короля и положить конец запрету на вступление в брак.

– Ты думаешь, что женишься, когда будет отменен запрет на браки? На той девушке, что была твоей невестой?

У Синвона перехватило дыхание. Он и представить себе не мог, что король Хон вспомнит ту историю.

– На той девушке, на которой ты чуть не женился семь лет назад. Ты ведь тоже ее не забыл, признайся!

Синвон выронил меч, который с глухим стуком упал на пол. Он не мог отрицать этого, не мог сказать, что забыл свою невесту и что она больше ничего для него не значит. Словно прочитав его мысли, король Хон продолжил:

– Вот почему ты единственный, кто может меня понять. Даже если весь мир будет называть меня безумным тираном, ты будешь стоять со мной до конца. Верно?

Король Хон хотел верить в то, что Ли Синвон всегда будет рядом с ним. В конце концов, они оба не могли забыть своих возлюбленных, чувства к которым жили в их сердцах.

– Я верю в твою преданность. Делай, что должен. – Король Хон убрал меч в ножны и холодно сказал: – Привлеки к ответственности тех, кто нарушает закон.

Во времена смуты и горестей, в эпоху запрета на брак, нашелся человек, который умудрился найти себя на неожиданном поприще. Кто смеялся, пока вокруг плакали? Некая Соран. В эпоху запрета на брак она путешествовала по стране, предсказывая судьбы. Это была не кто иная, как Е Хёнсон, оставившая столицу семь лет тому назад.

– Ханьян, твоя сестра вернулась!

Спустя семь лет эта девушка не обладала скромностью благородной девицы, которой пристало носить башмачки с цветочным узором. Ее лицо, прежде напоминавшее сочный персик, теперь источало упорство камыша, а в каждом движении чувствовалась живость дикой природы. Она выдавала себя за гадалку, но на самом деле была мошенницей, незаконно помогавшей людям вступать в брак в обход запрета. По закону жениться было невозможно, поэтому желающих вступить в брак незаконно оказывалось предостаточно.

Будучи гадалкой, не обладающей даром предвидения, Соран полагалась исключительно на свою наблюдательность, которая помогала ей заглядывать в сердца людей. Людей легко было одурачить ее искусной и убедительной игрой. Соран не делала туманных, непонятных предсказаний, подобных тем, что можно найти в философских книгах, и не заявляла о своих духовных силах, а предлагала практическое решение, умудряясь взглянуть на любую проблему под другим углом. Одним возлюбленным, неспособным противостоять своим чувствам, она помогала раздобыть поддельные свидетельства о том, что те поженились семь лет назад, другим – сбежать в империю Цинь, а для третьих играла роль посыльного, передавая между ними любовные письма и обещая им совместное будущее после того, как закончится запрет на браки. Она даже подбирала внебрачным детям новых приемных родителей. Соран любила соединять людей, которые не могли быть вместе. Она хотела исполнять желания отчаявшихся влюбленных, пусть даже нарушая закон.

Умение понимать и удовлетворять желания людей позволило Соран выжить и даже обогатиться, в то время как все остальные гадалки голодали. Удовлетворение от зарабатывания денег поддерживало в ней бодрость духа на протяжении долгих семи лет. За время своих странствий Соран скопила кругленькую сумму и решила вернуться в Ханьян, потому что у старца Кэи развилось слабоумие, и он больше не мог вести кочевую жизнь.

– Тяжело тебе пришлось, да, дедушка? Непросто путешествовать с ребенком, который тебе чужой по крови…

Вернувшись в столицу, Соран первым делом отправилась в Инсадон на поиски здания, которое подходило для ее замыслов. Девушка собиралась открыть чайный домик в тихом месте, где Кэи сможет осесть и давать предсказания. Ее внимание привлекло двухэтажное здание, в котором раньше располагалась лапшичная. Снаружи было довольно людно, а внутри царила тихая атмосфера, которая идеально подходила для того, чтобы спокойно насладиться чашечкой чая.

«Здесь дедушка проведет оставшиеся ему годы».

Соран решила назвать чайный домик «Адальтан», что переводится как «Место, искушенное в любви», потому что собиралась делать здесь предсказания парам, разлученным запретом на брак, и тайно помогать им соединиться. Она немедленно внесла залог посреднику, который показал ей здание, велела Кэи подготовить чайный домик к открытию и отправилась на рыночную площадь. Ей хотелось окунуться в атмосферу столицы, в которую она вернулась после столь долгого времени.

«Наконец-то я вернулась!»

В ее улыбке, похожей на полумесяц, ощущалось странное волнение. Она вернулась в родной город совсем не в том расположении духа, в котором уезжала отсюда семь лет назад.

«До чего же здорово вернуться домой с триумфом!»

Никто в Ханьяне не поприветствовал ее, однако она решила думать о своем возвращении как о триумфальном. Стоя посреди рыночной площади, она от души рассмеялась:

– Я славно проведу здесь время!

Однако не успела она закончить фразу, как мимо на лошади пронесся чиновник из Королевского сыскного ведомства. Пыль, поднятая лошадью, заставила Соран закашляться, и она с негодованием уставилась чиновнику вслед. По иронии судьбы, человек, который проехал мимо нее, был не кто иной, как Ли Синвон.

Человек, который чуть не стал ее мужем, теперь был одет в форму сотрудника Королевского сыскного ведомства. Вопреки ожиданиям отца и остальных родственников, Синвон поступил на военную службу. Движимый тоской по исчезнувшей невесте, он хотел стать сотрудником Королевского сыскного ведомства, поскольку эта должность позволила бы ему проводить свои расследования. Причиной, по которой он не стал обвинять госпожу Со в подмене, была слабая надежда на то, что Хёнсон однажды вернется домой. Однако даже эта слабая надежда за семь лет превратилась в прах.

Надежда – чувство не всегда светлое и доброе. Слабая надежда на то, что Хёнсон еще жива, была больше похожа на клеймо, оставляющее после себя лишь сожаления и боль, столь же мучительную, как пытка. Прежде веселый и задорный, со временем Синвон стал сдержанным и спокойным, возможно, в попытке не показывать своего горя. Его преследовало неизбывное одиночество. Он казался сильным и серьезным, а во взгляде его была заключена любовь к одной-единственной женщине.

На рыночной площади Синвон на мгновение ощутил призрачный аромат цветущей груши и неосознанно обернулся, однако его взгляд задерживался только на женщинах с покрытой головой, поскольку он и представить не мог, что благородная девушка из знатного рода, такая как госпожа Е, станет уличной гадалкой.

– Господин Ли, мы остановили тайную свадебную церемонию в долине Букчон, – доложил подоспевший Чунсок, мелкий чиновник Королевского сыскного ведомства.

Задачей Синвона было брать под стражу тех, кто незаконно вступал в брак, тем самым нарушая королевский указ. Ему не было чуждо желание жениться во что бы то ни стало, однако указ есть указ, и он должен исполняться.

– Сколько лет вон той женщине?

– Что, простите?

– Тебе не кажется, будто ей около двадцати пяти?

– Нет, господин. На вид около восемнадцати.

Похоже, он задал бессмысленный вопрос, на мгновение поддавшись аромату цветущей груши.

– Неважно. Где находится место преступления? Отправляемся туда.

– Почему вы, человек, который за свою жизнь сделал предложение руки и сердца только одной женщине, теперь спрашиваете о другой? Неужто вы снова начали интересоваться женщинами?

– Замолчи. Ты забыл о нашем долге? Сейчас не время предаваться чувствам.

– Не время? Взгляните на дома терпимости – они так набиты, что лопаются по швам. О, раз уж об этом речь зашла, может, мне заказать столик в каком-нибудь уединенном месте? Как мужчине жить без женщины? Укрыться в складках юбки куртизанки – значит на мгновение освободиться от бесчисленных печалей этого мира…

– Чунсок, ты слишком легкомысленный. Говорят, шаловливому щенку поможет только славная взбучка.

– Нет, вовсе нет. Отправляемся немедленно! Вперед, на место преступления!

В эпоху, когда брак стал преступлением, шаги Синвона были тяжелы от обязанности взять под стражу брачующихся, пусть даже для человека нет ничего естественнее, чем искать себе пару. Он направился в сторону долины Букчон, намереваясь выслушать обстоятельства жениха и невесты и, если удастся, проявить к ним милосердие.

Взошла полная луна – совсем как в ту ночь, когда наследная принцесса покинула его. Луна всегда растет или убывает, однако каждый раз, когда она становится идеально круглой, сердце короля Ли Хона неизменно наполняется тоской. В такие ночи он ставит на столик две чашки вина и погружается в размышления. С беспокойством наблюдая за королем, главная придворная дама сказала евнуху Сечжану:

– Зачем вы принесли такое крепкое вино? Я боюсь, что если Его Величество будет пить так безрассудно, то пострадает!

– Разве вы не слышали, что сегодня из-за резких слов короля у придворной дамы Суны случился припадок и она упала в обморок? Кхм-кхм. Скорее всего, завтра утром Его Величество будет страдать от похмелья.

Поступок Сечжана заставил всегда спокойную придворную даму удивленно расширить глаза.

– Подумать только, подданный короля… Вы молодец.

– А?

Сечжан и главная придворная дама как никто другой понимали причины перепадов настроения короля, однако они не могли просто стоять и смотреть, как король вымещает свое раздражение на дворцовых служанках. Поэтому Сечжан прибег к маленькой и робкой мести, угостив короля вином, которое приведет к длительному и болезненному похмелью.

– Рана, нанесенная женщиной, должна быть исцелена женщиной.

– Какая женщина захочет приблизиться к королю? Нужно быть не в своем уме, чтобы выйти замуж за такого тирана!

– Запрет на браки закончится только тогда, когда король возьмет себе супругу.

Главная придворная дама цинично рассмеялась:

– В конце концов, для нас он не закончится никогда, верно?