Пусть все твои тревоги унесут единороги (страница 8)
– А, ты познакомилась с Тиной? Я ее обожаю! Это она босс! Ты бы видел, как она ругает Жоржа, – говорит Маттео.
Манон всхлипывает, не сводя глаз с предплечий красивого итальянца.
– Да. Но ты, что ты здесь делаешь?
– Жорж купил права на роман, действие которого происходит на Ибице. Он всегда мечтал снять фильм и попросил меня сочинить музыку.
– Но я думала, его компания Stella рушится. Он уволил почти всех!
Маттео хмурится и смотрит на нее. Баста, в конце концов, почему бы не сказать ей?
– Ах, Stella, да! Это дерьмо. В отличии от продюсерской компании – Жорж вложил в нее кучу денег.
– Но это несправедливо. Он мог бы вложить их в агентство.
– Хм… Дело в том, что он больше не очень верит в него.
Манон, замешкавшись, отставляет свой бокал.
– Но я не понимаю, зачем тогда я здесь?
– Чтобы найти правильное решение проблемы, верно? Тина настаивала. Она не хочет, чтобы компания закрылась.
Он хватает упаковку чипсов, предлагает ей. Но Манон отказывается.
Взбешенная Манон слезает с табурета. Она думает о своем чемодане на полу, который ей следовало бы уже наконец собрать, вместо того чтобы тратить здесь свое время.
– Я не собираюсь оставаться! Утро было очень тяжелым, а теперь, с учетом того, что ты мне только что сказал, продолжать работу вообще нет смысла!
Маттео садится рядом с ней. Похоже, ему искренне жаль девушку.
– Не волнуйся, ты справишься. Не уезжай сейчас, у тебя никогда не будет шанса вернуться на Ибицу так надолго.
Манон поворачивается к нему и бормочет.
– Ммм…
Лицо серьезное, глаза подняты к небу. Миндалевидные глаза очень необычного зеленого цвета. Он молча наблюдает за ней, затем приходит в себя.
– Да ладно, хватит работы! Давай наслаждаться настоящим моментом. Ты видела это прекрасное небо? Не хочешь пойти к бассейну?
– Я не знаю, но давай, если хочешь.
– Пойдем, ты не имеешь права пропустить ни одного заката на Ибице! Такова традиция.
Наконец она улыбается. Маттео удалось сбить ее с толку.
– А если не хочу, то что?
Он наклоняется к ней и целует тыльную сторону ее руки.
– В противном случае ты не узнаешь, что такое счастье.
Его губы обжигают. Манон вздрагивает.
– Тебе очень идут распущенные волосы, ты знаешь? Ты прекрасна, Манон, твое лицо очень чистое, как у Мадонны, я чувствую, что знаю тебя всю жизнь, это очень странно, – продолжает он, поднимая голову.
– Бла-бла-бла… – насмешливо отвечает она.
Золотистый свет отражается в ясных глазах Маттео. Он улыбается, и на щеках появляются крохотные ямочки. Первые пуговицы его рубашки расстегнуты, виден загорелый торс.
«Ты могла бы провести по нему рукой и почувствовать его тело, представь…» – шепчет ее внутренний единорог.
Взгляд Маттео из-под длинных ресниц, шелковистый, успокаивающий, направлен на нее. Сильный. Гипнотический. Как взгляд Шерхана из «Книги джунглей», любимой истории Тео.
– О чем ты думаешь, amore mio?
– О Шерхане!
– Что-что?
– И обо всех девушках, которых ты называешь amore mio! Извини, Маттео, ты очень привлекателен, но я приехала работать и намерена поскорее вернуться домой. Ну что, пойдем смотреть на закат?
Маттео выглядит растерянным. Не стоило так жестко отказывать ему. Но Манон здесь не для этого. Если она решит остаться, то это только потому, что у нее есть миссия, цель, которую нужно выполнить.
«Мне жаль тебя, прекрасный очаровательный итальянец», – говорит она сама себе.
Маттео быстро отходит и одаривает ее своей лучшей улыбкой.
Они прекрасно проводят время у бассейна. Собеседник весел и заботлив. Он расспрашивает о ее вкусах, о любимых блюдах. Он рассказывает ей о своей работе, о своих планах написания музыки.
«Положись на меня, я заставлю тебя захотеть остаться», – шепчет он своим мягким голосом, снова целуя ее руку! Это приятно, тепло и почти очаровывает, но Манон стойко стоит на своем, и они заканчивают вечер…
… перед пианино. Жанна присоединяется к ним, и они вместе слушают, как Маттео переносит их в свое музыкальное видение фильма.
Перед тем как заснуть, Манон отвечает на многочисленные сообщения Клэр, которая беспокоится, что от подруги нет вестей. Она рассказывает об офисе, пляже и вечере.
Клэр
Нет, ты шутишь? Обо всех девушках, которых ты называешь amore mio! Ты действительно так сказала?
Манон
Да, и ты бы видела его лицо!
Клэр
И ты бы увидела мое! Ты с ума сошла или что? Ты хочешь, чтобы я прилетела туда? Он красивый, добрый, музыкант, а ты что творишь?
Манон
У меня есть работа, Клэрнет.
Клэр
И?
Манон
И я не могу совмещать обязанности и удовольствие.
Клэр
Разве ты всегда не так говорила?
Манон
Чего?
Клэр
Когда ты была маленькой, ты мечтала, чтобы Пьер, твой прекрасный принц, похитил тебя, чтобы править королевством вместе с ним!
Манон
Ах да?
Клэр
Ты что, забыла?
Манон
На самом деле я многое забыла из своего детства.
Клэр
Ты не можешь забыть Пьера! Вы должны были пожениться.
Манон
Мы были детьми!
Клэр
Десять лет – это не так уж и мало!
Манон
Ладно, моя Клэрнет, мне завтра рано вставать на пробежку. Давай, я крепко тебя целую, скоро приеду домой.
Клэр
Нет, ты крепко целуешь его, пианиста, и возвращаешься только тогда, когда снова обретешь свои мечты! И память!
Манон
Хорошо, хорошо;-) до тех пор, пока ты меня не забыла!
Клэр
Да! Мне действительно повезло, что я тоже не пропала без вести! ХХХ[8]
Ибица, вилла Stella,
9 апреля, 6 часов 30 минут
«Мои мечты, мое детство, мои мечты, мое детство…» Этой ночью Манон думала только об этом.
Еще не до конца рассвело, когда звонит будильник, но небо уже светлое. Манон берет приготовленные спортивные вещи и тихо выходит из комнаты. Жорж все еще спит на своей подстилке. После нескольких минут разминки и быстрой ходьбы она возвращается по пути, указанному Жанной накануне. «Вот увидишь, это петля длиной около десяти километров. Если ты выйдешь достаточно рано, то увидишь восход солнца». Манон бежит вперед, вдоль оливковых деревьев.
Когда мама ушла из дома вместе с Тео, Манон было одиннадцать лет. Это воспоминание застыло в ее мозгу. Оно накрепко приросло, будто посаженное на суперклей. Оно засело в сердце. Оно мешает ей двигаться вперед. Это воспоминание сильнее нее. Казалось бы, Манон оставила все это в далеком детстве, но ночью прошлое вернулось, чтобы напомнить о себе. И она не смогла его отвергнуть… Слишком много хорошего, слишком много сладкого… Ее мечты обрели аромат прошлых дней… Тео, мама…
Манон вспоминает визит в родильный дом. Ей было семь лет, самый подходящий возраст. Мама держала на руках крохотного Тео. Он был не очень красивым, как будто помятым, красным. Манон была так тронута, что не смела пошевелиться из страха потревожить его. Она говорила с ним очень тихо, и малыш пристально смотрел на нее, словно давно знал. Она плакала от радости, ее сердце громко стучало в груди. И мама укачивала их обоих. «Моя маленькая звездная Манон, вот твоя комета!»
С того дня в течение четырех лет Манон заботилась о нем, как о кукле. Она пеленала его, купала, одевала. Она помогала маме кормить его. Она была единственной, кто мог заставить его попробовать овощное пюре из сада. По вечерам Манон ложилась рядом с ним и, чтобы он скорее уснул, придумывала ему истории. Она рассказывала ему о звездах, луне, солнце. Она очень любила своего младшего брата.
Девочка устраивала костюмированные шоу. Это было время, когда Манон жила в воображаемых мирах. Каждое утро она просыпалась с образом нового персонажа в голове, думала об этом весь день, а вечером, возвращаясь из школы, надевала свой наряд. Для Тео всегда был подходящий вариант. Часто мама помогала Манон готовить костюмы. Она научила ее пользоваться швейной машиной. Однажды за ужином мама спросила:
– С кем мы имеем дело сегодня вечером?
– Со свирепым волком и Красной Шапочкой, гррррррр!
– А как насчет завтрашнего дня?
– С Русалочкой и Флаундером[9]!
Мама от души смеялась вместе с детьми.
– Да видел я и русалку, и рыбу. Сегодня вечером мы будем есть моряка-рыбака?
Отец нахмурился и повысил тон.
– Почему бы тебе не приказать этой малышке вымыть руки перед тем, как сесть за стол? И переодеться? А убирать после еды? Эта девочка ничего не делает по дому! Мой отец никогда бы не согласился на эти глупости!