Томас продолжил рассказывать о контуарском празднике, танцах, фейерверках, музыке, и я с удовольствием слушала его, наблюдая, как горят его глаза. Сама я никогда не выезжала за пределы дворцовых окрестностей, разве что была один или два раза в ближайшем городе, но очень давно…

Подлунное королевство считалось среди соседей диким лесом, и так оно, наверное, и было. Все, что я слышала о других странах, казалось невероятным, и я мечтала побывать там – пусть даже только слушая чьи-то рассказы.

Мы засиделись в саду до темноты, Томас болтал без умолку, должно быть, так на него подействовало вино, но мне даже нравилось видеть его таким расслабленным. Он проводил меня до спальни и пожелал спокойных снов, тронув на прощание мои пальцы. Я улыбнулась и, пожелав ему доброй ночи, закрыла за собой дверь.

Только когда я села у столика, чтобы причесаться на ночь, и стала вспоминать прошедший день, я поняла, что на самом деле случилось, и это осознание обрушилось на меня, как ведро воды. Я застыла перед зеркалом, уставившись сквозь свое отражение, а рука с расческой замерла в воздухе.

Томас дотронулся до меня. Он смог это сделать так легко и естественно, что я даже не обратила на это внимания… Проклятия больше нет.

Если оно вообще когда-то и было – подумалось мне. Такая жестокая шутка вполне в духе Эдвина.

Существовало оно или нет, теперь Томасу ничто не грозит, и он это знает. И что это значит? Теперь он ждет от меня чего-то?

Его сегодняшнее веселье и мрачное состояние, в котором пребывал Эдвин, прикосновение… можно ли все это объяснить чем-то, что произошло между ними двумя? Тем, во что они, по-видимому, не собирались меня посвящать, хотя дело касалось меня напрямую…

Целый круговорот предположений обрушился на мою голову, в одни я почти верила, от других хотелось бежать. Ложась спать, я испытывала смешанные чувства, взгляд то и дело возвращался к руке, как будто в месте, которого коснулся принц, могла появиться надпись, где говорилось бы, что мне делать дальше.

На следующий день мне предстояло заниматься с Эдвином, но с самого утра все валилось из рук, а к вечеру я была сама не своя.

– Да что с тобой сегодня?! – возмутился колдун, когда я спалила один из редких ингредиентов – уже во второй раз. Такой корешок оставался всего один, и страшно представить, куда нужно было забраться, чтобы достать новый такой. – Я думал, ты уже научилась чувствовать, что делаешь, но, похоже, это не так!

Я вжала голову в плечи и зажмурилась: это было невыносимо. Напряжение, которое я испытывала весь день, дошло до пика, Эдвин выходил из себя, я сама злилась… и еще надо мной нависало его лицо, в точности как у Томаса, который никогда не стал бы на меня так кричать…

– Я не могу больше! – воскликнула я, взмахнув руками и зажмуриваясь. – Я устала! Мне нужно отдохнуть. Продолжим как-нибудь позже…

Я развернулась и пошла прочь из кухни, но колдун схватил меня за руку и развернул к себе. Мне хотелось закричать на него, но он опередил меня.

– Ты думаешь, это игрушки, которые можно бросить, когда вздумается?! – он сверлил меня осуждающим взглядом. Он уже не был надоедливым братом моего друга, здесь, на кухне, он становился моим наставником. – Нет ничего опаснее недоучек, уже опробовавших силу, но не знающих всех ее граней, – сурово говорил он. – Если ты не можешь справиться с собой, то как ты одолеешь стихии, когда они начнут звать тебя?

Я молчала, чувствуя, как цепенею от стыда.

– Ты должна уметь справляться с собой, Одри, – произнес он, отпуская меня. – Вернись на место и попробуй еще раз.

Я сжала губы, чтобы не выдать своих чувств, и вернулась к оставшемуся корешку. Нужно было наполнить его магией и держать до тех пор, пока он не вберет ее в себя, но стоило дать чуть больше, и он вспыхивал.

В этот раз я приложила все усилия, выметая из головы кружившие целый день тревоги. Я сосредоточилась только на том, чтобы поддерживать струящуюся из рук силу, и на этот раз у меня вышло как надо.

Остаток вечера я не думала ни о чем, кроме дела, и это помогло мне прийти в себя. Я, наконец, успокоилась.

Когда занятие кончилось, дворец уже давно спал, и мы с Эдвином отправились к своим комнатам в потемках, путь нам освещал созданный мной светлячок, который то и дело мерцал. Еще одно упражнение.

– Через месяц состоится ежегодная встреча магов, – вдруг сказал колдун, когда мы поднимались по лестнице. – Люди со всего света собираются, чтобы обменяться знаниями и редкими ингредиентами. Я отправлюсь туда, и думаю, что ты должна пойти со мной. Там будет женщина, которая научила меня принимать вторую форму, она лучший учитель из всех, кого я знаю. Тебе нужно с ней встретиться.

Я остановилась, осмысливая его слова. Эдвин предлагает отправиться с ним на собрание колдунов? В голове нарисовалась картина: лесная поляна, костры, волшебные искры и сотни людей, которые грезят магией так же как я сама.

– Ты правда считаешь, что я готова увидеться с другими?.. – спросила я, чувствуя, как меня накрывает волной восторга. В памяти было свежо воспоминание о перевоплощении Эдвина, когда он обернулся драконом во время осады… Неужели он думает, что у меня может получиться? Неужели я смогу летать?

– Сложен лишь сам переход, – заметил он, встречая мой восторг довольной улыбкой: он на него рассчитывал. – Поддержание формы требует не больше усилий, чем дыхание, найти ее – в этом вся сложность. Однако Эвенка раскрыла меня за одну встречу. Она умеет видеть такие вещи, а у тебя еще есть время, чтобы подготовиться.

Мы двинулись дальше по лестнице, и до конца пути мой свет больше не мигал. Если Эдвин считает, что через месяц я смогу обернуться в другое существо, насколько просто для меня должно быть поддерживать обычный светлячок?..

С того дня на занятиях я была в три раза усерднее и старалась упражняться в любую свободную минуту. Даже наши посиделки втроем иногда оборачивались очередным уроком, что огорчало Томаса. Я видела это, но прекратить было выше моих сил: с каждым днем я чувствовала, как крепнет мое мастерство, и чем лучше у меня получалось, тем больше мне хотелось уметь.

Глава 7. Свобода

Ответ от Торговой Ганзы Контуары пришел ровно за неделю до собрания колдунов. Чтобы зачитать его, отец собрал всех министров, и воздух в кабинете гудел от волнения.

Ладони ныли, кончики пальцев неприятно пульсировали – странные симптомы тревоги, которые появились у меня совсем недавно. Мы с Томасом сидели рядом, и он заметил, как я щелкаю ногтями, выбивая крошечные искры под столом. Меня это странным образом успокаивало.

– Ты собираешься обратиться драконом прямо здесь? – тихо проговорил он, улыбаясь. – Спокойнее, Одри, это всего лишь письмо.

– Да, но от того, что в нем, зависит будущее сотен людей и благополучие страны! – возразила я. – Без этого союза мы не продержимся и пары лет.

Наконец отец откашлялся и вскрыл конверт. В кабинете повисла тишина, все обратились в слух.

– Собрание старших членов Западной Ганзы благодарит Вас за изложенное предложение. Тщательнейшим образом рассмотрев все возможные стороны предлагаемого союза на основе Вашего прошения, собрание пока что не готово дать окончательный ответ. Мы приглашаем Вас, Его Величество короля Джанника, лично посетить город Вайтенберг десятого числа следующего месяца, в этот день члены нашей Ганзы проведут ежегодный осенний праздник. В Вайтенберге при личной встрече мы будем рады продолжить обсуждение Вашего предложения и, надеемся, придем к взаимовыгодному соглашению.

Письмо было воспринято неоднозначно, однако после споров каждый в кабинете согласился: встретиться с представителями Ганзы в Вайтенберге необходимо. Отец не мог решиться на такое долгое путешествие, его болезнь отступила, но он не собирался проверять себя на прочность, и остальные поддержали его мнение. Голосованием было решено, что отправиться в Вайтенберг должны министр иностранных дел Вильям, министр торговли Ян, Томас, как главный помощник последнего, а также я, как наследница. Так как король получил приглашение лично, его отсутствие могут счесть проявлением неуважения, если же я выступлю в Вайтенберге от его имени, это смягчит ситуацию.

Я вышла из кабинета, не чуя под собой ног, не зная плакать или смеяться. Меня ожидала поездка в другую страну, на чудесный праздник, где я смогу проявить себя, впервые выступив перед иностранцами в качестве наследницы. Это был важнейший шаг для меня… однако всего за два дня до праздника на другом конце страны должна была состояться встреча колдунов, к которой я готовилась весь последний месяц. Там Эдвин собирался представить меня сообществу как свою ученицу, я могла познакомиться с другими магами, возможно, пригласить их поработать в городах Подлунных земель, где не хватало учителей и лекарей… не говоря уже о том, что меня ждало знакомство с Эвенкой.

В ту ночь, сколько бы я ни сидела над картами и не высматривала лесные тропинки, я не могла найти такой путь, чтобы успеть в оба места. В лучшем случае, если бы мы проводили в пути по шестнадцать часов и нигде не задерживались бы, нам не хватало трех дней из-за реки, пересекающей маршрут.

Я мерила шагами комнату, не зная, что делать. Можно было поговорить с отцом, но я не представляла, что скажу ему. Он и остальные воспринимали колдовство как игрушку, несмотря на то что именно благодаря ему отец поправился. Они не видели всех возможностей, и потому моя просьба о том, чтобы отправиться с Эдвином, будет воспринята как ребячество. Я и сама понимала, как сильно подведу всех как принцесса, если не выступлю на празднике Ганзы от имени королевства.

Проведя в размышлениях бессонную ночь, я отправилась поговорить с Эдвином. Он и Томас были в своей комнате и выслушали мои рассуждения вместе. Я приняла решение ехать в Вайтенберг, а не на собрание колдунов.

– Что ж, ты сделала свой выбор, – мрачно проговорил Эдвин. Больше он ничего не сказал, но я чувствовала, как сильно он разочарован, и это окончательно меня подавило: мне самой больше всего на свете хотелось отправиться в это приключение с ним. Особенно потому, что, скорее всего, оно станет последним в моей жизни перед коронацией, до которой остается всего несколько месяцев.

Томас задумчиво молчал, он сочувствовал мне, но знал, что мне необходимо было принять такое решение. Наверное, он подбирал слова, чтобы ободрить меня.

– Кажется, есть выход, – вдруг сказал он, уверенно поднимаясь со стула и оглядывая нас с Эдвином. – Эдвин, как быстро ты летаешь во втором обличье?

– Нет! – тут же бросил ему колдун, округлив глаза от возмущения: он был так поражен наглостью, что не мог найти слов. И принц, как опытный фехтовальщик, воспользовался его замешательством и перешел в наступление.

– Или ты везешь нас с Одри к колдунам, а затем в Вайтенберг, или завтра мы с ней вдвоем отправляемся туда с делегацией, как и было оговорено на совете. На полмесяца или даже больше, кто знает, – Томас многозначительно на него посмотрел. – Все зависит от тебя.

Эдвин медлил, слова Томаса загнали его в тупик.

Я следила за братьями, затаив дыхание.

– А тебя с какой стати? – наконец спросил колдун, оттягивая момент, когда придется соглашаться на роль ездового животного.

– Я не могу позволить тебе нести ответственность за безопасность Одри в одиночку. Во время совета ты займешься своими делами, а я побуду с ней, – проговорил Томас, победоносно смотря на брата. – К тому же, так королю Джаннику будет спокойнее отпускать Одри в это путешествие.

Я не сводила с Эдвина умоляющего взгляда, он посмотрел на меня лишь мельком, но этого хватило, чтобы он досадливо поморщился: в этой борьбе ему было не выстоять.

– Будь по-вашему, – проворчал колдун. – Отправляемся через пять дней.