Глава 6

Это было хорошо. Даже не так – великолепно. И хотя мои подруги шептали мне, что не стоит ждать удовольствия в первый раз (да даже на второй и третий не всегда все отлично, а вот на четвертый и дальше – там, мол, самое приятное), я с трудом представляла, что может быть лучше.

Даррен прекрасно умел заглаживать вину. Хоть и нельзя сказать, что я его считала виноватым: контроль над магией теряли даже величайшие из великих, что сказывалось на их поведение не лучшим образом. Но Даррен себя винил. Шептал извинения так часто, как мог. Нельзя сказать, что получалось у него слишком часто: практически всю ночь он неустанно целовал меня, заставляя стонать и просить большего. Да и Джейкоб не отставал. Если вспомнить, что он делал со мной…

Я потянулась на кровати. Пустующей кровати: и Даррена, и Джейкоба уже след простыл. Даррену наверняка пришлось разбираться с делами страны, а Джейкобу – с его вчерашним поведением.

Тело не болело, не ныло, наоборот, чувствовалась, что я прекрасно выспалась и отдохнула. Если правильно помню, то перед тем, как я заснула, Джейкоб наложил на меня исцеляющее заклинание.

Так, ладно, ночь была прекрасна. Намного лучше, чем могла бы быть у меня с моим бывшим ныне женихом. Ночь прекрасна, а последствия… Не ужасны, конечно. Я жива, здорова, будем считать везением избавление от неблагонадежного жениха и определенно провального брака. Но неприятностей мне и моей семье хватит по горло.

И главная сейчас заключалось в том, что я понятия не имела, что мне делать. Я бросила взгляд на окно: раннее, да и позднее, утро уже прошло. Полдень или даже прилично за полдень. Новость о том, что я, аристократка из древнего рода, стала фавориткой, а не женой, как и любая скандальная новость уже должна была распространиться по столице. Родители наверняка в панике. Сестра точно расстроиться – всегда за меня переживает. Брат, конечно, будет злиться. Пусть, лишь бы глупостей не натворил, а то ему хватит праведного гнева и любви ко мне, чтобы вызвать самого короля на дуэль. Король, конечно, от дуэли откажется – ему правилами запрещено их принимать. А вот Джейкоб – точно нет. И тогда либо моего брата убьют, что более вероятно, потому что Джейкоб сильнейший маг королевства, либо, если мой брат все-таки убьет каким-то чудом принца, то его казнят за смерть венценосной особы.

Вот только каким образом мне сейчас связаться с семьей? Что им сказать? И как вообще обрисовать ситуацию? Даррен с Джейкобом могли хотя бы записку оставить, чтобы я понимала, что делать! У меня ведь даже кареты с собой нет, потому что я приехала в карете бывшего жениха, который, разумеется, на ней и уехал.

Воспользоваться королевской? Не уверена, что у меня есть на это право. Попробовать найти знакомых аристократов, которые одолжат свою? А если подставлю короля и принца, отдав предпочтение другому роду, а не тем, кто должен был заботиться об официальной фаворитке?

Да и официальность моя под вопросом. Из-за срочности никто из мужчин не озаботился ни официальным заявлением, ни документами, ни магической записью для подтверждения сей новости. Король не выглядел самодуром, но если он согласился на меня как на фаворитку только по той причине, что магия разбушевалась и выбора никакого не было? А сейчас скажет, что у него на роль фаворитки избрана другая женщина.

Конечно, такое маловероятно: о Даррене отзывались как об одном из самых благородных и справедливых королей в истории моей страны. Но не думать о худшем варианте развития событий я попросту не могла! Потому что одно дело, если ты официальная фаворитка короля. А другое – одноразовое развлечение. Абсолютный удар по репутации семьи. Конечно, у источников есть определенная свобода в выборе своих партнеров для ночи любви, но мало кто осмелится на виду всего зала выбрать этого партнера и озвучить, что вы ушли заниматься любовью целому сонму аристократов!

И что же делать? Дверь в королевскую спальню внезапно приоткрылась. И это вовсе не Даррен и Джейкоб!

В спальню вошла женщина средних лет, если судить по форме, то, как минимум, старшая горничная. Или не горничная. Бесцеремонно бросила на кресло ворох какой-то одежды на кресло, после вышла в коридор. Это, я так понимаю, вместо моего вчерашнего платья, которое я в купальне оставила? И наверняка в неприглядном виде.

А горничная немного наглая: не постучала, не поздоровалась. Или это так демонстрируют свое отношение ко мне, любовнице короля? Точнее, к девушке, которая переспала одновременно с двумя?

Я нервно выдохнула: все хорошо, конца света не случилось. Даже если мной попользовались, то я все еще смогу стребовать достаточную компенсацию, чтобы помочь родителям и уехать куда-то подальше, где меня никто не знает. Как знала вся высшая аристократия, король был достаточно щедр даже к случайным любовницам.

А презрение? Ничего, мой жених не такими взглядами награждал меня, когда думал, что я ничего не замечала.

Я встала с кровати, завернувшись в огроменное одеяло: не хотелось предстать нагой перед той высокомерной горничной. Еще не хватало, чтобы слуги потом обсуждали мою внешность. Я подошла к креслу, выхватила черное платье, потом фиолетовое, потом синее.

Да, эта одежда определенно для меня. Все три платья соответствовали моим вкусам, отвечали последней моде и, разумеется, подходили мне по размеру. Ну, на глаз. Я прихватила черное платье, метнулась в ванную. Мыться не планировала – я была идеально чистой, видимо, Джейкоб использовал очередное полезное заклинание, чтобы я оставалась чистенькой и хорошенькой. Ну или чтобы убралась из дворца побыстрее. Так, Лив, вот это уже неправильные мысли, упаднические. Все не так плохо.

Я быстренько переоделась, подхватила вчерашнюю накидку, к счастью, она подходила под мое платье. И вышла из спальни короля. В гостиной тоже никого не было, лишь перед входом в покои я увидела неизменную стражу. Они проводили меня равнодушными взглядами, но ни слова не сказали, когда я вышла из покоев и прошла по коридору.

И что же мне делать?

Хотелось уехать домой, спрятаться в объятиях отца, пожаловаться маме, послушать смех родных. Но это детская позиция. А взрослая – отыскать принца и выяснить, как мне сейчас поступить. Головой я понимала, что если бы у Джейкоба или Даррена были серьезные намерения, то он хотя бы записку черканул и не позволил мне остаться в неведении. Но… Но я находила кучу оправданий: вдруг срочные дела, вдруг не догадался оставить – навряд ли в покоях короля фаворитки ночуют каждый вечер…

Поэтому сейчас мне нужно было пройти в зал приемов, сообщить секретарю принца, что я прошу аудиенции. Попасть к Даррену на прием я даже не рассчитывала – там и секретаря отдельная очередь (и еще два секретаря главного секретаря).

Если прошедшая ночь была не шуткой, то меня ли пригласят, или, хотя бы попросят дождаться, пока принц освободиться. На это я и рассчитывала. Но зря: стоило мне сказать секретарю, кто я, попросить сообщить обо мне принцу, как мне немедленно ответили, что Оливию Фиррисон сегодня принять не смогут.

Большей злости, негодования, обиды и желания всадить что-то поострее и побольше в особ королевской крови я еще никогда не испытывала. Желание было таким сильным, что появись передо мной король, я бы без капли сомнений стащила со стены резкой меч, служащий украшение, и ударила бы им по голове! И пусть бы меня потом посадили за покушение или убийство венценосной особы, я бы ни о чем не жалела.

Ладно, я бы жалела. В первую очередь – себя. Да и сейчас мне очень жалко себя. Ну чем я умудрилась заслужить такое отношение? Как я вообще попала в эту ситуацию, всю жизнь же избегала сомнительных мероприятий.

Нет, встреть я Даррена в коридоре, не убила бы. Но ударила бы. От души, с силой. И первым, что под руку попадет. И пусть это поступок не леди, а дворовой девки, но…

Но чем я сейчас отличалась от последней?

Даже слуги, снующие по коридору, оглядывались и перешептывались. Надо убирать из дворца. Жаль, что кареты не было, но пешком я не пойду. Зайду к управляющему конюшни и попробуй что-то взять – хоть карету, хоть лошадь. В конце концов, даже проституткам полагалась плата после ночи, а Даррен с Джейкобом пожалеют, если я временно возьму лошадку?

Отыскав управляющего конюшней, который объявил, что карет нет, я затребовала у него лошадь. В ходе получасового спора, из которого я вышла абсолютным победителем, я стала временной обладательницей тонконогой кобылки молочного цвета.

На ней домой и добралась. К счастью, на время всех аристократических мероприятий, мы с семьей жили на окраине столицы, так что ехать верхом было безопасно. И разумно. Ну, относительно: во-первых, езда верхом среди дам хоть и допускалась, не была сильно распространена, а, во-вторых, мало кто из аристократок мог проехать верхом вдоль обычных городских улочек, где сновали самые простые люди, не имеющие благородного происхождения. Ну а какие варианты? Проехать там, где живут аристократы, означало в полной мере продемонстрировать всему высшему свету, кем я стала и как ко мне отнеслись король и принц. И если против официальной фаворитки никто ничего не скажет, будь то хоть герцог, хоть маркиз, то против однодневного развлечения…

Я передернулась. В петлю из-за такого не полезу, но предпочту жить в хижине в глухом лесу, чтобы не встречаться с аристократами.

Во двор своего дома я въехала, даже не спешившись. Во двор меня тут же выбежал встречать брат, на котором лица не было: бледный, с огромными синяками под глазами. Его руки неудержимо тряслись, когда он снимал меня с лошади.