Мда-а-а. Похоже, рано я обрадовалась, когда получала разнарядку у Афродиты. Потому что это задание видится мне теперь еще более невыполнимым, чем случка строптивого сумеречного коня из упряжки колесницы Аида.

Вздохнула при мысли о грядущих проблемах.

Эх…

– Она моя, – услышала я громкий генеральский голос, возвращаясь к реальности. А немного помолчав, Шан все-таки добавил: – Она моя служанка, и отдавать я ее никому не намерен.

– Ах, служанка? – козлобородый сделал вид, будто что-то понял.

Правда, его сальный взгляд так и провоцировал меня ответить что-нибудь едкое. Но! Но и еще раз но! Вместо этого гордо вздернула подбородок. И тотчас услышала продолжение:

– Не знал, что генеральские служанки нынче ходят в мужских дворянских ханьфу.

Неприятная ухмылка искривила губы генеральского гостя.

– Это особая служанка, – непрозрачно намекнул Шан на ночное рандеву. А я уже и щеку прикусила, и губы пожевать успела, настолько было сложно сдерживаться и не влезть в чужой разговор.

– Ладно, – настырный мужик соизволил перевести тему. – Идем, дружище, дела не ждут. – И с этими словами он по-свойски приобнял Иданушку за плечи как старого приятеля, и повел вперед по коридору, то есть прямо ко мне.

Толпа охранников отправилась следом.

– Слушай, а ты точно еще не наездился, а? – как-то даже тоскливо уточнил он, проходя мимо. Генерал всея Торакс при этом упорно делал вид, будто меня не замечает.

– Нет, – буркнул Шан несколько секунд спустя, когда они вместе со свитой, не считая трех охранников, проплыли мимо с грацией целого стада носорогов.

Как только у’Лин не затоптали – ума не приложу. Правда, один из охранников реально чудом об нее не запнулся. Нечаянно ли – большой вопрос. Но все-таки повезло, в последний момент, вместо того чтобы пнуть бедняжку, военный остановился и сделал шаг в сторону.

– Свободны, – буркнул охранник.

Одно не пойму, они генерала от меня охраняли? Или меня от козлобородого? Зачем это нужно было вообще? Думали, я в драку полезу?

Хм.

Но не буду заморачиваться. С облегчением проводила взглядом уходящую стражу. И пришла к выводу: нужно наконец переодеться.

– Ну что? Идем? – позвала я у’Лин, глядя, как моя наставница с облегчением поднимается на ноги.

– Так ты не врать? – спросила она вдруг. – Теперь я понимать, что ты не врать про ханьфу генерала Шана. Он сам тебе его дать…

Вдох-выдох. Упражнение на эмоциональную выносливость. Записывайте. Представляем перед глазами бегущие по небу белоснежные облачка. Такие воздушные, такие невесомые, такие спокойные и красивые. Чувствуем, как настроение ваше парит в воздухе вместе этими кучерявыми барашками, летающими по лазурному безмятежному небу.

– Эй-эй! – Тычок кулачком в спину отвлекает меня от внутреннего дзэна, который я почти постигла. Еще бы чуть-чуть. Совсем-совсем и…

Да ладно, а если серьезно, то я лишь вспомнила слова персонального учителя по медитации и то, как в экстремальные сроки вернуть себе эмоциональное спокойствие.

– Идем! – упорствовала у’Лин. А в следующую секунду она настолько отважилась и даже толкнула меня в плечо. – Идем, времени нет!

– Да-да, идем. – Я наконец сдвинулась с места. – Но вначале мне нужно переодеться.

– Так и я о чем! – служанка всплеснула руками, будто она и так талдычила про необходимость переодеться поскорее, а я ее не слушала.

Хотя, возможно, так и было. Наверное.

Пожала плечами и поплелась следом за моей наставницей, напрочь позабыв про одну вредную крылатую мелочь, которая, как выяснилось позднее, все прекрасно видела и слышала, выглядывая наружу из окошка генеральской спальни.

Мысль, что своими «благими намерениями» генерал Шан-и-Дан подписал моей купидоновской судьбе смертельный приговор, постигла меня не сразу. Я, понимаешь ли, абсолютно не усматривала никакого подвоха в том, чтобы уснуть в его кровати прошлой ночью. Сказано-сделано. Подумаешь, происшествие? И даже на следующий день после этого события преспокойно делала вид, будто ничего не произошло. А стоило мне добраться до прачечной и переодеться в только что выглаженную бежево-розовую форму служанок небесного дворца, как я и напрочь позабыла о случившемся.

Буквально за секунду выкинула из головы. А может быть, за две. Не суть.

Но очень и очень зря я не придала нашим обнимашкам абсолютно никакого значения.

Да уж. Зря – мало сказано.

Глава 9. В облаках

Плывя по воздуху над морем, раскинувшимся перед взором бескрайним синим полотном, Афродита хмурила прелестное личико. Солнечные лучи играли в золотистых локонах полуобнаженной богини. А думы ее были обращены к странному поведению небесного генерала. Даже искушенной в сердечных делах богине любви было не понять причину столь опрометчивого поступка разумного живого существа. Взмахнув пальчиком, она приблизила к себе ближайшее облачко и воззвала к минувшим событиям, отображая их на белоснежной поверхности.

Вот генерал приказывает привести наложницу по имени Луян-нян. Прелестница, красавица, умница, его наложница была безоговорочно предана своему господину. Она была готова стать тенью генерала Шана и неотступно следовать за ним даже на край света.

Картинка в мельчайших подробностях показала вошедшую в спальные апартаменты огромного дворца. Одетая в дорогой красный шелк, расшитый золотыми драконами, цветами, причудливыми узорами великих мастериц-вышивальщиц Торакса, молодая и телом и душой Луян вплыла в спальню и первым делом склонилась в глубоком поклоне. Черные как смоль длинные прямые волосы, прихваченные золотистой заколкой на затылке, заскользили по плечам. Свет бумажных фонарей причудливо играл бликами в ее локонах, радуя взгляд богини, истинной ценительницы прекрасного.

– Вызывали, мой господин? – тоненький голосок наложницы журчал словно ручеек.

– Да, – недовольно ответил Шан.

Афродита нахмурилась. Ведь заносчивое, неласковое поведение мало кому понравится, особенно такому любящему сердцу, как у Луян. Но любовница генерала стойко выдержала удар и позволила себе поднять голову.

– Вы хотите, чтобы я вам спела? – она плавно указала рукой в сторону струнных инструментов, установленных в уголочке спальни настоящим музыкальным островком.

– Нет. – Резкая интонация генеральского голоса вызвала в богине искреннее негодование. А сердце наложницы екнуло в груди, когда ее господин приказал: – Подойди.

Послушно склонив голову, Луян-нянь подчинилась. Маленькими шажками она ступала тихо и плавно. Каждое движение ее тела было выверенным, точным и в то же время мягким. Даже звуки ее шагов могли с легкостью усладить слух самого утонченного ценителя прекрасного. Но только не в этот раз. Шан-и-Дан по-прежнему хмурился. А когда наложница приблизилась, останавливаясь буквально в одном шаге, он с неудовольствием отвел взгляд.

– Ты свободна, – произнес генерал по-прежнему неласково. Луян-нянь вздрогнула, будто от пощечины. Глаза ее широко раскрылись от удивления.

Видно было, что она отчаянно борется с нахлынувшими эмоциями. Слезы подступили к горлу. И она, не издав и звука, поспешно поклонилась.

Афродита искривила розовые, идеальной формы губы в горькой усмешке. А в следующую секунду громко вздохнула и блаженно потянулась, лежа на белоснежном облачке-ложе.

– Определенно, не понимаю я этого любимчика Афины.

Еще одно движение пальца, и Афродита переместила картинку к себе за изголовье. Перевернулась на живот и поудобнее устроила подбородок на белоснежной воздушной подушке.

Картинка продолжила показывать события минувшей ночи.

Вот генерал вернулся к спальне, где разместил Виту. Несколько секунд на раздумье, больше похожее на сомнение, и он все-таки залез в кроватный альков, чем немало удивил наблюдающих. Но снова этот его приказной тон: «Не двигайся, если не хочешь, чтобы я продолжил», заставил богиню нахмуриться.

Ликование Афродиты и Афины из-за подобного проявления чувств, хотя бы понятного вожделения, к настоящему времени уже успело уступить место разочарованию. Потому что после несвойственного генералу проявления маленькой слабости или же неподвластной разуму привязанности, стоило Вите уснуть, он снова ее покинул и большую часть ночи потратил на изнуряющую тренировку с небесным копьем.

А на следующее утро вел себя так, будто Виталины попросту не существовало в его маленьком неуютном мирке, в котором он заточил собственное сознание.

– Хам и заносчивый, самовлюбленный грубиян. Кто его полюбит даже с моей помощью? – Афродита озвучила мысли вслух. А немного подумав, она печально вздохнула и положила голову набок. Закрыла глаза и еле слышно пробормотала: – С другой стороны, еще и заклинания местного оракула сильно усложняют Вите задачу. А Руфи ожидаемо ничего полезного не делает. Хм. Помочь ей, что ли? Подсказать или вмешаться?

Глава 10. Дракон

Утро, оно же завтрак, удивительным образом быстро закончилось. Можно даже сказать, что перекусывала я на бегу, пожевывая рисовую сладкую булочку, прихваченную из кухни, через которую мы с у'Лин пролетели со скоростью сапсана. Она очень сильно спешила и постоянно ворчала, или же ругалась на каком-то своем непонятном даже мне наречии. Только и слышала всякие: Дзе Бянь, Бау Ван Буй и тому подобное. Мой мозг, как назло, отказывался переводить эти слова.

Ну, собственно, я решила не переживать. Видимо, это какой-то выдуманный или же мертвый язык, на котором живые существа не говорят. А когда мы проходили мимо кухонного островка, заставленного нарядными тарелками с едой, я, недолго думая, цапнула ароматную воздушную булочку и спрятала в широком рукаве. Хорошо, что я напрочь отказалась подвязывать рукава моей формы-платья лентами, как это сделала наставница.

Зачем? Правда, непонятно. Красота же? Рукава – по ширине как юбки. Всегда мечтала надеть что-нибудь подобное. А тут такой шанс!

У’Лин, конечно, скривилась, глядя на мою упертость, с которой я напрочь отказывалась одеваться как следует. Покачала головой, фыркнула и заспешила куда-то, да так быстро, что пришлось ее буквально догонять.

Так вот. Иду я, значит, жую себе, жую. И чую, что икота из-за сухомятки вот-вот меня настигнет. А кругом коридоры, садики, опять коридоры и опять внутренние прямоугольные садики, обложенные по всему периметру бетонными квадратными плиточками. Вот, например, в этом месте, в середине неровного ландшафта из жерла бамбуковой палки журчит ручеек, впадая в маленький прудик.

– Это что? Рыба там? – Я изумленно уставилась на мелькнувший на поверхности воды красный плавник.

– Красноперка. – У’Лин кивнула. И как для дикарки добавила: – Есть нельзя. Ловить нельзя. Трогать…

– Дай угадаю, – перебила ее с улыбкой. – Трогать тоже нельзя?

– Верно, – наставница согласилась с крайне серьезной миной на лице. Будто и не поняла шутки.

Поэтому я сделала вид, что меня подобное сильно огорчило. Так сказать, оправдала ожидания у'Лин. Но! Какого было мое удивление заметить, что наставница облизнулась, глядя на пруд. При этом она еще и горько вздохнула, а заметив мое внимание, стыдливо отвела взгляд.

– Вкуснее нее только синежаберный солнечник, фугу и лакедра… – мечтательно оправдалась китаянка. – Но мы спешить!

Ладно. Спешить так спешить. Кто ж спорит?

Я пожала плечами, отправила в рот остатки булочки и проследовала за моей строгой начальницей. По крайней мере, она искренне в это верила, а я ее не разубеждала.

И вот, за очередным поворотом случилось нечто невероятно. Нечто, которое заставило меня встать как вкопанную с открытым ртом.

Я увидела ее… гигантскую статую дракона (больше похожего на воздушного змея), исполненную из темно-зеленого нефрита. Красотень несусветная! Э-это же, наверное, целое чудо света! Да? Да!