– С твоим Дамианисом у меня совсем вылетело из головы! Еще утром хотела тебе показать кое-какую новость, а ты меня своими огорошила. На вот, только посмотри на это. – Она берет телефон, что-то там ищет и через нескольких мгновений протягивает сотовый мне.

Прочитав пост с кричащим заголовком, поворачиваюсь к Нике, не веря своим глазам.

– Это правда?

– Ты у меня спрашиваешь?

– Ася ничего не сказала. Она сейчас в больнице, готовится к выписке…

– Вот приедешь в Россию, встретишься с ней и спросишь, что к чему. Умеете вы, девочки, выбирать себе мужей. Егор тебя вдвойне предал, раз беспрекословно выводит из бизнеса по просьбе тестя, муж Аси притворялся погибшим. Но Дамианис всех дальше пошел: передал через своего братца контакты клиники, где тебе в случае чего помогут избавится от нежелательных последствий вашей безумной ночи.

– Ночей было две. А вообще, три…

– Не вела подсчеты, – язвит Ника.

Опускаю взгляд и еще раз вчитываюсь в строки на экране. По телефону, конечно, спрашивать о таком неуместно, но через пару дней я буду в Москве и Асе уже не отвертеться от вопроса, как такое могло произойти. Она чуть с ума не сошла, когда узнала, что муж трагически погиб. А он, оказывается, все это время был жив?..

– Мне даже представить страшно состояние твоей подруги. Если тогда не сошла с ума, то сейчас вполне может, – озвучивает Ника мои мысли. – Документы, которые Егор даст тебе на подпись, сфоткаешь и скинешь Альберту, только потом подпишешь.

– Зачем? – Возвращаю Нике телефон.

– Пусть покажет их своему юристу. Я больше этому греку не доверяю.

– При чем здесь Зен? Мы с Егором после развода подписали документ у нотариуса. В случае разногласий любая из сторон может выйти из бизнеса, передав свою долю, но должна заплатить определенную сумму, что-то вроде неустойки. Егор, как ты понимаешь, выходить не собирался ни тогда, ни сейчас. Но и меня он отпускать не хотел, поэтому ввел этот дурацкий пункт, на который я имела дурость согласиться. Потому что тоже никуда не собиралась уходить. Мы, как команда, отлично работали, меня все устраивало. Последнюю сделку Егор заключал от своего имени, я лишь вначале ставила свои закорючки. Сейчас меня отовсюду выведут, получу деньги и с подачи Дамианиса никаких процентов платить Егору не буду. Вот и все.

– И хорошие деньги?

– Вполне. Буду считать, что это алименты Зена на его ребенка. Егора попрошу, чтобы молчал, а как прилечу в Москву, попла́чусь, что у меня от стресса случился выкидыш. И вообще… – Я сажусь на пол, выдохшись собирать вещи. – Знала бы ты, как я от всего устала. В Россию хочу. В родительский дом. К морю.

– После анализов, правильно я понимаю?

– После них, – киваю. – И что самое забавное, морально я ведь была готова воспитывать ребенка одна. Так оно и получается. А вот это все… – обвожу глазами номер, – постараюсь забыть. Может, чувства, любовь и семья – это прекрасно, но, похоже, не мое. Не везет мне с мужчинами. Поэтому рожу малыша и буду в нем растворяться без остатка. – Глажу свой живот, который только пару дней назад начал наконец округляться.

– Иди ко мне. – Ника раскрывает объятия, заметив слезы на моих щеках. – Редко вижу, как ты плачешь. В такие моменты у меня сердце сжимается. Очень за тебя обидно. Росла без материнской любви, рано вышла замуж, развелась после стольких лет брака. А сейчас и вовсе останешься одна с младенцем на руках…

– Лучше так, – всхлипываю я, – чем с человеком, который причиняет боль.

Причем такой силы, что, по ощущениям, я переживаю внутри атомную бомбежку. За что Дамианис так со мной? Или он так со всеми, кто решается открыто сказать, что от него хочет?

– Знаешь, что самое ужасное? – говорю тихо, утыкаясь Нике в плечо и позволяя себе огромную, но такую необходимую слабость.

– Что?

– Нет ничего хуже, когда понимаешь, что привязался к человеку, влюбился в него. Словно больная, ждешь сообщения или звонка, да хоть какого-нибудь чертового объяснения, за что с тобой так. А получаешь вот это все…

– Ох, Дашка. Влюбилась-таки… И как крепко…

Ничего не отвечаю, это и так понятно. Но кто знал, что все печально закончится?

– Вчера листала новости в соцсетях и мне попался вброс, – произносит Ника, дав мне от души выплакаться. – Женские форумы иногда теряют популярность и, чтобы привлечь к себе внимание, затрагивают спорную тему. И понеслось. У меня стойкое ощущение, что сейчас сижу на одном из них. Хотя нет, на двух параллельных, если вспомнить Асю и ее воскресшего мужа.

– Что за вброс? – Я шмыгаю носом.

– Ой, да бред…

– Может, это хоть немного меня отвлечет. Расскажи.

– Вряд ли. Абсурд, забей, – противится Ника.

Всхлипываю сильнее, давая понять, как меня это расстраивает.

– Ну ладно, слушай. Однако я предупредила…

Пихаю Нику локтем в бок. Она громко охает и продолжает:

– Мамашка, значит, пришла в продуктовый и оставила ребенка в коляске у входа. Возвращается, а младенца нет. Ей, естественно, становится плохо, она от ужаса не в себе и теряет сознание.

– Будет отсылка к моей беременности, да?

– Даш, ты сама попросила рассказать. Я случайно наткнулась на этот форум и статью, – повторяет Ника. – Но ради любопытства дочитала и посмотрела, что пишут женщины в комментариях. Этим и хочу поделиться.

– Ну хорошо, продолжай.

– Так вот. Эта мамашка потеряла сознание, пришла в себя в больнице. Рядом с ней сидит муж. Она начинает плакать, рассказывает про сына, а он сообщает, что с малышом все в порядке. Оказывается, муж его и забрал. Хотел проучить непутевую жену, которая оставляет ребенка одного, забегая в магазин за продуктами.

– Ты сейчас серьезно? – Я даже о своей боли и обиде забываю.

– Вполне. Женщине стало плохо с сердцем, предынфарктное состояние, месяц провела в больнице. Она этого козла, конечно, простила, и все бы ничего, в жизни и не такое бывает, но спустя года три или четыре он жену бросил и ушел к любовнице…

– Нет, посыл какой-то есть. Ты не просто так мне об этом рассказываешь.

– В комментариях что только не писали, – игнорирует Ника мою реплику. – Но в основном гадости. Как думаешь, в чью сторону?

– Мужчину обвиняли, что так жестоко обошелся с женой?

– Как бы не так! Обозленные женщины хаяли а мамашу.

– Да ладно? – искренне удивляюсь.

– Я, честно говоря, взбесилась. Понятное дело, что не стоило оставлять ребенка одного. Сама бы я так никогда не поступила. Но в комментариях эту мамку разнесли в пух и прах. Я в тот момент поймала себя на мысли, какие мы, женщины, быстрые на осуждение. Лишь единицы написали адекватные вещи и разложили ситуацию по полочкам.

– И все-таки, зачем ты мне об этом рассказала?.. – Чувствую подвох.

– Ты ведь понимаешь, что Зен еще появится в твоей жизни? И рождение ребенка многое поменяет в отношении Дамианиса к тебе и вашей ситуации в целом. Возможно, он захочет принимать участие в воспитании сына или дочки. Однако его способы добиваться своего и решать «проблему» были очень жесткими. Я даже не исключаю, что Дамианис и вовсе испугался: вдруг ты станешь чем-то большим для него, а дать тебе семью он не может? Поэтому, наверное, он и решил сразу все обрубить. Твои переживания более чем понятны, Даш. Если бы Альберт так со мной поступил, я бы не дала ему ни первого, ни второго шанса и воспитала замечательных пацанов сама.

– Мы бы вдвоем их воспитали. – Вытираю насухо щеки, больше не чувствуя себя размазней, которая только и хочет, что рыдать. – Я бы тоже Альберта за такое не простила. И Зена не прощу.

– Сейчас мы точно как те безумные мамки с женских форумов, – посмеивается Ника. – А я, между прочим, их пару минут назад осуждала. Но той женщине не следовало давать мужу шанс. В итоге это ни к чему хорошему не привело.

– Со стороны всегда легче судить. – Встаю с пола и смотрю на часы. – Завтра дособираю вещи. Я обещала Лее с ней погулять.

– И с Леоном?

– Надеюсь, без него. Видеть не хочу этих Дамианисов. Будь моя воля, забрала бы у них девочку. А то они и Лею сделают несчастной.

– Ну точно, две обиженные на жизнь мамки с женского форума, – продолжает подшучивать Ника.

– Пока одна. У вас с Альбертом изначально все было хорошо, – бурчу себе под нос, надевая кардиган.

31 глава

Лея сегодня много молчит и выглядит задумчивой. Ощущаю ее тревогу и вижу по глазам: девочку что-то беспокоит.

Я словно от сердца отрываю эту малышку. Так хочется наплевать на все нюансы и забрать ее с собой, в Москву. На душе тяжело от мысли, что это последняя наша встреча.

Отчасти понятен порыв Зена в тот роковой вечер. Дамианис поступил, как чувствовал. Отключил разум, доверился сердцу. Так же как и я буквально несколько ночей назад. К сожалению, не бывает так, чтобы человек, сделав выбор, не сталкивался с его последствиями.

После того как забеременела, я стала сентиментальнее и воспринимаю все в разы острее. Успокаиваю себя словами, которые часто слышала от отца. Он говорил, что сильные поступают так, как хотят, а слабые страдают так, как и должны. Если до встречи с Зеном я ощущала внутри силу, то теперь – уязвленность. То, что и подходит слабым, страдающим людям.

– Даша, почему ты не можешь поехать со мной? Давай я попрошу Леона и он возьмет тебя с нами? Он хорошо ко мне относится и обязательно согласится на мои условия.

Если бы все было так просто, маленький доверчивый зверек… Всем хочется поддержки, любви и тепла. Надеюсь, Лея сполна их получит.

– Мне нужно возвращаться домой, там ждут другие дела. Вик, Вит и Ника – моя семья. Я не могу остаться здесь или уехать вместе с тобой. – Глажу Лею по волосам, едва сохраняя спокойный тон.

Хорошо, что девочка не видит моего лица, потому что сейчас я плачу. Опять думаю о Зене и о том, как ненавижу его. Мало того, что Дамианис не смог поговорить со мной лично или хотя бы по телефону сказать все как есть, так еще и обрекает меня и эту кроху на новые муки.

Невыносимо причинять боль другому человеку, тем более такому маленькому и беззащитному. Неужели Зен не понимает, что с людьми так нельзя? Что я и Лея не игрушки, не роботы, а живые существа!

– Ты ведь приедешь ко мне? – с надеждой спрашивает Маугли.

– Я постараюсь, – сознательно иду на ложь, зная, что это наша последняя встреча.

Так для всех будет лучше. Недавно я говорила Леону о том, как подвижна психика у детей. Через год или два Лея обо мне и не вспомнит. Зато я навсегда сохраню в памяти эту очаровательную девчушку. Впрочем, не только ее. Зен – отец моего ребенка, это на всю жизнь свяжет нас с ним невидимой нитью, даже если Дамианис об этом знать и не будет.

– Помнишь, мы смотрели мультфильм и там девочка писала письма подруге? Ты будешь мне писать? – не унимается Лея.

– Мне придется выучить греческий. Или тебе английский. Будем общаться на нем.

– Я выучу. Мне хочется так много всего узнать! Леон сказал, что у меня есть старшая сестра, ее зовут Кира, но пока мы не можем увидеться, потому что она живет в другой стране и неважно себя чувствует. Как подрасту, попрошу его или Зена привезти меня в Россию.

– Хорошо.

Я пообещала себе не портить нашу последнюю встречу с Леей. Через пару часов поеду к Егору за документами, а прямиком из офиса – в аэропорт. Не смогу я еще раз прийти к своей Маугли. Расплачусь. В жизни бы не подумала, что можно так прикипеть к почти незнакомой девочке за столь короткий срок.

– Мне грустно, – добивает меня Лея.

В носу противно щиплет, а в глазах опять собираются предательские слезы.

– Не печалься, малыш. – Обнимаю ее, ощущая, как Лея прижимается к моему животу.

Пронзает мыслью, что у девочки не только Кира есть, но и вскоре появится еще один близкий человек.

Несмотря на запугивания Зена про плохую наследственность, я уверена, что у моего сына или дочки все со здоровьем будет хорошо. Или я просто хочу так думать. Потому что еще одного удара попросту не вынесу и сломаюсь.