– Ну что ты там так долго? – прозвучал из-за шторы голос сестры. Видимо, она вдоволь насладилась экзекуцией над администратором, и теперь хотела как можно быстрее свалить.

Я открыл было рот, чтобы ответить, но девушка вошла в кабинку. Внутри начало закипать раздражение, я обернулся, пытаясь справиться с удавкой:

– А если бы я был голым?

– Пф-ф-ф-ф, – беспечно махнула рукой девушка. – Я как-то уже заходила к тебе в ванную. Так что удивить меня тебе нечем.

Девушка подошла ко мне почти вплотную и усмехнулась:

– Дай я. Да убери ты руки.

Ее пальцы справились с узлом куда быстрее. Она быстро завязала галстук, поправила его. Потом застегнула запонки с янтарем, которые вынула из сумочки.

– Этими пользовался папенька для дежурных приемов, – пояснила она, приятно удивив тем, что подумала о такой мелочи.

Затем она отошла на шаг в сторону. И довольно кивнула:

– Тебе идет.

– Подлецу все к лицу, – ответил я.

– Признаться честно, я беспокоилась, что нам придется потратить не один час, чтобы скрыть твою крестьянскую натуру, но… теперь с тобой не стыдно выйти в люди.

Она поморщилась, прикоснулась пальцами к голове, массируя виски. И села на пуфик, который стоял в углу. Я присел рядом.

– Что с тобой?

– Голова, – прошипела девушка. И я заметил, как от боли сузились ее глаза. – Сейчас… пройдет.

Она открыла сумочку и принялась что-то в ней искать.

– Черт, да где они? – бормотала она, перебирая содержимое.

– Давай я.

Она зло уставилась на меня и отрезала:

– Один раз ты мне уже помог. Да так, что Алешина косится на меня с насмешкой.

– В этот раз я постараюсь влить меньше силы, – пообещал я и убрал ее руки. Положил ладони на виски и коснулся Плетения восстановления.

Девушка открылась, и Сила влилась в нее, как в сухую землю. Словно своей у нее не было.

– Ты как будто выгорела, – удивленно пробормотал я.

Девушка взглянула на меня, но ничего не ответила. И я заметил, что она пытается закрыться.

– Эй, зачем?

– Потому что… сложно сопротивляться, чтобы… не открыться полностью, – сквозь плотно стиснутые зубы прошипела сестра. – А открываться тут… что люди… подумают.

Целительное прикосновение мягко окутало ее голову. Зрачки девушки расширились, а с губ сорвался едва слышный стон. Ладошки крепко стиснули мои запястья, ногти впились в кожу, оставляя глубокие следы.

– Хватит! – она оттолкнула меня. – Мне уже легче. Идем.

Охнув, она встала. Посмотрела на себя в зеркало, поправила перчатки, огладила ткань на животе. Я невольно оценил очертания ее бедер и ягодиц. К счастью, я вовремя отвел глаза, когда девушка нетвердой походкой шагнула в магазин.

Я заметил парня, который стоял у стойки и болтал с администратором, которая встретила нас у дверей. Рядом с ним со скучающим видом топталась девушка – ровесница Анастасии. Заметив их, сестра ойкнула и хотела было попятиться к двери, но в этот момент парень заметил движение и обернулся.

– Анастасия Павловна, – радостно воскликнул он, словно встретил старого друга. – А я смотрю – машина с номерами вашей семьи стоит у дверей. А в зале никого. Какими судьбами?

Понимая, что маскировка провалена, девушка вышла из комнаты, задернув штору прямо перед моим лицом.

– Привет, Василий Антонович, – послышался ее приглушенный голос. – Да так, решила зайти, примерить кое-что из вещей. А ты?

– Готовлюсь к учебному году в Академии, – ответил парень. – Меня зачислили в какой-то корпус Синода.

– Маша, я хотела бы оплатить покупки, – как бы между прочим произнесла сестра.

– За костюм своего спутника? – нашла нужным уточнить администратор.

– Да.

В голосе Анастасии слышалась плохо скрываемая злость. И Маша, кажется, поняла, что сморозила глупость. Послышался писк считываемой банковской карты.

А затем до меня донесся удивленный девичий голос:

– Так ты пришла не одна? Ну, показывай своего спутника.

В тоне чувствовалось плохо скрытое лукавство. Скорее всего, она уже заметила пошатывающуюся походку девушки и чужую Силу, которая плескалась в ее расширенных зрачках.

Во фразе слышалось неприкрытое: «Неужели он настолько хорош, что ты готова оплатить ему костюм от Рукавишниковых?»

Я глубоко вздохнул и вышел из кабинки.

Анастасия прожигала администратора полным ненависти взглядом, в котором читались все муки мира. Василий же, наоборот, благодушно улыбался. А Татьяна посмотрела на меня с плохо скрываемым интересом.

– Не представишь меня спутнику? – улыбаясь, обратилась она к Анастасии.

– Никита Павлович Святогоров, – нехотя ответила девушка.

Василий удивленно поднял бровь:

– Вот как? Выходит, он твой сводный брат? Не знал, что у покойного Павла Васильевича были единокровные наследники. Ну, приятно познакомиться. Меня зовут Василий Антонович Добрынин. А это моя сестра, Татьяна Антоновна.

Он протянул мне руку, и я пожал ладонь, отвечая на приветствие.

– Простите, я только вернулся из Содружества Британской короны, – продолжил Добрынин. – Пришлось бросить Елизаветинский университет, в который меня устроил отец. Какие-то государевы дела. Так что буду обучаться в Академии. Кстати, Святогорова, ты же тоже должна учиться со мной? Твой отец вроде бы работал в…

Анастасия покачала головой:

– Нет. На факультет Синода зачислен брат.

Девушка кивнула в мою сторону. Василий усмехнулся и покровительственно хлопнул меня по плечу:

– Значит, будем учиться вместе.

– Кстати, позвольте полюбопытствовать, – девушка, которая до этого рассматривала меня с откровенным интересом, решила вмешаться в разговор. – Как Павлу Святогорову удавалось скрывать такого симпатичного сына? Вы тоже учились за границей?

Анастасия посмотрела на меня с надеждой. Словно пытаясь сказать: «Просто согласись, дурак». Но…

Очень скоро вскроется правда. И если я сейчас совру – ко мне появятся серьезные вопросы. Которые могут привести к дуэли. Поэтому я ответил честно:

– Нет. Я обучался в Царскосельском приюте для бастардов.

Лица Добрыниных мигом скривились. И как мне показалось, парню очень захотелось вытереть правую ладонь о карман брюк.

– Вам повезло, Никита… – кисло протянула Татьяна. – Не каждому в жизни выпадает шанс стать частью семьи.

Она словно намеренно не произнесла моего отчества. Что считалось признаком дурного тона. Будто бы я был простолюдин. Но я сделал вид, что не заметил оговорки.

– Я не выбирал этой судьбы, – ответил просто.

– Ладно, нам пора, – Анастасия ухватила меня под руку и потащила к выходу.

Глава 6
Прием

Всю обратную дорогу сестра не произнесла ни слова. Я же не хотел начинать разговор. Уж больно злым было лицо Анастасии.

– Домой, – приказала она водителю, и тот не вздумал ничего уточнять.

Девушка даже не стала дожидаться, когда Матвей, который встречал нас у машины, откроет дверь. И едва авто остановилось у крыльца, девушка сама выскочила наружу. И почти бегом бросилась ко входу.

Дворецкий только провожал ее удивленным взглядом.

– Что случилось с княгиней? – осмелился уточнить он.

– Небольшая накладка во время покупки одежды.

Матвей оценивающе посмотрел на меня:

– Костюм, к слову, вам очень идет. Мануфактура братьев Рукавишниковых?

Я кивнул:

– В магазине нам довелось встретиться с Добрыниными. И, как оказалось, они не очень жалуют бастардов.

– Как и их отец, – дворецкий потемнел лицом. – Старые семьи всегда ратовали за чистоту крови.

Я только пожал плечами. Никогда не видел разницы между аристократами, бастардами и простолюдинами. Кровь во всех одинакового цвета. В этом мне довелось убедиться еще в приюте.

Дворецкий тем временем забрал из моих рук пакет с логотипом мануфактуры, в который я сложил свои вещи.

– Могу я полюбопытствовать…

– Мой старый костюм, – ответил я.

Дворецкий кивнул и махнул рукой парню, который стоял на крыльце.

– Митя, будь добр, отдай эту ветошь в фонд нуждающихся, – попросил он, передавая пакет. – Уж простите, князь, но от этого костюма за версту разит приютской робой. Негоже представителю старой семьи…

Я только рукой махнул: мол, делайте что хотите. И Митя тут же забрал пакет и исчез.

– Как оказалось, эти самые семьи не торопятся принимать меня в свои ряды, – протянул я.

– Со временем все встанет на места, – успокоил меня дворецкий и философски добавил: – Не зря в народе говорят, что кровь не водица. И ваша себя еще покажет.

Он вынул карманные часы и посмотрел на циферблат:

– Официальную часть приема Муромцевой вы пропустите. Анастасия Павловна наверняка не захочет выйти в свет в наряде, который уже видели другие гости.

Мы оба понимали, что причина вовсе не в этом. Сводная сестра была в ярости, ей нужно прийти в себя и выгнать из зрачков светлый оттенок моей Силы.

– Осталось еще много времени. Мы успеем провести его с пользой. Как насчет урока этикета?

Это был не вопрос, и мне оставалось лишь кивнуть и направиться в гостиную.

* * *

Занятия пролетели, как всегда, незаметно.

– Ну, все, – Матвей посмотрел на часы и убрал их в карман. – Занятие окончено. Желаю вам хорошо провести время на приеме. Вы уже привыкли к костюму?

– Да, – рассеянно ответил я. – Сегодня еще ехать в гости к Муромцевым.

Дворецкий вышел за дверь. Я же встал из кресла. Посмотрел на себя в узкое зеркало, висящее на стене напротив входа. По старой привычке подмигнул отражению на удачу и вышел за дверь.

Анастасия уже ждала меня в холле. Заметив меня, недовольно поджала губы и нехотя кивнула.

Невольно залюбовался ее новым нарядом. Это платье было красным, словно она намеревалась обратить на себя внимание всех, кто обладал зрением. Покрой был весьма скромным, пока девушка не поворачивалась к зрителю спиной. Та была открыта почти до самой поясницы, и полотна ткани были стянуты тонкими цепочками, покрытыми переливающимися камнями.

Я подошел к ней, подал руку.

– Выглядишь великолепно.

Сестра удивленно на меня покосилась, но помощь приняла.

– Едем. Только постарайся меня не опозорить, – не поворачиваясь, процедила она.

– Едем? – переспросил я. – Особняк Муромцевых в двух кварталах.

Анастасия остановилась у двери. Обернулась, удивленно посмотрела на меня:

– Истинные аристократы не ходят в гости пешком. Даже если нужно пройти два дома. Это считается признаком дурного тона и плебейской натуры.

Дворецкий услужливо открыл дверь, выпуская нас из дома.

Машина уже стояла у крыльца. Черная «Победа 1967», с которой мезоамериканцы скопировали свою «Шевроле-Импала». Реплика так и не нашла любви у американцев.

Я бы предпочел ехать на «Консуле», но на нем мы сегодня уже ездили в магазин. А появляться два раза за день на одной и той же машине наверняка также считалось признаком дурного тона. Уточнять это у сестры я не стал. Не хватало еще сильнее разозлить фурию.

Водитель уже ожидал нас у автомобиля. Открыл дверь, помогая сесть. А затем машина тронулась, выезжая с территории особняка.

– Урожденная Федорова и княжна Святогорова едет на прием к бастарду… с бастардом, – пробормотала сестра, глядя в окно. – Хорошо, что маменька этого не видит. За такое меня бы точно лишили наследства.

– Не понимаю, в чем разница, бастард ты или аристократ, – пожал плечами я. – Сила у всех одинаковая.

Анастасия повернулась ко мне:

– Ты серьезно? – скривившись, уточнила она.

Я кивнул:

– Ну да.

Девушка какое-то время помолчала. Затем ответила: